Четыре ноги, неживое

      Не выдержала. Заинтересовалась. Не поймёт.       — Что это за игра у вас с эльфом? – не выдержала Вивьен, но посоха не отпустила. Страх и память.       — Я больше не убиваю магов. Это плохо, Рис мне объяснил.       — А?       Одна бровь чародейки стала выше, чем другая, и красивый атур стал негармонично смотреться на тёмном лице. Коулу это не понравилось.       — Ты можешь не держаться за посох, — осторожно пояснил он. – Он тебе не поможет. То есть не понадобится.       — Ну-ну, мальчик. – Чародейку передёрнуло. – Возможно, память у демонов несколько короче, чем у живых людей, но я задавала тебе вопрос.       — Я живой.       — Отвечай мне на вопрос!       — Ученики смеются, тыкают за спиной пальцем. Это дети, но так обидно, что каждый день приходится не замечать этого, и кричать, чтобы…       — Вылези из моей головы немедленно, — сделав глубокий вдох, спокойно и вкрадчиво попросила Вивьен.       — Я не там.       — Не уходи от вопроса.       — Я тут.       — Пожалуйста!       Коул чуть не уронил шляпу, резко подняв голову на чародейку.       — Тебе неинтересно.       Жилки на шее дёргаются от злости, подступающей к горлу, глаза колют, но голос остается мягким.       — Если бы мне было неинтересно, юноша, я бы не спрашивала.       — Сейчас ты ничего не спросила. Это значит, что тебе неинтересно?       — Во что вы играете с эльфом?       Вивьен смешно злится, и её смешно злить, но от стены Солас смотрит немного укоризненно, а Варрик качает головой. Инквизитор, наверное, тоже покачал бы. Но Инквизитора рядом нет, поэтому Вивьен может использовать посох не по назначению. Не магией.       От мимолётных мыслей чародейки, как можно использовать посох, Коула передёргивает. Он не знал, что так можно, и не хочет испытывать это на себе.       — Ему кажется, что он не спит, — сдается Коул и произносит свою самую простую загадку, — но когда он видит свою жену, он желает проснуться. Он просыпается, но спит ли он? Или не спит?       — Что ты несёшь? – Между бровей у Вивьен появляется морщинка, которая слегка двигается в такт речи. Будто чародейка говорит лбом.       — Это загадка, — сжалился над ней Солас. И зря. Она была смешная, а теперь начнет думать.       — Значит, он вспоминает какие-то истории из Тени, задает вопрос, и нужно понять, к чему они относятся?       — Не совсем. Нужно понять, какая описана вещь.       — Вещь? – Она опять начинает злиться. – Вещь?! Ты серьёзно? Как можно по обрывочному лопотанию про сны и жену понять про какую-то вещь?       — Пока не попробуешь, не узнаешь.       — Отлично. Как ты там сказал? Спит и видит жену? Ночной горшок?       — Нет.       — Кровать?       — Нет.       — Цветы? Ночник? Колыбель? Ребристый дилдо?       — Нет. Нет. Нет. Что это?       Вивьен выругалась.       — Это юла, — закатил глаза Солас. Давно понял.       — Верно.       — Как?!       Вивьен уронила с головы атур.