Этикам вход воспрещён!

Друзья проснулись от недовольного возгласа Бальзака: прикуривая от чаши с огнём, тот слегка обжёг себе пальцы. – Так тебе и надо, – сонно пробурчал Дон, приоткрыв глаза. – Ну что за свинство – будить в такую рань? – Уже полдень. – Я и говорю… – Кихот снова прикрыл веки. – Полдень? Тьфу ты, чёрт! – Жуков подорвался, едва не сбив с ног уже вставшего и лениво потягивавшегося Мастера. – Мы же собирались с утра за шлюпкой! – А где вы её оставили? – Понимая, что многое упустил, Оноре пытался войти в курс дела. – На месте вашего первого лагеря. – А, ну так это не так далеко. Но лучше отправляться сразу: Драй’Эрс сказал, что они ожидают возвращения правителя к вечеру, так что… – К слову о Драй’Эрсе, – позёвывая, перебил Бальзака Габен. – Как думаешь, можно ли ему доверять? Ты ведь лучше нас всех его знаешь. Оноре задумался: он знал религиозного лидера арарейцев немногим лучше, чем товарищи; хоть пилот и составил собственное мнение о дастуре практически сразу, он не был готов что-то утверждать наверняка. – Пожалуй, – с трудом выдавил из себя Критик, – если кому-то здесь и можно доверять, то именно ему. Жуков смерил космолингвиста недовольным взглядом – сомнение в голосе Бальзака ему явно не понравилось, – но ничего не ответил. – В любом случае, – отозвался Жан, – едва ли у нас есть выбор: сохранность капсулы нельзя предоставлять воле случая, а сами мы едва ли сможем найти место, где её точно никто не обнаружит. – Что ж, хорошо. Тогда договариваемся с Драй’Эрсом насчёт закрытой парковки для капсулы и отправляемся за ней, – наконец отозвался командир. – Оноре, тебе поручаются переговоры с этим жрецом: нам необходимо надёжное место как можно ближе отсюда, скрытое от посторонних глаз. А мы пока соберёмся в путь... Эй, подъём! – прикрикнул командир Дону, который вновь блаженно задремал.

***

Критик снова зажёг карманный фонарик, с которым пытался приноровиться блуждать по лабиринту тёмных коридоров. Он уже начал составлять план запутанных тоннелей дворца, в чём Драй’Эрс без особой охоты, но помогал: объяснил, как ориентироваться при помощи символов, едва заметно процарапанных на скошенных углах перекрёстков, и обобщённо рассказал, где что территориально расположено. Бальзак сразу же направился в ритуальный зал: слуги сообщили ему, что там весь сегодняшний день должны проходить обряды, которые, по мнению местных жителей, каким-то образом обеспечат благополучное возвращение правителя. Второй пилот шёл по тёмным коридорам. Он точно не знал, где расположено нужное помещение, а потому ему пришлось немного поплутать, прежде чем добраться до места назначения. Обстановка ритуального зала несколько удивила Критика: никакого дыма курительных благовоний, никаких заляпанных жертвенной кровью алтарей. Девственно-белые стены были свободны от каких-либо узоров и изображений; лишь кое-где из вертикальной поверхности выпячивались буграми камни-светильники, озарявшие пространство серебристым светом. Через весь потолок шла широкая чёрная полоса, закрученная в спираль. На полу, преклонив колени, полукругом стояли полуобнажённые аборигены: на каждом из них была лишь набедренная повязка, на шеях висели массивные цепи. В центре Драй’Эрс завершал какой-то ритуал над статуэткой из светлого песчаника. Бальзак с любопытством принялся следить за тем, как шершавые четырёхпалые руки туземца бережно, будто что-то невероятно драгоценное, держат фигурку, рисуя маслом причудливые узоры на её груди. Затем дастур поставил каменного человечка на пол и, оглядев стоящих полукругом служителей религиозного культа, приблизился к Оноре. – Хотел что-то ты? – Взгляд кошачьих глаз был немного напряжённым: Драй’Эрсу было явно не до болтовни с пришельцем. Критик вкратце изложил суть проблемы. Абориген слушал, пристально прищурившись: кажется, идея космонавтов ему совсем не импонировала. Бальзак замолк, ожидая вердикта. – Можно. Условие только, – наконец прервал воцарившееся молчание магистр авгуров. – Остаться должен здесь из вас кто-то. Не позволю уехать всем. Поручу заботу о машине летательной Дже’Эйксу. Скажет, оставить транспорт где, вам он. И прежде чем Оноре успел вставить хоть слово, Драй’Эрс резко развернулся и направился обратно, в середину ритуального полукруга. Лингвист усмехнулся, осознавая смысл условия дастура. Он снова зашагал по тёмным развилкам тоннелей, возвращаясь к друзьям. В зале, отведённом пришельцам, сборы шли полным ходом: Габен дожёвывал принесённый слугами завтрак, Жуков искал по навигатору наиболее удобный и короткий маршрут, а Кихот, позёвывая, поднимался с софы. Глаза присутствующих в помещении устремились к вошедшему Бальзаку. – Ну что? – вопросил командир. – Как всё прошло? – Отлично, Драй’Эрс согласился нам помочь. Единственное, он хочет, чтобы кто-то из нас остался в поселении, пока остальные отправятся за шлюпкой… – То есть он требует оставить кого-то в заложниках, – моментально сообразил Георг. Тёмная бровь недовольно вскинулась вверх. Было заметно, что условие, выставленное религиозным лидером туземцев, взбесило капитана шаттла: ультиматумов он не терпел, а требование оставить кого-то из членов команды в качестве «депозита» казалось ему недопустимым. – Эти туземцы слишком много о себе возомнили! – Ну, в какой-то степени это разумно: в конце концов, я некоторым образом угрожал их безопасности... – Критик замялся. – Так что с их стороны логично соблюсти все меры предосторожности. – Вот именно, – поддакнул Габен. – Ты подумай, в подобной ситуации ты и сам бы моментально пресёк любую возможную угрозу. С этим Маршал не мог не согласиться. Он знал, что, будь он на месте Драй’Эрса, его действия были бы, скорее всего, даже более решительными. – К тому же, – раздался из угла комнаты заспанный голос Дона, – если мы разделимся, то у тех, что останутся, будет время выведать больше подробностей об этой их древней секте, да и о самом государстве, в котором мы находимся. – Что ж, возможно. – Выслушав аргументы товарищей, Жуков несколько успокоился, признавая, что доля правды в них есть. – Тем более они-то всё равно убеждены, что мы можем уничтожить их мир лёгким движением кисти. Тогда, – он обвёл команду взглядом, – Бальзак, Кихот, вы остаётесь. Держимся на связи. В любой экстренной ситуации – моментально доложить обстановку. Вышеупомянутые согласно кивнули. Искатель моментально закрепил на поясе карманный радиопередатчик для связи. Скоординировавшись, космические исследователи решили, что на поездку Габену с Жуковым должно хватить полутора-двух часов. За это время интуиты должны будут встретить упомянутого дастуром Дже’Эйкса, осмотреть потенциальное место для парковки и попутно вытянуть из аборигена максимальное количество информации. В зале появился слуга, присланный Драй’Эрсом для того, чтобы проводить путешественников к выходу из дворца-лабиринта. Он пригласил Георга и Жана проследовать за ним, и те скрылись в темноте прохода. Оставшиеся в одиночестве Дон и Оноре направились в зал, отведённый лингвисту. В помещении было пусто, на столике возле софы Бальзака стоял уже ставший привычным бокал с мерзким травяным снадобьем. Критик выпил микстуру, присел на тахту и прикрыл глаза. В сущности, он был даже рад сыграть роль заложника: головная боль и шум в ушах ещё немного беспокоили пилота, а потому идея тащиться через пустыню по жаре его не прельщала совершенно. – Так каков план? – Ждать, – лениво отозвался в ответ Оноре. – Но нам же нужно найти того аборигена и выведать у него всё! – Ты знаешь, где его искать? – Нет… но нужно что-то делать! – Ну делай. – Бальзак флегматично пожал плечами. И, глубоко вздохнув, приоткрыл глаза и посмотрел на начинавшего нервничать Кихота. – Послушай, Драй’Эрс пообещал мне прислать Дже’Эйкса. Ни я, ни ты не знаем, как он выглядит или где может находиться. И дастур это понимает. Значит, вероятнее всего, он пришлёт своего помощника сюда. Поэтому нам только и остаётся, что ждать. – Мог бы сразу так и сказать, – чуть обиженно буркнул Дон. Через каких-то десять минут, когда неугомонный Искатель уже извёлся, пытаясь занять себя хоть чем-то, а Оноре мирно задремал, в зале появился ещё незнакомый им представитель расы арарейцев. Это был низкорослый мужчина в расшитой бирюзовыми нитями тоге песочного оттенка; под её складками скрывалась туника в цвет. Голову вошедшего венчал парик – такой же, как был у Драй’Эрса, только немного короче и несколько более потрёпанный: толстые волосинки-проволочки спутались между собой, тут и там образовались колтуны. Стремительно влетев в зал, абориген моментально начал что-то вещать, не замолкая ни на секунду. Кихот едва успел нажать на кнопку переводчика, оживляя отключённую машинку. – …Дже’Эйкс. Проводить пришёл до места вас я. Оставить сможете машину свою там. Не потревожит никто. Скорее! – нетерпеливо замахал он маленькими ладошками, видя, что пришельцы не сдвинулись со своих мест. – Не ждёт время. Готовиться нужно к Кэс’Аря возвращению. Подгоняемые энергичным туземцем, товарищи направились вслед за ним. Бальзак – тщательно фиксируя, куда они идут, а Дон – попутно разводя проводника на разговор: – Так и что же означает «Дже’Эйкс»? Это ведь тоже ваш титул, а не имя собственное? – Верно. Являюсь визирем и советником личным правителя я. – А как называется ваше государство? – Великая Арея со столицей в Кэорсике. – Очень интересно. А что насчёт остальных народов? – Зовётся Тибией страна аккадиан. Неизвестны названия плеобсеев мне. Называть принято страну их варварским краем у нас. Земляне едва поспевали за юрким аборигеном, который, поспешно сворачивая на развилках, уверенно шагал по запутанным коридорам. – А почему вы так не любите плеобсеев? Драй’Эрс сказал, что они и людьми-то не являются… – Нет. – Низкорослый аререец резко затормозил, едва не сбив поспешавших за ним пришельцев. Он с некоторой прохладцей посмотрел на Кихота, державшего в руке тусклый фонарик, – вертикальные зрачки солидно расширились в темноте коридора – и отрицательно качнул головой. – Не мог сказать такое он. – Боюсь, мой друг некорректно выразился. – Оноре оторвался от составления плана дворца и, оттолкнув пытавшегося что-то возразить Дона, подошёл к визирю. – Драй’Эрс лишь сообщил нам, будто говорят, что плеобсеи – полулюди, недостойные жить среди вас. Я ещё тогда подумал, что он не слишком разделяет это мнение. – О! – Абориген заметно расслабился и вновь перевоплотился в эталон дружелюбия. – Сие так. Пытается изменить порядок вещей давно он. Слушает Кэс’Арь и позволяет преобразовать к лучшему многое. Но сделать не может один Драй’Эрс всё. Туземец вновь продолжил путь, поспешно шлёпая ногами по полу и отрывисто тараторя на ходу: – Стремится сгладить разницу меж народов он. Убеждён, достоин заслужить каждый отношение к себе. – А ваш правитель согласен с этим? – Пожалуй. Но изменить слагавшиеся сотни сотнями сезонов традиции сложно. Не способен сделать в мгновение этого никто. – Безусловно, – поддакнул Критик, вновь оторвавшись от монитора персонального навигатора, в который заносил подробные данные о туннелях дворца. Когда путешественники, ведомые Дже’Эйксом, вышли из тёмного коридора, они очутились в небольшом атриуме, располагавшемся с противоположной стороны от главного входа конусообразного строения. Со всех сторон он был ограждён высокой стеной; места здесь оказалось немного, но аккуратно припарковать там капсулу было вполне реально. – Подходит? – оглядевшись, вопросил их проводник; земляне согласно кивнули. – Пора тогда мне. Абориген поспешно направился обратно, но на полпути к арке был остановлен Кихотом, который, схватив его за край просторной тоги, попросил уделить ещё пару минут. – Я хотел узнать поподробнее о том пророчестве… Драй’Эрс вскользь упомянул о том, что наше появление предсказали некие ситты много веков назад, но мы не успели это обсудить. – Не сомневаюсь. – Арареец ухмыльнулся, в золотистых глазах проскользнула горьковатая ирония. – Не успевает говорить Драй’Эрс, когда не желает обсуждать что-то. Никогда. – Он вновь направился к выходу, бросив через плечо: – Торопиться надобно мне. Идём. Расскажу по пути всё. Бальзак жестом показал Дону, чтобы тот шёл без него, и застыл в центре атриума. Второй пилот посмотрел на серовато-голубое небо и сделал глубокий вдох: он очень долго находился в катакомбах дворца, не выходя наружу. Жаркие лучи местной звезды нещадно жгли, призывая укрыться в тени. В раскалённом воздухе витала пыль. Критик усмехнулся: планета и впрямь была крайне недружелюбной, неудивительно, что дворцовые помещения надёжно защищали массивные слои искусственной насыпи. Оноре определил точные координаты будущей парковки капсулы и переслал их отправившимся за летательным устройством друзьям. Он присел на песчанистую землю, скрывшись под тенью арки, и вытянул вперёд длинные ноги. Удивительно, но за последнее время Бальзаку редко удавалось побыть одному: когда он не спал, вокруг постоянно копошились слуги или его навещал Драй’Эрс. И хотя против компании сдержанного дастура Оноре совершенно не возражал, а прочие туземцы вообще с ним не разговаривали, постоянное присутствие вокруг малознакомых существ доставляло интроверту некоторый дискомфорт. Поэтому, лишь очутившись в полном одиночестве, вдыхая пыльный воздух пустыни, он наконец-то смог расслабиться. Прислонившись к гладкой поверхности стены, Бальзак тревожно задремал, то просыпаясь, то снова вырубаясь. Сквозь сон он слышал какой-то неясный шум, но не обратил на него внимания. Только когда маленький радиопередатчик ожил в руке, лингвист пробудился по-настоящему. Собранный голос Жукова вызывал товарищей сквозь шумовые помехи. – Приём. Бальзак, Дон. Приём. Это Маршал… – Приём, – моментально отозвался Оноре. – Это Критик. Приём. – Возникли небольшие затруднения: капсула засыпана песком. Придётся потратить больше времени. Вероятно, будем через пару часов. – Выдвигаться вам на помощь? – Нет смысла. Пока доберётесь, мы уже тут справимся. Место, координаты которого ты нам отослал, подходит для парковки? – Да. – Хорошо. В остальном как обстановка? – Могло быть хуже. – А ты сегодня в настроении, я смотрю, – вклинился Габен. – Как обычно, – отрезал командир. – Конец связи. Сигнал исчез, и приёмник вновь безжизненно потух. Второй пилот медленно поднялся с земли: смысла торчать тут ещё несколько часов не было никакого, а потому он решил вернуться в отведённый ему зал. Тьма застилала Критику глаза: единственный фонарик утащил с собой Дон. Экран навигатора светил слишком тускло, поэтому пробираться приходилось практически на ощупь, сверяясь с собственноручно составленным планом подземных ходов. В какой-то момент Бальзак свернул не в ту сторону и вышел в ещё незнакомый ему зал. Критик хотел было сразу развернуться и пойти назад, но невольно застыл, оглядываясь по сторонам: это было самое роскошное помещение, которое он только видел на этой планете. Потолок и стены были полностью покрыты тонкими пластинами из светло-зелёного металла, по гладкой поверхности шли чеканные изображения различных сцен: война, пиршество, какой-то торжественный обряд… В центре каждой композиции была одна фигура, солидно выделявшаяся своим размером: по сравнению с остальными силуэтами она казалась почти гигантской. На полу, выложенном ярко-золотистыми камешками, тут и там были разложены пёстрые ковры; толстые куски ткани были явно высокого качества. В середине помещения стоял грубоватый стол из какого-то тёмного материала; на нём в невообразимом хаосе были раскиданы глиняные дощечки: некоторые из них раскололись и затёрлись от неласкового обращения. По углам стояли зелёные чаши с огнём, арка с противоположной стороны открывала проход в ещё один зал. Внезапно в широком проёме появилась фигура: неизвестный Оноре представитель арарейской расы быстро пошёл ему навстречу. Глаза с широкими болотно-зелёными радужками были наполнены изумлением и живейшим интересом. Абориген что-то быстро и отрывисто произнёс, но лингвист не успел вовремя нажать на кнопку электронного переводчика: туземец уже замолк и теперь внимательно разглядывал пришельца, без всякого стеснения или страха ощупывая его четырёхпалыми руками. – Мда уж, нестандартная манера начать знакомство, – буркнул себе под нос Бальзак, забыв о чувствительном звуковосприятии переводчика. Тот незамедлительно сработал. По бледному лицу Критика пошли красные пятна, когда он услышал механический звук, воспроизводивший арарейскую речь. Неизвестный, выслушав перевод, залился тем странным звуком, который космонавты слышали днём ранее от Драй'Эрса, и без какого-либо раздражения ответил: – Знаю.