And it could be I'm understating What it means, that you're standing behind Every word you say To make my day slowly dawning. I want you to know You're the heart of my temple of thought. Poets Of The Fall «Temple of Thought»
Ветер приносил ощущение морозной свежести, помогая развеять туман в голове Инквизитора, оставшийся после недавней вылазки с отрядом в Эмприз-дю-Лион. Им пришлось сразиться с огромной драконицей, прозванной Опустошителем, и ужасный отголосок ее воплей до сих пор звучал в голове Александры, вызывая головную боль. Битвы с драконами завораживали, но все же она получала мало удовольствия от своих побед, так как не любила убивать животных и никогда не ездила на охоту для развлечения. Когда Вестнице Андрасте пришлось помогать беженцам во Внутренних Землях с провиантом, она старалась убивать горных баранов с одного удара, используя волшебную молнию. Да что там бараны, Александра вообще не любила убивать. «Какая же ты кисейная барышня», - с досадой подумала Тревельян, плотнее запахивая кожаную куртку. Девушка стояла на крепостной стене Скайхолда, рассматривая облака. Окружающий мир заливал жемчужный свет заходящего солнца, придавая необыкновенную четкость пейзажу. Небо сегодня казалось наполненным магией – такого морозно-голубого оттенка она уже давно не наблюдала. «Небо – созданное для драконов», - почему-то пришло на ум, напоминая о давно прочитанных детских сказках. Александра попыталась представить это ощущение – подниматься в лазурную бездну, скользя вместе с потоками ветра. На секунду чародейка позавидовала возможностям Морриган, а затем вспомнила, что та выпила из Источника Скорби, навеки привязав себя к богине Митал (кем, или чем бы она ни была на самом деле). «Нет, мне проблем хватает и без такого колдовства. Надо бы возобновить тренировки с магическим клинком, а то я слишком расслабилась в последнее время, судя по тому сколько сил ушло на этого дракона». - Привет, инквизиторство! Загораешь? Александра почувствовала хлопок по плечу и обернулась. - Сэра? Я думала, ты еще ковыряешься с драконьей шкурой. Обычно у тебя это надолго - пока отколупаешь самые симпатичные чешуйки, да попьянствуешь с Быком в честь очередной победы. - Ага, обожаю это дело! Хотя мы почти всегда на троих соображали, как жаль, что Блэкволл уехал… Вообще-то я за тобой пришла, золото мое, - широко улыбнулась эльфийка и сразу стала похожа на шкодливого ребенка. - Без тебя и этой хрено-рыцарско-чародейской магии мы бы драконицу не завалили, признаю… Ха-а-а-ре хандрить, там в таверне так весело! И твой женишок уже заждался, - она смешно сложила губы трубочкой, что видимо должно было изображать поцелуй. - Бык позвал его с нами выпить и если ты здоровяка не остановишь, боюсь, он такого понарассказывает, что командир поседеет раньше времени. Будет очень жаль его шевелюру. Идем! Надо же иногда и за столом вместе посидеть, не все же вам на столе развлекаться. Александра застыла с приоткрытым ртом, не найдя что ответить, но Сэра уже спускалась по лестнице, не переставая болтать. «Откуда?! Откуда она узнала?» Покачав головой, шокированная Инквизитор отправилась в таверну на звуки смеха и музыки.***
После загруженного работой дня командир и Инквизитор расположились у камина в спальне. Каллен сидел на толстой медвежьей шкуре, разложенной на полу, среди вороха бумаг, которые притащил с собой из кабинета. Александра устроилась в кресле рядом с ним, поджав под себя босые ноги, прикрытые теплым плащом командира. Всякий раз, кутаясь в это одеяние цвета темной крови, Инквизитор вспоминала дикий холод непроглядной морозной ночи, окоченевшие пальцы рук и ног, полуслепые от бесконечного снега глаза… И теплые руки Каллена, оборачивающие плащ вокруг истерзанной ранами и непогодой Вестницы Андрасте. - Ай! - Игла больно уколола палец замечтавшейся девушки, и магичка сунула его в рот. Каллен отвлекся от своих бумаг и обеспокоенно глянул на нее. - М-м, ничего, просто палец уколола. Не умею шить, никогда не любила, - смущенно ответила Тревельян на его взгляд. - Почему не оставила служанке? - улыбнулся Каллен. Александра покраснела. - Мне хотелось самой зашить твою рубашку. В принципе, можно купить новую, но если сделать аккуратно, то заметно совсем не будет… - Она запнулась, так как Каллен молча смотрел на нее со странным выражением в карих глазах, появлявшимся каждый раз, когда магичка проявляла о нем заботу. Так же молча, как будто голос мог его выдать, командир взял ее руку и поднес к своим губам. Он слизнул выступившую на пальце девушки капельку крови и поцеловал подушечку. Ее сердце гулко забилось. - Я избалованная, да? Не очень приспособлена к реальной жизни, - грустно заметила девушка. - Ты самая восхитительная женщина из всех, что я встречал.***
Сумерки наползали на Скайхолд, заставляя его обитателей покидать рабочие места и отправляться по домам или в таверну. Главный зал крепости, как обычно, был полон народа – гости, в основном аристократия, без устали ели и пили, общались, сплетничали, флиртовали, наблюдали за происходящим вокруг, собирая информацию для будущих раундов орлейской Игры. Место за длинным дубовым столом у большого камина считалось чем-то вроде рабочего кабинета гнома Варрика Тетраса, близкого друга инквизитора Тревельян. Эти двое расположились за столом и вели неспешную беседу, коротая свободный вечер за игрой в карты. Разговаривали они тихо, так что желающие подслушать разговор были разочарованны. - Я так рада, что ты вернулся, Варрик, - Александра перемешивала карточную колоду, между делом наблюдая за передвижениями в главном зале ее крепости. В Оствикском Круге она научилась довольно сносно играть в карты, так как развлечений, доступных магам было немного. - Как дела в Киркволле? - Удалось вырваться ненадолго, - вздохнул гном, разглядывая пришедшие к нему карты. - Авелин еле отпустила меня. Я практически сбежал под покровом ночи. Ей нужны были мои контакты и связи, там такое творится… В этом городе никогда не бывает спокойно, а теперь еще Инквизиция многим сменила приоритеты. Иногда мне кажется, что киркволльские интриги куда хлеще орлейской Игры. Себастьян лезет со своей «помощью», надеюсь, Хоук удастся его образумить, - он снова вздохнул в своей неподражаемой манере. - Никогда не пойму, с чего ей вздумалось выходить за него… Некоторое время игра шла довольно бойко, деньги переходили от одного к другому. Хотя в большей степени друзья играли на интерес. - Мне показалось, что Хоук любит его. Хотя мы не очень много общались, - задумчиво проговорила Александра, вспоминая рассказ бывшей наместницы Киркволла, а теперь принцессы Старкхевена. - Иногда я не понимаю женщин, - Варрик скривился и махнул рукой, не желая продолжать эту тему. Тревельян промолчала, подумав о Бьянке, с которой гнома связывали запутанные отношения. - Лучше поговорим о тебе, - вдруг оживился Варрик, широко улыбаясь. - Сама ведь тоже замуж намылилась? Я потому и рванул сюда, как только получил письмо. Кто же еще даст Кудряшке пару советов перед свадьбой. Да и не мог пропустить всю эту предсвадебную кутерьму – столько перчика для будущих книг… - Не думаю, что Каллен нуждается в советах, - фыркнула Тревельян. - Да я не об этом. Судя по вашим приключениям на столах, тут советы не нужны, я говорю о… - Что?! - рявкнула Инквизитор и тут же смутилась, когда несколько человек с любопытством посмотрели в их сторону. Она понизила голос. - Ты тоже?.. Откуда?.. Весь Скайхолд что ли в курсе?.. - Не думаю, - Варрик с невозмутимым видом подсчитывал свой выигрыш. - У меня свои контакты. Заметив убийственный взгляд Инквизитора, он осклабился. - Ну ладно, не злись, Розочка. Никто за вами не следит. Во всяком случае, не в эти моменты… Просто так получилось. В то утро Коулу что-то понадобилось от Каллена, и он проник в его кабинет. Кажется, записку какую-то нес ему… не помню... Увидев разгром на столе и вокруг, малыш испугался и не нашел ничего лучше, как кинуться к Сэре. Хоть Лютик его и не выносит, паренек почему-то к ней очень привязан. Инквизитор оперлась локтями о стол и со стоном спрятала лицо в ладонях. - Конечно, почти один уровень развития, - пробормотала девушка, убирая руки от лица и заправляя волосы за уши. - Я даже не знала, что там кто-то побывал. - Вы еще спали. Сэра умеет быть очень тихой, если захочет. В общем, не думаю, что она рассказала кому-то кроме меня… И Быка… И Блэкволла. Александра опять издала стон и уронила голову на руки. - Иногда мне кажется, что моя жизнь как на ладони у всего мира. - Подожди, пока выйдет моя книга «Жизнь и судьба Инквизитора Тревельян», вот тогда ты проснешься знаменитой! И я думаю еще запустить романтическую серию о магах и храмовниках… Снующие по залу аристократы рассказывали потом, что были весьма удивлены и шокированы, наблюдая, как известный писатель и делец Варрик Тетрас, несется прочь из зала в дымящемся камзоле. Видимо сел слишком близко к камину во время игры. Какой восхитительный скандал.***
Изумрудная лесная лощина, залитая светом костров, умытая вечерней росой, напоенная запахами летнего вечера, громкий смех друзей… Да, пожалуй, это путешествие Александра Тревельян никогда не забудет, заботливо уложив его в шкатулку памяти рядом с другими драгоценными воспоминаниями. Глава Инквизиции ехала на собственную свадьбу в компании близких друзей и нескольких доверенных солдат командира Каллена. Магичка давно уже не могла припомнить такой спокойной дороги – шпионы Лелианы постарались на славу, проложив маршрут, на котором им не должны были встретиться неприятности. Впрочем, благодаря стараниям Инквизиции, путешествие во Внутренние Земли приобрело статус одного из самых безопасных. Александра отошла недалеко от освещенных кострами палаток их маленького лагеря и вглядывалась в темноту, прислушиваясь к голосам ночного леса. Она зябко обхватила себя руками за плечи, на которые накинула легкий хлопковый платок. Ткань приятно скользнула по телу, слегка оголяя плечи девушки с легкой россыпью светлых веснушек. На Тревельян было тонкое летнее платье в бледно-сиреневую клетку, немного длиннее щиколоток и мягкие кожаные туфельки без каблуков. Магичка наслаждалась чувством безопасного одиночества, зная, что в любой момент сможет сделать пару шагов и оказаться в освещенном кострами лагере, присоединившись к всеобщему веселью. В последнее время она ощущала странную меланхолию, возникшую словно бы ниоткуда. Тревельян поделилась своим дурным настроением только с Дорианом. Маг с неизменной усмешкой заметил, что это обычно для невесты – бояться первой брачной ночи, за что был награжден болезненным щипком за мускулистое предплечье. - Почему она такая грустная… Сомневается в своем выборе? Ее родня не одобрит? Не доверяет мне? Стоп, прекрати… Дыханье Создателя… Александра вздрогнула, машинально создавая в руке магический огонь, но, заметив говорившего, сжала кулак, и огонь превратился в легкий дымок. - Коул? Тебе не пора в постельку? - девушка хмуро посмотрела на паренька-духа, сидевшего на ветке дерева почти над ее головой. Он свесил одну ногу вниз, бледное лицо разбойника прикрывала огромная шляпа. - За колкими словами – нежное сердце. Ты заботишься обо мне как о друге, а я забочусь о вас. Тревельян не успела и глазом моргнуть, как он уже стоял напротив нее, протягивая что-то в ладонях. Девушка увидела искусно сплетенный венок из голубых незабудок. Она приняла подарок и надела венок на голову. - О чем ты сейчас говорил? - Каллен беспокоится, - голос духа шелестел, почти сливаясь с теплым летним ветром, но говорил он на удивление нормально. - Потому что ты не спокойна. Александра невольно посмотрела в сторону лагеря, и в эту секунду Коула уже не было рядом. Магичка поймала взгляд сидящего рядом с Кассандрой Каллена и поняла, что тот давно за ней наблюдает. Мягкий оранжевый свет костра отбрасывал пляшущие тени на лица людей, и бесстрашный командир армии Инквизиции показался Александре встревоженным. Девушка улыбнулась ему и пошла обратно в лагерь, присоединяясь к компании у костра. Она села рядом с Калленом, и тот привлек ее к себе, сцепив руки в крепкий замок вокруг талии девушки. Александра молчала, думая о словах Коула. - И вот тут она заявляет, что, дескать, металл – это сила, медь – красиво состаривается, а цветы – это мягкость! – Варрик хлопнул себя по ноге и закатился от хохота. Сэра и Железный Бык хохотали, повиснув на сидевшем между ними Дориане, чье красивое лицо недовольно кривилось. - Что вы ржете как амарантайнские кони! - тевинтерец приподнял одну бровь. - По-моему отличный подарок – со смыслом. Это вызвало новый, более бурный приступ веселья. - Теперь я знаю, что подарю тебе, когда вернемся в крепость, если ты так любишь вычурный символизм, - пророкотал Бык, хлопая мага по плечу так крепко, что тот поморщился. - Золотой сухостебель, символизирующий… - А ну заткнись, пока я не применил магию крови к твоему сухостеблю! Громогласный хохот огласил округу, даже Кассандра не сумела сдержать мимолетную улыбку, пряча ее за кубком вина. Часы пролетали незаметно, а веселье в лагере разгоралось все ярче. Менестрель Мариден принялась наигрывать веселую мелодию, и через некоторое время Сэра пустилась в пляс вокруг костра, потянув за собой Жозефину. Александра заметила, что у леди посла раскраснелось лицо, и подозрительно блестели глаза. Кажется, завтра в ближайшей деревне обнаружат чье-то белье, пришпиленное к Доске Проповедника. - Тебя что-то гнетет? - она ощутила теплое дыхание Каллена у себя на щеке и, как обычно, легкие мурашки по всему телу от его близости. - Ты такая грустная в последнее время. Александра вздохнула, уловив беспокойство в его голосе. «Ну вот, ты умудрилась и его расстроить». Тревельян захотелось самой себе дать волшебного пинка, но такому ее не учили. - Мне сложно объяснить, что происходит, Каллен… - Пройдемся? - мужчина поднялся со скатки, на которой они сидели, и протянул девушке руку. Александра приняла ее, машинально отметив, какой маленькой кажется ее рука по сравнению с мужской. Каллен крепко обхватил ее ладонь, сплетая пальцы с пальцами девушки. Они направились в сторону леса, прочь от шатров, прочь от шума и отблесков пляшущего огня. Извилистая тропинка, по краям заросшая папоротником вела их мимо старых деревьев-исполинов, сквозь ветви которых мерцали звезды. - По-моему мы оба встревожены, - девушка нарушила тишину, которая против обыкновения не доставляла им обоим удовольствия. - Это предсвадебный мандраж или нечто иное?.. Каллен смущенно кашлянул, проводя рукой по волосам и потирая шею: - Коул сказал мне кое-что… - Что?.. - она хотела было добавить «и тебе тоже?», но спохватилась, решив сначала выслушать его версию. Тропинка привела их к руинам, настолько древним, что лишь каменная арка и вросшие в землю куски резных колонн позволяли разглядеть среди темной зелени остатки здания. Александра прислонилась к прохладному камню арки, оглядывая притихший лес. Она одновременно и ждала, и боялась этого разговора. Сама не знала почему, но боялась. - Из его слов я понял, что тебя беспокоит мое прошлое… И люди, оставшиеся в нем, - Каллен слегка запнулся, подыскивая наиболее деликатные слова. «Скорее эльфы», - мысль промелькнула и тут же заставила ее устыдиться. - «Кажется, даже корни волос покраснели. Проклятый Коул, он решил вот так «помочь»?!» Девушка сжала кулаки, чувствуя, что обычно прохладные ладони вспотели. Она потерла руки друг об друга, мечтая провалиться сквозь землю. Парень-дух сумел выхватить среди вороха мыслей Тревельян самые потаенные, которые она старалась загнать поглубже, спрятать от себя самой. Теперь о них знает Каллен. Что может быть хуже? Глаза предательски защипало от глупой обиды на всех вокруг и в первую очередь на себя, на свой так не соответствующий героическому образу Инквизитора характер. «Ну, только этого не хватало, еще нюни распусти. Тогда ты будешь совсем шикарно выглядеть на фоне воспоминаний о потрясающей Героине Ферелдена». Каллен видел, что с девушкой творится что-то неладное, у нее был такой потерянный вид, что у мужчины сжалось сердце. Вдруг вспомнилось недавнее прошлое – как он нес на руках едва живую Вестницу Андрасте, закутав ее в свой плащ и чувствуя такую же боль в груди. Каллен шагнул к Александре, заключая девушку в объятия. Магичка уткнулась лицом ему в шею, и командир поцеловал ее темно-русую голову, а затем прижался к ней щекой, чувствуя, как боль в сердце отпускает, обращается в бесконечную нежность. Сегодня, вместо привычного доспеха, Каллен надел простую льняную рубаху и штаны, заправленные в грубые кожаные ботинки. Сквозь тонкую ткань Александра слышала стук его сердца и вдыхала ставший уже родным аромат его кожи, одновременно простой и изысканный… как древесные запахи разогретого летнего леса. - Александра… - в его голосе притаился вздох усталости и множества отчаянных попыток расставить все точки на «i» в собственных мыслях. - Я думаю, нам надо поговорить. Ты должна быть уверена в своем решении стать моей женой. Не хочу, чтобы какие-то сомнения отравляли тебе… нам… жизнь. Но если… если ты… все-таки… если я тебе нужен… То я сделаю все, чтобы их развеять. Это я тебе обещаю, - твердо закончил мужчина, гладя девушку по спине. Тревельян было трудно собраться с мыслями, чувствуя близость его горячего сильного тела, но девушка понимала, что Каллен прав. Теперь из-за слов Коула разговор стал необходим. Магичка высвободилась из объятий командира и сделала несколько шагов по заросшей травой поляне. Взошла полная луна, посеребрив влажные от росы папоротники, освещая их фигуры – стройную девичью и гораздо более крупную мужскую. - Красивое место. Интересно, что здесь было раньше, - произнесла Александра, раздумывая как ей сказать о своих переживаниях. Она прошла под аркой, дотронувшись рукой до мягкого мха, покрывавшего древний камень. - Что? - Каллен удивился внезапной смене темы и, наклонив голову, шагнул следом. Они замерли, восхищенно рассматривая необычное таинственное убежище, заросшее мягкой травой и цветами хрустальной благодати. Александра примостилась на покрытом мхом обломке древней колонны, подтянув одно колено к груди и обхватив его руками. Девушка посмотрела на небо и вздохнула от восхищения, заметив падающую звезду. Командир же смотрел отнюдь не на небо, он разглядывал профиль своей невесты, которая сейчас казалась настолько таинственной, что невольно на ум пришло имя Андрасте. Его лицо покрылось румянцем, и командир постарался отогнать эти мысли, но когда Александра обернулась, посмотрев ему в глаза, в горле у мужчины пересохло. - Я и правда переживаю, - наконец произнесла магичка, нарушив хрустальную тишину заброшенного убежища. - Возвращение в места твоей юности, встреча с твоей семьей… Они знали тебя другим человеком, и в вашей семье не было магов. Что они подумают обо мне? Что ты на самом деле думаешь? Я для тебя способ исправить ошибки прошлого? Искупить вину перед ней?.. Когда Каллен нахмурился, его лоб прорезала вертикальная морщина. Первоначальное изумление сменилось гневом. - Как ты можешь так говорить? Я думал, что мы достаточно узнали друг друга, чтобы понять… Для ревности нет причин. Прошлое это прошлое, его не изменить, но я бы никогда… я бы ни за что… Я бы не стал пользоваться твоей любовью ради исцеления души и искупления грехов, - он запустил руку в светлые волосы, ероша их, и в его глазах отразилась обида. – Вы, маги, порой не видите ничего, кроме собственной исключительности. И считаете, что и другие видят в вас прежде всего источник таинственной силы. Я не знаю, что это – высокомерие или, наоборот, неуверенность в себе… Но когда я смотрю на тебя, то вижу женщину, а не мага. Красивую, умную, заботливую. Знаешь, Александра, когда я увидел тебя у Храма Священного Праха, впервые после того, как ты пришла в себя, меня словно громом поразило. Это было странное чувство: будто не хватало дыхания. И я не мог на тебя наглядеться. В тот момент мне было жаль, что ты маг, это правда. Но лишь потому, что маги обычно предвзято относятся к храмовникам, даже бывшим. Ты оказалась другой – открытой, не сломленной жизнью, в тебе не было озлобленности. И несмотря ни на что, ты так стойко принимала удары судьбы, что мне хотелось просто быть рядом, защищая тебя, помогая во всем. Каждый раз у меня разрывается сердце, когда ты уезжаешь из Скайхолда. Без меня. Тогда я достаю Лелиану своим нетерпением в ожидании очередного твоего письма. Наверное, я должен был сказать об этом раньше. Возможно, ты наслушалась разных историй о храмовнике Каллене, о рыцаре-капитане Каллене, о генерале Каллене, и я не могу сказать, что все это неправда. Но я верю, что люди меняются, если сильно этого хотят. А я хочу! Хочу, чтобы ты видела меня таким, какой я здесь и сейчас. И не думала о том, что было в прошлом. Без лириума мои кошмары стали ярче, четче. Но ее больше нет в них… Бывший храмовник закрыл глаза, его руки сжали виски, как бывало, когда его мучила головная боль, и он глухо продолжил: - Теперь в кошмарах я вижу себя в Круге, красный лириум прорастает сквозь мою кожу. Я вижу тебя в мантии мага и хватаю за руки, подтаскивая к себе, царапая твою нежную кожу острыми красными гранями пальцев, разрываясь одновременно от желания и от жажды убийства. И вот уже у меня в руках не ты, а демон. Она хохочет своим хриплым смехом, будто каленым железом выжигая мне сердце. И я просыпаюсь в страхе, что не справился с тем, что может таиться внутри моего разума… Александра потрясенно смотрела на командира, не чувствуя, как по щекам катятся слезы. Каким-то образом она ощутила его боль, на мгновение проникла в его страхи. И теперь испытывала жгучий стыд оттого, что своей ревностью вынудила Каллена вновь погрузиться в мучительные воспоминания о снах, причиняющих ему боль. Командир стоял перед ней и с грустью смотрел на чародейку. Он был странно опустошен, в то же время, ожидая чего-то. Как будто озеро со старой мутной водой вычерпали до дна, собираясь наполнить его вновь. Девушка сорвалась с места, бросаясь к нему на шею и покрывая лицо Каллена поцелуями. - Прости меня, прости… Он не дал магичке продолжать, закрывая ее рот поцелуем. Затем поймал лицо девушки в ладони, стирая пальцами слезы с ее щек, и прошептал: - Все будет хорошо. Вместе мы справимся. Я знаю. Через несколько мгновений они опустились на траву, не обращая внимания на росу, приятным холодком обжигающую разгоряченную кожу. Сейчас обоим хотелось нежности и медленной ласки. Цветки хрустальной благодати покачивали своими головками, словно выражая им свое одобрение. Влюбленные не заметили полупрозрачную фигуру в большой странной шляпе, скрывшуюся среди темной листвы на тропинке, ведущей в сторону лагеря.