Карма POV
В этом сарае было только одно окно, из которого светило солнце, луч которого разбудил меня. После танца мы обе упали на кресло-мешок и целовались, пока не заснули. Она целовала меня, пока я не почувствовала, что заснула в ее руках. Проснувшись, я лежала, свернувшись калачиком, моя голова была на ее груди. Звук ее сердца заполнил мои уши, а ощущение своей руки на ее нижней части живота было удовлетворяющим. Как будто мой разум был абсолютно чист. На самом деле это ложь, потому что он был полон ей. Ее глазами. Ее улыбкой. Ей. Как будто вся тяжесть из моей головы просто исчезла. Были просто мысли о ней. И та простая песня продолжала играть в моей голове. Я видела, как она молча говорила слова, когда смотрела на меня, это позволило вылиться всем эмоциям, которыми было трудно управлять. И это испугало меня, потому что я не знала, как с этим справиться. Я двигала своим кончиками пальцев по маленькому открытому участку кожи ее живота. Мягкость ее кожи расслабляла. У меня появилось желание напеть песню с прошлой ночи, поэтому я тихонько напевала песню, трогая ее живот. Я была настолько поглощена песней и ее кожей, что не почувствовала, как ее рука нежно погладила мое бедро. Когда я посмотрела на нее, она не спала и улыбнулась. — Пожалуйста, скажи, что ты только что проснулась? — сказала я, практически умоляя, и мои щеки начали краснеть. — Ты разбудила меня примерно на половине песни, — сказала она, хихикая. Я покраснела так сильно, что могла буквально почувствовать высокую температуру на своем лице. Я засмущалась и закрыла лицо руками. — Кармс, не закрывайся, — сказала она тихонько, убирая мои руки от лица. — Мне стыдно, — сказала я, отведя от нее взгляд. — Из-за чего? — спросила она. — Это же я. — Вот именно, что ты, — сказала я, давая понять, что не хотела выглядеть идиоткой перед ней, даже при том, что я была полностью открыта перед ней. Я просто хотела, что она увидела, что однажды я буду нормальным человеком. — Давай, — сказала она, вылезая из-под меня, и встала, протянув мне руку. — Мы будем танцевать, — сказала она. — Но без музыки. — Я едва могу танцевать с музыкой, не говоря уже об ее отсутствии. Я не хочу снова позориться. — Если тебе стыдно, то и мне тоже, — сказала она уверенно, но я до сих пор не понимала, как танец мог опозорить ее. — Эми, ты умеешь танцевать, это не позор, — сказала я. — Да, но я не могу петь, — сказала она. — Тем более, как Синатра. Доверься мне. Если ты думаешь, что твое бормотание было смущающим, то мое пение, вероятно, заставит тебя смеяться до смерти. Я улыбнулась, взяв ее за руку, чтобы она подняла меня. — Готова? — спросила она, поместив одну руку на мою талию, а второй взяла меня за руку. — Наверное, — сказала я неуверенно. — Я обещаю, что мое олицетворение Синатры определенно будет разочарованием, — сказала она, и ее примечания заставили меня смеяться. Затем она начала петь, ведя меня за собой. Я смеялась до слез. Я едва могла двигаться с ней из-за ее пения. Но она продолжала. Не зависимо от того, как плохо она звучала, она спела до конца, все время улыбаясь мне. Доверие читалось в ее глазах. Это не было тем, что она делала с кем попало. Вы могли бы это сказать просто по тому, как она смотрела на меня. Это было тем, что она могла делать только с тем, с кем ей было комфортно. Я хотела этого. Чувствовать достаточно комфортно себя, чтобы полностью открыться, не зависимо от того, насколько это могло смущать. Были вещи во мне, о которых она все еще не знала, только потому, что я слишком боялась рассказывать ей. И некоторые из них были о том, почему я была слишком смущена, чтобы выразить их. — Я была не очень? — спросила она. Я не заметила, как мой разум полностью отключился, думая о том, что я хотела, и о том, что я никогда не могла бы иметь. — Нет, — сказала я, качая головой, пытаясь перефокусироваться. — Ты вообще слушала? Те примечания были повсюду, — сказала она с улыбкой. — Так и было, — сказала я, хихикая, и она засмеялась. Она была плоха в пении. Поверьте мне. Но это все еще было красиво. Факт того, что она смогла сделать это и при этом нормально себя чувствовать, был красив. Как будто ничего не могло сломать ее, когда она была со мной. Боже, я завидовала. Почему я не могла быть такой?***
Мы пошли назад к дому родителей Эми, когда она продолжала петь, чтобы заставить меня смеяться. И это работало. Я чувствовала себя так легко и свободно, пока мы шли сквозь деревья. Как будто ничего не существовало в тот момент. — Знаете, мне было интересно, куда вы пошли, а потом я начала размышлять «Хм, куда могла бы моя сестра повести нашу милую, невинную, Карму?». О, точно, в тот жуткий металлический сарай посреди леса. — По крайней мере, она жива, — сказала Эми, рассмеявшись вместе с Лорен. А я думала о том, что Лорен сказала наша. Как будто я принадлежала к чему-то, кому-то. Я не могла описать то, что я чувствовала, смотря, как они обе смеются. Как будто я была частью этого. Частью их. — На кухне есть французские тосты, — сказала Лорен. — Лучше поторопись, Эмс, пока их не съел Тео. Глаза Эми расширились, когда она посмотрела на дверь дома. — Я скоро вернусь, хорошо? — сказала Эми, быстро поцеловав меня в щеку, прежде чем убежать внутрь. — Там есть еще яичница с беконом, если ты не хочешь тосты, — сказала Лорен, так как видела, что я не была особо взволнована насчет еды. Я много не ела, и сейчас не была голодна. — Я в порядке, — сказала я, немного улыбнувшись ей. Мой живот хотел кушать, но мой разум говорил иначе. — Я могу тебе сделать что-нибудь другое, если ты хочешь? — предложила она. — Все в порядке, правда, — сказала я и знала, что она видела дискомфорт не моем лице. Мне нелегко удалось скрыть его в данный момент. Я не хотела, чтобы она старалась что-то делать для меня. Я не заслужила этого. — Хорошо, но мы должны пойти внутрь, прежде чем они убьют друг друга, — сказала Лорен, указав на окно, где Эми и Тео спорили.***
— Ты хорошо пахнешь, — сказала Эми, поцеловав меня в уголок губ. Мы были в ее комнате, развалившись на диване, наши животы были полны еды. Она практически умоляла меня съесть кусочек хлеба, когда мы спускались по лестнице, пытаясь поровну поделить последний кусок французского тоста для Тео и Эми. Но к этому кусочку хлеба так же прилагались тарелка с яйцами, бекон и половинка тоста Эми. По крайней мере, я рада, что она заставила меня поесть. Я бы этого не сделала, если бы это было не для нее. — Я пахну, как сироп, — сказала я, смеясь, когда повернула голову, посмотрев на нее. — Я знаю, — сказала она. — Слушай, ты выглядишь так, как будто хочешь меня съесть, — сказала я, и она засмеялась. — У меня еще осталось немного местечка, — сказала она, гладя свой живот, и я засмеялась. Она посмотрела на меня, собираясь что-то сказать, но вдруг она отвела взгляд в сторону, смотря на потолок. — Что? — спросила я, зная, что что-то было недосказано. — Что? — ответила она. — Что ты хотела сказать? — спросила я. — Ничего, — сказала она, повернувшись лицом к потолку. — Эмс, что такое? — спросила я обеспокоено. — Ничего, — сказала она. — Не делай так, — сказала я, коснувшись ее лица, заставив ее посмотреть на меня. — Скажи мне. Она посмотрела мне в глаза, прежде чем начать говорить. — Я хочу уйти отсюда, — сказала она, оглянувшись назад. — Хорошо, куда именно? — спросила я. — Я хочу выйти из этого дома и найти отель, где будем только я и ты. Где-то, где мы можем быть самими собой, — сказала она. — Мы можем уйти, — сказал я, нервничая. Идея того, чтобы не быть самой собой, начинала улетучиваться, потому что это означало, что она понимала, что я никогда не была собой, с самого начала. — Я не хочу, чтобы ты привыкала к новой обстановке, — сказала она. — Я просто хочу делать что-нибудь, не чувствуя на себе взгляд мамы. — Тогда почему мы все еще здесь? Если бы я сказала, что хочу уйти, она бы встала и упаковала свои вещи без колебаний. Я знала это. И я бы сделала то же самое для нее. Прямо сейчас. — Потому что я знаю, что у тебя стресс из-за такого количества изменений, — сказала она, волнуясь за меня. — Идем, — сказала я, встав, и пошла к своей сумке. — Кармс, — сказала она, вставая. — Эми, если бы я сказала, что хотела бы уехать, ты бы встала и упаковала свои вещи, даже не подумав. Я хочу сделать то же самое для тебя. Теперь собирайся.***
Это заняло около двадцати минут езды, чтобы добраться до города. Мы упаковали все в автомобиль и просто уехали. Конечно, Эми попрощалась, но не говорила причину того, почему она уезжала. Лорен была единственной, кто понимал. Как будто на лице Эми было написано, а Лорен легко прочитала это. И именно тогда я поняла, насколько различно было настроение Эми, когда она была в доме и вне него. В том сарае, она была тем человеком, в которого я влюбилась на базе. Но как только она оказывалась доме, было похоже, как будто бремя было возложено на ее плечи, и она ходила вокруг, не зная, что произойдет. Как будто она боялась сделать неверное движение, зная, что не могла справиться рядом со своей мамой. Как будто это была бомба замедленно действия, когда Эми была рядом с матерью, надеясь, что она ничего не скажет, потому что Эми просто могла сорваться. Она теряла контроль, когда дело доходило до ее мамы. Она проникала под кожу Эми, неважно по какому поводу. Когда мы выехали с автострады, все полностью поменялось. Здания были выше. Повсюду были люди. Темп жизни был намного быстрее. Автомобили сигналили. Люди кричали. Эми повела меня к одному из самых больших зданий в этом районе. Мужчина предложил припарковать ее машину. Она согласилась и начала доставать наши вещи. — Эми, когда ты сказала отель, я не представляла себе что-то вроде этого, — сказала я, смотря на здание перед нами. — Я подумала, почему бы не попробовать что-то новое? — сказала она, улыбнувшись мне. Она дала мне руку и повела внутрь. — Здравствуйте, добро пожаловать в «Memo», — сказала Леди из-за стойки регистрации, когда мы подошли. — Здравствуйте, я хочу остановиться здесь в течение нескольких ночей, — сказала Эми, зная, что я не собиралась говорить. — Позвольте мне посмотреть, что у нас есть в наличии, — сказала она, щелкая мышкой. — Вы только что прилетели? — спросила женщина, смотря на Эми. Я не понимала, с чего такой вопрос, пока не увидела, что на Эми была одета ее Армейская форма. Я так привыкла видеть ее такой на базе, что для меня это не было странным в такой обстановке. — Несколько дней назад, — сказала она. — Очень приятно, — сказала она с улыбкой. — Есть несколько комнат. Какой вы хотите этаж и тип номера? — спросила она. — Верхний этаж, — сказала Эми. — У нас есть только люкс на этом этаже, — сказала она. — Отлично, — сказала Эми без сомнений. — Хорошо, мне нужна ваша кредитная карта, чтобы записать вас, — сказала она. Эми открыла свою сумку, ища бумажник. — Эми, это будет достаточно дорого, — сказала я. — Не беспокойся об этом, — сказала она, передовая свою карточку женщине, которая взяла необходимую информацию. — Все готово, — сказала она. — Вот ключи от комнаты. Приятного времяпрепровождения. — Хорошо, спасибо, — сказала Эми, взяв вещи, и пошла к лифту. Там стояла леди с маленькой дочкой, ожидая лифт, поэтому мы встали позади них. — Я скоро вернусь, — сказала Эми и пошла обратно к женщине за стойкой регистрации, сделав странные жесты рукой. Женщина дала ей что-то, и Эми подписала что-то, прежде чем вернуться обратно. Затем она пошла обратно ко мне. — Что-то случилось? — спросила я. — Просто забыла расписаться, — сказала она, поцеловав меня в лоб. Прозвенел лифт, и открылись двери. Мы зашли прямо за маленькой девочкой и ее мамой. — Вы из Армии? — сказал маленький голосок, когда я посмотрела на маленькую девочку, которая обратила внимание на форму Эми. — Да, — сказала Эми, присев перед девочкой на уровне ее глаз. — Ты управляешь самолетами? — спросила маленькая девочка. — Нет, но я прыгала с них несколько раз, — сказала Эми, и девочка не смогла сдержать свое волнение. — Правда?! — спросила она. — Да, — сказала Эми с большой улыбкой. Мое сердце таяло, пока я наблюдала за ними. — Ты такая классная! — сказала маленькая девочка, обняв Эми с огромной улыбкой. — Это ты классная, — сказала Эми, смеясь. И маленькая девочка отстранилась от нее. — Простите, — сказала ее мать, извиняясь за действия девочки. — Она иногда немного активна. — Все нормально, — сказала Эми, и маленькая девочка схватилась за форму Эми. — Как тебя зовут? — Эмма, — сказала маленькая девочка. — А тебя? — Я Эми, а это Карма, — сказала она, указав на меня. — У меня есть кое-что для тебя, — сказала Эми, открыв свою сумку и ища что-то. Маленькая девочка умирала от нетерпения. — Вот, — сказала Эми, вытащив одну из своих шапок, надев ее на голову девочки. — Мама, смотри! — сказала Эмма, повернувшись к своей маме. Шапка была слишком большой для ее головы, почти полностью закрывала ее глаза. — Теперь я похожа на Эми! — Да, — сказала ее мать, смеясь. Лифт снова прозвенел и открылся. — Вы уверены, что она вам не нужна? — спросила ее мать у Эми. — Нет, она может забрать ее себе, — сказала Эми. Маленькая девочка подбежала к Эми, обняв ее последний раз, перед тем как выйти из лифта. Я не могла подобрать слов в данный момент. Я была переполнена тем, как маленькая девочка быстро приглянулась Эми. — Она милая, — сказала Эми, посмотрев на меня с огромной улыбкой, а я просто кивнула, улыбнувшись в ответ. Лифт прозвенел, и двери открылись. Мы пошли к нашему номеру. Эми открыла дверь, и показался самый большой гостиничный номер, который я когда-либо видела. Там была кухня, огромные диваны и Французские двери, которые вели на огромный балкон с видом на город. Это было слишком. Очень. Затем раздался стук в дверь. — Можешь открыть? — попросила Эми, взяв наши вещи, и пошла в спальню. Я пошла к двери, и там стоял человек с огромным букетом цветов. — Хорошего вечера, — сказал он, положив его на маленький стол перед дверью, и ушел. Я смущенно посмотрела на цветы. Никто не знал, что мы здесь. Я подумала, что, возможно, они шли вместе с комнатой или что-то еще. — Что там? — прокричала Эми из комнаты. — Цветы, — сказала я и пошла в ее сторону. — Цветы? От кого? Есть записка? — спросила она, и я пошла назад, чтобы проверить, и там была маленькая карточка. Для тебя, потому что ты мне действительно никогда не нравилась, Эшкрофт.