Четыре ноги, неживое

      — Бабочки полыхают радугой и вспыхивают тем, что потеряно.       Он обещал без подсказок. Сегодня – только то, что подскажет Соласу его мудрость, знания, воображение и память. Только то, что можно вытянуть из Тени подсознания, зайти с другой стороны волчьего воя на луну, обогнуть солнечную колесницу.       Луг и берег.       — Озеро Каленхад.       Солас ищет там, на местах давних сражений, на месте, где был зажжён огонь Гордыни, на месте, которое очень подходит Соласу, но которое он никогда не примет. Сегодня они договорились, что в Тени можно будет найти ответ, не нужно будет блуждать по закоулкам чужих дворов и дворцов, ответ будет прямо здесь, в Тедасе. В том числе там, у озера.       Солас заходит в башню, с любопытством проводит незримыми пальцами по застывшим пеплом обложкам книг. Они рассыпаются от дуновения чужого присутствия, но эльф осторожен и умеет не уничтожать Следы даже случайно.       Он останавливается на одном из этажей и ждёт, ждёт так, будто устал и хочет отдохнуть прямо здесь, в Тени.       — Нет, далеко, — качает головой Солас и вот уже снова стоит на пристани.       Коул опускает голову и еле заметно улыбается.       — Над лодкой кружат стервятники, грифы, под завесным огнём виднеются глифы и очертания снов. Сегодня богатый улов. Прощай и прости, помоги, я сегодня погиб, я рубил их с плеча, я покинул причал, я был в клетке, как птица на ветке, я спокоен, спокоен, спокоен, спаси меня.       Солас берёт рукой лохматую горсть снега, и меж его пальцев сочится снегопад, будто песок в часах. Солёные хлопья тают в искры дождя, и Солас ловит капли лбом и шеей, глядя на редклифскую церковь.       — Я был слаб или глуп, лишь поэтому груб, я не смог ни уйти, ни остаться в пути, мы искали ответ на вопрос, Ферелден провонял мокрой псиной.       — Что ты там бурчишь?       Солас отвлекается. Кажется, Коул говорил слишком громко.       — Печеньки. Хрустящие! Как хлеб, но сладкие.       Солас не знает, что ответить.       — Они вкусные, — будто оправдывается Коул, но эльф более не желает слышать подсказок. Даже таких. Особенно таких.       Солас наступает на берцовую кость, отшатывается, но они всюду под ногами. Тонкие пальцы перерубают сгнившие сухожилия, и один за другим мёртвые падают к ногам. Здесь будет памятник, но много потом, а сейчас слишком поздно.       Солнце встает на западе, но на самом деле оно еще не заходило. Туман рассеивается, и Солас оглядывается по сторонам. Маленький дух машет ему, и маг улыбается хорошему знакомому. Духи веры редкие, но здесь он был и верил, и здесь его вера помогла. Коул бы задержался и посмотрел, кому помогает маленький дух, но то, к чему придёт Солас, гораздо интереснее, поэтому он неслышно следует.       Эльф стоит перед мельницей и держит в руках радужную бабочку. У бабочки есть рога, и на самом деле она кунари.       Коулу нравится.       — Ты узнал ответ на вопрос?       — Я знаю, что такое Мор, — улыбается Солас, а потом неожиданно шутит: — Сорок Два.       Именно так в Тени звучат эти слова.       — Это был меч.       — Верно.