Утопия для четверых

Питер Уильямс ожидал чего-то подобного. Он часто предугадывал действия своих жертв, это казалось ему чрезвычайно забавным и простым. Тело жертвы представлялось в ярком свете, будто всё из хрусталя, непорочное, красивое, чистое. Сквозь его прозрачную поверхность были видны все мысли, остекленевшие глаза отражали чувства, ещё тёплая, живая, влажная кожа сочилась ужасом. Питер Уильямс был циником и нисколько не скрывал этого, аккуратно складывая в банки с формалином красивые белоснежные зубы, диковинного оттенка глаза, изящные тонкие пальцы рук. Мужчина, распростёртый перед ним, оставался спокойным и с некоторым интересом изучал его лицо. Последнее было взаимным, Уильямс занервничал, жадно рассматривая своего гостя. — Не знаю тебя. Голос оказался напряжённо дрожащим, будто он принадлежал иностранцу, с трудом вспоминающему слова. Однако Питер был на сто процентов уверен, что он всю свою жизнь обитает в среднестатистическом квартале Эдинбурга, зарабатывая гроши. Так же он знал, почему на нём были наручники. Он уже был пойман и бежал от полиции. Несомненно, им овладеет страх, стоит убедить его в собственной беспомощности, свести руки за спиной, прижать лицом к стене, звонко щелкнуть ключом в маленьком замке, но делать этого Питер не собирался. Немужественный и болезненный вид не скрывал хорошо сложенного тела. — Не беспокойтесь, вы у друзей. Ночью был ливень, вероятно, вы поскользнулись и ударились головой. Я нашёл вас на углу пекарни. – соврал Питер, но, похоже, его добродушная улыбка не произвела на мужчину никакого впечатления. Тёмные глаза, будто лишённые зрачков, мутно смотрели, куда-то сквозь него, в его голову, пульсирующий мозг. – В общем если хочешь, спускайся вниз по лестнице и сразу налево. Моя подруга приготовила завтрак. Всё обещало быть сложнее, чем Уильямс предполагал. Нет, это не первый случай, когда жертва не хотела идти на контакт. Не совсем обычным было то, что на человеке была кровь, чужая кровь. Такое её количество можно получить разве что, вскрыв крупную артерию, к тому же, будь он жертвой, на его теле должны присутствовать признаки насилия. Питер задумчиво шёл к двери и сделал ещё пару шагов под тихое, несвязное блеянье. Появилось неожиданное желание вспороть этому чудаку живот и как следует вычистить его тело, но тогда на шум придут домашние. Рейн потеряет самообладание от вида крови, Диана отвесит им обоим звонкие пощёчины и, погрузив ещё живое тело на тележку, с которой обычно ходит персонал отелей, отвезёт его на кухню. Нет, он определённо не хотел ничего подобного, поэтому выходя, раздосадовано хлопнул дверью. Его гость уже сидел на кровати, опершись на руки и слегка сгорбившись, смотрел ему вслед, сквозь дверь и стены. Кажется, он собирался остаться, во что бы то ни стало. *** С самого утра в доме, принадлежавшем Диане Гилберт-Босх было жарко, ароматные клубы пара проникали на верхние жилые этажи, и на нижние, умело оборудованные в небольшой ресторан. Большая светлая кухня раскинулась на втором этаже, что позволяло свободно готовить множество блюд, расправляться с горой продуктов и без проблем разделывать свежее мясо, отправляя его по маленькому лифту в обитель, где творили повара её ресторанчика. Будучи ценителем свежих продуктов, Диана лично контролировала их наличие в хранилище. Не менее скрупулезно она готовила человеческое мясо первой свежести, которое уже давно стало изюминкой семейного заведения, однако, кроме худощавого юноши, сидевшего на высоком стуле у плиты, и бывшего любовника, этого не знал никто. Женщина быстро крошила лук и картофель, на столе громоздился аппетитный ореховый торт. Её белый фартук был немного перепачкан кремом, неприкрытые руки припорошены мукой. Она на долю секунды бросила взгляд в кипящее на плите варево и улыбнулась собственному отражению с растрёпанными темными волосами. Рейн тоже поднял голову и посмотрел на неё смешливыми кофейными глазами, а потом уткнулся носом в сгиб её локтя, тоже перемазавшись мукой, которая слишком ярко смотрелась на смуглой коже. Диана Гилберт и Рейн Кеммлер никогда не были особенно дружны. Просто сегодня был особенный день, потому, что каждый месяц этого числа она обязалась удовлетворять меню маленького людоеда.