Этикам вход воспрещён!

Всю ночь отряды стражей патрулировали улицы города, слуги вдоль и поперёк прочесали дворец в поисках Габена, а товарищи пропавшего не смыкая глаз дежурили на площади – и всё тщетно. Первые лучи местной звезды уже легли робким розоватым светом на песчаную поверхность конуса дворца, а Жан так и не объявился. Казалось, аборигены были встревожены исчезновением пришельца ничуть не меньше, чем оставшиеся космонавты: как только новость дошла до ушей Кэс’Аря, тот не на шутку разволновался и сразу же вдвое увеличил поисковую группу, отдав соответствующий приказ. Если бы земляне не были так заняты попытками связаться с Габеном при помощи радиопередатчика, они бы заметили, с каким беспокойством переглянулись император с дастуром. У них явно была своя версия произошедшего, но делиться соображениями с пришельцами они не торопились. Утро медленно, но верно вступало в свои права. Гости разбредались с праздничной площади: кто-то – пьяно пошатываясь, кто-то – похотливо обнимая танцовщиц и танцоров; как оказалось, помимо полуобнажённых красавиц-рабынь императорского двора, на празднестве присутствовали и местные гетеры обоих полов. Будь у космонавтов время или желание наблюдать за особенностями местного социума, они бы сразу заметили, с какой естественной непринуждённостью обменивались совсем не дружескими любезностями как гетеро-, так и гомосексуальные парочки. Никому явно и в голову не приходило осуждать подобное или удивляться. Кихот одиноко сидел за опустевшим столом и обречённо глядел вдаль, уже не питая каких-либо призрачных надежд на самостоятельное возвращение друга и не зная, что делать дальше: он не мог даже предположить, где искать Габена. Бальзак, вынужденный везде сопровождать императора, скрылся в арке дворца. Слуги неторопливо убирали последствия бурного пиршества, а несколько стражей продолжали стоять навытяжку перед арочным проёмом. – Дон! – Резкий оклик прервал тишину. Со стороны города на площадь вышел взмыленный Жуков. На руках он держал бессознательное тело плеобсея. – Георг?! – Искатель подскочил с места и бросился навстречу товарищу. – Это что… тот вчерашний гладиатор? Что случилось? – Я сам не понял, в чём дело, но ему становится всё хуже, – раздражённо выдавил Маршал, опустив пострадавшего на широкую столешницу. – Ему нужна помощь. – Твою же… – пробормотал Дон, глядя на воспалившуюся ногу плеобсея. На вид всё действительно было плохо: конечность раздулась и стала практически фиолетовой из-за расходящихся от пореза тёмных пятен, загноившаяся рана выглядела ужасающе. Туземца лихорадило. – Надо скорее позвать Драй’Эрса: он знает, что делать. Кихот подбежал к одному из прислужников, которые со страхом и недоумением косились на вновь появившегося пришельца и принесённого им раненого, и попросил привести дастура. Слуга скользнул чуть презрительным взглядом по лежащему плеобсею и неторопливо направился во дворец. – А ну живо! – громогласно рявкнул Жуков, испугав находившихся на площади аборигенов и придав ленивому посланцу ускорение. – Я рад, что ты вернулся, – после секундного молчания нерешительно произнёс Дон. – Я вернулся не из-за вас, – отрезал Георг. – И это не значит, что я изменил своё мнение. – Знаю. Но всё равно я рад. И раз уж ты здесь… Договорить друзьям не удалось: из арки дворца появился встревоженный Драй’Эрс в сопровождении посланного за ним слуги. Едва взглянув на Жукова, он подошёл к плеобсею и внимательно осмотрел опухшую конечность. На лице дастура отразилось беспокойство: состояние гладиатора явно вызывало у него опасения. – Ну что там?! – недовольно вопросил взволнованный Жуков, не выдержав напряжённого молчания. – Оставил рану коготь хелхаунда? – проигнорировал его вопрос Драй’Эрс. – Ну да… Дастур что-то зло прошипел – переводчик отказался воспроизводить сказанное – и приказал слугам отнести пострадавшего во дворец. Двое крепких арарейцев подняли плеобсея и вслед за Драй’Эрсом скрылись со своей ношей за аркой. Георг хотел было проследовать за ними, но стражи сомкнули свои копья прямо перед его лицом. – Да… насчёт этого… – неловко протянул Кихот. – Это что ещё такое?! – В голосе Маршала лязгнула сталь. – В сообщении Оноре было ясно сказано, что ни один из стражей меня не будет задерживать… – Всё верно. – В арке появился Бальзак; он отодвинул скрещенные копья воинов и подошёл к командиру. – Но дело в том, что, согласно условиям Кэс’Аря, право на использование и ношение аннигилятора на территории Ареи есть только у меня. Как только ты сдашь его мне – будешь волен ходить везде, где тебе вздумается… разумеется, за исключением личных покоев императора. – Очаровательно. И ты, как верная собачка, спешишь выполнить приказания своего правителя… Если только это не твоя собственная инициатива. Ну а что, очень удобно: этакий серый кардинал… – Георг, – если до этого голос Критика был холоден и спокоен, то тут он смягчился и стал практически умоляющим, – пожалуйста, давай не будем всё усложнять. – Усложнять? Нет, усложнять мы не будем. – Лицо Маршала растянулось в злой усмешке, он угрожающе надвинулся на Бальзака. Тот нервно сморгнул, но с места не сдвинулся. – Видишь ли, сейчас мне нужно побеспокоиться о сохранности существа, пострадавшего ради потехи этого твоего императора, а не устраивать разборки с тобой. – Георг подчёркнуто пренебрежительно бросил на землю поставленный на блок аннигилятор и прошёл мимо Оноре, на прощание буркнув: – Это я успею и потом. Бальзак со вздохом поднял оружие с земли. – Не очень-то хорошо всё прошло… – начал Дон. – Лучше, чем я предполагал. Слушай, иди за ним, постарайся аккуратно ввести в курс дела… И присмотри, чтобы он не набедокурил, ладно? Ещё больше проблем нам не нужно. – А ты? – А я возвращаюсь на пост… – Оноре не сдержал раздражения в голосе. Полученная должность начинала его тяготить. – Я ушёл с разрешения Драй’Эрса, только чтобы разоружить Жукова. И ведь правда как собачка какая-то… Друзья разошлись по коридорам: Кихот с фонариком поспешил за Маршалом, который не успел далеко уйти по тёмному коридору, а Бальзак направился к императорским покоям. Он шёл, подсвечивая себе путь фосфоресцирующим камнем, который ему дал Драй’Эрс после жалобы на то, что в темноте коридоров человеческий глаз ничего не видит. Неизвестная горная порода испускала тускловато-белое сияние, освещая каменные проходы. Оноре двигался по уже знакомому маршруту, не обращая особого внимания на то, куда идёт: он был слишком погружён в свои мысли. То, что Георг был всё ещё зол на него, казалось очевидным. Да Критик и не ожидал иного: Жуков никогда не был отходчивым человеком, а при свойственной ему подозрительности часто видел даже за незначительной провинностью откровенное предательство. Бальзака сейчас больше волновали грядущие неприятности: как и без того раздраконенный командир воспримет новость об исчезновении Габена и, ещё важнее, что они все будут делать, если их товарищ не найдётся. Думать об этом было страшно, но и отрицать подобную возможность Оноре не мог. В тягостных раздумьях он дошёл до точки своего назначения. В связи с должностным положением, Критик переместился в небольшое помещение возле императорских покоев: от правителя его отделял недлинный коридор, в котором, как и на других входах, теперь стояли вооружённые стражи. Оноре невольно ловил себя на мысли, что они охраняют Кэс’Аря в том числе и от него. В сущности, положение лингвиста при императоре оставалось несколько неясным: порой ему казалось, что он скорее заложник, чем телохранитель, – гарантия того, что космонавты не нападут. Вот только уверенности арарейского лидера в том, что сам Бальзак этого не сделает, он не понимал. Оноре присел на кушетку и в который раз попытался связаться с Жаном: – Приём. Мастер. Приём. Это Критик… Приём. Радиопередатчик молчал. Бальзак обхватил голову руками. «Интересно, Дон уже успел сообщить Георгу о происшествии? И как тот отреагировал?» – невольно проскользнула мысль в уставшей голове. Но Кихот Жукову о случившемся не рассказал и старательно оттягивал этот момент, понимая, что Маршал, охваченный гневом и нервным возбуждением, про правило о неприкосновенности гонца с недобрыми вестями навряд ли вспомнит. Дона не покидала наивная надежда, что Жан найдётся раньше, чем командир заметит его отсутствие. Но чем больше времени проходило, тем призрачнее и слабее становилась эта надежда. Тем не менее в чём-то штурману везло: внимание Георга отвлекал раненый гладиатор-плеобсей, и об отсутствии Габена он не вспоминал. Жуков явно переживал и, не находя покоя, ходил кругами по небольшому предбаннику. Драй’Эрс не пустил пришельцев в ритуальный зал, где хлопотал над пострадавшим, заставив их ждать снаружи. – Ну-ка, – наконец прервал молчание Маршал, не скрывая издевальской нотки в тоне, – пока ждём, расскажи мне, какие там ещё условия поставил этот их Кэс’Арь? – Да там в общем-то всё достаточно стандартно и разумно: на время нашего нахождения на территории Ареи мы обязаны соблюдать все законы государства, кроме того, мы должны сообщать о своих перемещениях, имеем право выдвигать свои предложения на рассмотрение Десятинным Советом – основной орган власти при императоре; пользоваться паралитическими бластерами можем только в крайнем случае с целью защиты собственной жизни… – Паралитическими? – Жуков чуть оживился. – Выходит, о других режимах работы импульсного бластера они не знают? – Именно! Бальзак понимал, что полностью разоружать нас было бы крайне опрометчиво и неразумно, а потому убедил Кэс’Аря пойти на компромисс и умолчал о том, что бластеры работают не только в парализующем режиме, – торжествующе сообщил Дон. – Его это не оправдывает, – упрямо буркнул Георг. – И почему он единственный имеет право пользоваться аннигилятором? Кихот вкратце рассказал о назначении Бальзака на должность императорского телохранителя и облегчённо вздохнул, заметив на губах Жукова ехидную, но уже не злую усмешку. – Этот-то дохлик – телохранитель? А у рептилоидов, кажется, есть чувство юмора. И почему Кэс’Арь выбрал его, а не Габена?.. – Вот уж не знаю. Кажется, он доверяет Оноре, – брякнул Дон, уводя разговор от небезопасной темы. – Доверяет?! Вот же идиот! Не, ну это ж надо – выбрал, кому доверять! Прям искренне жаль его, дурака… Из ритуального зала вышел Драй’Эрс. – Ну что с ним? – сразу же налетел с расспросами Георг. – Он в порядке? – Сказать сложно. Содержат яд медленный когти хелхаунда. Правильно сделал ты, что привёл сюда плеобсея. Сделал, что мог всё я. Но успел ли... делать выводы рано пока. – Чёрт побери... вот же я кретин! – с болью в голосе пробормотал Жуков, понимая, что, подождав до утра, только усугубил ситуацию. – Я могу его увидеть? Дастур с сомнением посмотрел на взволнованное лицо пришельца, но всё-таки сжалился: – Пускай. Но не тревожь его. Отдыхает он. В этот момент у Кихота пиликнул коммуникатор. Он торопливо взглянул на экран и с заметным облегчением выдохнул. – Я сейчас вернусь! Надо там… кое-что… я на минутку! – И прежде, чем кто-либо успел вставить хоть слово, Дона уже и след простыл. Искатель бежал со всех ног, практически летел. От короткого сообщения «Я знаю, где Габен. Оноре» у него на душе стало тепло и невыразимо легко. Хотя, в отличие от Бальзака, Дон ни на секунду не сомневался, что Жан так или иначе найдётся, он искренне переживал за товарища, опасаясь, как бы чего не приключилось с нетрезвым Мастером на незнакомой планете. – Ну, где он? – Кихот с порога перешёл к расспросам. – С ним всё в порядке? Почему он ушёл? Бальзак показал нетерпеливому Искателю свой коммуникатор, на экране которого значилось сообщение: «Мне срочно нужны местные деньги: 68 корсиков. Координаты: 25°46′27″ N; 80°11′37″ W. Поторопитесь. Габен». – Больше я ничего не знаю: связаться с ним не получилось. – Ох, чёрт, и откуда мы возьмём местные деньги? Это вообще много? – Насколько я понимаю, не особо. – Бальзак звякнул маленьким мешочком, который явно заготовил заранее. – Корсик – это самая мелкая монетка. – Откуда у тебя деньги? – ошарашенно спросил Кихот, взяв из рук Критика кошелёк со звенящими монетами. – Если ты не забыл, у меня тут есть работа… – Да, чуть меньше суток! – Я всегда требую аванс, – пожал плечами Оноре. – Меня больше удивляет, что ты, пробыв уже девять дней на этой планете, только сейчас задумался о местной денежной системе. – Ну уж извини, был как-то другим занят. – Ладно, потом вам всем ликбез устрою. Сейчас надо вызволять Габена… Я думаю, тебе имеет смысл взять с собой вооружённую охрану. Навряд ли, конечно, Жан влип в какие-то серьёзные неприятности – слишком уж незначительная сумма, – скорее по пьяни порушил чьё-то имущество или напросился к кому-то на ночлег… Но тем не менее. – Это так на него непохоже… – задумчиво пробормотал Дон. – Нет, не хочу охрану: я быстрее один сгоняю – тем более, раз ты сказал, что там ничего серьёзного. – Я только предположил, я ничего не утверждал. – Не хочу, чтобы за мной таскались вооружённые воины. Я и сам о себе позаботиться могу! – упёрто заявил штурман, указав на бластер в кобуре. – Ладно, – обречённо вздохнул Оноре, понимая, что спорить с упрямцем бессмысленно, – но будь осторожен. Не хватало только, чтобы и ты пропал. – Ты и глазом моргнуть не успеешь, как я уже вернусь с Жаном! Поспешно вбив координаты в свой карманный навигатор, Кихот вылетел из зала и торопливо направился к выходу из дворца. Город встретил его зноем: близился полдень и становилось всё жарче. Дон шёл по песчаной дорожке, руководствуясь заданным гаджетом направлением. Минут через пять быстрой ходьбы он попал в более бедный район: вполне себе приличные дома местной знати сменились кривоватыми иглу простолюдинов, на городских улицах появилась грязь, а внешний облик занимающихся повседневными делами местных жителей, со страхом и недоверием глядевших на бодро шагающего землянина, становился всё более неопрятным и нищим. Дон внутренне содрогнулся от выражения озлобленности на измождённых лицах: на них не было даже удивления, только злость и какая-то ужасающая безнадёжность. Кихот свернул за угол петляющей улицы, продвигаясь вглубь бедняцкого района. Он внимательно следил за указаниями навигатора: среди узких неровных улочек можно было заплутать в два счёта. Казалось, дома были разбросаны как попало, в рандомном порядке – выделить улицу между покосившимися иглу можно было только очень условно. Если в парадной части города ещё можно было как-то ориентироваться, несмотря на бесчисленные петляния дорог, то тут приходилось идти практически наугад. Осматриваясь по сторонами, чтобы выбрать наиболее удобный путь, Дон внезапно заметил, что за ним наблюдают: неподалёку стоял незнакомец, завёрнутый в широкий балахон, и внимательно таращился на пришельца золотистыми глазами. Едва космонавт посмотрел в сторону наблюдателя, тот поспешно скрылся за одним из полусферических домиков. – Эй! – выкрикнул Кихот, бросившись вдогонку за неудачливым шпионом. – А ну постой! Проворный штурман в два счёта нагнал неизвестного и резким рывком схватил его на полу длинного холщового одеяния. Молниеносным движением сбросив капюшон с гладкой черепушки арарейца, поражённый Дон замер: это был тот паренёк, которого они с Бальзаком видели в пустыне. – Ты?! Мы тебя искали, нам нужно столько у тебя узнать… – Нет, смотрят – нельзя сейчас, – торопливо ответил испуганный мальчишка, пытаясь вырвать зажатый в руке Кихота плащ. Дон обернулся: к ним действительно направлялся отряд арарейских стражей, патрулировавших город в поисках Габена. – Но… когда? – Найдём сами вас. Пытались предупредить уже: совершиться не должно то, что видел он! Станет началом конца это. – Кто видел? Что видел? Что не должно свершиться?! – Потом, – отрезал парнишка и, резким движением выдернув плащ из руки пришельца, моментально скрылся среди узких городских улочек.