Улететь за Закат: Мемуары Одной Беспутной Ночной Фурии

Дисклеймер: Неа - никакими персонажами тут я не владею. В конце концов, никто никем не владеет, и все мы обречены, чтобы позже быть свободными - по крайней мере, в соответствии с экзистенциальными теориями. Всегда прислушивайся к мнению экспертов, пусть они объяснят, что это невозможно, и обоснуют все «почему». А потом берись за работу — и сделай это. (Р.А.Ханлайн, "Записные Книжки Лазаруса Лонга") Следующие недели для меня были потрясающими. Странно так рассуждать, находясь в ловушке в каньоне, но зато я открыл несколько фактов о жизни и о себе, которые никогда не осознал бы в противном случае. К этому времени я узнал, что мой Огнетворец ходил на занятия, где детей учили сражаться с моим Народом и убивать его представителей. Неприятная мысль, но я должен был помнить, что мы нанесли достаточно ущерба и убили достаточно Огнетворцев, чтобы те начали защищаться. Иначе они оставили бы свои острова, как уже поступили многие Викинги и Кельты на этом архипелаге. Моему Огнетворцу все это тоже не нравилось. С того дня, как он решил не убивать меня, он осознал, что никогда не преуспеет в убийстве драконов вообще. Вместо этого, он использовал то, что узнавал обо мне, чтобы доброжелательнее обходиться с Людьми моего Народа (и он собирал очень хорошую информацию для меня, даже не осознавая этого!) Из-за этого он как бы жил необычной двойной жизнью. Его отец уплыл куда-то по делам с большинством членов племени, и Иккингу не надо было работать в кузнице, потому что большинство потенциальных покупателей уехали с его отцом. Никого не интересовало, куда он ходил, лишь бы на тренировках по убиению драконов появлялся. Так что Иккинг проводил много времени со мной, даже приносил спальник и кое-какие запасы, чтобы припрятать их в нашем строящемся навесе. Это означало, что он мог переночевать, если темнота или непогода застанут его в каньоне. Каждый день Иккинг натирал меня лечебным маслом, и каждый день я чувствовал себя все лучше и лучше. Также он, как мог, старался заставить меня двигаться, даже учил играть в салки. Как унизительно, что я забыл игру, которую так любил, когда был котенком! Мои обязанности Координатора не оставляли времени на игры. Когда Иккинг впервые побежал от меня с куском рыбы, подманивая побежать следом, я уставился на него, словно он только что свернул не в ту сторону на развилке между "Здравомыслием" и "Тут Обитают Морские Чудовища". Но вскоре моя игривая натура взяла верх, и вот я уже бежал за ним, стараясь загнать его в ловушку. Будучи сложенным для скорости и акробатического проворства, Иккинг уворачивался от меня, один раз даже с помощью обратного сальто. Потом мы менялись ролями, и он гнался за мной, когда я хватал его блокнот и бегал с ним (не забывая обращаться с вещицей аккуратно). Он что-то выкрикивал, преследовал меня, и все это каким-то образом заканчивалось абсолютно целым блокнотом и старым добрым сражением человека и дракона. Знаете, весьма громким сражением, но без крови и шрамов; сражением, когда обе стороны сдаются, не побеждая и не проигрывая. Вы падаете на спины, смеетесь, смотрите на небо и просто радуетесь, что живы. После одной такой игры я почувствовал, как что-то странное проскользнуло вокруг моей шеи. Я зарычал от удивления, когда Иккинг затянул на мне кожаный пояс, и внезапно почувствовал кожаные полосы вокруг моей шеи, груди и каждой передней ноги! Это была только маленькая упряжь вокруг груди и плеч, оставлявшая меня неоседланным. Он хотел, чтобы я привык носить ее. Вскоре он присоединит с-с-с-седло (простите, мне сложно использовать этот отвратительный язык), когда я привыкну носить эти пояса на груди, плечах и передних ногах. Передние ноги беспокоили меня больше всего. Вообще он построил упряжь с большими железными кольцами вокруг каждой передней ноги и плеча и просунул мои ноги в них так аккуратно, что я даже не почувствовал. У меня было ощущение, что мои ноги застряли в железных кольцах. Или еще хуже - я носил такой вид упряжи, как если бы человек надел рюкзак! Я был в ярости! Я не был лошадью, рабом или домашней зверушкой! Я дракон, Человек Небесного Пламени, самый дикий из созданий Небесной Матери! Никто не контролирует меня! Я набросился на Иккинга, злобно рыча. Он дернулся в сторону, упал на спину и поднял руку, чтобы защитить себя, как обычно тихо мне отвечая. Он поразил меня - я знал, что он был смертельно напуган, зачастую сильно дрожал, когда старался оставаться со мной на равных - но он никогда не орал и не кричал. До этого момента у меня и в мыслях не было подстрелить или укусить его, но это было унизительно! Я так открылся Иккингу, а он предал мое доверие. Я как следует рыкнул на него и убежал на дальнюю сторону каньона. Я отказывался возвращаться к нему, как бы он ни просил. Вместо этого, я весь день его игнорировал и старался снять упряжь. Я катался по земле, терся о скалы, погружался в озеро - но нет, кожаная упряжь прилипла ко мне, как вторая кожа. Она не была болезненной - далеко не болезненной, но это было делом принципа. Мне не нравилась идея того, что этот Огнетворец хотел владеть мной. И что случится с моей миссией, если я стану чьим-то ДОМАШНИМ ПИТОМЦЕМ? Полный провал. Всю ночь шел дождь, напитывая каньон водой и делая землю скользкой из-за грязи и влажной травы. На следующее утро еще одна туча висела низко, вместе с облаками и туманом. Когда Иккинг пришел, неся завтрак, я вышел к нему навстречу. Голод и свежая рыба - прекрасные средства от обиды. Пока я ел завтрак, он еще раз проверил упряжь, удостоверившись, что ничто не причиняет мне дискомфорт. Когда я доел рыбу, он ухватился за мой шейный хребет, и аккуратно залез на меня без седла, удачно разместившись в естественной нише, образовавшейся между моими спинными хребтами. Он ухватился руками за шейную часть упряжи, где сделал рукоятку с ремнями, обматывающимися вокруг запястий, и взял ремни в руки. Он свесил ноги вдоль моих плеч, грудной клетки и груди, прямо как когти потенциального хищника. Большая, большая ошибка. Когда большой дракон пытается победить маленького, самой распространенной тактикой является забраться на спину меньшего дракона, вцепляясь в него когтями, и, используя свой вес, заставить его повалиться на землю. Мы, Народ Небесного Пламени, боимся этого больше всех других атак. И мы будем сражаться, как адские дикие кошки, чтобы убрать этот вес со спины. Иккинг точно также атаковал меня, даже если и не намеревался это делать/осознавал это. Я в шоке зарычал и изо всех сил брыкнулся. Иккинг слетел с моей спины и с глухим стуком упал. Я фыркнул и отошел в сторону... ... и тут он снова был на моей спине, хватаясь за рукоятку и полетные ремни, усаживаясь на моей неоседланной спине, словно ничего и не случилось. Проклятье! Этот мальчишка был хорош! Может он и был костлявым, зато был очень гибким и атлетичным. Должно быть, он был уверен в себе, но вот только не очень хорошо все продумал. Я понял, что одним из его недостатков была его импульсивность. Возможно, он думал, что поможет мне привыкнуть к нему, сидящему на моей спине, позволив мне сколько угодно раз сбрасывать его на землю до тех пор, пока я не буду готов принять его. Может, он думал, что предпримет только одну-две попытки. Но он был Викингом и учеником кузнеца - упрямство в квадрате. В его ногах, хоть и тонких, были твёрдые, рубчатые, жилистые мышцы. Они охватывали меня страхом, перекрывая дыхание. А фиксаторы для ног только пугали меня еще больше. Так что я брыкался сильнее, изгибался, даже пробовал кататься по земле. Он просто соскальзывал с меня, позволял мне кататься, а затем запрыгивал обратно. Когда первые капли позднего летнего ливня начали падать с неба, а Иккинг случайно сжал меня по бокам слишком сильно, я инстинктивно отреагировал так, как отреагировал бы под атакой любой здравомыслящий Человек Небесного Пламени. Я рванулся в полет, чтобы сбросить с себя хищника. Результат меня устроил, и мне даже не пришлось подниматься высоко от земли (смотрите главу 4, чтобы узнать о попытках и о том, как недостаток хвостового плавника позволяет гравитации взять над тобой верх). Как только я потерял всадника и тяжело рухнул на землю, я сразу поднялся и побежал к тому месту, где мой человек был сброшен с меня. ::Итак, у нас тут Ночнаяфурияложись:5, Огнетворец:0. Готов к следующему раунду? Или ты признаешь себя проигравшим и снимешь эту чертову шкуру угря с... Эээ, что такое?:: Он лежал во влажной куче листьев, не шевелясь. Он был совсем, совсем неподвижным. О, нет. Что я наделал? Я подошел к нему с замирающим сердцем. Я просто хотел убрать его с моей спины. Я забыл, что Огнетворцы гораздо более хрупкие, чем мы, Народ Небесного Пламени. Я слегка толкнул его мордой, обеспокоенно мурлыкая. Я слегка поднял его, но приподнятая моим носом часть тела была вялой. Он просто рухнул назад, с полуоткрытым ртом и полузакрытыми глазами. О, духи! Черт побери! Что я наделал? Иккинг был так неподвижен - нанес ли я ему непоправимый внутренний ущерб? Неужели я... убил... его? Нет. Он дышал. Я опустился на сырую землю и с помощью своего тела сделал гнездо, позволяя его бессознательному телу прильнуть к моим лапам и бокам. Хвост я обернул вокруг тела. О, пожалуйстапожалуйстапожалуйста. Пусть с ним все будет в порядке? В своей ярости, мог ли я ранить... даже смертельно ранить... того, кто просто пытался мне помочь? Признай это. Ты даже не дал ему шанса помочь тебе. Но он пытался ездить на мне! Я думал, он атаковал меня! Почему он это сделал? Аарргх! Дождь усилился и превратился в ливень. Вздохнув, я взмахом открыл крыло над неподвижным Иккингом, создавая для него навес. Какое-то время дождь был просто ужасным, но я терпел. Капли скатывались по мне, по этой проклятой упряжи и по крылу, игравшему роль навеса, но я не позволял моему человеку намокнуть. Когда дождь слегка уменьшился, трясущаяся рука коснулась моей шеи и слегка похлопала по ней. - П-привет, Беззубик. Рад видеть тебя. То есть, вас обоих... Я посмотрел вниз на моего глуповатого человека и замурлыкал. Ты в порядке! Слава богам! - Я б-бы хотел ч-чтобы ты понял. Х-хочу п-помочь... т-тебе снова взлететь. Н-но это... з-значит, что... п-придется... с-сидеть... на т-твоей... с-спине. О... ой! Моя голова! Он упал ниже, опираясь на меня. Я коснулся его влажной мордой и потерся своим лицом об его нежно, как кошка - я был так благодарен, что он был жив. ::Тебе больно? Можешь двигаться?:: Я сомневаюсь, что он "услышал" меня, но по тому, как он двигался, и по ясности его взгляда я почувствовал, что у него не было сломанных костей или сотрясения мозга, так что, надеюсь, удача была на моей стороне. Дождь стал мягче. Упряжь чесалась, но я легко смирился с этим ради Иккинга. Я уже осознал, что если не позволю этому сумасшедшему Огнетворцу использовать седло, он может серьезно себе навредить. А он думал, что делал все это для меня. Как я мог его ненавидеть за это? К тому же, если все, что он только что сказал - правда, и он поможет мне снова взлететь, то я смогу выбраться из каньона и продолжить свой путь. С ним или без него. Все же, он серьезно ударился. Я наклонил к нему голову, уткнулся в него носом и лизнул ему лицо - сделал то, что сделал бы для любого члена моей семьи, которому было бы плохо. (Заметка для меня: Арргхх!) Иккинг закрыл глаза. - Спасибо... з-за... понимание. Думаю... я-я сейчас уп-паду в обморок... опять... Пока. ::Расслабься и отдохни:: Сказал я услужливо Иккингу, когда он снова отключился, лежа подле меня. Эх. Ты такой надоедливый маленький сумасшедший Викинг. Но ты мой надоедливый маленький сумасшедший Викинг. Кажется, это был выходной день для Огнетворцев, поэтому тренировок не было. Возможно, это и к лучшему. Иккингу не сильно досталось, но ему был необходим отдых. Когда дождь кончился, его желание исполнилось, и остаток дня он провел, катаясь на мне. Я подумал, что если он так чертовски хочет ездить на мне, чтобы контролировать хвостовой плавник, то пусть хотя бы сделает этот процесс удобным для нас обоих. Чрезвычайно сложно учить Огнетворца ездить на тебе, когда он не понимает твоих мыслей. Но он был очень умен, так что надежда оставалась. Уверен, я выглядел уморительно для всех, кто наблюдал за каньоном в тот день. ::Просто представь на мгновение, что ты - это я, ладно? Как бы ты почувствовал себя, если кто-то, кого ты не можешь видеть, запрыгнул бы тебе на спину? Ты должен понять! Вот что заставило меня на тебя напасть! Ты должен думать так, как думаем мы, Народ Небесного Пламени... не так, как думаете вы, Огнетворцы!:: - Дружище, голова раскалывается. Спасибо, что позволил на себе немного поездить. Вот и надейся установить после этого межрасовый контакт. ::Мне жаль, что ты не слышишь меня, но ты действительно должен ПЕРЕСТАТЬ СУТУЛИТЬСЯ и сесть прямо. Ты ездишь на мне, ты не багаж! Это значит, что нам обоим тут придется поработать. И сожми покрепче мои бока внутренней поверхностью бедер.:: - Воооахуу, дракон! Почему ты пытаешься укусить мою ногу... о... ты хочешь, чтобы я схватился за тебя верхними мышцами ног, а не нижними? Вот так? ::Да, черт побери! Просто попробуй. Сожми те мышцы ног и...: - Ух ты. Это как природные тиски, сижу, как влитой. Почему я не подумал об этом раньше? Тебе ведь так не больно? ::Нисколько:: Я послал ему мысль, зная, что он не понимает меня, но надеясь, что он примет во внимание мои невербальные подсказки. ::Но позволь голеням расслабиться. Облегчи себе работу. Хватайся только бедрами. Видишь разницу? Вот так. Голову вверх, пятки вниз, ты все понял. Да - ты понял, Иккинг! Таким образом, ты убираешь вес с моей спины, и мы несем одинаковый груз.:: - Кажется, я уже наловчился! ::И теперь повороты.:: Я показал ему, как делать различные повороты, пока мы планировали вниз по каньону и заново разбрасывали по границам отпугивающие волков запахом цветы. Я стал поворачивать быстрее и быстрее, а он начал наклоняться на поворотах, работая со мной, как с товарищем по команде, и мы могли сбалансировать друг друга. К концу дня он был таким гибким, что мы могли пожать лапу и руку, когда он наклонялся вперед, сидя на мне. Это требовало навыков и с меня, и с него, но они были хороши. Он был невидим для меня, когда сидел на моей спине. Чтобы я мог его увидеть, ему надо было наклониться вперед, а мне поднять голову и откинуть ее назад - тогда я мог видеть его лицо и верхнюю часть туловища. Надеюсь, нам не придется часто это делать, но мы учились, на случай, если понадобится. Я был благодарен за те беседы, проведенные с Туркменкой. Это помогло мне показать (с постоянными наклонами и легкими шлепками крыльями) моему всаднику, как правильно двигаться со мной. День получился занятой, поэтому ужин у нас был простой - без запеченной рыбы или хлеба. Иккинг ел что-то вроде сушеной пикши, которую принес с собой. Рогатые Викинги называют ее harðfiskur. Он съел ее, намазав толстым слоем сливочного масла, а потом закусил черникой. Быстрый перекус на ходу для Викинга. Я слизал немного сушеной рыбы с его рук. Она была весьма неплохой. Послевкусие было приятным, солоноватым, пахло морем, солнцем и свежим воздухом. Но я старомодный Человек Небесного Пламени. Я все равно предпочитаю есть рыбу, слегка подогретую на огне. А еще лучше - прямиком пойманную из воды. Перед тем, как уйти, Иккинг отстегнул с меня эту ужасную упряжь, говоря, что ему необходимо прикрепить к ней седло. Должен признаться, я был доволен, глядя, как туговато ему теперь приходится ходить после необходимости использовать другие мышцы для езды. Теперь я знал, почему многие лошади ехидно хихикали, когда Огнетворцы слезали с их спин после долгой поездки. Как бы я не ненавидел езду, время, проведенное с Иккингом, бодрило меня. Было приятно иметь цели и проблемы, и мне нравилось чувство юмора и смекалка моего Огнетворца. Он был очень хорошей компанией - возможно, я признаю, что он даже становился моим другом. Вроде того. В эту ночь я все никак не мог заставить Координаторов заметить меня. Я просто лежал на спине, раскинув крылья в стороны, и делал все самое оскорбительное, что мог, чтобы привлечь их внимание. Я зачитывал куплеты похабных песен, повторил все основные геометрические теоремы, сознательно в них ошибаясь, и даже пал так низко, что описал все, что мог вспомнить о тех картинках Камасутры, нарисованных на стенах храма в Памире, которые показала нам мама. Ноль реакции. Вставьте сюда тяжелый вздох. Я сфокусировался сильнее, и перешел почти на уровень легкого сна. Вот тогда я открыл новые способности, которых у меня не было до встречи с Иккингом, внезапно встретившись с моим старым другом - лошадью Туркменкой. ::Хэй, ты пытаешься прервать мой прекрасный сон? Ну, так ты опоздал на пять лет! Уходи... о, ух ты! Веснушка! А что ТЫ тут забыл?:: ::Ммффр!:: Я почти проснулся от испуга, когда обнаружил, что мы с Туркменкой смотрим глаза в глаза друг другу. Я все еще был в моем каньоне, но ее золотистое, красновато-коричневое полосатое тело мерцало в воздухе, как призрак, полулежа напротив меня. Она рассмеялась, ее голос приобретал деревенский женский акцент. ::Посмотри на себя - теперь уже взрослый! И весьма красивый, кстати! Клянусь, если бы я была драконом, я бы уже гналась за тобой по каньону.:: Я саркастично рыкнул. ::Мой худший ночной кошмар вернулся!:: ::Рада видеть, что у тебя все еще осталась добрая память обо мне, Веснушка – хоть ты уже не такой Веснушчатый. Но мне нравится темная серо-черная шкура с полосами и пятнышками. Она выглядит довольно устрашающе. Никто не осмелится с тобой связаться! Но одновременно ты все еще выглядишь мило. Как пантера с большими глазками.:: Туркменка, пошатываясь, встала на ноги и отряхнулась. Позади нее я видел край застывших, тронутых морозом равнин, мерцающих вдалеке. Одинокая юрта была единственным признаком присутствия ее всего-такого-святого Всадника. Может быть, для нее мой каньон был мерцающим образом? ::Вижу, ты смог-таки пробраться на Тропы Сна.:: Послала она мне. Я зевнул. ::Ни в какое мумбо-юмбо я не пробирался, тем более, сегодня вечером. Что за Тропы Сна? И поторопись... у меня был довольно долгий день, и я устал.:: ::Это просто другой уровень использования твоих мыслей. Мы называем их Тропами Сна. Они позволяют тебе связываться с теми, кто умеет посылать мысли. Для этого мы используем состояние сна. Так что, если ты застанешь меня спящей, то сможешь связаться со мной. Я впереди тебя, по времени и по солнцу, поэтому я проснусь быстрее тебя. Это значит, что если тебе есть, что сказать, начинай прямо сейчас... и быстро!:: Все это было весьма впечатляюще. Я записал новую способность в мое сознание и выразил свое восхищение следующими тщательно обдуманными словами: ::Эм... ээ?:: Туркменка фыркнула и сменила позу; вышитое одеяло защищало ее от холода степей, покачиваясь, когда лошадь двигалась. ::Еще не привык к Всаднику, не так ли?:: ::Ладно, Лошадиная Задница, ты меня запутала.:: ::Ты всегда был таким вежливым юным драконом, восхвалял мои лучшие черты. Так или иначе, ты не можешь говорить с другими во снах, пока у тебя не сформируется связь со Всадником Огнетворцем. Это связано с их мозговыми волнами. Они могут перехватывать вещи, которые мы перехватить не можем. Подключение к ним дает нам гораздо большую гибкость. Так что, вот так это и работает. Мы носим их, они уважают нас, заботятся о нас, и это делает нас ментально сильнее.:: Я закатил глаза. ::Всадник? Прости? У меня есть Огнетворец, который сидит на моей спине, если это то, что ты имела в виду. Он очаровательный, даже весьма милый для Огнетворца, но он не... та-та-та-там... Всадник.:: Фырканье послышалось с другой стороны Страны Снов. ::О, это прекрасная ночь для сарказма. Я предпочитаю та-да-да для этого, но на то я и простая деревенская девочка из лесов.:: Она фыркнула идеально раздражающим звуком. ::Мне жаль сваливать это тебе пыльным мешком на голову, мальчик, но ты теперь гордый владелец Всадника. А со Всадниками приходит большая Ответственность. Так что, беги, братец. Тебе лучше начать тренировать своего Всадника.:: ::Я так не думаю.:: ::А как бы ты смог говорить со мной на Тропах Сна, если бы не был связан со Всадником? Значит, связь есть. Просто прими это и радуйся. Не каждому достается Всадник.:: ::Но я не хотел себе Всадника! Он хороший парень, правда, хороший, но он не является для меня ничем иным, кроме как способом закончить мою миссию.:: ::А, как насчет небольшого путешествия в прошлое и короткого рассказа о том, как ты очутился там, где сейчас находишься?:: Я начал объяснять ей ситуацию, в которой оказался. Она спокойно слушала, кивая время от времени, поощряя продолжать. Закончив, я присел и обернул ампутированный хвост вокруг моих ног. ::Иккинг сделал тебе прекрасный хвостовой плавник.: : Она, наконец, заговорила. ::Видимо, у тебя талантливый Всадник.:: Я зарычал. ::Почему ты все время используешь это слово "Всадник?" Словно это какая-то Судьба! Я НЕНАВИЖУ это понятие. У меня есть маленькая сестра, ее зовут Судьба, и это единственное представление Судьбы, которое я уважаю.:: ::Почему ты думаешь, что "Всадник" означает Судьбу? Судьба - это то, что творим мы сами с помощью талантов, которые нам даны.:: ::Ну, так что же тогда Всадник?:: ::Почему бы не друг? Спутник в твоем путешествии? Тот, кто всегда поймет тебя, во что бы то ни стало... и ты сделаешь то же самое для него или нее. Это просто, но в то же время так могущественно, ведь не каждому дано почувствовать такую преданность в жизни. С таким другом на твоей стороне, ты можешь сделать то, что никогда не смог бы сделать один. Думаю, это стоит того, чтобы писать заглавную "В", разве нет? ::Ладно, ради нашего спора, давай предположим, что Викинг, сидящий у меня на спине, это Всадник. Но кто тогда я - конь? Л... извини, но я должен сказать это... лошадь?:: ::Нет. И я не обычная лошадь, так что все в порядке. Ты не будешь ничьим слугой. Ни один Всадник никогда не доминирует над своим спутником. Помни: вы преданны друг другу. Вы не контролируете друг друга. Если он действительно Всадник - такой, каков мой Всадник для меня, - тогда он не будет тебя контролировать. Вы будете работать вместе, как команда. Но, если честно, вначале тебе, возможно, придется напоминать ему об этом, так как Огнетворцы зациклены на милом образе маленького пони. Мне пришлось, с моим дурачком.:: После этого мы начали сравнивать наши заметки и провели какое-то время, обмениваясь историями о Всадниках. ::Ты отрыгнул ему рыбу, чтобы показать свое уважение? Вау. Я так рада, что лошади не могут рыгать.:: ::Ты правда пыталась сбросить его с себя, когда вы стояли в реке, из-за чего потеряла равновесие, и в яму с грязью свалились вы оба? Так это нормально для нас, сбрасывать Всадников первое время?:: ::Вполне... Сначала я ненавидела седло, но теперь я горжусь носить его.:: ::Так, ты говоришь, что эти Огнетворцы хороши в устранении помех? Звучит, словно у этой мысли есть потенциал, Лошадиная Задница.:: ::Это бесценно! Ты нарисовал на песке портрет своего Огнетворца! Веснушка, ты гений! Уверена, вы со Всадником идеально друг другу подходите!:: ::Или подходим, или закончим все это, став чокнутой труппой воздушных артистов.:: Я: ::Итак, как ты узнала, что именно с ним тебе предстоит обрести связь?:: Туркменка: ::Это не случилось сразу же. Когда я впервые встретила Гаталаса, я подумала, что он был ушедшим в себя одиночкой, которому на всех было плевать. Думаю, в этом мы были похожи. Избегая других, мы столкнулись друг с другом, правда, без прелестной картинки на песке, направляющей нас. Это заняло время, но я увидела его настоящего - душу, которой было сложно доверять другим. Несколько дней мы как бы искали друг друга, пытались понять, кто мы есть, притворяясь, что нам нет дела друг до друга. И вот однажды, он вытянул руку, я положила в нее свою морду, и мы осознали, что у нас есть что-то общее.:: ::Звучит знакомо.:: ::Но это было лишь начало, мой друг... точнее, Беззубик, лучше будет сказать. Нам нужно было научиться абсолютно доверять друг другу. Доверие придет, но ты должен позволить ему прийти. Вот мой совет. Ты не можешь научиться доверять. Но борись за доверие. В конце концов, вы так и будете говорить - не сознательной речью, а давлением ног, весом и вашей верой друг в друга.:: ::А, так теперь ты знаешь, как зовет меня Огнетворец. А как твой зовет тебя?:: Она игриво фыркнула. ::Мы не выдаем наши имена так легко среди Сарматов. Что означает, что мое имя примерно настолько... эм... глупое, как твое. Солнце восходит, мне пора просыпаться. Так что, прощай, хотя может наши пути пересекутся вновь.:: ::Ух, конечно...:: ::И удачи с твоим Всадником!:: Она потянулась и зевнула. ::У меня есть еще один вопрос к тебе, Беззубик.:: ::Да, Лошадиная Задница?:: ::Если ты собираешь сведения об атаках драконов на Берк, почему никто из твоих не попытался найти тебя? Я предполагаю, что ваш Народ Небесного Пламени особенный, и если ты исчезаешь с кристалла памяти, то остальные тебя хоть из-под земли достанут. Так почему они даже не пытаются? Очевидно, что у тебя есть нужная им информация.:: Я опустил голову, когда почувствовал, что медленно просыпаюсь в наступающем дне. Она была права. Никто из Координаторов не звал меня, не спрашивал, где я. К этому моменту они точно должны были заметить мою пропажу и попытаться уточнить мое местоположение. И я был чертовски уверен, что меня никто не звал через кристалл памяти. Почему все они бросили меня? Или еще хуже, бросили мой сектор? Хороший вопрос, и очень тревожный. И уроки продолжились. Двумя днями позднее, меня представили моему с-с-с-седлу. Ну вот. Наконец-то выговорил. Мой Огнетворец превзошел самого себя. Он умудрился внести толику варварской Сарматской лошадиной культуры в Эру Викингов. Седло было почти такое же пугающее, как у Туркменки, как обычно сделанное из кожи и плоское по форме. На нем даже были исходные подкладки на плечах с рукоятками и ремнями для рук Всадника... и зажим, который придерживал карты Сармата, а также седельные сумки спереди и сзади. Единственной отсутствующей вещью было одеяло. Мой Огнетворец сконструировал седло достаточно комфортное, чтобы я не нуждался в попоне. Но он не остановился на достигнутом, а добавил еще несколько деталей. На моих передних лапах все еще были кольца, но теперь он мог открыть их, слегка сжав руками, и защелкнуть на плечах и лапах. К моему удивлению, это оказалось удобным способом запрягать меня. Седло было еще более плоским, чем седло Сармата, и лучше повторяло форму моей спины. Иккинг натер его каким-то приятным (для меня, по крайней мере) рыбьим маслом, которое смягчало кожу и придавало ей успокаивающий аромат, напоминающий мне, как мать из моего Народа дарует своим котятам материнский поцелуй со всей нежностью и доверием. Было тяжело не влюбиться в это седло. Конечно, я выразил все мои чувства, сбежав от Иккинга, когда он подошел оседлать меня - просто из принципа. Я высунул язык и веселился, кружась позади него. Когда он повернулся ко мне спиной, я подкрался к нему и напугал его маленьким и вежливым зарядом плазмы. ::Буу!:: Он вскрикнул от ужаса, а потом рассмеялся, когда осознал, что я всего лишь шутил над ним. Он почесал меня под плечом в той зудящей точке, которую я никак не мог достать, пока я не замурлыкал. - Ты такой дурачок, Беззубик! ::Кому знать, как не тебе, Огнетворец. Я делал все это ради веселья, но я действительно хотел сказать тебе, что делаю это по собственной воле.:: Я толкал его в плечо, пока он не отступил назад, засмеявшись. Он был очень благодарен и продолжал по-дружески почесывать меня, пока закреплял седло, проверяя, чтобы ремни были закреплены надежно, но удобно. Иккинг продолжал кормить меня кусочками сушеной рыбы и хлеба и делал все, что было в его силах, чтобы показать, что его намерения были благие. Выбирать было мне, но он подавал кое-какие хорошие аргументы (а также вкусные). Таким образом, черт побери мои глаза, если я не мурлыкал, когда он закрепил на мне последний ремень! Потом он показал, что учится на ошибках, и дал мне немного времени, чтобы я попытался самостоятельно уничтожить седло. И я пытался - брыкался, катался, соскабливал его о стены. Оно прицепилось ко мне, как вторая кожа, но, благодаря рыбьему маслу, мне было весьма комфортно. Я вернулся к Иккингу, сел напротив него, поднял голову и промурлыкал: ::Ладно, что теперь?:: После того, как мой человек соорудил короткую поздравительную речь ("О, да, спасибо тебе, Беззубик! Да! Оно работает!), мы продолжили работать над нашей попыткой к полету. Это значило, что он привязал веревку к крюку на моем новом элероне и запрыгнул в седло. - Давай покатаемся, дружище! Вверх и вперед! Укусим небо и покажем им! Мне не нужно было повторять дважды. Быстро разбежавшись, я взлетел. Сначала все шло гладко. Иккинг прекрасно прижимался ко мне, сжимая меня бедрами, так что он был в безопасности. Его правая рука была на рукоятке, и полетные ремни были обернуты вокруг нее. Его левая рука держала веревку, прикрепленную к моему хвостовому элерону. Когда я взлетел в воздух, он использовал веревку, чтобы натянуть и открыть хвостовой плавник. В какой-то невероятный момент я планировал, скользя над озером. Но у нас появилась проблема. Иккинг повернул голову назад, чтобы увидеть плавник, и начал терять равновесие. Так как у него не было глаз на затылке, он не видел, куда я летел. Я сдвинулся, чтобы выровняться согласно потоку ветра, и Иккинг потерял баланс. Того, что он одной рукой держался за мою упряжь, было недостаточно. Наши пути разделились - я полетел в одну сторону, Иккинг в другую, и тут мы опять шлепнулись в озеро. Черт побери, это происходит так регулярно, что мне больше никогда не придется мыться, - думал я позднее, когда мы сидели у костра. Мой человек сутулился, чтобы согреться. "Священные боги, если все так и продолжится, мне больше никогда не придется мыться. Я буду оставаться чистым только благодаря езде на Беззубике". Он откинулся назад на меня, продолжая жарить на палке арктического гольца, попавшегося в мою упряжь после приземления. Его одежда сушилась на камне рядом с костром, и да, он был передо мной в том, в чем мать родила, но еще он завернулся в одеяло, которое сегодня принес с собой в убежище, так как утро было холодным и бодрящим, даже у костра и рядом со мной в качестве грелки. Так как мы принадлежали к разным видам, я заметил лишь то, что у него была очень бледная кожа и много веснушек. У него было немного темно-красных волос на руках, груди и ногах. Работа в подмастерьях у кузнеца давала ему жесткие, натянутые, жилистые мышцы - хорошие для скорости и акробатики. Конечно, пока он был одет, все видели его худощавым и слабым. Но у этого парня были мускулы дикой кошки - а я видел кошек, которые бросали вызов рысям в два раза больше их самих и побеждали. Но эта перспектива была лишь грустным отражением в воде. Если свет падал на озеро под правильным углом, молодой талантливый Огнетворец мог убедить себя, что он был неудачником только потому, что у него не было такого же крепкого телосложения, как у людей вокруг него. Его собственное Племя клеймило его бесполезным идиотом, бременем, проклятием. Итак, Беззубик. Если ты тренируешь своего друга, чтобы он сделал за тебя грязную работу, тогда в первую очередь нужно научить ему самому сложному... Самоуважению. Люди 17 лет говорили ему, что он идиот. Как и тебе 17 лет говорили, что ты вундеркинд. И это значит, что ты НЕ МОЖЕШЬ использовать его. В процессе должен дать ему что-то взамен. Мы с Иккингом съели гольца (замечательного - он был даже вкуснее лосося), и он встал, потягиваясь. Одеяло упало с него. Я поморщился при виде ужасных синих и черных синяков на его плече, верхней ноге и поверхности тела вдоль ребер. Мне вовсе не надо было напоминать о том падении Иккинга с моей спины. Мой Огнетворец оделся, чем провел для меня еще один увлекательный урок, так как я не имел ни малейшего понятия, как он заставляют эти меха так сидеть на них. (Видимо, с помощью бечевок, шнурков и заколок). Думаю, я предпочту мою приспособленную к любой погоде кожу. Экономит много времени и усилий. Потом Иккинг взял мое седло и ушел до конца дня, помахав на прощанье. Я немного поспал и был бодр и готов, когда Иккинг вернулся в каньон в середине следующего дня, ступая гораздо менее неуклюже. Я подскочил к нему, слегка подтанцовывая на задних ногах. Он засмеялся и стал имитировать мои движения, предварительно положив свернутое седло и корзину с рыбой на землю. Он протянул руку, и на этот раз я поднял мою переднюю лапу и аккуратно шлепнул его по руке. - Я тоже рад вас видеть, сэр! - Он стянул с плеч небольшой рюкзачок и с энтузиазмом стал подражать манере разговора в саксонских частях Великобритании: - Это было хорошее шоу. А почему бы нам не пообедать, старина? А потом пустимся в прекрасный воздушный галоп, не так ли? Я рассмеялся по-драконьи. ::Разумеется, почему бы и нет? Давайте же займемся этим!:: На этот раз он оседлал меня очень быстро, так как я тоже помогал делу, пожимая плечами, чтобы они лучше вошли в кольца. Мой Огнетворец снял свою жилетку из шкуры медведя и бросил ее на импровизированный пол под навесом. Потом Иккинг вновь привязал веревку к крюку элерона, но на этот раз другой конец обвязал вокруг своей левой лодыжки. Потом он запрыгнул на меня. Я почувствовал и услышал, как что-то щелкнуло в плечевой упряжи. - Просто закрепляю себя. Я встроил несколько новых крюков в седло, а они соединяются с зажимом на моем поясе. Теперь я не упаду с тебя, когда ты сменишь направление. У нас несколько корабельных зажимов валялись возле кузницы, и размер, кажется, подходит. Я услышал бренчание, когда мой человек защелкнул ремни и натянул их, чтобы проверить. - Кажется, работает. Он потрепал меня по плечу. - Тогда готовься, Беззубик. Единственный путь - ввысь! Я не мог не согласиться. Я пробежал несколько метров, чтобы почувствовать новый вес, а потом рванулся в воздух. Мой Всадник вытянул лодыжку, все также держась за меня бедрами. Хвостовой плавник открылся, и я сбалансировал себя в полете. Мы пролетели над озером, а потом, чудо из чудес, - над краем каньона! Мы были свободны! Но сильный ветер и воздушные потоки сдвигали лодыжку Иккинга, и хвостовой плавник стал закрываться. Огнетворец зарычал (не так хорошо, как я умею) и попытался выправить его, но элерон не остался открытым равномерно. Он все еще колыхался на ветру, я наклонился и начал падать. - Helvítis! - ругнулся Иккинг, когда мы начали стремительно падать. По крайней мере, на этот раз мы с некоторым достоинством приземлились на мягкие, травяные поля. И все же, толчка было достаточно, чтобы шнур, привязывающий его ко мне, отсоединился. Моего человека отбросило в сторону, но он по-кошачьи приземлился на ноги. Я, с другой стороны, был занят гораздо более важным вещами. Я только что осознал, что поле диких трав было Той Самой Штукой... Небесной Травой. Я не встречал ее уже очень долгое время, так что теперь был словно в раю. У нее был пьянящий запах, как у влажного ветра в ясную осеннюю ночь. С седлом и всем остальным, я упал на землю и немедленно начал кататься, кататься и еще раз кататься. Я мурлыкал так громко, что это было больше похоже на раскаты смеющегося грома. Возможно, я выглядел идиотом, но Эта Самая Штука так влияет на мой Народ. И мы с радостью миримся с такими последствиями, потому что она просто бесподобна. Я думаю, есть пять уровней качества Небесной Травы: Райская, Богато Сбалансированная, Так Себе, Болотные Сорняки и Абсолютная Гадость. Эта же трава создавала какой-то новый уровень - что-то, содержащее прикосновение к звездам. Я посмотрел наверх на Иккинга, который уже пробрался через море травы и наблюдал за мной. Он смотрел на меня так, словно у меня выросла еще одна пара глаз и две новых головы. Я весело зарычал ему. ::Присоединяйся! Трава классная.:: - Горная мята? Вот как! Он попробовал оторвать меня от травы, но я не обращал на его попытки внимания. Я счастливо пыхтел и продолжал кататься. Наконец, он, немного смеясь, отошел в сторону. Я слышал, как его голос отдавался в моем опьяненном разуме. Звучало так, словно он скоро голову от смеха потеряет. В конце концов, я вылез из зарослей травы. Мой Огнетворец взгромоздился на край каньона и вертел в руках несколько сорванных травинок Небесной Травы. У него было очень задумчивое выражение лица. - И кто бы мог подумать? Горная мята! Я уселся рядом с ним, смотря на каньон. Фух! Это было прекрасно! - Привет. Ты вовремя пришел, - он вытянул руку и почесал мое плечо. - Должно быть, эта трава сильно влияет на драконов. Мы используем ее для готовки, но... ха. В странном мире мы живем, дружище. С ездой мы на сегодня закончили, тем более, что во время последнего падения у Иккинга сломался страховочный пояс. Вместо этого, у нас появилась новая задача: вернуть Беззубика назад в каньон. Теперь, когда я наконец-то выбрался, было противно думать о том, что мне надо вернуться в эту окаймленную деревьями тюрьму. После перетягивания веревки на моей упряжи, добавления новых викинговых ругательств в мой словарь, а также щедрого применения Небесной Травы, я все-таки согласился. (О, Небесная Трава, ты станешь моей погибелью!) К счастью, это было всего лишь короткое планирование вниз и, хотя бы раз, с хорошим приземлением. Мой человек все еще искал способы исправить управление хвостом, когда он уходил со вновь свернутым седлом в руках. Он пел песню о красивой светловолосой девочке, пока прыгал по скалам, выбираясь из каньона. "Стояли мы вдвоем в скошенной траве, Она взяла мои руки в свои - великолепная, светловолосая, плачущая женщина. Как же много слез проронила девушка. Белым платочком она смахнула слезы с лица, В ее отчаянии проявилось желание. Она мягко потрепала мои волосы. Не скоро я позволю другой помыть их. Ни одна женщина не коснется моих волос с этого дня". Я грустно вздохнул. Он прекрасно пел. А еще он очень сильно влюбился. Здравствуйте, Небесная Леди, Ночная Леди, Отец-Создатель. Это Беззубик из Племени Небесного Пламени. Пожалуйста, позвольте мне оставаться холостяком до конца моих дней и никогда, никогда не влюбляться так сильно, как тот бедный мальчик. Аминь. На следующий день мы немного продвинулись назад в нашем тренировочном прогрессе. Все началось весьма хорошо, с более теплыми температурами... последний отклик лета в сентябре. Казалось, у моего человека до сих пор день шел как нельзя лучше. Пока я обедал рыбой (на этот раз только пикша, но она была вкусной), он сидел возле меня, странным образом скривив ноги, и рассказывал о сегодняшних тренировках. Определенно, он принес немного Небесной Травы на арену, и когда "Громмель" (мое сознание поймало изображение того, кого мы зовем Человеком Племени Лавы) попытался атаковать его, он потер Небесную Траву о нос чудовища. Оно рухнуло на землю в экстазе, перекатываясь с одного бока на другой, мурлыкая от удовольствия. Ну, а кто бы устоял? Его сверстники и кузнец (кажется, он также был их инструктором) считали, что Иккинг сотворил великое волшебство. Все, кроме Единственной Настоящей Любви. Ее это раздражало, но, эй, она хотя бы заметила его. Это было больше, чем обычно. Может, он даже поднялся в ее Шкале Игнорирования с уровня "Использованных Помоев" до "Надоедливой Мухи на Пиру". Остальные одноклассники погнались за ним, когда ушли с арены. Они выражали изумление и восхищение. - Я не был уверен, что и думать, - сказал мне Иккинг. - Они были действительно впечатлены мной. Обычно они не такие. То есть, мне понравилось, но все же насколько искренне это было? Я не хотел привлекать к себе внимания и сочинил какую-то историю о забытом на арене топоре, чтобы отвязаться от них. Он поднял руки вверх, сцепил их и вытянул спину, выглядя, как довольный кот с каштановой шерстью. - Доел? - спросил он, хрустя костяшками пальцев. - Если да, то мы можем приступить к делу. Я пытаюсь разработать конструкцию, чтобы управлять твоим хвостовым плавником с помощью ног, но на построение мне понадобится несколько дней. Думаю, должно получиться что-то в этом роде... Он наклонился и начал рисовать на влажном песке пальцами. Я видел, что он пытался соорудить штуковину, косвенно основанную на системе с веревкой и блоком, которую его люди использовали, чтобы поднимать паруса на баркасах. Он конструировал что-то вроде ножного управления. ("Это что-то вроде ножного управления, но вообще-то больше похоже на педаль, Беззубик"). Блоки будут соединены с отдельными системами передачи на каждой педали. Когда он сменит положение ног, веревки или проволоки между педалями сдвинутся, и хвостовой плавник сможет поменять положение элеронов в любом направлении, которое нам может понадобиться, чтобы сохранить баланс. Определенно, правая нога будет открывать и закрывать плавник. Левая будет поворачивать его вверх, вниз, влево и вправо (и во все остальные стороны). Это выглядело не особо надежно, но он, казалось, все продумал. Иккинг стряхнул пыль с рук и поднялся. - Странно. Обычно я не сосредотачиваюсь на чем-то так сильно, как в последние несколько дней, дракон. Думаю, ты на меня положительно влияешь. Так как седло было, так сказать, на техобслуживании, мы не собирались рисковать и отправляться в полет, за исключением коротких планирований. Это означало работу на земле. Каким-то образом моему человеку пришло в голову, что нам нужно разработать особую систему сигналов, чтобы я заранее знал, в каком направлении должен двигаться. Вероятно, он не осознавал, что я мог уловить это в его мыслях, или исходя из направления, в котором он наклоняется. Но, как и предупреждала меня Туркменка, Огнетворцы совершали естественную ошибку, думая о нас, как о маленьких пони, и считая, что нас тоже надо приручать. Мы вылетели из каньона, пролетев над полем Небесной травы, и поднялись над возвышенностями, увидев море. Красивый вид, но я не пытался скрыть раздражение от факта, что он инструктировал меня, куда поворачивать, похлопывая по шее. Влажность повышалась, и все становилось липким и неприятным. Облака на западном горизонте маячили над морскими волнами. Я понял, что сегодня вечером опять будет гроза - слишком тепло для этого времени года. Слава духам, навес был уже почти построен. Результатом этого раздражения было то, что я стал упрямиться и отказывался слушать: летел назад, когда Иккинг хотел лететь вперед, влево, когда Иккинг хотел вправо, и катался на спине, когда Иккинг хотел повернуть налево. - Ох, да ладно тебе, Беззубик! - крикнул он, спрыгивая с меня, когда я начал кататься. - Почему ты не можешь понять? ::Почему ТЫ не можешь понять? Мы команда, а не раб с хозяином! Ххррр!:: - Давай, глупенький. Попробуем еще раз, а? Так все и продолжилось - мы пытались переупрямить друг друга и лишь больше и больше разгорячались. В какой-то момент, посреди ужасной жары позднего дня, мы оба разозлились. Не могу вспомнить, что послужило этому. Но закончилось все тем, что он орал на меня, тряся кулаком напротив моего лица. Я зарычал ему в ответ, надеясь, что у меня было очень плохое дыхание. Я рычал громче и громче, а он смотрел на меня, положив руки на бедра. Он оставил свою жилетку из медвежьей шкуры в каньоне, но сегодня все равно было очень жарко. Пот выпрямил его волнистые волосы, и они нависали над его глазами, пряча их. Мы уставились друг на друга. Наконец, он раздраженно дунул на челку, сдувая волосы с глаз. Это выглядело так глупо, так нелепо, но зато разрядило атмосферу. В ответ я издал удивленный звук, очень похожий на речь Огнетворца: "Хах?" Он махнул на меня рукой и рассмеялся, упав на колени и так по-сумасшедшему хихикая, что я начал дурачиться рядом с ним, смеясь по-своему. Наконец, Иккинг сел, обвив колени руками, грустно смотря на меня. Долгое время он смотрел на меня с таким выражением лица, словно спорил о чем-то сам с собой. Я подошел к нему и уткнулся в него мордочкой, мурлыча, слегка озадаченный его настроением. - О, боги, - сказал он, словно принял какое-то решение. Он встал, зацепился рукой за мою упряжь и пошел вперед. Я последовал за ним назад к краю каньона. Он был удивительно тихий, задумчивый. Даже грустный, пожалуй. У края каньона он остановился. Он тихо расстегнул ножные кольца на упряжи, а также грудной и плечевой обручи. - Ты прав, Беззубик. Ты абсолютно прав, - он говорил спокойным, серьезным голосом. - Я отношусь к тебе, как к лошади. А ты не домашнее животное. Ты мой друг. Наверное, даже лучший друг. Я озадаченно посмотрел на него. Он смахнул влажные волосы с глаз. Еще с первой нашей встречи я заметил, что его зеленые глаза зачастую меняли цвет в зависимости от освещения, а возможно даже от его настроения. Сейчас золотые крапинки померкли, и глаза были мрачного серого цвета. Он аккуратно потянул седло и упряжь на себя, и они соскользнули с моей спины, рухнув на землю. Теперь я был абсолютно запутан и даже слегка заскулил. Он почесал мое плечо. - Ты знаешь, это ведь моя вина. Я отнял у тебя возможность летать. Я очень сожалею об этом. Езда на тебе была единственным известным мне способом, чтобы вернуть тебя в небо. Я пихнул его своей мордочкой. Он уставился вперед, смотря вниз, в каньон. - Но превращать тебя во вьючное животное и держать в плену в каньоне - это абсолютно несправедливо. ::Что сделано, то сделано:: послал я ему мысль. ::Только что вылупившийся Человек Небесного Пламени не может вернуться назад в яйцо. Он должен шагнуть вперед и продолжать жить. Для меня все не так, но я пытаюсь привыкнуть к новому положению вещей... Просто, это нелегко.:: Он, конечно, не понимал мои мысли, но я все равно ими делился. Он вздохнул и положил руки с обеих сторон моего лица, слегка притягивая его вниз, чтобы положить свой лоб на мой. - Легкого способа нет, но я не могу держать тебя в плену. Это не жизнь для дикого создания. Возможно, жизнь в дикой природе с фальшивым хвостовым плавником, который не работает, как следует, тоже не жизнь, но, по крайней мере, ты будешь свободен. Зная тебя, думаю, ты привыкнешь. Ты можешь совершать короткие планирования. И никто не сможет легко сразиться с тобой. Лесные жители оставят тебя в покое, пока ты сможешь охотиться и рыбачить. Это две стороны одной монеты - оба варианта не очень-то хороши, но, возможно, ты станешь счастливее, если будешь жить на свободе. Это должен быть твой выбор, а не мой. Я отступил назад, и его руки упали на землю. Челюсть у меня отвисла от удивления. - Так что, выбирать тебе. Если хочешь свою свободу - она прямо перед тобой. Он грустно улыбнулся и поднял седло. - Не важно, что ты выберешь - я желаю тебе только лучшего. Он махнул на прощание и пошел обратно в свою деревню, слегка опустив плечи. Я уставился на него, а потом выше, на лес. У меня было то, чего я так хотел - свобода! И что-то вроде хвостового плавника. Я был наконец-то по-настоящему свободен! Так почему же я не был счастлив? Я посмотрел наверх, пытаясь увидеть небо сквозь кроны деревьев. Да! Важно то, что я был свободен! Конечно, я буду скучать по нему, но я был СВОБОДЕН! Моя жизнь снова была моей. Даже если своим уходом я разбивал ему сердце. Но ты свободен! Не понимаешь? Свободен! Свободен идти, куда хочешь. И свободен выбирать то, что хочешь. Наконец, я потряс головой и рассмеялся над собой. Я громко зарычал, чтобы привлечь внимание Огнетворца. Он оглянулся на меня. Я взлетел в воздух, порыкивая от удовольствия... ... и нарочно вернулся назад в каньон, скользя над озером, чтобы приземлиться возле навеса. Несколькими минутами позже я услышал радостный вскрик, и мой Огнетворец прыгал по камням назад в каньон. В конце он поскользнулся, и я рванулся вперед, чтобы поймать его, так что он приземлился на меня, а не на землю. Это превратилось в поединок с долгим громким смехом и криками. Наконец он встал, его глаза уже вновь вернули свой естественный зеленый цвет, и начал тереть мне голову, шею и плечи, почесывая меня. Это было очень приятно, я мурлыкал и терся об его руки. ::Еще, пожалуйста?:: Он стал чесать меня сильнее, доходя до точки, где моя нижняя челюсть соединялась с шеей. О, а вот это было уже слишком! ВХУМП! Я упал на землю на живот, почти теряя сознание от удовлетворения, скаля зубы от восторга. Это было тааааак приятно! Когда я, наконец, открыл глаза и посмотрел наверх, Иккинг пораженно смотрел на свои руки. Кажется, он выучил еще один полезный трюк, который стоило опробовать на арене. Я подумал, что если ему надо будет опробовать его еще раз, я буду очень счастливым испытуемым. Даже с повторением экспериментов! Я чувствовал себя потрясающе. В ту ночь шла гроза, и это весьма сильная. Навес действительно оказался хорошим убежищем, а так как он был построен под отвесной скалой, мы были защищены от молний. Мы отдыхали в нем, пока снаружи дождь стучал по стенам каньона, а воздух становился прохладным. Мы не могли развести костер, но мой человек принес холодную жареную баранину, хлеб и укроп. Он завернулся в одеяло и ел свой ужин, вместе со мной наблюдая за представлением небесных богов. Наблюдать за грозой с другом было приятно. Я больше не чувствовал себя испуганным или одиноким. Мы наслаждались шумными ветрами и молниями. Иккинг научил меня определять расстояние до шторма по отрезкам времени между вспышкой молнии и громом, так что мы провели какое-то время, отслеживая передвижения грозы. Он действительно решил провести здесь ночь, что было разумно. Не было смысла вслепую пробираться через лес в грозу. Как он сказал, никто не заметит его пропажу, так как все, вероятно, будут отсиживаться у себя в домах этим вечером. Он свернулся в своем спальном мешке и использовал мой бок, как подушку. Мы свернулись в клубок, прижавшись друг к другу, чтобы согреться, и позволили сну перенести нас в свое царство. Его дыхание и сердцебиение были очень успокаивающими, и я погрузился в воспоминания о детстве, когда я был котенком, и как после множества рассказанных глупеньких историй мы с сестрами и мамой вместе тесно прижимались друг к другу. Я и не осознавал, как сильно скучал по присутствию кого-то, свернувшегося в клубочек у меня под боком, пока я спал. Он хорошо сюда вписывался. Я вновь подумал о моем решении вернуться в каньон. Теперь я полностью соглашался с тем, что ему необходимо было ездить на мне, чтобы я - не мы - смог летать. И, казалось, он понимал, что в этом деле мы станем командой. Частью этого осознания - тем, что заставило меня прыгнуть назад в каньон - было то, что я совсем не ожидал почувствовать. Я любил моего Огнетворца. Все это строилось медленно, и я постепенно чувствовал все больше и больше обеспокоенности за него. Я начинал заботиться о его благополучии больше, чем о своем. А это, друзья мои, и есть любовь. Множество людей фокусируются только на романтических отношениях, но есть много видов любви, и они тоже очень сильны. И все они основаны на том, что ты ставишь чьи-то чувства и счастье выше собственных. И они чувствуют к тебе то же самое. Любовь, которую я чувствовал, была любовью к другу, товарищу, брату по духу. Я хотел защитить его от вреда, и я видел, что он уже использовал свой потрясающий ум, чтобы защитить меня. Думаю, я смогу с этим жить. Кажется, я улыбался, пока засыпал.