Чудо мое

      Они все-таки немного опоздали, но, как выяснилось на месте, часть приглашенных еще не подъехала. Как и многие другие семейные праздники, годовщина свадьбы хозяев отмечалась на даче Басаргиных. Промозглая октябрьская погода не располагала к проведению торжества на улице, поэтому праздничный стол был накрыт в столовой, соединенной аркой с большой гостиной. Обе комнаты были щедро украшены плакатами, воздушными шарами и гирляндами. Все вокруг было уставлено вазами с цветами, и у Димки от их пьянящего аромата сразу начала кружиться голова. А может, и не от запаха. Как только они вошли в дом, Андрей сказал «не скучай, я покажусь родителям» и оставил Литвинова в одиночестве. Ну, то есть не совсем в одиночестве, конечно, потому что в гостиной было уже довольно много празднично одетых людей разного возраста, переходящих от одной группы к другой и весело переговаривающихся друг с другом. Гостей было много, наверное, больше тридцати человек, все они друг друга знали, и Димка мог только тоскливо озираться по сторонам, чувствуя, как тоска по Андрею вгрызается в него своими клыками. И это ощущение, возникшее, как только Андрей отошел от него и скрылся в радостной толчее, с каждой минутой только росло. Нет, конечно, Димка понимал, что внимание единственного сына хозяев не может быть сосредоточено на нем одном и уж тем более он не рассчитывал, что проведет весь вечер рядом с любимым, но…       – Литвинов?! А ты что здесь делаешь? – высокий женский голос заставил Димку, сосредоточенно глядевшего в темное окно и размышлявшего, сколько времени понадобится Андрею, чтобы «показаться родителям», вздрогнуть.       – А он здесь в гостях, – немедленно раздался рядом самый знакомый и самый любимый голос на свете.       – ЧТО?!! – женский голос повысился еще на несколько децибел, и Димка медленно обернулся, чтобы встретиться взглядом с директрисой своей родной 139-ой школы. Она выглядела очень… Димка замешкался, подыскивая подходящее слово. Сногсшибательно, вот. Ольга Сергеевна выглядела сногсшибательно – элегантное синее платье, туфли на высоченной шпильке, светлые волосы уложены в высокую прическу, и при этом – Димка ухмыльнулся про себя – ее голубые глаза были распахнуты так широко, что она была похожа на героиню одного японского мультика, который как-то вечером приносила Дина и над глазастыми героями которого они с ней потом долго потешались.       – Здравствуйте, Ольга Сергеевна, – очень вежливо проговорил подросток, глядя в глаза директрисы.       – Здравствуйте, – машинально отозвалась Ольга Сергеевна, потом резко развернулась к Андрею, с довольной усмешкой наблюдавшему за теплой встречей.       – Что это значит, Андрей? – осведомилась она тоном, не предвещающим ничего хорошего.       – Ну… – Андрей спрятал ухмылку в стакане с минералкой, которая на этот вечер должна была заменить ему все горячительные напитки. Во всяком случае, ему еще предстояло везти Димку домой, а садиться за руль подшофе у него не было ни малейшего желания. Он всегда был очень предусмотрительным и законопослушным водителем. Конечно, можно было бы оставить Литвинова ночевать, сам Димка, наверное, не возражал бы, но… Андрей мысленно чертыхнулся и подарил Ольге совершенно очаровательную усмешку. Еще не хватало, чтобы любимая тетушка поняла, что Андрей так глупо влип и… что? Влюбился в собственного ученика? Однако недооценивать ее все же не стоило, решил он, встретив разъяренный взгляд голубых глаз Ольги Сергеевны.       – Ты обещал мне… – начала она гневно, и Андрей с явным усилием подавил рвущийся из него смех. Ситуация, надо сказать, была весьма пикантной. Мда, спасибо тебе, дорогая мамочка.       – Андрей Ростиславович здесь ни при чем, – вдруг тихо и спокойно проговорил Литвинов, и Андрей удивленно уставился на него. Мальчишка наверняка нервничал в присутствии директора школы, но бросился на его защиту, не задумываясь ни на мгновение, и на его симпатичной мордашке при этом было написано самое невозмутимое выражение. «Боже мой, да тебе на руках это чудо надо носить, Басаргин! – промелькнуло в голове Андрея. – Он тебя в обиду не даст никому». «Да-да, – саркастически одернул он свой собственный внутренний голос, – как будто я нуждаюсь в защите шестнадцатилетнего мальчишки». «Все нуждаются в защите и неважно, сколько лет адвокату, – отрезал внутренний голос и хмыкнул: – И, кстати, вот как раз адвокат из твоего чуда выйдет великолепный. Посмотри, как он себя держит, а?»       Держался Литвинов и впрямь на зависть сдержанно и хладнокровно. Казалось, сам Басаргин волновался гораздо сильнее подростка, а уж про Ольгу Сергеевну и говорить не приходилось.       – Что ты имеешь в виду? – директриса перевела грозный взгляд на Димку. – А кто тогда «при чем»?       – Я, – раздался за ее спиной ровный голос старшей сестры.       – Ирина? – Ольга Сергеевна обернулась и посмотрела на сестру убийственным взглядом. – Но как…       – Дима – мой гость, Оля, – произнесла Ирина Сергеевна безмятежно. – И ты не можешь с этим не считаться.       – Н-но… – у Ольги Сергеевны не было слов от возмущения. – Ты не понимаешь… Литвинов – учащийся…       – …твоей ненаглядной школы, – весело подхватила Ирина Сергеевна, подмигивая Димке. Тот заговорщицки улыбнулся ей в ответ. Андрей закатил глаза. – Да, я помню. Но сегодня вечером Дима – мой гость.       – Ир, – Ольга Сергеевна уставилась на сестру сердитым взглядом, – ты просто не понимаешь, твой сын…       – …мой сын дал тебе слово не доставлять никаких неприятностей, – с озорной усмешкой проговорила Ирина Сергеевна. – Но ведь это совсем не означает, что они с Димой не могут присутствовать на одной вечеринке, правда? Вот если Андрей уложит Диму посреди комнаты на пол и на глазах всех присутствующих его тра…       – Я не хочу это слышать! – отрезала Ольга Сергеевна, перебивая сестру на самом интересном месте. – Ир, он наш с Андреем ученик!       Ученик едва слышно фыркнул, и Андрей, у которого на протяжении речи матери челюсть опускалась все ниже и ниже, покосился на него с легким неодобрением. Однако… слова матери, пожалуй, впервые за все это время заставили его задуматься над тем, а что, собственно, входило в понятие «не доставлять никаких неприятностей». Разве не могло быть так, что их с Димкой отношения, если их не афишировать специально, не выставлять напоказ, останутся тайной для всех, кроме них двоих, и тогда никаких неприятностей ни у него, ни у Ольги и не будет… Да, он не любил скрытность, потому что ему по большей части было безразлично мнение посторонних, но все же это была школа, и Басаргин, как ни крути, не мог совершенно игнорировать этот факт. В любом случае, потерять Димку теперь, когда он почти безоговорочно уверился в том, что любит это маленькое чудо, Андрей не мог. И не хотел. Изумительный мальчик, ворвавшийся в его жизнь, и впрямь стоил некоторых жертв со стороны Басаргина и его принципов.       Из глубоких раздумий Андрея вывел голос матери.       – Интересно, а ученик не человек, что ли? – спросила она насмешливо. – Ему шестнадцать, Оля, и ты не хуже меня знаешь, что именно в этом возрасте хочется…       – Ирина! – едва не рыча от досады, одернула ее младшая сестра. – Как ты можешь?..       – Оль, перестань, – вмешался Андрей мягко. – Мы же, правда, не делаем ничего предосудительного, а?       Ольга Сергеевна быстро глянула на невозмутимого подростка и перевела взгляд на племянника.       – Андрюш, если только ты…       – Я тебе обещал, – ровно заверил ее тот, с улыбкой посмотрев на Литвинова. – Дим, мы же ведем себя просто как ангелы, правда?       – Еще хуже, – пожаловался Димка весело. – Практически как архангелы.       Ирина Сергеевна засмеялась и одобрительно похлопала подростка по плечу.       – Молодец, – сказала она весело, – не тушуешься.       – Еще бы, – заметила Ольга Сергеевна едко, хотя видно было, что она немного успокоилась, – натренировался за столько-то лет.       – Великое дело – практика, – глубокомысленно заметил Димка и посмотрел на Андрея из-под густых ресниц. – Правда?       Басаргин закусил губу, стараясь сдержать смех, и с самым серьезным видом кивнул. Было вполне очевидно, что мальчик умеет и держать удар, и произносить невинные фразы так, что они начинали звучать крайне двусмысленно. Просто прирожденный адвокат.       – Спелись, – сокрушенно вздохнула практически успокоившаяся Ольга Сергеевна и перевела испытующий взгляд на сестру. – И зачем тебе это было нужно?       Ирина Сергеевна пожала плечами и подмигнула Димке.       – Ты столько рассказывала о мальчике, терроризирующем педагогов твоей школы, что я просто ужасно захотела познакомиться с ним.       – Конечно, – Ольга Сергеевна недоверчиво вскинула бровь. – Расскажи это кому-нибудь другому, а? Андрей, – повернувшись к племяннику, произнесла она угрожающим тоном, – если только ты…       – Я помню, – кивнул Андрей. – Дим, не позволяй мне разложить тебя посреди гостиной…       – А если не посреди? – Литвинов вдруг подался к Андрею и заглянул в глаза с почти не наигранной страстью, и у Басаргина от этого взгляда по спине побежали мурашки. Мальчик хотел его, и это его желание было столь явным и откровенным, что скрыть его от глаз Ольги Сергеевны не представлялось возможным. Разумеется, реакция тетки не заставила себя ждать.       – В-вы… – Ольга Сергеевна задохнулась от негодования, но в этот момент старшая сестра, подмигнув Димке, со смехом подхватила ее под руку и повела к столу.       – Ты как маленькая, Оль, честное слово, – увещевающим тоном проговорила Ирина Сергеевна. – Ты что, Андрюшку не знаешь, что ли? Или своего террориста, а? Они тебя подначивают, а ты введешься…       Они отдалились от Андрея и Димки, и голос Ирины Сергеевны стал неразборчив, хотя было видно, что старшая сестра по-прежнему что-то внушает младшей.       Басаргин передвинулся, закрывая Димку собой от остальных гостей и, перехватив руки подростка, потянувшиеся было к нему, поцеловал в полуоткрытые губы.       – Ты чудо, – тихо сказал Андрей, отрываясь от Литвинова. – Самое настоящее чудо, маленький. Но не будем все-таки шокировать моих родственников. Они, конечно, люди толерантные, но роман со школьником произведет среди них невиданный фурор, а нам с тобой сейчас совсем не нужен лишний ажиотаж, правда? – Димка, глядя на него затуманенными от страсти глазами, послушно кивнул. Молодец, сговорчивый мальчик. – Не скучай, малыш, – мягко произнес Андрей, вновь касаясь Димкиных губ нежным поцелуем. – Я пойду изображать любящего сына счастливой пары. Отпустишь?..       – Нет, – быстро отозвался Димка, схватив Басаргина за руки. – Сначала изобрази еще раз поцелуй со мной, а?       – Жадный, – прошептал Андрей, вновь склоняясь к своему ученику. – Просто маленький ненасытный поцелуелюбитель.       – Ммм… – помотал головой Димка, выражая свое категорическое несогласие. – Я тебялюбитель.       Андрей тихонько засмеялся и накрыл слегка распухшие от поцелуев губы Литвинова своими. Димка с готовностью открылся ему, и несколько секунд они наслаждались теплотой и близостью друг друга. Язык Андрея с уже привычной уверенностью скользил в сладком мальчишеском рту, а Димка просто таял от счастья в руках Басаргина. Наконец Андрей отстранился и с легкой усмешкой посмотрел на подростка.       – Знаешь, маленький, – сказал он с иронией, – если так дело пойдет дальше, сбудется самая страшная фантазия Ольги Сергеевны.       – Правда? – в янтарных глазах загорелся огонь, а откуда-то из глубины души начала подниматься надежда. Быть может, Андрей и в самом деле не такая уж и неприступная крепость? Быть может, у Димки получится добиться его взаимности гораздо раньше, чем он закончит школу? И вообще…       – Правда, – вздохнул Андрей, снова легко касаясь губ мальчишки. Устоять перед этим чудом было невозможно. Да и стоило ли ему вообще сопротивляться? Условия договора казались ему сейчас такими глупыми и нелепыми…       – Хватит целоваться, – рядом с ними возникла тоненькая девчонка в белом брючном костюме с длинными светлыми волосами. На вид девчонке было лет четырнадцать-пятнадцать, и она чем-то неуловимо напоминала директрису школы. – Андрюш, тебя тетя Ира зовет.       – Настён, ты в курсе, что перебивать невежливо? – с неохотой отодвигая от себя совершенно расплавившегося от удовольствия Литвинова, поинтересовался Андрей.       – Ага, в курсе, – согласилась девчонка индифферентным тоном. – Если бы вы обсуждали политическую обстановку в Абхазии, ни за что бы не стала вас отвлекать. А поскольку вы просто лижетесь, я решила, что можно.       – Настён, когда ты начнешь встречаться с мальчиком…       – Назло всем начну встречаться с девочкой, – огрызнулась Настёна. – Иди уже, скоро подарки начнут дарить, и тетя Ира хочет видеть наследника рядом.       – Ты – самая натуральная язва, – сделал вывод Андрей. – А я еще хотел тебя об одолжении попросить.       – Попроси, – в серых глазах девчонки заплясали чертики. – Что, мальчика твоего покараулить?       – Надо же, какая толковая девочка! – восхитился Андрей. – Смотри, не обижай Диму, а то отшлепаю.       – М-да? – захихикала Настёна. – У тебя весьма своеобразные… кхм… вкусы, надо сказать…       – Вредина, – Андрей легонько щелкнул девчонку по носу, потом подтянул к себе слегка растерявшегося Литвинова и нежно коснулся губами высокого лба. – Не скучай, малыш.       – Буду, – горестно вздохнул Димка, когда Андрей отстранился, и покосился на девчонку. Та со скучающим видом смотрела на них. Андрей улыбнулся и тихо признался:       – Кажется, я тоже, – после чего скрылся среди гостей.       – Так-так, – протянула Настёна, изучающе глядя на Димку. – Кто ты и что ты сделал с Андреем? Он ведет себя как мальчишка, честное слово.       – Это хорошо, – задумчиво глядя вслед Андрею, сказал Литвинов. – Значит, у меня есть шанс.       – Еще какой! Я Андрюшу еще никогда таким не видела, – фыркнула девчонка. – Я – Настя, его двоюродная сестра и дочь Ольги Сергеевны, она директор школы, где Андрей работает учителем.       – Я знаю, – засмеялся Димка. – Я учусь в этой же самой школе, в 11 «Б», между прочим.       – Праавдаа? – изумилась Настёна. – Не может быть!       – Может, – улыбнулся Димка. – В этой жизни все может быть.       – О, да ты философ, да? – хмыкнула девчонка.       – Да как тебе сказать, – Литвинов закусил губу, чтобы не смеяться, и изобразил задумчивость. – Все адвокаты немного философы.       – Адвокаты?.. – в серых глазах Настёны зажегся огонь. – Ой, а ты что, ТОТ САМЫЙ Дима Литвинов, да?       – Я тот самый Дима Литвинов, – кивнул Димка с достоинством. – А чего это вы все меня так хорошо знаете, а?       – Да что ты! – воскликнула Настя. – Ты же у нас герой! Мама о тебе может часами говорить!       – Неужели?       – Еще бы! – Настёна захихикала. – Она ж тебя как отрицательный пример приводит. Ну… как нельзя себя вести с учителями.       – И как, помогает? – заинтересовался Димка невольно. Веселая девчонка ему нравилась. Общаться с ней было легко и просто, в ее компании Димка чувствовал себя все-таки не так одиноко, как до этого.       – Конечно, помогает, – закивала головой Настёна. – Я девчонкам в своей школе про тебя рассказываю, а некоторые твои приемы мы даже использовали на одной училке. Она такая мымра у нас…       Литвинов засмеялся. Оказывается, он уже превратился в легенду, и это почему-то весьма польстило его самолюбию. А эффект от рассказов Ольги Сергеевны, обратный тому, на который она рассчитывала, был вполне закономерен. В самой человеческой природе заложено такое противоречие натуры, что злодеи становятся героями, а герои – смешными чудаками. Нет, конечно, себя Димка злодеем не считал, ну разве что самую малость…       Настя стала оживленно рассказывать Димке, как они натерли парафином доску перед уроком этой самой мымры, а потом хихикали над ее бесплодными попытками написать на ней задания контрольной по химии. И Литвинов немного расслабился под неумолчный стрекот Настёны и даже почти сумел отвлечься от мыслей об Андрее, хотя воспоминания о поцелуях с учителем жгли его губы сладким огнем и скручивали все внутренности в тугую пружину.       Когда настала пора дарить подарки, Андрей возник рядом с подростками и, отправив Настёну к матери, подвел Литвинова к своим родителям. Ирина Сергеевна, сияя приветливой улыбкой, приняла подарок Димки и, передав его в руки стоявшего рядом высокого представительного мужчины, легко коснулась щеки подростка губами.       – Спасибо, Димочка! – сказала она проникновенно, потом повернулась к супругу. – Познакомься, Ростислав Андреевич, это Димочка Литвинов, помнишь, я тебе говорила?..       Ростислав Андреевич, аккуратно вскрывавший Димкин подарок, добродушно усмехнулся.       – Да ты мне все уши прожужжала о чудесном Андрюшином мальчике, – сказал он, доставая из упаковки изящный кофейник и не замечая укоризненного взгляда супруги. – Посмотри, какая прелесть.       Димка, с легким беспокойством следивший за реакцией хозяев на свой подарок, облегченно вздохнул. Кажется, кофейный сервиз супругам Басаргиным понравился.       – Димочка, ты чудо! – восторженно выдохнула Ирина Сергеевна. – У тебя просто безупречный вкус, мальчик.       – Еще бы, – едва слышно фыркнул Андрей себе под нос. – Он же выбрал меня.       – Ну, у тебя и самомнение, сын, – рассмеялся Ростислав Андреевич, расслышавший тихое бурчание Андрея. – Дима, неужели вам и правда нравится этот самонадеянный молодой человек?       Возможно, в другой ситуации Димка и смутился бы перед взрослым мужчиной, задающим ему такие личные вопросы, но только не с родителями Андрея. Старшие Басаргины были удивительными людьми, и в глазах Ростислава Андреевича не было ни тени насмешки или непонимания.       – Не нравится, – ответил Димка, честно глядя в глаза Басаргина-старшего. – Я его люблю.       – О как! – восхитился Ростислав Андреевич, хлопнув Андрея по плечу. – Ты везунчик, сын.       – А ты сомневался? – с надменным видом парировал Андрей, приобнимая подростка за плечи, потом бросил родителям весело: – Развлекайтесь, – и повел Димку прочь.       – Ты сердишься на меня? – тихо спросил Литвинов, откидывая голову на плечо Андрея, когда они отошли достаточно далеко. – Я не должен был говорить твоему отцу, что…       – Глупый, – Басаргин поцеловал мелированную макушку и вздохнул. – Я горжусь тобой.       – Правда? – Димка слегка повернул голову, пытаясь поймать взгляд учителя, но встретился с ним губами, и это было так правильно и естественно, что они даже не удивились этому.       – Опять целуетесь? – рядом с ними выросла Настя, тоже благополучно миновавшая процедуру дарения подарков. Она недовольно осмотрела парочку с ног до головы. – Слушайте, но это уже становится скучным.       – Дурочка! – ласково сообщил ей Андрей. – Это как угодно, только не скучно! – он улыбнулся Димке и, пожав плечами, обреченным голосом произнес: – Пойду еще поизображаю послушного сына, а то ведь лишат наследства и не сжалятся.       Димка и Настя рассмеялись, провожая Андрея взглядом, и вечер покатился дальше. Гости веселились, танцевали, пели, произносили тосты, супругов Басаргиных заставляли целоваться и танцевать на бис. Андрей мелькал то тут, то там, заставляя сердце Димки вздрагивать всякий раз, когда его стройная и гибкая фигура появлялась в поле видимости Литвинова.       Андрей старался быть приветливым и милым со всеми, хотя больше всего на свете ему хотелось остановиться около своего персонального чуда, обнять его и стоять так, пока не закончится вечер. Он видел, что Димка и Настёна нашли общий язык и практически не расставались весь вечер. Ольга тоже заметила это и шипела Андрею на ухо, что если только Литвинов что-нибудь с ее дочерью…       – Ты сумасшедшая мать, – смеялся Андрей, косясь на веселившуюся парочку подростков, и какая-то горечь поднималась из глубины его души. Тоненькая светловолосая девочка и высокий темноволосый мальчик настолько подходили друг другу, что казалось преступлением их разлучать, но… вечер близился к концу, было начало одиннадцатого, и Андрей двинулся к Димке, чтобы отвезти его домой. Он уже почти подошел к парочке подростков, как запиликал его мобильник, и Андрей, бросив быстрый взгляд на экран, задорно подмигивающий надписью «Макс», покосился на Димку. Тот оживленно болтал с Настёной и на него не смотрел. Андрей вышел из шумной гостиной в коридор и открыл крышку.       – Да? – бросил он в трубку несколько раздраженно.       – Привет! – голос Макса лучился теплотой и нежностью. – Ты обещал позвонить мне сегодня.       – А ты сказал, что мне придется долго тебя упрашивать, чтобы ты приехал, – напомнил Андрей язвительно. Беседа с Максом была совсем не тем, чем ему хотелось сейчас заниматься. Хорошо хоть Димка не знал, с кем сейчас общается Андрей. Почему-то даже простой телефонный разговор с Калининым показался Басаргину предательством по отношению к его маленькому упрямому чуду.       Однако он недооценил Литвинова. Несмотря на увлеченный разговор с Настёной, Димка видел, как Андрей вышел из гостиной, поглядывая на телефон в руке. Звонить ему в это время мог только один человек, и сердце Димки сжалось от ревности. Калинин. Ненавистный Калинин не мог оставить Андрея в покое хотя бы в этот день. Литвинов тихонько выскользнул в коридор вслед за Андреем, сам не понимая, зачем это делает и что будет объяснять Андрею, если тот обнаружит его. Но Басаргин стоял спиной к дверям, и Димку не заметил.       – Нет, меня не надо встречать… – говорил Андрей в трубку, и его голос не звучал так мягко, как обычно. Андрей был… раздражен? – Нет, я сегодня ночую у родителей… да, на даче… Нет, домой не хочу… Да, представь себе, трахаться тоже… – Димка почувствовал, как все сжалось у него внутри. – Ну что может быть интересного у родителей, кроме их воспоминаний?.. Да… Им сегодня подарили фильм, собранный из обрывков видеосъемок… Да, история их жизни… Нет, я не знаю, поэтому и хочу посмотреть… Все, Макс, мне некогда, пока, – Андрей закрыл крышку слайдера и вздохнул. Димка поспешно скользнул назад, облегчение затопило его с головой. Андрей отказался от встречи с Максом! Отказался! Пусть только сегодня, но все равно это было так приятно… Димка никак не мог и не хотел смириться с мыслью, что должен делить Андрея хоть с кем-то, а уж тем более – с Калининым.       – Ну что? – две теплые руки легли на его плечи. – Отвезти тебя домой?       Димка рассмеялся.       – Именно с этой фразы и начался наш день сегодня, – сказал он. – Помнишь?       – Помню, – кивнул Андрей, решительно разворачивая к себе Димку. – И помню, что утром ты точно так же тянул время.       Димка хотел ответить, но в этот момент звучный голос Ирины Сергеевны перекрыл шум в гостиной.       – Все желающие могут остаться с ночевой, места хватит, – объявила она с улыбкой. – Судя по прогнозу погоды на завтра, у нас будет возможность провести весь день на воздухе.       – А шашлыки будут? – поинтересовался кто-то из гостей.       – Обязательно! – пообещала Ирина Сергеевна весело.       – О, тогда мы остаемся! – выкрикнул тот же голос.       – А мы не можем, – вздохнул кто-то еще, и гости загомонили, обсуждая предложение хозяйки дома. Димка неуверенно дернул Андрея за рукав. Они стояли у самых дверей, и на них никто не обращал внимания.       – А можно я тоже останусь ночевать? – неуверенно спросил Литвинов, кусая губы.       – Так сильно хочется шашлыков? – скептически протянул Басаргин, глядя в янтарные глаза, смотревшие на него с надеждой и каким-то затаенным вызовом.       – Нет, я просто хочу посмотреть фильм о жизни твоих родителей, – заявил Димка.       Глаза Андрея опасно сощурились.       – Подслушивал?       – Подслушивал, – без тени раскаяния признался Димка и тут же получил легкий шлепок по ягодицам. – Оу, – вскрикнул Димка, уставившись на Басаргина горящими глазами, в которых вовсю плясали чертенята. – Меня никто в жизни не шлепал по попе, – пожаловался он ангельским голоском.       – Правда? – усмехнулся Андрей. – Значит, я буду первым.       – Во всем, – пообещал Димка, прижимаясь к груди Басаргина и обвивая его шею руками. – Первым и единственным. Единственным…       – Дим… – Андрей покачал головой и прижал мальчишку к себе. – А как же твоя мама? Она же будет волноваться.       – Я позвоню ей, – Димка ткнулся носом в плечо Андрея. – Я так не хочу уезжать от тебя… Ну пожалуйста…       – Ты – маленький наглец, – усмехнулся Андрей, гладя мальчишку по спине. – Ты это знаешь, да?       – Ага, – согласился Димка. – Знаю. Разрешишь остаться?       Андрей вздохнул. Нежность и покорность, звучавшие в голосе Димки, заставляли таять его сердце. Да уж, кажется, мальчишка начинал вить из него веревки и самое удивительное, что ему это даже нравилось.       – Ладно, – вздохнул он. – Иди, звони матери, если она разрешит тебе переночевать, останешься.       Димка выдавил что-то нечленораздельное, благодарно чмокнул Андрея в щеку и исчез за дверью. Конечно, мать, которая явно ждала его звонка, поворчала для вида, но все-таки разрешила сыну «переночевать на даче, потому что завтра обещали шашлыки». Несомненно, это был самый удачный день в жизни Литвинова.