Кролик на счастье

Будучи единственным принцем, Оливер пользовался своими привилегиями, но, надо отдать ему должное, при том не забывая и об обязанностях: он воевал наравне с остальными солдатами, всегда знал, как защитить своих ребят и когда нужно вовремя отступить. Оливер никогда себе ни в чём не отказывал. Ему, в свои двести сорок лет, очень нравились свобода и сила, которые могла дать только королевская кровь. Ему нравилось развлекаться со сладкими парнями и девушками, чьи стоны частенько разносились по всему замку — он вёл поистине распутный образ жизни. Жена его отца недолюбливала Оливера: тот приходился королеве пасынком — сыном какой-то безродной вампирши-воина, которая погибла на войне. Поговаривали, что та была возлюбленной короля и он сам лично убил каждого, кто был причастен к её смерти. Были и злые слухи о том, что король не может иметь детей, поэтому тайком взял на воспитание сироту. Но эти слухи разбивались как волны о скалы, стоило лишь взглянуть на наследного принца. Он был точной копией своего отца и дяди — королевские черты в нём было несложно разглядеть. Оливера же эти слухи никогда не интересовали, как и козни мачехи, которая постоянно ему пакостила. Его вообще никто не интересовал, кроме себя дорогого и сражений, — пока однажды его мир не сузился до прекрасных карих глаз… …Оливер прятался в лесу, петляя, убегал, путая за собой следы. Он уводил оборотней от своих солдат, которые пытались отступить, прихватив с собой раненых. Принц тоже был серьёзно ранен, однако даже и не думал расслабляться: прежде всего он был будущим королём и нёс ответственность за каждого своего подчинённого. При всём своём распутном образе жизни и непростом характере, он считал, что лучше умереть одному королю, чем сотне солдат. Глубоко в лесу он почувствовал аромат какого-то мелкого зверька, да такой сладкий и сильный, что просто не мог его проигнорировать. Оливер устал, истекал кровью и был голоден, поэтому ему не мешало бы сейчас перекусить. Но каково же было его изумление, когда этот восхитительный запах привёл его на поляну с грибами и он увидел там молодого парня. Тот был одет в какой-то халат с длинными рукавами, что скрывали его руки, а за спиной у него была массивная корзина. Встретившись взглядом с Оливером, парень испуганно вздрогнул, распознав в нём вампирского солдата — мундир на нём говорил сам за себя. Они оба замерли, не смея двинуться с места. — Не бойся, я не причиню тебе вреда, — ласково улыбнулся Оливер, предвкушая заранее, как обнимет сладко пахнущее тело, как войдёт в него, а затем попробует на вкус кровь, что так манила. — Что Вы здесь делаете? — неуверенно спросил парень. — Это земли короля Фредерика, если он узнает, что вампир был на… — Но мы же ему не скажем? — дружелюбно произнёс Оливер, поднимая руки, будто сдаваясь. — Это будет нашим маленьким секретом. Даже парень услышал, как глубоко в лесу завыли волки-оборотни, оповещая своих собратьев, что напали на след. Неизвестный паренёк дёрнулся и быстро стал уходить в противоположную сторону. — Иди за мной, если не хочешь умереть, — через плечо бросил он Оливеру. Тот удивлённо вскинул бровь, но за парнем последовал. В отличие от оборотней, он мог передвигаться быстро и бесшумно, но силы принца уже были на исходе. — Куда мы направляемся? — спросил он у своего странного спасителя. — Сюда, — просто ответил тот, резко толкая вампира в пещеру, вход которой был замаскирован ползучей травой. — О вампирская мамаша, — прошипел Оливер, зажимая свой нос. — Почему тут так воняет? — Это медвежья нора, — пояснил парень, прислушиваясь к обстановке снаружи и откладывая в сторону корзину с травами. — Сам медведь, после зимовки, покинул её два дня назад, но запах всё ещё есть. — А голова у тебя варит, — улыбнулся принц, устраиваясь на жёстком камне поудобнее. — Как тебя зовут? — Меня? — переспросил парень, будто там был ещё кто-то, кроме них. — Луи. — А меня — Оливер… — Он хотел ещё что-то сказать, но Луи накрыл его губы своей ладонью, не отводя взгляда от входа в пещеру. Кто-то невдалеке пробежал мимо — опасно было подходить слишком близко к медвежьим норам, ведь никогда не знаешь, пуста она или нет. К счастью, раны Оливера постепенно затягивались, но он всё ещё хотел есть. Из-за погони он потерял слишком много сил, поэтому организм требовал свежей крови. Сладкий запах от парня просто будоражил воображение, раззадоривая и снося всякие рамки. Оливер поддался моменту и притянул парня к себе так, чтобы тот оказался на нём. Луи, увидев шальные искорки в глазах вампира, недовольно нахмурился, но ничего не сказал — шуметь пока было опасно. Тем временем наглые руки принца прошлись по его спине, опустившись на аппетитные ягодицы. Клыки у вампира так и чесались, но он не был каким-то животным, ему нравилось, когда всё шло своим чередом. Сладкие губки поджались от негодования, а Оливеру так хотелось попробовать их на вкус. Приятно пахнущая ладонь всё так же была прижата к его губам, и развратник-вампир прошёлся по ней языком. Луи покрылся румянцем и попытался отстраниться, но ничего не вышло. Оливер несильно сжал ягодицы, а потом ладонями устремился к плечам, чтобы попытаться снять этот странный халат-балахон, но когда, погладив их, слегка спустился по руке парня вниз, его глаза удивлённо округлились. Там, где от локтя он надеялся пройтись ладонью до тонких пальчиков… Оливер посмотрел в глаза Луи, пытаясь найти ответы на свои вопросы, но столкнулся лишь с печалью. Парень отстранился от него, поправляя одежду. Оливер потянулся к нему и, схватив правый рукав, не поймал в ней руки — у Луи её просто по локоть не было. Принца охватило разочарование, потом печаль и, наконец, ярость, приправленная щемящим состраданием к этому прекрасному воздушному существу. Кто мог сделать такое с ним? Как? — Что с твоей рукой? Где она? — словно маленький ребёнок спросил Оливер, будто надеясь, что Луи достанет её из своей большой корзины и прикрутит на место. — Тише, Оливер, — с мольбой произнёс Луи. — Нас могут услышать. — Ну и пусть, — упрямо заявил принц, — я хочу знать, что случилось с твоей рукой. — Её отрубили, — словно сообщил что-то банальное и привычное, спокойно ответил Луи и покачал головой: — Не стоит придавать этому значения. — Но почему? — не унимался Оливер. — Ты из восточных земель? Ты что-то украл? — Я в жизни ни разу не брал ничего чужого, — насупился парень, уязвлённый таким предположением. — Тогда что с тобой случилось? — Ты обещаешь хранить мой секрет, как я буду хранить твой о том, что ты был на этих землях? — тихо спросил Луи и испытующе посмотрел на вампира. — Я даю тебе слово, — без колебаний серьёзно ответил Оливер. Луи чувствовал, что этот вампир не выдаст его, да и, по сути, ему было уже всё равно. Он столько страдал под грузом вины, что готов был даже умереть. Луи давно не боялся смерти — он вообще ничего не боялся, поскольку в жизни уже столкнулся с кое-чем пострашнее. Оливер моргнул, ему показалось, что он сходит с ума: на голове у Луи появилось два длинных кроличьих уха, покрытые милой короткой шёрсткой. И тут его осенило — перед ним оборотень-кролик, которые, по сути, считаются давно вымершим видом. Но и вместе с этой догадкой пришли и ужасающие выводы — руку ему отрубили на удачу. — Однажды на деревню, в которой мы жили, напали бандиты из Северного леса. Я перепугался и хотел в форме кролика скрыться в лесу с братьями, от которых сильно отстал, но один из бандитов меня заметил… — Луи многозначительно замолчал, а у Оливера по спине пробежался холодок. — И что же было потом? — Моя мама бросилась мне на помощь, но к тому времени мне уже отрубили лапу. Она ударила вилами того бандита и выхватила меня. Так я смог спастись. — Главное, что вы спаслись, — ободряюще улыбнулся Оливер. Но в тот же момент уши Луи опустились, а сам он сжался так, будто хотел исчезнуть. — Да, — хрипло произнёс он, — я спасся, но не моя мама. Когда она поняла, что нам не сбежать, она засунула меня в ближайшую кроличью нору и стала искать настоящего кролика. В общем — ты, наверное, догадываешься, что произошло потом: она дала им себя поймать, лишь бы спасти меня. — Твоя мама очень храбрая, малыш… — Оливер обнял Луи, поглаживая того по волнистым волосам и пушистым ушам. — Не вини себя, слышишь? Луи молчал, он всегда знал, что виноват в смерти своей матери. Если бы он был посильнее, если бы не отбился от братьев, если бы всегда слушался отца… Теперь же в семье его будто не существует: его не нагружают работой, с ним редко разговаривают. Дети на улицах с ним не играли, а, когда он повзрослел, девушки и парни вообще перестали на него смотреть. Луи было всего шестнадцать, о великой любви и поцелуях было рано говорить, но он даже и не мечтал об этом — калека никому не нужен. — У меня есть мачеха, — начал Оливер, чтобы хоть как-то отвлечь парня от грустных мыслей. — Отец женился на ней, когда мне было пять. Однажды она отшлёпала меня за то, что мой пёс испачкал ей платье. И знаешь, что я сделал в отместку? — Что? — тихо спросил Луи. — Я запустил всех гончих в её покои! Особенно моим парням понравилась её дорогая заморская помада. — Луи улыбнулся, представив перекошенное лицо богатенькой дамы в пышных юбках. — Правда потом мне досталось ещё и от отца — это же были и его покои. Луи тихо засмеялся в объятиях вампира, а через некоторое время смутился их близости и попытался отстраниться. — Нам, наверное, уже можно выходить, — пробормотал он. Оливер не смог найти в себе силы, чтобы перечить этому созданию. Он лишь разочарованно вздохнул и разжал объятия. — Давай я провожу тебя до деревни, — предложил он, переживая за кролика. — В лесу опасно расхаживать одному. — А тебе опасно вдвойне, — строго произнёс Луи, щёлкнув вампира по носу. Оливер, обескураженный действиями кролика, удивлённо моргнул и приоткрыл губы, за которыми едва виднелись острые клыки. Луи рассмеялся от вида удивлённого вампира и покачал головой, поднимаясь с земли: — Ну что ж, провожайте, благородный воин. — С превеликим удовольствием, — чопорно ответил принц, встав на ноги и галантно поклонившись, за что был награждён самой прекрасной в мире улыбкой. Они шли довольно долго, хоть деревня и находилась, в общем-то, не так далеко. Разговаривали обо всём на свете и часто устраивали привалы, словно оттягивали минуты расставания. Каким же лёгким на подъём, и в то же время смелым, был Луи — Оливер не мог налюбоваться им. Кролик будто весь светился изнутри, на его коленях хотелось спать, к его нежной руке хотелось прильнуть. Но время расставания было всё-таки неизбежно: за поляной уже виднелась деревня. Становилось темно, и люди разжигали огни. В самом центре деревни можно было увидеть костёр, вокруг которого собирались её жители. — Дальше тебе нельзя, Олли, — произнёс Луи, останавливая вампира у самой последней линии деревьев перед поляной. — Я прослежу за тобой, пока ты не дойдёшь до ворот, — будто уговаривая, ответил принц. Он сейчас был так далеко от своих земель, но ему было абсолютно всё равно, поймают ли его или нет. Ему хотелось только одного — побыть рядом с Луи подольше. — Олли, тебе нужно… — огорчённо прошептал парень, но вампир не дал ему договорить. — Со мной всё будет хорошо, — так же тихо заверил он Луи и, наклонившись, поцеловал. Кролик растерялся, сжимая рукой мундир на груди Оливера. Он раньше никогда не целовался, да и вампир ему очень понравился — ведь он был таким весёлым, умным и… красивым. — Жаль, что… что нам приходится расстаться, — предательски вырвалось из уст Луи. — Я бы очень хотел побыть с тобой ещё немного, — разочарованно выдохнул принц в самые губы. — Но… Понимаешь, Луи, я наследный принц. Если я исчезну, мой отец сотрёт всех моих ребят в порошок. — Иди, — закрыл глаза парень, желая пробыть в объятиях Оливера ещё немного. — Ты не удивлён? — улыбнулся тот. — Олли, — лукаво ответил Луи, — на твоём мундире вышит фамильный герб… — О, чёрт, — засмеялся вампир, обнажая зубы. — Надеюсь, ты не был таким милым со мной только потому, что я из королевского рода? — Я тебя сейчас ударю, Высочество! — деланно нахмурился кролик. — Боюсь-боюсь! — изобразил на лице комичный страх Оливер, а затем, тяжело выдохнув, с печальной улыбкой разжал объятия. — Иди, Луи, тебя, наверное, заждалась твоя семья. Луи застенчиво чмокнул принца в щёку и поспешил в сторону деревни, пытаясь побороть соблазн вернуться и побыть с принцем ещё немного. Он изо всех сил держался, чтобы не оглянуться, глаза почему-то наполнились слезами, но с лица не сходила улыбка. Сегодня он впервые в жизни влюбился, сегодня же он навсегда попрощался со своей первой любовью. Оливер дождался, пока тоненькая фигурка в смешном светло-персиковом халате доберётся до ворот деревни, и только после этого сдвинулся с места. Возможно, из-за бушующих внутри него чувств, его глаза в темноте горели, как у кошки, но он точно знал, что вычистит все Северные леса, только чтобы его крольчонок спал спокойно.

***

Принц Оливер вернулся с фронта прославленным на всю страну — как избавитель от бандитов и герой, спасший жизни свыше сотни солдат. Вот только сам он в мыслях был далеко от столицы, постоянно прокручивая тот день в своей голове. День, когда он повстречал свою судьбу. Границы укрепили, и у него больше не было поводов, чтобы побывать там и получить возможность пробраться на соседние земли. Оливер мог надеяться лишь на то, что его ангел придёт к нему во сне. И он приходил. Каждую ночь. Принцу снились сны лишь о кролике: о том, как они бродят по лесу, как он лежит на его коленях, как слышит самый прекрасный в мире голос… — Ты готов? — спросил Ричард, заглядывая в покои сына. — Да, — кивнул Оливер, прикрепив фамильный клинок к своему поясу. Сегодня они были приглашены на бал к брату королевы. Её род хоть и был благородным, однако не имел королевской силы в крови. Королевская семья прибыла, слегка опоздав, и, разместившись на специально отведённых для них местах, ожидала, пока каждый из представителей благородных родов не поприветствует их лично. Братец мачехи куда-то подевался, поэтому, как хозяйка бала, к ним подошла его жена, с хитрецой поглядывая на принца. Оливер равнодушно отвернулся, даже не поцеловав ей руку: с женатыми и замужними он не связывался никогда, а после встречи с Луи принц вообще перестал обращать внимание на заигрывания — теперь все его мысли занимал лишь кролик. Оливер уже решил, что после бала запряжёт коня и вновь отправится на границу, на встречу с ним — и будь что будет. Гости подходили нескончаемым потоком — там, где появлялась королевская семья, хозяева бала переставали быть ими. Оливер встретился взглядом со своей тётей, та смотрела на него так, будто всё сразу поняла. Она улыбнулась своему кавалеру и, попросив прощения, отошла к Оливеру. — Олли, — ласково произнесла она, отчего принц вздрогнул. Луи тоже его так называл, но из его уст это звучало так правильно и нежно… — Что с тобой, милый? На тебе лица нет, ну-ка, пригласи свою тётю на танец. — Тётушка Сильвия, — вздохнул принц, галантно подавая ей руку, — больше не называйте меня так. — Как? Милым? — удивилась Сильвия: она называла племянниками ласковыми прозвищами с самого его детства. — «Олли», — пояснил он, кружа её в танце. Все взгляды были устремлены на них, ведь они являлись самыми завидными партиями королевства. Красивые, статные, из королевского рода и отважные воины. — Но почему? — удивилась Сильвия, не замечая восторженных взглядов, впрочем, печальный Оливер их тоже не замечал. — Это разбивает мне сердце, — ответил он, опуская взгляд. Сильвия больше ничего не спрашивала. Когда танец завершился, они поклонились друг другу и разошлись. К тому времени объявился хозяин бала — высокомерный и надутый младший брат королевы. Оливер подошёл к нему, чтобы поздороваться, и чуть было не отшатнулся от до боли знакомого запаха. Запаха Луи. Стало страшно. Что он делает в таком месте? Здесь ведь полно вампиров и… — А вот и герой границ, — лживой улыбкой встретил его Джордж, протягивая руку. Но Оливер её проигнорировал, его взгляд был прикован к рукоятке клинка, на которой висел шнурок с маленькой кроличьей лапкой. На глазах у принца едва не выступили слёзы: он еле смог сдержать бурю, что бушевала у него внутри. — Откуда у Вас такой диковинный шнурок, Джордж? — обманчиво ровным голосом спросил Оливер. — О, так Вы тоже почувствовали сладкий запах? — засмеялся тот, обнажая клинок, чтобы дать всем рассмотреть кроличью лапку. — Я отрезал её у кролика-оборотня! Представляете? Посчастливилось встретиться с одним из последних. — Да Вы что?.. — скучающе протянул король. Его больше интересовала реакция сына, уж слишком та была… странной. Глаза Оливера засветились ярким зелёным светом, он обнажил клыки, будто готовясь напасть. Джордж не на шутку перепугался и даже выронил клинок на мраморный пол. Оливера не смог остановить даже собственный отец — принц рывком прижал Джорджа к стене, что находилась от них примерно в трёх метрах, чудом не раздробив бедняге череп. В зале отовсюду разносились охи, ахи и шепотки. — Сам убил, говоришь? — процедил Оливер. Его клыки удлинились, из-за чего речь была больше похожа на шипение змеи. — Жалкий лгун, у какого торговца ты его купил?! Говори, иначе я отрублю тебе руку! — Оливер! — вскрикнула королева, но не решилась подходить к пасынку. — Как ты себя ведёшь?! Мы ведь не в грязных казармах, а на балу у… — Заткнись, потаскуха! — не поворачивая головы, рявкнул принц, после чего в зале стало абсолютно тихо. — Кусок неудачника, я задал тебе вопрос! Где ты взял эту лапку?! — Я… я… купил её в лавке у колдуна Френсиса, — дрожащим голосом ответил Джордж, от страха по его лицу в три ручья лился пот: сил у принца было достаточно, чтобы разорвать нерадивого на части. Оливер потянулся за клинком, но в мгновенье отлетел от удара отца. Выражение лица короля не предвещало ничего хорошего, принц оскалился, готовясь напасть, но его остановила рука Сильвии, что протягивала оторванную от рукоятки клинка кроличью лапку. Взгляд Оливера стал более осмысленным и печальным, он дрожащими руками взял драгоценную лапку и быстрым шагом удалился. Отец, игнорируя визгливые крики жены, сразу же последовал за ним. Оливер сидел на ступеньках у входа, опустив голову. Король сурово встал перед ним и холодным тоном произнёс: — Что за концерт ты там устроил? Ты принц, не хватало, чтобы ты прослыл болваном, который бросается на третьесортных задавак. — Прости меня, отец. Я не хотел тебя позорить, — глухо произнёс принц, не поднимая головы. Ричард устало вздохнул и совсем не по-королевски опустился на ступеньки рядом с сыном. — Что с тобой, Оливер? Я тебя таким вижу впервые. — Я знаю, кому принадлежит эта лапка, — печально отозвался тот. — Так верни ему её. Думаю, он обрадуется, — предполагая, что сын знает настоящего владельца амулета, посоветовал король. Оливер горько рассмеялся: — Вряд ли ему понравится такой подарок, отец. Он из-за человеческой прихоти столько перенёс… — Сын, я тебя совсем не понимаю, — обеспокоился Ричард за рассудок своего наследника. — Ты же не думаешь, что это действительно лапка оборотня? Последнего кролика-оборотня я встречал более пятисот лет тому назад. — Если ты встречал их, разве ты не можешь распознать запаха? — вскинул бровь принц. Его глаза были наполнены слезами, он впервые плакал за многие годы. — Оливер… — Я не сошёл с ума, отец! — оскалился принц, прижимая к груди лапку. — И я виделся с ним на людской территории, я прикасался к нему и чувствовал мягкость шерсти на его ушах! Он был там, я никогда не смогу забыть его запаха… Оливер зарычал как раненый зверь, по его щекам катились слёзы. Больше он не стал ничего говорить отцу, лишь стёр влагу со щёк и велел слуге приготовить для него коня. Никогда ещё принц не вёл себя столь несдержанно, но он быстро взял себя в руки, бережно сжимая лапку в руке. Решение пришло само: он прямо сейчас же направится к колдуну и всё у него разузнает — и плевать на то, что думают другие! Впервые в жизни ему хотелось что-то сделать не для себя и не для армии. Ему хотелось сделать хоть что-нибудь, только бы его кролику не угрожала опасность.

***

Почти у самого края города, находился мрачный дом с небольшой лавкой. Там и жил придворный колдун, к которому частенько наведывался сам король. Этот колдун не был вампиром, он был самым настоящим человеком, который каким-то образом раздобыл секрет бессмертия. Оливер не успел даже постучаться в старые деревянные двери, как те сами отворились. — Я ждал Вас, Ваше Высочество, — любезно произнёс миловидный юноша и сделал приглашающий жест. Френсис любил позабавиться со своей внешностью, становясь то дряхлым стариком, то привлекательным юношей. — Так, значит, Вы также знаете, зачем я к Вам пришёл, — мрачно сказал принц, решительно проходя внутрь лавки. — Присаживайтесь, — предложил колдун, указывая на небольшую софу в углу лавки. — Простите, я не могу сейчас… — раздражённо произнёс Оливер. — Откуда у Вас эта лапка? Он просто протянул ладонь с ней, но всем своим видом показывая, что не желает, чтобы колдун к ней прикасался. «Юноша» понимающе улыбнулся, кивая головой. Принц же почувствовав нестерпимую усталость, всё-таки рухнул на предложенную софу. — Я купил её у бандита из Северного леса. — Френсис устроился в диванчике напротив, щелкая пальцами. Вмиг перед ними оказался небольшой столик с уже готовым чаем и десертами. — Но зачем? — Для Вас, Ваше Высочество. — Он протянул принцу чашечку ромашкового чая и продолжил: — Чтобы Вы пришли ко мне именно сегодня. Эту лапку я хранил восемь лет ради этого дня. — Я Вас не понимаю, — нахмурился принц. — Вы ведь планировали после бала вновь отправиться на границы? — спросил колдун. — Как Вы узнали? — удивлённо моргнул Оливер: он точно помнил, что ни с кем не делился своими планами. — Мне рассказал Ваш пёс, — ответил колдун, будто это была самая обыденная в мире вещь. — Так Вы умеете говорить с животными? — скептически усмехнулся Оливер. — Да, — кивнул тот, проигнорировав насмешливый взгляд, — Ваш пёс, как и я, почувствовал Вашу скорую смерть. Из этой поездки Вы бы не вернулись. — И что Вы мне предлагаете? Умереть на границе от вражеского меча или же зачахнуть дома от тоски, даже не попытавшись что-то сделать? — Я предлагаю дождаться. Судьба сама приведёт его к вам. — Френсис посмотрел куда-то в сторону от Оливера и продолжил: — У меня было видение, в котором Его Величество Ричард разыскивал Вашего любимого. — А если он не придёт? — тускло спросил Оливер, печально глядя на лапку в своей ладони. — Значит, нам не удалось обхитрить судьбу, и смерть для Вас неминуема…

***

Оливер на следующий же день приказал своим людям уничтожить все кроличьи лапки с рынков и запретить их торговлю. Браконьеров ждал солидный штраф. Горожане бурно обсуждали поведение принца на балу у барона, а, с изданием нового закона, стали беспокойно говорить об умственном здоровье наследника трона. Оливер перестал покидать территорию дворца, он целыми днями сидел в саду на скамейке, поглаживая пальцами лапку в руке. Принц ждал какого-то чуда, хотя бы знака, но с каждым днём огонёк надежды угасал. Несколько раз Оливер порывался отправиться на границы, но предупреждённый король силой удерживал его во дворце. Принц становился всё более безразличным ко всему. Ему было уже всё равно, где умирать, лишь бы поскорее закрыть глаза и хотя бы во сне увидеть любимый образ. Оливер целыми днями смотрел на цветы в саду, которые напоминали о том единственном дне, когда он обнимал хрупкие плечи и поцеловал желанные губы. Прошло больше трёх месяцев, когда король, наконец, заметил, что его сын не просто заскучал, как это бывает у вампиров, а по-настоящему умирает. Он попытался строго отчитать сына за меланхолию и вытянуть со злополучной деревянной скамейки, но не смог — тело того уже стало твердеть, предвещая скорую гибель. Королева же этому только радовалась, мечтая поскорее избавиться от пасынка (а желательно сразу и от мужа) и стать полноправной правительницей. Однако Ричард глупым не был и, при первой её же попытке избавиться от Оливера, поймал Викторию с поличным, и та была отправлена в ссылку. Король, после отбытия жены, теперь уже бывшей, смог вздохнуть с облегчением и отправиться искать загадочного кролика, не беспокоясь о том, что кто-то причинит вред Оливеру, пока его не будет рядом. А принцу уже было абсолютно всё равно: дни сменялись ночами, солнечные — дождливыми. Он продолжал неподвижно сидеть на своём месте, постепенно всё больше каменея. Слуги суетились вокруг него, зная, почему их принц в таком состоянии, но преданно храня его секрет. В солнечные дни они прикрепляли к спинке скамейки зонтик, а в дождливые — устанавливали небольшой шатёр. Они обложили его подушками, на столике перед принцем всегда был его любимый чай и десерты, которые постоянно заменялись на свежие. Но принц уже давно не ел. Он даже не разговаривал. Он иногда закрывал глаза, засыпая, но всё чаще не делал и этого. В последний месяц слуги уже не могли переодевать Оливера — слишком тот был тяжёл и твёрд. А король вместе с сестрой всё не возвращались. Слуги ежедневно писали письма Его Величеству Ричарду, чтобы тот поторопился, поскольку было очевидно, что времени оставалось всё меньше и меньше: принц, судя по всему, не доживёт даже до конца месяца. В тот день перед обеденным чаепитием, пошёл лёгкий дождик, слуги натянули небольшой шатёр над головой принца, но вскоре убрали его — погода прояснилась. С утра все как обычно суетились, занимаясь своими повседневными делами, и, поглядывая на застывшего в своей неизменной позе принца, вздыхали, уже не веря в чудо. Но когда послеобеденное солнце лениво коснулось верхушек деревьев, сынишка кухарки, пугая слуг и стражу, вбежал в ворота дворца с криком: — Король вернулся! Он не один! И во дворце началось какое-то безумие: крики радости, счастливые вздохи и приказы подготовить всё для короля и гостей. Один лишь Оливер неподвижно продолжал оставаться на месте, он уже плохо слышал, да и разум постепенно его покидал. Принц чувствовал себя таким усталым, будто не отдыхал целую сотню лет. Послышались знакомые принцу голоса, но желания и сил у него уже не было. Он уже даже не помнил, из-за чего впал в такое состояние, — весь мир стал для него чем-то далёким и неважным. — Олли! — крикнул кто-то за его спиной. В груди сладко заныло, но вампир не пошевелился. Тогда этот «кто-то» подбежал к нему и стал целовать неподвижное лицо. — Олли, это я — Луи! Ты меня слышишь, Олли? Ну, зачем ты так, я же здесь, посмотри на меня. Оливер моргнул и перевёл взгляд на того, кому принадлежал этот волшебный голос, — Луи смотрел на него обеспокоенно, но всё-таки улыбаясь сквозь слёзы. Постепенно взгляд принца оттаивал, в нём появлялись какие-то живые искорки. Через минуту Оливер уже осмысленно смотрел на Луи, не веря своему счастью. — Ты пришёл… — наконец хрипло произнёс вампир. — Ну конечно я пришёл к тебе, глупый, — пожурил его кролик, стирая со щёк слёзы. — Разве могло быть иначе? — Луи… — произнёс принц, прежде чем поцеловать самые желанные губы на свете. Он ещё был слаб и плохо контролировал своё тело, поэтому его бережно поддерживал крольчонок, нежно отвечая на поцелуй. — Представляешь, оказывается, мой брат — возлюбленный твоего дяди, — счастливо сообщил Луи, как только этот упоительный поцелуй был разорван. — И теперь моя семья будет жить в столице! — Это лучшая новость за последнее столетие, — с улыбкой ответил Олли. Внезапно взгляд кролика опустился на его руку, в которой всё ещё находилась маленькая лапка. Он вздрогнул, почти сразу же узнав её. Принц помрачнел, опуская голову. — Прости… Прости… — За что ты просишь прощения, Олли? — дрожащим голосом спросил Луи, гладя ладонью щеку вампира. — Я такой беспомощный, — задушено прошептал тот в ответ. — Я не могу вернуть тебе руку, не могу стереть твои плохие воспоминания… — И не надо, — со слезами на глазах произнёс кролик, — ты просто люби меня. Мне этого достаточно, мой принц. — Я люблю, — пылко ответил Оливер, снова целуя сладкие губы, — и клянусь защищать тебя до последнего вздоха. Никто тебя больше никогда и пальцем не тронет, даю слово. — Я верю тебе, — счастливо улыбнулся Луи, — рядом с тобой я чувствую себя в безопасности. — Так и должно быть, Луи… — Как же я рад, что мы успели, — устало вздохнул король, — украдкой поглядывая на диковинную семейку, что стайкой держалась чуть в стороне от вампиров. Тяжело было определить на глаз, сколько каждому из кроликов лет, но, насколько он понял, самому младшему из них — пятнадцать. За ними нужен глаз да глаз, не хватало, чтобы их своровали похотливые вампиры, а тех точно поведёт от необычайного запаха. Король перевёл взгляд на своего брата: Кайл и Аллен миловались, не замечая никого вокруг. — Что за благодать? Мне от всеобщего счастья в глазах рябит, — скрывая за ворчливостью радость от того, что всё наконец закончилось, негромко фыркнул он. — Пойду посплю, — и удалился, оставив на младшую сестру работу по устройству гостей и прочим делам. Та недовольно вскрикнула, но Ричард мечтал только о своей купальне и мягкой кровати. Он гнал как сумасшедший, получив последнее тревожное письмо от своего дворецкого о том, что времени уже не осталось. Вампирский король постарел на тысячу лет за последний месяц. Всё — с него хватит семейных драм! Теперь он хочет только одного — побыть наедине со своей подушкой. Крольчата не отходили от своего отца, который сам скорее выглядел как их старший брат, чем как их родитель: кролики-оборотни старели очень медленно и жили так же долго, как остальные оборотни. Семейка выглядела слегка настороженной, но отец постарался всех успокоить и уверить в том, что он их защитит. Сам же он не слишком доверял королю вампиров, да и ухажёрам своих сыновей. Он-то собственными глазами видел, на что способны другие ради их лапок и мяса. — Ничего не бойтесь, — словно услышав его сомнения, улыбнулась им Сильвия, — сам король дал вам слово. Только постарайтесь не ввязываться во что-то сомнительное, не покидайте в одиночку территорию дворца. — Мы уже ввязались, — хмуро ответил мужчина, он был крепок, хоть и невысок, — когда пошли с вами. — Это была вынужденная мера, но я уверена, что каждый из нас видит в сложившейся ситуации свою выгоду, Глен. — Надеюсь, что вы сдержите слово и защитите моих детей, — строго произнёс он, проходя мимо девушки, ведя за собой своих растерянных крольчат. — Вам не стоит беспокоиться. За всё это время Луи и Оливер, позабыв обо всём на свете, так и не оторвались друг от друга. Они, наконец-то, были вместе.

***

У Луи было пятеро братьев. Самые старшие — Джереми и Николас — были двойняшками. У обоих был задорный и весёлый характер, им было по двадцать пять, но выглядели они не больше чем на восемнадцать. Двойняшки умели шутить, всегда заканчивали фразы друг за друга и любили петь и танцевать. Третьему брату было двадцать три, он отличался от всех более высоким ростом. Лукас был трудолюбивым парнем, который постоянно чем-то занят. Четвёртым братом являлся Аллен, из всех детей Глена, он был самым пугливым и тихим малышом. Затем следовал божий одуванчик Луи, и наконец Сэмми — самый младший брат. Сэмми никак не выделялся среди них и был, как считал он сам, абсолютно обычным и скучным. В детстве Сэмми часто дразнили девчонкой: он был слабее остальных мальчишек, да и миловиднее многих девчонок. Он работал наравне со своими братьями, хоть ему и было всего пятнадцать. Отец частенько баловал своего младшего сына, поскольку всегда жалел его, потому что тот из всех детей меньше всех провёл с мамой. Та ведь умерла, когда ему только-только исполнилось семь. Он её и не помнил почти, разве что её длинные чёрные волосы, заплетённые в косу. И ведь Сэмми знал, из-за чего отец так к нему относится. Знал и чувствовал себя слепой улиткой без раковины. За первым ужином в королевском дворце семья оборотней не знала, как себя вести. Хорошо хоть король, заметив потуги своих гостей, разрешил им есть как захотят. Придворные во все глаза разглядывали гостей, и слюнки у всех так и текли… Вот только Ричард строго-настрого предупредил, каких действий совершать не стоит. В столице уже все знали, что в королевском дворце теперь проживает семейка оборотней-кроликов. Однако вместе с этими сплетнями издался и новый закон о том, что каждый, кто хотя бы попытается выкрасть или убить кого-нибудь из оборотней, будет немедленно казнён. Также просочились слухи о том, что невеста принца из кроликов, поэтому король Ричард так и подсуетился — ведь скоро они станут роднёй. Желающих увидеть диковинную расу было целое море: каждый день во дворец прибывали представители разных вампирских родов — якобы обсудить какие-то очень срочные и важные государственные дела. На самом же деле каждый из них желал хотя бы краем глаза увидеть кроликов. — Так не пойдёт, братья, — заявила Сильвия, сидя на диване в большой гостиной, где собрались королевская семья и Глен со своими сыновьями — Алленом и Луи. — Простите, конечно, но Луи — парень. Есть у нас в стране такие браки, но не среди королей — понимаете? Народу и короне нужен наследник, а в однополом союзе им и не пахнет. — И что Вы предлагаете? — насмешливо спросил Глен, сцепляя руки в замок. — Отвести моего сына к шаману и пусть бьёт вокруг него с бубном, пока тот не станет девочкой? Король рассмеялся, а Луи от смущения закрыл своё лицо ладонью. Сильвия тоже смутилась: действительно, что она хотела сказать, сформулировав свои мысли именно так? Ведь это принц чуть не умер от любви к кролику, и это принцу жизненно необходим Луи. А сестра короля заявила так, будто это его семья виновата, что кролик — парень. — Я предлагаю альтернативу, — подал голос Кайл, — Луи вполне миловидный парень, который в платье сойдёт и за девушку. — А ведь точно, — усмехнулся король, разглядывая будущую «невесту» сына. Оливер нахмурился, заметив взгляд отца. — А может… может, просто заменим меня девушкой? — неуверенно произнёс Луи. — Кто-нибудь, кто хорошо сыграет и… — Нет, — строго ответил Оливер, — я на такое не согласен. — Но… — Лучше ты в женском платье, чем кто-то другой, — покачал головой принц. — Тем более невестам будущих королей под юбку не смотрят. — Я ведь… калека… — почти неслышно прошептал кролик, понуро опустив голову. В гостиной все притихли, а Оливер ободряюще сжал руку своего жениха. — Пусть только кто-нибудь посмеет посмеяться над тобой, я убью его. И мне неважно, есть ли у тебя рука или нет… Луи неуверенно улыбнулся, предвосхищая злые шепотки и подколки. К ним он привык с самого детства, ничего другого он и не ожидал.

***

Свадьбу принца страна ждала с нетерпением: во дворец приходили письма, приезжали дальние родственники. И ведь даже никто не догадывался, что по залам в длинном платье расхаживает парень, а не девушка. Луи со страхом ждал, что его кто-то раскроет, однако этого не произошло. Он всё так же гулял по саду, помогал на кухне (за что его отчитывал жених) и учился всему, что пригодилось бы будущей «королеве». Сказать по правде, ему бы не хотелось жить во дворце и постоянно носить эти корсеты, но он любил принца. Только ради него Луи мог стерпеть всё это. — О чём задумалась, прекрасная леди? — услышал он за своей спиной. Луи повернулся и делано нахмурился: — Тебе всё шутки шутить! — Ты действительно прекрасен, — улыбнулся Олли и на секунду в его глазах блеснул зелёный огонёк. Принц обнял кролика и глубоко вдохнул его запах. — Не могу дождаться, когда смогу забраться тебе под юбки и… — Тише, развратник, — смутился Луи, прижимая свою ладонь к бесстыдным губам принца. — Ну почему нам нельзя жить в одних комнатах? Я бы мог любить тебя всю ночь. И даже дольше… — Это ведь традиция, — зашептал кролик, прикусывая пухлую нижнюю губу. — Наша свадьба уже завтра, — с придыханием произнёс тот. — Я с ума схожу от твоего запаха, так и хочется… — Олли, совсем стыд потерял? Прекрати говорить мне эти пошлости, лучше покажи всё на деле завтра после нашей свадьбы, — подмигнул ему Луи и вырвался из объятий, быстрым шагом направившись в сторону дворца. Он обернулся почти у самых дверей: принц стоял всё на том же месте, сладко и мечтательно улыбаясь. На мгновенье его глаза снова засверкали зеленью. — Вот ведь развратник, — покачал головой Луи, а у самого сердце стучало так, будто он пробежал много миль: впервые в жизни он был настолько счастлив.

***

Свадьба была пышной и яркой. Глен был непривычно немногословен и хмур, а король весел и немного пьян. Платье, в которое одели Луи, было необычного кроя, лёгкое и свободное. Он попросил портного сделать так, чтобы рукава были длинные и скрывали отсутствие правой руки. Конечно же, Оливер не видел своего жениха до самой церемонии, поэтому, когда двери в зал раскрылись и послышались восторженные охи и ахи, он и сам не смог сдержать вздоха восхищения. Луи шёл к алтарю в платье нежного кремового цвета с длинными рукавами и подолом. Оно было из шёлка, поэтому каждое его движение было похоже на взмах крыльев бабочки. У самого низа юбка была расшита цветами светлых оттенков. Его волосы собрали в причёску, оставив несколько волнистых прядей, которые не скрывали красивую шею. Он был настолько прекрасен, что Олли забыл протянуть ему руку для того, чтобы тот поднялся на возвышение перед алтарём. Хорошо хоть дядя Кайл вовремя пихнул его локтем. Оливер был настолько ошеломлён красотой своего жениха, что на мгновенье позабыл все ритуальные слова и клятвы, которые заучивал чуть ли не целую неделю. Сам же принц по традиции был одет в парадный мундир — чёрный, с боевыми орденами, серебряными пуговицами и знаками отличия на стоячем воротнике. Луи испытывал непонятный трепет перед Оливером, когда тот был в форме. Он сразу казался выше, сильнее. В груди у кролика сладко заныло, когда он поймал на себе полный желания взгляд жениха. Луи и мечтать не мог, что его когда-нибудь полюбит кто-то вроде Оливера — статный, красивый, королевских кровей. Это было похоже на сбывшуюся сказку. И, сказав долгожданное «да» своему любимому, Луи не смог сдержать слёз радости. По залу иногда гуляли завистливые шепотки и вздохи бывших фавориток принца, но опьянённые счастьем молодожёны совсем никого вокруг себя не замечали. Оливер кое-как дождался момента, когда можно закрыться с мужем в их, теперь уже общей, спальне. Глаза вампира горели в полумраке, но кролика это не пугало — скорее ещё больше распаляло. Он уже с утра, по совету старшего брата, подготовил себя маслом и теперь хотел побыстрее расстаться со своей невинностью в объятиях мужа. Оливер упал на колени перед Луи и бесстыдно задрал тому юбки. А ведь у того даже бельё было из женского комплекта — кружевное и обтягивающее. Олли рыкнул, чуть приспустив очаровательные трусики Луи и вобрав себе в рот уже проявивший заинтересованность происходящим член. Кролик вскрикнул, выгибаясь и запуская пальцы в густые волосы принца. — Олли, — шептал он, как в бреду, — меня ноги не держат… Перестань. — Ни-за-что, — по слогам произнёс тот, любовно вылизывая головку. Луи терпеть долго не смог и, испытав первый оргазм, чуть не рухнул на пол, но Оливер без труда подхватил его и устроил на кровати, медленно распуская шнуровку на платье. Соблазнительные плечи открылись, от чего у принца во рту накопилась слюна. Как же прекрасен был его кролик после оргазма: нежный, тёплый и покладистый. Но, когда он хотел стянуть платье полностью, бледная рука остановила его, сжимая кисть. — Не смотри, — отчаянно прошептал Луи. Оливер поцеловал его в лоб и всё-таки стянул платье. Кролик отвернулся, сдерживая слёзы. Но принц погладил локоть его правой руки и поцеловал там, где находился безобразный шрам. Что-то в его груди сжалось: красивая рука, которая должна быть здесь, находится в шкатулке глубоко под землёй — в королевской сокровищнице — там, где никто и никогда её не украдёт и не увидит. Как же больно было каждый раз, когда его прекрасный возлюбленный прятал покалеченную руку под длинными рукавами; как печален становился его взгляд, когда принц гладил его плечи, не опускаясь ниже. Принц целовал шрамы Луи, игриво покусывал их своими клыками. Кролик смущался и стыдился того, что у него нет руки, пытался спрятаться, но от настойчивого вампира так просто нельзя было отделаться. Оливер целовал сладкие губы, ласкал маленькие соски, но не решался укусить жениха, чтобы попробовать его кровь, пока Луи сам не подставил свою шею. С довольным урчанием, принц аккуратно проткнул шею кролика и застонал, ощутив самый сладкий в мире вкус. Терпеть больше не было сил, он растягивал Луи пальцами и был очень доволен тем, что тот позаботился о себе ранее. Медленно принц вошёл в него, не отрываясь от шеи. Он пил маленькими глотками, чтобы не причинить любимому вред, а когда оказался полностью в нём и услышал сладостный стон… В ту ночь Луи чуть не сорвал себе голос, а Оливер чуть не потерял рассудок. Клыки вампира всё время торчали, а глаза светились зеленью. Его здорово вело от близости с Луи, а тот в свою очередь самозабвенно отдавался страсти. Оливер ещё пару раз укусил кролика в разных местах, принося ядом вампира своему возлюбленному неописуемые ощущения. Тот будто плавал в мягком облаке, испытывая невообразимые оргазмы. Это было наслаждение, граничащее с безумием, от которого хотелось убежать, но не получалось. Несколько раз Оливер прижимал к кровати Луи, пока тот пытался уйти от быстрых толчков и сумасшедшего огня, который разливался от каждого вампирского укуса. Слишком было сладко и горячо — почти невыносимо. Доведённый до хрипоты, Луи отключился почти под утро под мурчащие признания в любви своего принца.

***

— Ваше Высочество, Ваше Величество! — кричал Сэмми, несясь по коридорам дворца. Слуги и придворные недоумённо смотрели на мальчишку, но ничего не предпринимали. Забежав за угол, где находился кабинет Его Величества, Сэмми впечатался в мощную фигуру Ричарда. — Что за пожар с утра, Сэмми? — хмуро спросил король, кладя свои большие ладони на плечи мальчика. — Там… — запыхаясь, начал Сэмми. — Там девушка… Она с ребёнком. И говорит, что он от принца! Позади них стоял и сам принц, выронив все важные государственные документы. Вот тебе и объявилось тёмное разгульное прошлое! Оливер запустил пальцы в волосы, нервно их оттягивая. Что же скажет его кролик? О Боже! — А вот и продолжение рода, — насмешливо произнёс король, наслаждаясь реакцией сына. — Чего встал?! Быстро иди и поговори с той дамой! — Что за шум? — В садовой одежде появился Глен вместе со своим третьим сыном Лукасом. Каждый из оборотней имел свою работу во дворце: им не хотелось быть какими-то приживалами. Но придворные истолковали всё по-своему: мол, у новых родственников короля такие экзотические пристрастия — на кухне работать да овощи и фрукты выращивать. — Семейные проблемы, — дипломатично отозвался Ричард и с нажимом добавил: — Которые принц Оливер сейчас уладит. Незваная гостья сидела в малой голубой гостиной, вальяжно откинувшись на спинку. Ребёнка укачивали старшие братья Луи, обеспокоенно поглядывая на вошедших в комнату короля и принца. Джереми и Николас пытались слиться с мебелью, потому как понимали, что ситуация произошла не самая приятная. В семье всегда старались уберечь Луи, поскольку малыш и так многое перенёс, хотя сам Луи считал иначе. Но что бы там не думал «малыш», старшие братья всегда его очень любили и оберегали. — Приветствую вас, — нахально улыбнулась девица. Оливер невольно поморщился: неужели он когда-то мог с ней переспать? Он многозначительно посмотрел на Николаса и Джереми, и те, прочитав в его глазах немой вопрос, кивнули — ребёнок королевской крови. Все они были очень похожи друг на друга, особенно мальчики, поэтому даже в младенцах по внешности можно распознать родство. А Николас и Джереми были уверены, что маленький мальчик, которого они держат на руках — сын принца, потому что запахи у них были почти одинаковыми, а такое бывает только у очень близких родственников. — Даже не поцелуешь меня, Олли? — неумело изобразив вселенскую обиду, протянула она и по́шло надула губы. — Мы ведь даже ребёнка заделали, а ты так холодно меня приветствуешь. — Какая вульгарщина, — бесстрастно заявил дворецкий, что подал чай и теперь стоял у камина. — Прикройте, пожалуйста, уши ребёнку. Эта дама словно только что из порта. Кролики захихикали. Король смерил старого дворецкого деланно-недовольным взглядом, тем не менее про себя оценив его шутку, потом криво усмехнулся, жестом позвав того за собой, и они вместе вышли из гостиной, оставив принца самого разбираться со своими проблемами. Это ведь ещё год назад он пел о том, что любви не существует и что он будет вечно только развлекаться и пользоваться доступными телами. И вот пришёл час расплаты. Оливер нахмурился: уж эта женщина точно в его планы не входила. Они только сыграли свадьбу с Луи и вскоре он должен был уйти на фронт, но объявилась эта особа и рушит все его планы. Чёрт! А он ведь надеялся на шикарные проводы от своего мужа перед отправкой… Теперь же он не знал, светит ли ему хотя бы короткое: «Я тебя буду ждать». — Итак, я пришла обсудить нашу свадьбу, — сладко сообщила она. — Для особо недалёких сообщу: я уже женат, — смерил её ледяным взглядом Оливер. — Ну, так брось её, — беззаботно махнула рукой девица, — я родила тебе наследника, а значит — я в приоритете. — Что здесь происходит? — раздалось со стороны двери, от чего принц непроизвольно вздрогнул. Ему и поворачиваться не стоило, чтобы удостовериться, что там стоит его любимый… и, судя по тону, всё уже прекрасно знает. — Мы обсуждаем нашу свадьбу, — охотно поделилась с ним новая претендентка на сердце Оливера. — Неужели? — наигранно-вежливым тоном невозмутимо произнёс Луи. — Я тебя спрошу только один раз: чего ты хочешь? Здесь тебе ловить нечего, я законная супруга принца, так что оставь свои мечты при себе и проси что-то более осуществимое. — Ах ты крыса безлапая, — злобно зашипела вампирша, тут же оскаливаясь. Оливер мгновенно закрыл мужа собой. — Ещё слово, и я велю казнить тебя, — угрожающе заявил он. — Мне плевать на то, что ты мать моего ребёнка. Я убью тебя, если ты ещё хоть слово скажешь против моей жены! Женщина немедленно поумерила свой пыл, но продолжала оскаливаться. Она надеялась, что принц всё такой же повеса и ему плевать на то, с кем греть постель. В её планах было занять место рядом с Оливером, а куда деть «однорукую крысу» она знала — уже договорилась с чёрными торговцами. Теперь же дело принимало опасный оборот. — Я хочу дом, слуг и много золота, — рассерженно выдавила она. — Я дам тебе это всё, только у меня тоже есть условие — ты никогда не будешь зваться его матерью и близко не подойдёшь к моей семье. — Идёт, — выплюнула она, выскочив из гостиной как ужаленная: даже на ребёнка, которого родила, не посмотрела. Оливер устало вздохнул и потёр ладонями лицо. Луи обошёл мужа, приблизившись к Джереми, на руках которого спал годовалый мальчик. Он был словно маленький ангелочек, отчего кролик непроизвольно улыбнулся. — Дайте мне его подержать, — попросил он, и братья аккуратно устроили ребёнка на руке у Луи. — Какой кроха… Она не сказала, сколько ему? — Чуть меньше года, — ответил Николас. — Его зовут Артуром. — Хорошее имя для будущего короля, — улыбнулся Луи. — Пойдёмте, уложим его в моей спальне. Братья кивнули и поспешили наверх, оставляя Луи и Оливера позади. Конечно же, принцу тоже хотелось подержать сына на руках, посмотреть на него, но сейчас нужно было наладить отношения с его вторым папой… Или мамой. — Крольчонок… — протянул принц руки к мужу, но, натолкнувшись на его суровый взгляд, остановился. — Давай поговорим? — Я занят, — холодно отрезал Луи и быстро удалился из гостиной, оставляя расстроенного мужа одного.

***

Кто же знал, что вампирские дети такие милые и забавные? Луи просто не мог оторваться от Артура, впрочем, как и остальные его братья. Большие синие глазки смотрели на всех с любопытством и радостью, а когда этот ангелочек смеялся, у него виднелись маленькие остренькие клычки. Чаще всего от этих зубов доставалось Сэмми — тот слишком забывался, играя с малышом, а его ведь ещё и кормить нужно было. А иногда недовольный Артур кусал Сэмми в отместку за чрезмерную забывчивость. Крольчонок в первое время негодовал и жаловался всем подряд на кусачего малыша, но ему в ответ лишь смеялись и отмахивались. Вампиры могли питаться и обычной едой, а вино было неплохим заменителем крови — вот только младенцы нуждались в живой. Ради малышей нанимали для кормёжки людей из бедных деревень, те охотно отдавали немного своей крови ради золота и еды. Близился день отъезда Оливера. За всё это время Луи ни разу не перекинулся с ним и словом, чем принц был очень опечален. Он много раз просил прощения, но результата это не принесло. После предстоящей битвы Оливера ждала коронация, но радости он не ощущал. Ему вообще стало казаться, что в этот раз он не вернётся, ведь муж разочаровался и охладел к нему. Вечером Оливер, поцеловав сына в щёку, передал Артура Сэмми, который в последнее время стал главной нянькой маленького принца. Сегодня он в последний раз решил попытаться поговорить с любимым, чтобы утром сесть верхом на лошадь либо прощённым, либо проклятым. Оливер постучался в широкую дубовую дверь. Теперь даже в собственную спальню он не мог войти без стука — такой чужой и неприветливой она ему казалась. Принц замер на пороге, наблюдая за тем, как его муж снимает повседневное платье и переодевается в его любимую одежду, которая по-прежнему была больше всего похожа на халат. — Завтра я ухожу на фронт, — нерешительно сообщил Оливер. Луи застыл, но так и не повернулся к нему. — Я надеялся, что эту неделю мы проведём вместе, но… Принц горько вздохнул: как же он устал от всего. — Я зашёл спросить: будешь ли ты ждать меня, Луи? — печально произнёс Оливер. — Стоит ли мне вообще возвращаться, или ты теперь ненавидишь меня и желаешь, чтобы я… остался там? Кролик вздрогнул, обнимая себя рукой. Он продолжал молчать, сгорбившись и опустив голову. Принц сглотнул, в горле будто ком застрял. — Я тебя понял, любимый… — хрипло и тихо сказал вампир. — Сегодня я переночую в другой комнате. Он быстрым шагом удалялся от комнаты, в которой остался его ненаглядный кролик. На секунду ему померещился разъярённый вражеский офицер, который протыкает серебряным клинком его сердце. Оливер горько рассмеялся: наверное, так и будет в этот раз, и он даже сопротивляться не станет, ведь сейчас ему намного больнее, чем от серебра — его любимый обижен и оскорблён. А ведь эта связь была до их встречи и женитьбы — принц сто раз пытался донести до своего любимого, но тот его просто не слушал. Внезапно что-то бухнулось в Оливера сзади, и бледная тоненькая рука обняла его за торс. Принц сжал его пальчики в своей руке, прижимая к груди, в которой разливалось тепло. Его кролик, уткнувшись носом в его спину, плакал и дрожал. Оливер повернулся, обнял его и стал покрывать любимое лицо поцелуями. — Конечно я буду тебя ждать, дурак! — горько рыдал Луи. — И вообще — не уезжай никуда. Останься, пожалуйста! — Я не могу… — печально отозвался принц, собирая губами слезинки с его щёк, — это мой долг… Не плачь, прошу тебя, твои слёзы разбивают моё сердце… — Не хочу, чтобы ты уходил… Не хочу… — Ты не заметишь, как быстро я вернусь, крольчонок. — Обними меня покрепче, Олли, — прошептал Луи, прижимаясь лицом к груди мужа. — Как скажешь, любимый…

***

На следующее утро Оливер не стал будить Луи перед отъездом, он просто поцеловал его в пухлые губы и тихо прикрыл за собой дверь. Когда уже Кайл и Сильвия были готовы забраться на своих коней, из дворца выбежал Луи — обеспокоенный и очаровательный. Оливер улыбнулся, раскрывая свои объятия. Луи никак не мог разжать руку, чтобы отпустить своего принца, но всё-таки это сделать пришлось. Принц проследил взглядом за Кайлом и Сильвией, ещё раз отметив про себя, что отец принял верное решение: в этот раз король в сражении против королевства Фредерика участвовать не будет — важнее наладить контакт с оборотнями и попытаться прекратить, наконец, эту многовековую войну. А вот с кем ему уж точно никогда не стать союзниками — так это с человеческим брюзгой Фредериком. Эта мысль пролетела как-то параллельно, что ли, — не забрав даже крохи его внимания, полностью отданного прощанию с любимым. — Ты только вернись, ладно? — шептал крольчонок. — Я и Артур будем тебя с нетерпением ждать. Я буду каждый день молиться за тебя. — Уже одна мысль о том, что ты меня ждёшь, придаёт мне силы, — ответил с улыбкой Оливер. — Я обязательно вернусь. Принц поцеловал мужа, забрался на лошадь и с безграничной любовью во взгляде посмотрел на него. — А я ведь тебе никогда не говорил… — тихо произнёс кролик, сдерживая слёзы. — О чём? — искренне удивился Оливер. — О том, что я люблю тебя. — А я это и так всегда знал, — подмигнул принц. — Я скоро вернусь, крольчонок. Не скучай! — и, послав воздушный поцелуй, пришпорил коня. Игривый тон принца вызвал у Луи странное облегчение. И он, глядя вслед своему избраннику, непроизвольно прижал ладонь к груди, успокаивая бешено бьющееся сердце. Теперь Луи был уверен, что его любимый вернётся целым и невредимым. Ведь дома его ждёт он — оборотень-кролик, который приносит удачу.