Долгожданная встреча

Решетка со скрипом отошла. - Неприятно. — шейд сбросил меховую накидку с плеч прямо на пол тюремной камеры и остался в штанах и рубашке. — Плохо вымыли. Дурза подошел к стене и проверил на прочность старые кандалы, настолько мощные, что явно не предназначались для людских рук. Балка, соединяющая половины браслетов, и вовсе была толщиной в ладонь, и покрылась коркой голубоватых окислов. Шейд вложил запястье в полукруг, приложил балку, и с силой вогнал запор ударом второй ладони. Оценивая результат, он сделал рывок, но кандалы даже не сместились на его руке. Шейд одобрительно хмыкнул, и поднял второй браслет, позволяя Аварис вставить в него запиращий ключ. Теперь ладони шейда оказались прикованы к холодной стене камеры, и ему приходилось стоять у стены, чуть согнув колени, — все-таки шейд был очень высоким, высоковат даже для эльфа, обитавшего здесь раньше. — Умеют бородатые делать... — Ты можешь передумать, — женщина вытянулась на мысках и поцеловала его подбородок, — О, Дерза, я так не хочу видеть тебя скованным… - Закованным. — шейд поджал губы. — Если бы я передумал, я бы не притащил тебя сюда. Давай, начинай уже. — Ты же знаешь, что ты всегда можешь остановить это, и мы поднимемся в гостиную, к теплому камину? — женщина поставила на плиту в центре камеры узорчатую конструкцию, напоминавшую фонарь, и сняла с нее крышку. — Ты сядешь в свое любимое кресло, и я с удовольствием помогу тебе… Под колпаком оказался вовсе не фитиль, а четырехугольный зуб фиолетового аметиста, и шейд на мгновение моргнул, как будто камень испускал свет. Вернее, тьму, поглощая пламя его магии. Аварис ласково погладила его лоб. — Как ты, любовь моя? — Хорошо. — отчеканил шейд, поморщившись. — Так я, по крайней мере, я не останусь вдовцом. — шейд усмехнулся. — А я не успел тебе наскучить? — он дернулся в кандалах, и металл ответил ему стоном. — Давай, если у тебя есть твоя ковырялка, сейчас момент лучше некуда. — Я думала, — женщина бесстрашно прижалась к шейду и подняла его рубашку к шнуровке штанов, — сегодня ты взял с собой свою. Дурза наклонил голову, от чего красные волосы упали ему на лоб, и издал хриплый смешок. — Иди ко мне. — маленькие пальцы быстро распускали красивую гладкую ткань рубашки, обнажая уродливые рубцы шрамов, вздувающиеся то с одной стороны, то с другой. — Ты такой красивый, заботливый, умный, — ее руки скользнули по дорожке красных волосков на его животе, нарочно вздыбив их. Шейд прикрыл глаза и опустил голову, вспоминая ласку, которую уже успел узнать. — Мой любимый, изумительный мужчина, — она обняла его за пояс, разведя крылья черной ткани, — самый достойный среди мужчин, — пальцы приятно поглаживали шрамы вдоль ребер, — самый великолепный волшебник, песчаная буря, — сухие мышцы вдоль лопаток чуть расслабились, — жаркое солнце, — шейд изогнулся, положив ей голову на макушку, и приподняв верхнюю губу, чтобы впитать их запах сильнее, — ты… — НЕ ТРОГАТЬ! — рявкнул шейд, и металл над головой Аварис грохнул от рывка. — НЕ ТРОГАЙ! — прошипел шейд, глаза которого налились сплошной краснотой. — ПОШЛА ВОН! Аварис мысленно похвалила вовремя сработавший аметист, гасивший всполохи магии шейда, потому что даже до гашения металл и стена, к которой был прикован шейд, заметно потеплела, сделав воздух в камере противно влажным. — Не трогай там, — проворчал шейд уже своим обычным голосом, и женщина убрала руку из-под левой груди, пересеченной самым большим шрамом. — Давай не будем торопиться, — она ловко оперлась туфлей на камень кладки, компенсировав себе их колоссальный разрыв в росте. — Посмотри на мои руки, — она вложила ему ладонь в ладонь, и бледные пальцы поймали их, не отпуская. — В них нет оружия, я пришла к тебе безоружной. Посмотри на меня, я ничего от тебя не прячу и здесь, — она вытащила костяную палочку из своих длинных волос, и они упали волнами вокуг шеи, заставляя шейда еще более жадно впитывать их запах, — и здесь ничего не прячу, — она подняла волну волос вокруг тонкой шеи и показалась ему с обеих сторон. На ней не было даже серег. Ей не надо было спрашивать, нравится ли она ему. По остановившемуся и разгорающемуся взгляду, по пульсирующим эманациям, обдававших то жаром от шейда, то холодом от сапфира, было понятно, что Дурза весь сконцентрирован на своих чувствах. — Ты хочешь еще посмотреть? — женщина отступила от его на полшага, лишая своего тепла, и шейд издал тихий стон. — Посмотри, здесь тоже от тебя нет никаких секретов. — она расстегнула лиф домашнего платья и сбросила рубашку. — Видишь? Здесь тоже ничего нет. По мнению шейда, там вполне все было. От бликов тусклого пламени, которые багровые глаза подмечали даже в темноте камеры, гуляющих по коже обнаженной женской груди, шейд снова издал короткий стон, и откинулся спиной на каменную кладку, приглашая ее подойти к нему снова. Желание соединиться телами, магией, всей своей сутью для общего творения, таким было его желание. — Я тебе нравлюсь, любимый? — Аварис снова дала ему свои руки, но только руки, увернувшись от всех его попыток соприкоснуться плотнее. — Скажи мне это. Глаза шейда светились в темноте красными точками, и Аварис видела его не только по отблескам аметиста на бледной шрамовоной груди, но и по исходящему от него теплу, которое как будто высушивало воздух вокруг шейда. — Скажи мне. — настоятельно повторила женщина, и шейд, оставив попытки извернуться так, чтобы она была прижата к нему, недовольно наклонил голову и пробормотал свое согласие, как будто учился разговаривать заново. В ответ на подобный успех она поцеловала его, обняв за шею. Шейд дергался, то обхватывая ее коленом, чтобы она больше не отходила, то пытаясь согнуть колени и направить ее подойти к нему ближе, оказавшись между его бедрами. Он умудрялся цепляться пальцами за кладку, поворачивать запястья в плотных браслетах, и уже не позволял сквозняку камеры проникать между ними. — Какой ты нетерпеливый, — первый поцелуй лишил ее дыхания, — страсть моя. — шейд сразу потянулся за еще одним, но пересеченные шрамом губы встретили только женскую ладонь. — Нам нужно быть, — и эту ладонь шейд целовал так, как будто собирался процеловать (или пролизать) себе сквозь нее дорогу к ее губам, — последовательными. Дерза, — шейд неохотно, но отреагировал на свое имя, снизив темп, — не спеши. Я не уйду, — она обняла его за талию, погладив гребни высоких подвздошных костей, и аккуратно заведя руки под ткань, чуть распуская шнуровку. — Ты все получишь, если будешь держаться. *** Даже с прикованными руками, изгибаясь и повисая на своих кандалах, шейд умудрился затолкать ее к себе на колено, и свеситься так, чтобы дотянуться до как можно большего количества частей, которые еще не блестели от его поцелуев. — Хочу, — тихо простонал Дурза. — Разогрела, хочу, — не встретив потворства своему желанию, он завел ступни за ее голени и толкнул Аварис на себя подсечкой, вынуждая упасть на него, обхватив руками за пояс, и оказавшись близко к другому месту. — Давай, делай! — Так нечестно, — Аварис потерла нос, не забыв, впрочем, и о том, с чем он едва не встретился, — ты опять жульничаешь, свет мой. Шейд пытался попадать в ее движения, и даже односложные слова ему больше не давались, только мимика и шипение в перемешку с лязгом металлических оков. — Хочу, — прошипел шейд, оставив попытки дотянуться до нее, и агрессивно наклонил голову, от чего длинные алые патлы едва не коснулись пола. — Давай. Аварис, поежившись от отсутствия источника тепла, подобрала меховую накидку, и закуталась в нее вместо своей одежды. Присев на край плиты, на которой стояла лампа, приходившейся, очевидно, ритуальным столом, судя по канавкам для крови, она скинула верхний край накидки, давая красному взгляду обозреть все, к чему он так тянулся, расположенное очень близко, но недоступное из-за аметиста рядом и кандалов на его руках. Шейд сначала замер от такой наглости, впитывая в себя увиденное, а потом шипение перешло в гортанный рык. Рубцы шрамов сложились в гримасу ярости, наливаясь красным свечением, а глаза стали двумя кострами. — ИДИ КО МНЕ. — приказ эхом окутал комнату, но оказался очень неубедительным в свете фиолетовых бликов. Шейд принюхался и тяжело задышал, пытаясь определить, подействовал ли его призыв. Женщина на столе деловито поправила темные волосы и нагло отодвинула край меховой мантии с колена, позволяя шейду рассмотреть еще больше того, что идти к нему и не собиралось. — Я СКАЗАЛ, ИДИ КО МНЕ! — рявкнул шейд, дернувшись. — ИДИ КО МНЕ! КО МНЕ!!! Он уперся ногами о кладку, со всей силой пытаясь разжать металлические браслеты. Железо стонало, но не поддавалось. Шейд спрыгнул на пол, и снова потянул на себя балку, как огромный плуг. Вокруг запястий шейда по металлу поползла нехорошая чернь, напоминающая уголь. — ТЫ ЛГУНЬЯ, — рявкнул он, — ТЫ ШЛЮХА! ТЫ МЕНЯ РАСПАЛИЛА, ТЫ МЕНЯ ОБМАНУЛА! ИДИ! В воздухе свистнул один из болтов, выбитый очередным рывком шейда, и он чудом промахнулся мимо кристалла аметистовой лампы рядом с Аварис. Она с восхищением покачала головой талантам шейда. Разбей он лампу, то мог бы расплавить эти кандалы магией, и вырваться. Но за изворотливый ум он был ею и любим. - Иди ко мне. - шейд выгнугнулся, открываясь. - Садись на меня. — Дерза, я тебя не обману. — она лениво поднялась с плиты, показательно махнув соболиными хвостами его мантии, которая, безусловно, была ей слишком длинна, и тащилась по полу. — Ты помнишь, что ты обещал? Шейд повис в своих оковах, вытянув ноги. От его рывков на каменном полу остались росчерки в каменной пыли, как будто на земле билась прикованная птица. — Почему ты не приходишь? — почти жалобно пробормотал шейд, присев в пыль, и как будто разговаривая сам с собой. — Иди ко мне. — снова попробовал он, и в этом была нота призыва, но уже другого. Гораздо более человечного. - Я жду тебя. — Дерза, я могу сказать тебе «нет», — шейд нагнул красную голову и обиженно зашипел, приблизив свое лицо к наклонившейся к нему женщине, — а могу сказать «да». И ты будешь его слышать. — она коротко поцеловала шейда в кончик пересеченного шрамом носа. - Помнишь? Дурза, сбившись в очередном потоке ярости от нежности, повел головой вправо, влево, как будто о чем-то размышляя, и снова деловито устроился у стены, опустившись. Это было выжидательное приглашение. — Настоящий поцелуй взаимен, — мантия упала к его ногам, но она была больше не нужна, так раскалялся воздух от очередного порыва страсти вокруг шейда, тут же ответившего на очередной поцелуй. — Холодно, — пожаловался колдун, прижимаясь к ней и давая ощутить все еще напряженную плоть. — Поцелуй меня. Или, — Аварис оттолкнула его, потому что шумное дыхание и скользкий язык, лезший к ней в ухо, приятными не были, — дай я тебя поцелую. — Ты проявляешь чудеса сдержанности, — шейд снова поднял голову, позволяя ей гладить себя, и даже касаться правой стороны груди, лаская сосок. — Если я оставляю тебя, то не со зла, — шейд прервал свое купание в ласках, приоткрыв глаза, — а для того, чтобы сделать удовольствие полнее. Хочешь это ощутить? От правильности ее движений и подозрения в обмане шейд издал короткий стон, клацнул зубами, а потом сжал руку в кулак и выбил им металлическое кольцо, которое раньше потеряло свой винт. Имея в своем распоряжении уже не только ноги, а и одну руку, он легко схватил женщину за плечи, не давая ей убежать от изменвшейся игры, и затолкал ее обратно перед собой, не выпуская добычи. Еще одна подсечка и она оказалась у стены в его объятиях. — Развратница, — проворчал шейд, устраиваясь в более привычной позиции. — Сосуд порока. Обманщица. — вторая волна удовольствия оставляла мало шансов сдержаться. — Моя. Моя. Моя. — с каждым словом руки сжимали ее все сильнее, и Аварис предупредительно толкнула шейда локтем. — Не отдам. *** Гоул, патрулирующий коридоры, насторожился и замер на двух ногах, ощутив испуг некроманта. Но испуг сменился удовольствием. Тварь медленно опустилась на четвереньки и, гамкнув на сьежившегося от присуствия немертвого узника, продолжила осмотр своих новых владений. С его появлением стражи в темницах стало меньше, а его госпоже с ее господином - спокойнее в их попытках размножаться. *** — Ты очарователен, восхитителен, и, у нас уже почти все получается держать под контролем, — женщина поцеловала бледный висок прикрывшего глаза от удовольствия шейда, устроившегося прямо на ритуальной плите. — Можно, я ее заберу? — она встала и закинула хвост соболиной мантии себе на плечо, как южную тогу. — Буду госпожой Гиллида, когда тебя нет. — Только со мной, — шейд ухватил меховой хвост и вместе с женщиной стянул мантию на стол, закутавшись с ней вдвоем, как в меховое покрывало. — Если со мной, то забирай. - он задумался. - И будь госпожой. Возьми ключи у Римы. — Пора возвращаться к делам, лазарет ждет, — она накрыла колпаком аметистовую лампу перед ними, и магия снова потекла вокруг шейда тягучим, лавовым потоком, лениво перекатывающимся в своем русле и меховой постели. — И еще раз назовешь меня шлюхой, я высеку тебя, понятно? Шейд рядом издал гикающий смешок, подумывая, кому из них это доставит большее удовольствия, а кому — раздражения, и накрылся мехом с головой. - Или этот аметист засуну тебе вот сюда, - женщина, абсолютно потерявшая стыд, наградила господина Гиллида звонким щлепком по задней части, от которого шейд шутливо огрызнулся: ей было можно его трогать. - Вставай.