Я так и не ложусь спать в эту ночь. Все думаю о Джеймсе. «Возможно, еще один человек погибнет из-за меня», — эта мысль не даёт мне покоя; я ни с кем не разговариваю, не ем, не пью. Ребята не говорят мне о состоянии Джеймса абсолютно ничего — это безумно гложет.
— Глория, все будет хорошо, — успокаивает меня Мелисса. — Я обещаю тебе.
Поджав под себя коленки и обхватив их руками, я молча смотрю в стену.
— Оставь меня одну, пожалуйста, — как можно мягче говорю я.
— Как скажешь, — Мел выходит из комнаты.
У меня есть план.
Надев джинсы, теплую толстовку, кеды, я выхожу на балкон. Здесь достаточно высоко, но выбора у меня нет. Перелезаю через перила. Прыгаю. Как же больно! Чувствую адскую боль в левой ноге. Приподнимаю штанину и вижу отнюдь не приятное зрелище: просто кровавое месиво, а не нога.
Я слышу какой-то шорох. Здесь явно кто-то есть. Я аккуратно встаю с земли. Колено неприятно пощипывает. Делаю один шаг и падаю. То есть не совсем падаю, ведь меня успевают подхватить.
— Что ты тут делаешь? Отпусти меня!
— Лори, успокойся, — просит Роберт.
— Откуда ты… — мои глаза, наверное, едва ли не вылетают из орбит от удивления. — Откуда знаешь мое имя, черт возьми?!
Он усаживает меня на скамейку.
— Придет время — ты все узнаешь.
— Какое к черту время?! Ты издеваешься надо мной? — разъярённо спрашиваю я. — Мне нужны объяснения, а не твоё грёбаное время!
— Не получишь ты никаких объяснений.
— Отвези меня в больницу.
— Нет.
— Тогда сама дойду.
Я встаю со скамейки и через боль иду к воротам.
— Ладно, я тебя отвезу! — вздыхает Роб, сдаваясь.
Брюнет подходит ко мне, берет на руки — я не сопротивляюсь — и сажает в свою машину. Уже в дороге я начинаю разговор:
— Так что ты там делал?
— Я же говорил: придет вре…
— Да-да, это я уже поняла, — перебиваю я его, закатив глаза. — Полагаю, бесполезно расспрашивать тебя дальше.
Он тихо смеётся, кивая.
— А что по поводу Стива? — как бы невзначай кидает Роберт.
— А что по этому поводу?
— Ты любишь его?
— Не начинай, — ухмыляюсь я.
Он пожимает плечами.
— Мы доехали, — парень переводит тему.
Я покидаю автомобиль и, хромая, иду ко входу в больницу. Как только я вхожу, ко мне сразу подбегает медсестра.
— Что случилось?
— Со мной все в порядке, — пытаюсь заверить я.
— Её ногу нужно обработать, — говорит вошедший в больницу Роберт, и медсестра кивает, в то время как я сверлю парня злым взглядом.
Работница больницы усаживает меня на диван и идёт за медикаментами. Вернувшись, она закатывает штанину моих джинсов и начинает обрабатывать рану. Наконец, когда это заканчивается, я подхожу к регистратуре.
— Здравствуйте. В какой палате лежит Джеймс Гинс?
— Кем вы ему приходитесь?
— Я его сестра. — ложь во благо не повредит, думаю.
— В сто девятнадцатой палате, третий этаж.
Я иду по указанному маршруту и некоторое время стою перед дверью, не решаясь её открыть. Была не была… открываю. Джеймс лежит на кровати с перевязанным животом, к нему подключены разные аппараты для поддержания жизни. Тяжело вздохнув, я сажусь на стул возле его кровати, беру парня за руку.
— Прости меня за это все, Джеймс, — шепчу я, чувствуя, что вот-вот заплачу.
— Девушка, что вы здесь делаете? К нему нельзя, — слышу я раздраженный голос за своей спиной.
Обернувшись, вижу мужчину в белом халате, записывающего что-то в большой блокнот. Кажется, это лечащий врач Джеймса.
— Я его сестра. Почему я не могу навещать своего брата? — сразу встаю в оборону.
Прежде чем доктор успевает что-либо ответить, происходит то, что отвлекает меня намного больше: Джеймс сжимает мою руку. Слегка, но этого хватает, чтобы я заметила.
— Доктор…
— Роут, — подсказывает он.
— Мистер Роут, Джеймс сжал мою руку!
Мужчина быстро проходит к больничной койке и начинает нажимать какие-то кнопки на аппаратуре.
— Позови медсестру! — требует он.
Я выбегаю из палаты и возвращаюсь уже с медсестрой. Она вкалывает Джеймсу что-то. Доктор обещает, что моему другу вскоре станет легче и он придёт в себя, после чего сотрудники медицинского учреждения покидают палату. Я весь день провожу с Джеймсом. На часах 17:02.
— Малышка! — словно вихрь, в палату врывается Стив.
— Прошу тебя, тише, — тихо говорю я.
— Почему ты сбежала? — чуть успокоившись, спрашивает он.
— Не потому ли, что вы ничего не говорили мне о состоянии Джеймса? — не скрывая иронии в голосе, уточняю я.
— Прости, я счёл это правильным решением — попытаться огородить тебя от всего. Наверное, это было эгоистично, — тяжело вздыхает он.
— Ладно, я понимаю тебя.
— Кстати, Лори, у меня сюрприз: мы купили новый автодом!
— Черт, это очень здорово, — я встаю с кресла, кутаясь в объятия блондина.
На моем лице сияет улыбка. Я, правда, сейчас очень рада. Даже не верится, что мы, как и раньше, будем колесить по миру.
— Я очень люблю тебя, малышка, — зарываясь в мои волосы носом и вдыхая их запах, произносит Стив.
— Я тебя больше, — целую его в щеку.
— Сомневаюсь.
В следующие секунды наши губы сливаются в поцелуе. А потом… я просто молчу. Молчу, обнимая любимого человека, упираясь головой в его крепкую грудь, вдыхая его запах, слушая его сердцебиение. Приятно осознавать, что есть тот, кого любишь ты и кто любит тебя. Это самое лучшее чувство — взаимная любовь. Когда ты кого-то любишь, чувствуешь, что вы вместе можете сделать все. Нет правил, нет границ, нет ничего, кроме вас.
— Глория, идем домой?
— Но Джеймс…
— О нем позаботятся.
— Хорошо, — соглашаюсь я, понимая, что Стив прав.
***
По дороге домой я решаю задать интересующий меня вопрос:
— Почему эта Ребекка так похожа на Беккс?
— Эм… не знаю, — мнётся Стив.
— Не-е-ет, — протягиваю я. — Ты явно что-то знаешь.
— С чего ты взяла? — он отводит взгляд в сторону.
— Ну, Стив! Я с тобой не разговариваю! — наигранно обижаюсь, надув губы.
— А я с тобой! — он повторяет мои действия.
***
Утром следующего дня, когда я просыпаюсь, моя голова покоится на груди Стива. Встав с кровати, принимаю холодный душ, чтобы избавиться от сонливости. Колени неприятно пощипывают, попадая под струи воды. Наношу легкий макияж, собираю волосы в тугой хвост. Надеваю черные джинсы, белую футболку, черную кожанку и спускаюсь вниз. Все еще спят. Выпиваю чашку кофе, выхожу из дома и на такси доезжаю до больницы. Поднимаюсь в палату Джеймса, открываю дверь и вижу женщину, сидящую возле моего друга. Ее кожа бледна, глаза опухли от слез, а губы потрескавшиеся.
— Здравствуйте, — мягко произношу я.
Она смотрит на меня пустым взглядом, ничего не говоря.
— Вы мать Джеймса, да? — она кивает. — Меня зовут Элизабет.
— Элизабет… — задумчиво повторяет она хриплым голосом.
— Да, — слегка улыбаюсь. — Я подруга вашего сына.
Она снова опускает взгляд на Джеймса. По ее щеке скатывается одинокая слеза. Она явно боится за сына, что, в принципе, естественно.
— Он поправится, миссис Гинс, обязательно поправится, — уверяю я, прежде чем выйти из палаты и оставить мать с сыном наедине.
Сажусь на белый диванчик, замечая конце коридора идущих в мою сторону Тезер и Дэна. Лица у них невероятно грустные, особенно у парня. Я встаю с дивана и иду к ним. Ничего не сказав, обнимаю по очереди.
— Он очнулся! — слышу я радостный голос позади себя.
Оборачиваюсь и вижу миссис Гинс. Только теперь в её глазах можно заметить не страх возможной потери ребёнка, а
надежду…
