***
Арнольд проснулся и собрался задолго до того, как придёт автобус. Обычно он бы счёл это хорошим раскладом и посвятил бы лишнее время разговорам с постояльцами пансионата или доделыванию домашних заданий, на которые плюнул накануне. Но всё, о чём он мог думать всё утро (и ночь, раз уж на то пошло), было его приближающееся свидание с Хельгой. Он решил, что это неизбежно. Он никак не мог этого избежать, оставаясь собой. Он был слишком чувствительным. Слишком заботливым. Слишком болваном. — Привет, ну что, предвкушаешь выпускной? — Арнольд развернулся, вздрогнув. Дедушка. — В пятницу, да? Он пожал плечами: — Чуть-чуть. Я не то чтобы схожу с ума. Ничего особенного. — Ничего особенного?! Арнольд, это же выпускной третьекурсников*! То есть… Нет, подожди, ты прав. Ничего особенного. Забудь. Дедушка зашёл на кухню и сел напротив Мистера Хьюна. Кажется, почти все постояльцы завтракали внизу: — Передай репу. Арнольд потряс головой, надеясь, что добьётся хоть чуть-чуть поддержки. Может, он бы получил бы поддержку, если бы поговорил наконец уже с кем-нибудь об этой маленькой проблеме. Он зашёл на кухню и сел с дедушкой: — Народ, можно с вами кое о чём поговорить? — спросил он, вешая свою сумку на спинку стула. — Это как бы очень важно. — Валяй, что случилось, коротышка? — спросил дедушка. Он откинулся на стуле и упёрся ступнями в стол. — Ну… Дело вот в чём. Хельга Патаки — помните её? — пригласила меня на выпускной, и я согласился. Все на него уставились: — Что-то я не вижу никакой проблемы, — сказала Сьюзи с дружелюбной улыбкой, — по-моему, это очень мило. Арнольд вздохнул. Это будет непросто. — Нет, народ, вы не понимаете. Это Хельга Патаки! В смысле, никто не хочет идти на выпускной с Хельгой Патаки! — А, ну тогда значит, что это очень мило с твоей стороны пойти с ней, — заключил дедушка. — Передайте мне репы, ради всего святого! Арнольд вздохнул и попрощался, стаскивая сумку со стула. Они не поймут. Не то что его школьные друзья… Стоп, а поймут ли они? Ну, Джеральд точно, определённо. Он бросил мелочь в автомат и присмотрел себе место сзади. Он знал, что Хельга тоже поедет этим автобусом, и обычно она садилась впереди. Он хотел быть от неё так далеко, как только возможно. Он взмолился, что может, просто может, она уже обо всём забыла. Но Хельги не было на остановке. «Может, у неё пневмония или типа того», — в надежде подумал Арнольд. Он осадил себя. Он вёл себя как ребёнок. Им просто надо было поговорить, разобраться во всём, и надеяться, что ничьи чувства не будут задеты. Но единственным способом отвертеться от всего этого было бы враньё, ему бы надо было сказать, что он вообще не мог прийти. А он хотел пойти. Это будет непросто. Через несколько остановок он увидел Хельгу, заходящую в автобус с Фиби. Он только начал отворачиваться, как она перехватила его взгляд. Он увидел, что она пробормотала что-то Фиби, потом кивнула и пошла к концу автобуса. — Привет, Арнольд, как ты? — спросила она. Он снова взглянул на неё. Вот она Хельга, одетая в зелёный свитер и синие джинсы, с распущенными волосами, накрашенная… Она выглядела даже в какой-то мере… Привлекательно. Он с трудом сглотнул. — О, привет, Хельга. Хочешь сесть? — Да, спасибо. Я подумала, ты захочешь поговорить о выпускном. "О да, ещё как", — подумал он, но вслух сказал: — Да, нам надо решить, куда пойти. В смысле, я сейчас малость на мели, так что надеюсь, что ты не захочешь пойти в какой-нибудь очень шикарный ресторан. — Не-а, ты прикалываешься? Мне всё равно куда. Могу помочь, если хочешь. Я устроилась на работу, — это был первый раз, когда он услышал, что Хельга работает. — Я работаю в Дэири Квин** на 65-й улице. Ты знаешь, где это? — Да, я всегда прохожу мимо вывески, когда возвращаюсь с тренировки по бейсболу, — сказал он неубедительно, завидуя, что ей так свезло. Он уже несколько месяцев безуспешно искал нормальную работу. — Круто, — сказала она, и их окружила атмосфера дискомфорта. Хельга горела изнутри. Вот она, получившая всё необходимое ей время для разговора с ним обо всём, а она трусит! Ладно, может, не всё необходимое время, но достаточное для начала. Это была цель её утра: рассказать Арнольду, что у неё всегда были к нему особенные чувства. Но, по-видимому, этого не случится. В следующий раз, когда она выглянула в окно, они уже подъехали к школе. День проходил слишком быстро для Хельги и слишком медленно для Арнольда. У него кончалось время. Ему надо было расставить точки над i с Хельгой, чтобы успеть — хоть бы! — быть приглашённым другой девушкой. Хельга весь день была на седьмом небе. Она никогда не чувствовала себя лучше. И ей нравилось внимание, которое она получала. Люди подходили, спрашивая, новенькая ли она. Разумеется, нет, но она просто улыбалась и шла прочь. В частности, парни вдруг стали заинтересованы в завязывании с ней разговоров, и она была рада сделать им такое одолжение.***
— Хельга, прибери свою комнату! И где, чёрт возьми, ты была прошлой ночью?! Ты даже ни разу не позвонила! Это был звук, встретивший Хельгу по возвращению домой. Она вздохнула. Осталось потерпеть всего пару лет: — Хорошо, Боб. И спроси Мириам, звонила ли я. Посмотрим, даст ли она тебе прямой ответ. Она вбежала по лестнице и влетела в комнату. Это был лучший день в её жизни. Она не хотела, чтобы он заканчивался, но она знала, что это произойдёт. Она решила, что ей прямо сейчас надо записать всё в дневник, пока чувство эйфории не покинуло её. У меня был самый потрясающий день. Я одолжила у Фиби кое-какие вещи, чуть-чуть накрасилась (не так плохо, как я думала), и все меня заметили! Это было прекрасно! Что касается Арнольда, мне кажется, я зацепила его тоже. Боже, не могу поверить в это! Мне кажется, что у меня сейчас родится стих — впервые за сколько, два года?***
Арнольд рассматривал стену весь оставшийся вечер. Его желудок связывался в узлы, потом развязывался, а потом стягивался ещё туже, просто чтобы ему досадить. Он услышал стук в дверь и чуть не спрыгнул с крыши. — Войдите, — пробормотал он, и независимо от того, услышал его стучавший или нет, дверь дёрнулась и открылась. Это была Фиби. — О, привет, Фиби, — сказал Арнольд, стараясь звучать будто рад ей, — как жизнь? Фиби вздохнула: — Я просто хотела поговорить с тобой… Знаешь… Обо всей этой истории с Хельгой. Выпускной и всё такое. — Д-да? Что не так? — спросил он, сидя на крою кровати и болтая ногами. Она стояла молча, её губы дрожали: — Послушай, Арнольд, я ей никогда не рассказывала. Правды, я имею в виду. — Ты никогда… Что? Правды? — Я сказала ей, что встречалась кое с кем на расстоянии, навещала его каждые выходные, ну, знаешь, он типа жил на другом конце города, и было сложно видеться часто. Вот что я ей сказала. Арнольд был в шоке: — Так значит ты врала ей. Она не в курсе? — Даже не догадывается. И… Я просто хотела убедиться, что всё так и останется. Фиби пыталась собрать всю свою смелость и посмотреть на его, но потом поняла, что выглядела отчаявшейся. Наконец она сломалась, и ей пришлось облокотиться на стену. Арнольд моментально вскочил на ноги, обвив рукой её плечи. — Фиби, ей, полегче! Ты мне ничего не объясняла. Почему это вообще должен был быть секрет? Это, в принципе, была единственная причина, почему всё закончилось. Она кивнула: — Я знаю это. Прости. Сколько бы я это ни повторяла, будет недостаточно. Мне так жаль… — она начала всхлипывать. — Ты должен кое-что знать. Я не могу этого сказать, потому что я поклялась, что никогда не скажу. Но ты должен знать, что я никогда не думала, что всему придётся закончиться именно так! Она пыталась заставить себя сказать ещё что-нибудь, но уже скоро обнаружила себя бегущей вниз по лестнице прочь из его дома, наружу, в ночь. Он стоял в проходе ещё долгое время, после её ухода. Но весь этот сумбур не поддавался никакому логическому объяснению. Это было меньшее, что было ему нужно.