Надежда на завтрашний день

Полосатая голова вынырнула из сугроба. Стряхивая с себя мокрый снег, кот выбрался на сухой тротуар и громко фыркнул. Приближалось Рождество, и снег окутал весь город. Он лежал на заборах, свисал с крыш домов, укрывал белоснежными шапками деревья. Прохожие с радостью бродили по зимним улицам, дети лепили снеговиков и гадали, какие получат подарки. В преддверии Рождества всех окутало праздничное настроение. Только серый кот не любил Рождества. Он не любил мокрый снег, пристающий к его и без того небогатой шерсти, он не любил фейерверки, пугающие остатки дичи, он не любил морозы, проникающие до самых костей и заставляющие его дрожать от холода. Да, он был уличным котом. Для него зима означала только ожесточение условий выживания... Ежась от сырости, полосатый кот забрался на первый попавшийся сухой карниз, подальше от сугробов. Кожа обтягивает скелет, шерсть растрепана, и только осанка выдает в нем когда-то любимого человеком питомца. Он огляделся. В животе предательски урчало, намекая о том, что пора бы уже подкрепиться. Делать нечего, он не ел со вчерашнего дня. Пройдясь по карнизу, кот взглянул вниз и принюхался: ничего. Вдруг со свистом ему на голову прилетел ком снега, а из верхнего окна послышался злорадный человеческий смех. Скатившись вниз, в очередной сугроб, мокрый кот, шипя от досады и отплевываясь, рванулся на дерево. Вся шерсть его была облеплена комьями снега, снег попал в глаза и уши. Отряхнувшись и со злостью посмотрев на окно, из которого несколько секунд назад в него полетел комок снега, несчастный кот собрался с силами и прыгнул вниз. Он побрел вдоль забора, пытаясь не попадаться на глаза веселым прохожим. Теперь направо, за двухэтажный старый дом с облупившейся краской и выбитыми стеклами, затем в темную узкую подворотню, подальше от шумного и светлого города... Все, на месте. Это был небольшой дворик, окруженный со всех сторон домами, похожий на те, какие в Питере называют дворами-колодцами. Только это был совсем непримечательный неказистый дворик, в который уж точно экскурсии водить не будут. Серый кот пристроился в самый тёмный угол. Здесь ему лучше держаться в стороне. Но другого способа раздобыть себе еду снежной зимой не было. Примерно через пятнадцать минут в серый дворик начали подтягиваться другие уличные коты всевозможных окрасов, возраста и "звания". Да, на улицах тоже существует своя иерархия, вот только ей чуждо благородство, а строится она только на силе и хитрости. Вдруг громко скрипнула старая дверь, и из-за неё показалась старушка, держащая в руке несколько мисок и упаковку какого-то дешевого сухого корма. Она не спеша поставила на землю миски и загремела сухим кормом. Потом женщина тихо удалилась, скрипнув на прощание дверью. Тут и начала иерархия своё дело. Первым к мискам подошёл здоровенный угольно-черный кот, отмеченный многочисленными боевыми шрамами и потерявший в драках одно ухо. За ним гордо шли его приближенные, и горе тому, кто встанет у этой банды на пути. Наш герой это прекрасно знал, так как с первых дней на улице познакомился с гневом этих бродяг. Но не все коты, приходившие сюда, знали законы улиц. Маленький белый кот, точнее бывший когда-то белым, уверенно направился к мискам, даже не обратив внимание на предостерегающее шипение своих более опытных знакомых. И он поплатился за свою храбрость и незнание. Грозный рык главаря быстро перешёл в боевой клич, и вот его клыки уже пускают кровь из плеча нарушителя. Приближенные тоже решили внести свою лепту в обучение новичка... Полосатый кот отвернулся, он ни чем не мог помочь белому коту, который тонко молили о пощаде. Мир улиц жесток, здесь каждый сам за себя. Сам за себя... Одна мысль мелькнула в голове серого кота, и он обернулся в сторону мисок. Все коты были увлечены разборками и позабыли о голоде. Кот изготовился к прыжку. Он весь подобрался и полетел к мискам. Быстро подбежав к первой миске, он начал суматошно заглатывать корм, который вставал у него поперёк горла. Заглушив голод, он обернулся. И вовремя: вздыбив шерсть, на него уже летел тот самый угольно-черный кот. Серый резко отскочил от миски и, прижав уши, помчался что есть силы прочь от этого тёмного и сырого дворика. Он знал, что ему не простят его выходки, но зато он сможет встретить завтрашний день... Отдышавшись, кот посмотрел вокруг: оказывается, он не заметил, как добежал до того самого карниза, на котором его чуть не засыпали снегом. Вспомнив тот момент он поспешно перебрался на соседнюю крышу. Вдохнув свежий морозный воздух, кот забрался под шифер, покрывающий дом. На город ложились сумерки, когда согревшийся кот снова вылез на крышу. Снег перестал идти, и теперь кот мог спокойно понаблюдать за жизнью этого странного города. Города, у которого совсем другие цели, нежели у него самого. Люди спешили домой, к родным и друзьям, забегали в магазины за подарками, весело болтали о предстоящем празднике. В окнах домов загорались разноцветные гирлянды, за шторами мелькали огоньками ёлки. Кот вспомнил своё первое рождество: тогда он сидел на мягком диване и наблюдал за яркими огоньками, украшавшими весь дом; люди ставили ему миски с разнообразными кормами и поздравляли его с праздником; Тогда его ещё любили... Теперь же он должен каждый день бороться за завтрашний. Кот отвернулся от города, предвещающего весёлое празднество, соскочил вниз и побрел по улицам, уже опустевшим от прохожих. Снег снова закружился в воздухе и мягко падал на серую шерсть уличного кота. Из приоткрытых окон доносились радостные крики, но на улице царило безмолвие. Полосатый серый кот был чужим, для этого радостного мира его не существовало. Только загулявший прохожий мог заметить тонкую цепочку лёгких следов, ведущую вдоль забора к старому полуразрушенному дому. Эти следы означали, что у серого полосатого кота есть надежда на завтрашний день.