***
Несколько раз моргнув, Леви понял, что его взгляд утыкается в спинку дивана, который стоит в кабинете командира. С минуту он в недоумении смотрел на неё, пытаясь понять, почему лежит в странной позе, и почему вообще лежит. Последнее, что он помнил, как пришёл в кабинет Смита. Они говорили о планах на будущее, потом Эрвин предложил выпить его крови, а потом… Что было потом вампир абсолютно не помнил. Однако, судя по ощущениям, он выпил достаточно крови для поддержания жизнедеятельности. Приятное тёплое чувство разливалось по всему телу, наполняя его силой и выносливостью. Таким бодрым и свежим он давно себя не ощущал — мёртвая кровь никогда не могла дать столько энергии. Чувство силы было таким, что Леви, казалось, смог бы уничтожить титана голыми руками. Опираясь ладонями в диван, он медленно выпрямился. С его тела сполз коричневый пиджак, накрывавший плечи. Хищник снова озадаченно посмотрел на себя, на свои обнажённые ноги и понял, что на нём лишь одна рубашка, больше ничего. Сбоку что-то хрустнуло, и вампир, мгновенно устремив туда свой взгляд, увидел Эрвина, напряжённо застывшего в кресле со странным выражением на лице, в котором читался испуг и неопределённость. — Ты очнулся… — выдохнул он и покосился на дверь, будто хотел сбежать. — Что здесь произошло? — подозрительно и холодно спросил капрал. — Где моя одежда, и почему я лежу тут в таком виде? Как Смит и предполагал, во взгляде хищника не было ничего хорошего. За такую выходку Леви явно не поблагодарит, а их договор может развалиться прямо сейчас вместе со смертью командира. Однако скрывать правду так же глупо, как и искать оправдания своему поступку. — Понимаешь, ты… — Эрвин неуверенно перевёл дыхание, пытаясь найти подходящие слова. — Пил мою кровь, как внезапно с тобой что-то произошло. Ты набросился на меня с другими намерениями, а потом случилось это, — он многозначительно взглянул в бесстрастное бледное лицо. — Можешь не спрашивать меня, почему и как, но мы переспали. — О, — безразлично выдохнул Леви и вновь посмотрел на свои ноги. — И это всё, что ты можешь сказать? — брови Эрвина приподнялись от изумления. — А ты ожидаешь, что я придушу тебя? — покривил губы вампир и стал застёгивать свою рубашку. — Да, вроде того, — кивнул Смит, — хотя бы прокляни или… — он запнулся, внезапно поняв очевидное. — Для тебя это не неожиданность? — Не то, чтобы неожиданность, — задумчиво протянул тот. — Но я не думал, что это произойдёт с тобой, — он запустил пальцы в волосы и нахмурился. — Ты всегда так себя ведёшь во время утоления жажды? — натянуто спросил Эрвин. — Пьёшь у человека не только кровь, но и спишь с ним? — Думай, о чём говоришь, — хмуро прервал его Леви. — Я больше ста лет не пил кровь у живого, питался только мертвечиной, поэтому сейчас мне снесло голову, — нехотя ответил тот, морщась от такого досадного случая. — Жажда существования требует крови, а кровь вызывает желание тела. Из-за этой чёртовой закономерности легче питаться трупами, чем живыми: к ним хотя бы не чувствуешь влечения. Я абсолютно разучился держать себя в руках, — угрюмо заключил он. — То есть… Каждый раз, когда ты пьёшь кровь, ты чувствуешь возбуждение? — удивился Эрвин такой странной зависимости. — Нет, это не возбуждение, и не желание. Это… потребность, — найдя верное слово, ответил вампир. — Но она отличается от людской. Вы занимаетесь этим для удовольствия и деторождения, а я… получаю что-то ещё, — небрежно подытожил он. — Это неважно, можешь считать, что возбуждение. Для тебя это понятие будет ближе всего, — Леви поднялся с дивана и мрачно посмотрел на свои разорванные брюки, которые лежали поодаль. — Всё из-за того, что я решил не убивать тебя на бессознательном уровне. Когда я нацелен на убийство, я не чувствую этого желания, потому что выпиваю всю кровь, и она мне даёт всё необходимое. Секс вроде защитного рефлекса — он помогает организму снять стресс, который возникает из-за недостатка крови. Так я могу отвлечься и сохранить твою жизнь, остановить себя. Раньше я контролировал это, потом отвык, потому что мёртвая кровь не пробуждает к жизни, а теперь снова придётся держать себя в узде. Я отключаюсь, когда отдаюсь зову крови. — Это сложно для тебя? — посочувствовал ему командир. — Да нет, просто… — вампир провёл по своим губам. — Если буду себя контролировать, сохранять разум при приёме пищи, то живая кровь станет не лучше мёртвой, ведь я не почувствую её вкуса. Однако я не собираюсь себя контролировать, — взглянув на внимательно слушающего Смита, сказал он. — По сути, мне всё равно, что происходит со мной и моим телом, я хочу лишь насладиться кровью, которая возрождает во мне вкус к жизни, а всё остальное… Угода моему телу меня не волнует. Если ты не против, то в наш договор нужно внести ещё один пункт, — он ядовито скривил губы. — Помимо крови будешь спать со мной. Согласен? — он склонил голову на бок и чуть вздёрнул брови. — Но разве тебя не волнует, что мы практически чужие друг другу? — Нет. Если ты говоришь о каких-то чувствах, то можешь забыть о них. Вампир и человек — это разные существа. Для меня главное в жизни — это кровь, а со своей едой я могу делать что угодно и использовать её как угодно, чтобы утолить одну жажду, или две. В принципе, ты можешь не делать этого, если тебе так мерзко, — видя его потерянное лицо, предложил Леви. — Просто свяжи меня на пару часов, желание само пройдёт, как только твоя кровь растворится в моей, и я вновь обрету разум. Правда, настроение у меня от этого не улучшится. Чего доброго, я прибью тебя раньше времени, — под конец усмехнулся он. — Так что ты решишь? — Я впервые попадаю в такую ситуацию, где мне приходится принимать столь странное решение, — Эрвин с трудом мог усвоить все слова вампира, хотя был не самым глупым человеком. — Но если ты сам не против подобного… — Тебе ведь понравилось, — не дав ему договорить, сверкнул глазами Леви. — Наверняка сразу уложил меня, как только почувствовал, что я хочу этого, — в его словах послышалось пренебрежение. — Нет, я… — попытался возразить Эрвин, но капрал жестом прервал его. — Мне всё равно, о чём ты думал и думал ли вообще. Этот вопрос мы решили, и я не хочу больше его обсуждать. Я пью лишь твою кровь, взамен ты спишь со мной. Точка, — капрал настолько грозно взглянул на Смита, что командир понял — разговор окончен.Закономерность
18 марта 2015 г. в 19:57
Чувствуя, как клыки пронзили его тело, Эрвин слегка вздрогнул, вцепившись в подлокотники кресла, однако быстро успокоился и старался дышать ровно, с интересом оценивая свои ощущения. Вампир, сделав несколько глубоких глотков, отстранился и, облизнув губы, заглянул Эрвину в глаза. У него было странное выражение, к тому же Леви будто ещё больше побледнел, хотя должно было произойти обратное.
— Не понравилась? — видя его потерянное лицо, огорчился Эрвин. Вместо ответа, вампир уперся коленом в его бёдра, забираясь сверху, и, рванув рубашку, снова впился клыками в горло, на этот раз с другой стороны. Глотки стали несдержанными, а командир почувствовал боль. Тот будто пытался добраться до трахеи, чтобы перегрызть её и лишить Смита жизни.
— Леви?.. — чувствуя слабость, Эрвин пошевелился, пытаясь остановить хищника. Вампир перестал пить, но отстранился не сразу. Словно борясь с собой, он всё же поднял голову и снова посмотрел на Эрвина. Хотя нет, не на Эрвина, а сквозь него. Его лицо приобрело ещё более странное выражение, а остатки крови он даже не собрал с губ, и та начала капать с подбородка. Челюсти были расслаблены: из-под приоткрытых губ виднелись острые клыки. Взгляд стал расфокусированным, а глаза…
— Что с тобой? — понимая, что всё пошло не так, Эрвин с силой тряхнул парня, стиснув его плечи.
Глаза Леви были совсем другими, нежели в тот раз при их первой встрече. Цвета крови, но зрачок не узкий и вертикальный, а круглый, и настолько расширен, что практически перекрывал всю радужку, оставляя лишь тонкую полоску. Из-за этого глаза начали казаться бездонными и жуткими, как у психопата или маньяка. Он неожиданно начал резко дышать, будто ему перестало хватать воздуха, а пальцы так сдавили плечи Эрвина, что, казалось, были готовы сломать кости.
— Тебе плохо? — ещё раз тряхнув вампира, настороженно спросил Смит. Тот никак не мог сфокусировать свой взгляд на командире, его зубы то и дело скалились, а с губ, в конце концов, сорвалось рычание. Он опустил глаза и снова схватился за рубашку Эрвина, однако на этот раз порвал её одним рывком. Мужчина вжался в кресло и замер, когда лицо вампира приблизилось к его груди, а зубы надкусили кожу, но не так, как прежде. На этот раз он не стремился пить кровь, он просто кусал, будто находясь в каком-то порыве, и ко всему прочему собирал стекающие капли языком, водя им по всему торсу.
Эрвин так и сидел, не шелохнувшись, и недоумевал, пока вампирские зубы не ухватились за его ремень и буквально разгрызли его, разрывая в клочья.
— Постой, Леви… — ошеломлённо выдохнул военный, чувствуя реальную опасность. Он еле оттащил от себя обезумевшего хищника и, сделав усилие, прижал того спиной к столу.
— Ты что творишь? — Смиту пришлось подняться на ноги и склониться над ним, чтобы крепче держать. Вампир, на удивление, совершенно не сопротивлялся, лишь напрягался до предела и рычал сквозь тяжёлое дыхание. Глаза по-прежнему были расфокусированными, а его самого будто чем-то накачали. Эрвин хотел ударить его по щеке, чтобы привести в чувство, однако быстро сообразил, что это вряд ли поможет. Его действительно накачали. Кровью.
— Это из-за крови? Живой крови? Ты случайно не… — Эрвин скользнул взглядом по напряжённому телу и осторожно приложил ладонь к его паху. Его догадка подтвердилась. Капрал судорожно дёрнулся на столе и вновь обнажил клыки, словно кусал воздух. Смит застыл над ним, не зная, что предпринять. Подобное настолько ошарашило его, что все мысли будто вышибло из головы. Тихо рыкнув, Леви схватил онемевшего командира за плечи и рванул на себя, вновь впиваясь в шею. Новая порция боли и жара привела Смита в чувство. Хищник с силой прижимал его к себе и слегка извивался, словно тёрся о его тело, пытаясь избавиться от напряжения. Эрвину показалось, что Леви словно что-то вливает в него, замещая выпитую кровь. Тело в мгновении ока запылало, а грудь будто сжало стальным обручем — стало нечем дышать. Язык вампира жадно скользил по его шее и переходил к плечам, собирая всю кровь и заживляя нанесённые раны. Все его телодвижения откровенно говорили об одном, но Эрвин никак не мог поверить в это и переступить через себя. Мало того, что их ничего не связывает кроме договора, они практически враги, да ещё и почти незнакомы! Вампир действительно одурел от свежей крови?
— Нет, — произнёс Эрвин сквозь зубы и вновь оторвал руки Леви от себя, прижимая их к столу. — Думаешь, я просто воспользуюсь ситуацией и тем, что ты не своём уме? Я не настолько дик, как ты, чтобы делать это с практически незнакомым человеком, — договорив, он осторожно выпрямился и, отпустив руки вампира, отошёл на шаг назад, наблюдая за тем, что тот предпримет. Сначала хищник просто лежал с таким видом, будто его оглушили ударом по голове. Может быть, если дать ему время, то он придёт в себя. Едва Эрвин начал расслабляться, как Леви неожиданно запрыгнул на него и, обхватив руками и ногами, повалил на пол. Упав на спину, Смит понял, что теперь без борьбы ему просто не выжить: клыки вампира снова нацелились на его шею, а сил в командире оставалось не так много. Если хищник вытянет последние, то он пару дней не сможет встать с кровати, а это недопустимо. Ударив Леви, он скинул тело с себя и оказался сверху, но не надолго. Вампир, хоть и был гораздо меньше его, обладал большей силой и ловкостью, затрачивая меньше энергии. Пока они катались по полу, пытаясь одолеть друг друга, Эрвин осознал, что если так продолжится, то он проиграет.
На очередном повороте, когда он придавил вампира к полу своим весом и заломил его руки за спиной, Эрвин разозлился и в порыве ярости, смешанной с азартом, прошипел:
— Что ж, раз ты так этого добиваешься, только попробуй обвинить меня потом, что я использовал тебя, — командир, чтобы ещё больше усилить своё давление, сел на вампира сверху и, продолжая заламывать его руку, сорвал с него пояс и расстегнул брюки. Почувствовав это, Леви вмиг присмирел и перестал брыкаться под ним. Его тело покрылось мерной дрожью и быстро вспотело от обузданного напряжения. Он прижался лбом к полу, а Смит почувствовал, как расслабилась рука в его захвате. Командир поднялся на колени и одним движением перевернул вампира на спину. На лице того снова было непонятное, но вызывающее выражение: прикрытые, практически чёрные глаза, полуоткрытые, ещё алые от крови губы, растрёпанные по всей голове волосы. Он понимал, он ждал и, возможно, даже заманивал.
«Сражается за кровь, но сам отдаёт своё тело? Что за странный вампир?» — невольно подумал Эрвин, ощущая, что потоки крови хлынули вниз, а в паху стало тесно. Ещё минуту назад он чувствовал себя вполне обычно, а сейчас, буквально за мгновение его тело наполнилось возбуждением. Однако оно было странным: неестественным, каким-то механическим, словно его принуждали к этому, вызывая желание специальными средствами. Но, несмотря на всё это, влечение было очень сильным, и мужчина не смог с ним совладать. Он быстро расстегнул свои брюки и, грубовато приблизив капрала к себе, развёл его ноги и сразу же вошёл в него, надеясь, что хотя бы боль приведёт хищника в чувство. Но вопреки его ожиданию произошло обратное: вампир, абсолютно не почувствовав боли от грубого проникновения, с наслаждением проурчал и лишь крепче вцепился в человека, стискивая его и руками, и ногами, и вообще едва позволяя двигаться. Практически чёрные глаза закатились, а зубы снова сомкнулись, кусая воздух. Желание, охватившее обоих, было истинно животным: не замечая ничего вокруг себя, они утоляли внезапно нахлынувшую жажду тела. И если для вампира в этом не было ничего предосудительного, то человек, освободившись за несколько минут от хватки похоти, никак не мог понять смысла произошедшего.
Эрвин словно побывал в другой реальности, настолько произошедшее казалось иррациональным. Эти несколько минут были даром и проклятием. Вампир забрал у него кровь, человек воспользовался его телом. Возможно, в этом и был какой-то смысл, но в данный момент Смит не мог это объяснить. Желание после соития исчезло так же быстро, как и нахлынуло, однако командир интуитивно ощущал, что просто так всё не закончится. Эрвин тяжело дышал, опираясь руками в пол, на котором распластался одичавший вампир. Тот до сих пор не пришёл в себя и выглядел как загипнотизированный. Его тёмные глаза так и ни разу не сомкнулись, а из рта сочилась ядовитая слюна, смешанная с остатками крови. Эрвин хорошо чувствовал его тело, когда они оба заканчивали, и мог поклясться, что подобного не испытывал ни с одним человеком. Ощущения были настолько пронизывающими и нестерпимыми, что даже пугали. Командир легонько толкнул его, снова пытаясь расшевелить, однако никакой реакции не последовало.
— Неужели ты ничего не понимаешь? — изумился военный, смотря на него во все глаза и вновь чувствуя приступ желания от его незащищённого разумом тела. Услышав его голос, хищник шевельнулся, а его глаза медленно сфокусировались на шее человека. Он приподнялся и обхватил Смита за плечи, пытаясь снова погрузить зубы в желанную плоть, однако командир больше не позволил ему этого делать, вновь прижав Леви к полу и завладев его звериным телом. Он заметил странную закономерность: лишь только вампиром овладевали, как он сразу же прекращал попытки добыть кровь и переводил свои инстинкты в другое русло, словно кровь и секс были взаимозаменяемыми. В иной ситуации Леви наверняка бы просто убил Смита, переломав руки и ноги, но сейчас он мог использовать человека не только как источник питания. Быть может лишь поэтому Эрвин смог остаться живым до рассвета.