Эндшпиль

      Кошмары снились Сэмюэлю всю жизнь, сколько он себя помнил, а уж в последние годы других снов у него вообще почти не бывало. Иногда виделась смерть отца, барона Винчестера, разорванного несколько лет назад адскими гончими. Или Мэдисон – девушка, которую, не сумев спасти, он убил стрелой с серебряным наконечником. А чаще всего снились его обычные рабочие будни, что в общем-то – тот же кошмар… По крайней мере, призраков, демонов и прочих тварей там хватало.       Но это все ладно, почти уже привык... Было гораздо хуже, когда снилось пламя. Бог знает, почему огонь так пугал Сэмюэля, может, сказывался пережитый в раннем детстве пожар, разрушивший его дом и унесший жизнь матери… Но каждый раз, засыпая, Винчестер больше всего боялся увидеть огненную стену перед глазами. Он словно со стороны видел свою застывшую фигуру, а пламя окружало, смыкалось над головой, закрывая небо, опаляя кожу, ослепляя… Оно отражалось в зрачках, оно забивалось в легкие, оно проникало в душу. И ни пошевелиться, ни закричать…       Огонь поглотил тело Джона Винчестера, по старому погребальному обычаю охотников. Огонь стер с лица земли его дом. В призрачном пламени сегодня сгинул навсегда бывший верховный инквизитор, единственный, кто, может быть, мог положить конец творящемуся безумию.       Сэмюэль боялся огня и, наверно, ненавидел его.       Эта ночь стала одной из таких, в которые он вообще жалел, что уснул.       Женский крик, оглушительный грохот, невыносимый жар. А вокруг только пламя, пламя, пламя…       Он уже знает, что будет дальше: вид собственного обугленного мяса, на фоне которого особенно выделяются кости, заметные в прорехах. Так было каждый раз.       Только сейчас что-то пошло иначе. Чья-то ладонь – мозолистая и грубая, почти как у отца – тянется к нему через золотисто-оранжевую стену, хватает за плечо… И пламя гаснет, оседает вниз, будто впитываясь в почерневшую землю.       - Эй-эй, Сэм! Порядок?       Охотник вздрогнул, просыпаясь. Забился под придавившей его ладонью, захлебываясь не то воздухом, не то беззвучным криком. Поискал взглядом несуществующие следы пожара.       Вокруг – ночной лес, освещенный растущей луной. Все нормально, ничего не было.       Сон. Просто сон, черти его дери.       - Да успокойся уже, все в порядке! – посоветовал Дин, убирая руку и отстраняясь.       Сэмюэль рывком сел, сбросив импровизированное одеяло. Прохлада июньской ночи отрезвляла.       - Кошмар снился или какая-нибудь пышногрудая красотка? – насмешливо уточнил наемник.       - Что?..       - Ну я не знаю, ты так загнанно дышишь! – ухмыльнулся Дин и многозначительно приподнял брови. Однако глаза остались серьезными.       - Не пойти ли тебе?.. – обессиленно выдохнул охотник. К чертям манеры, этот человек невыносим!       - Ладно-ладно, расслабься. Хреново выглядишь даже в этих потемках. Ожоги не воспалились? Дай посмотрю!       Не слишком хотелось кого-то к себе подпускать – тем более, этого типа – но спорить хотелось еще меньше, а Дин уже бесцеремонно навис над ним, подсвечивая украденным у тюремной стражи фонарем. Отодвинул изорванные лохмотья, когда-то бывшие шелковой камизой, осторожно потрогал края обожженных участков.       - Ну… Я, конечно, не лекарь, но тебе, по ходу, повезло. Жить будешь! По крайней мере до тех пор, пока не попадешься Гордону. А будет это, как я понимаю, скоро… - пробормотал наемник, убирая руки. – Черт, жрать охота!       - Что, вид моего обгорелого мяса не отбивает тебе аппетит? – усмехнулся охотник. Неожиданно для себя, он успокоился, языки пламени почти истерлись, уступив место реальности.       - Шутишь? Я с обеда ни черта не ел, да мне сейчас даже стремная рожа Уокера аппетит бы не испортила! – вздохнул наемник и поудобнее уселся на земле, привалившись спиной к еловому стволу.       Сэмюэль тоже устроился на расстеленном вальтрапе. Помолчали…       - Ты… прости, что разбудил, - наконец не выдержал охотник. Тишина отчего-то тяготила.       - Не, не будил. Мне вот тоже какого-то черта не спится… - отозвался тот. Снова замолчал, глядя куда-то в предрассветное небо.       - Дин? Я спросить хотел… А ты помнишь пожар в Винчестере? Ты ведь там тоже был. Тебе он не снится? - вопрос сорвался с губ помимо воли. Он не собирался откровенничать с наемником.       Собеседник задумчиво пожевал сухую веточку, зажмурился на мгновенье.       - Не-а, не снится, мне других кошмаров хватает, - пожал он плечами. – Да и мелкий я был, плохо помню… А вот сам Винчестер иногда вспоминается. Хороший город, хреново, что все так вышло.       Сэмюэль кивнул. Ему тоже было жаль. Чертовски жаль, если честно.       Какое-то время они говорили о родном захолустье, потом Дин начал спрашивать про охоту. Кажется, у парня в голове не укладывалось, зачем кому-то тратить свою жизнь на уничтожение тварей, когда за это не платят. Что ж, неудивительно, людям свойственно судить по себе… Сэмюэль объяснил, как мог, только вряд ли наемник понял.       Когда светлая полоска на горизонте стала более отчетливой, разговор затух как-то сам по себе. Дин заявил, что сегодня очередь охотника заниматься лошадьми, и двинулся на поиски завтрака.       - Да, и только попробуй чем-нибудь обидеть мою малышку! - угрожающе добавил он, кивнув на свою грязно-бурую кобылу. Не слишком вежливый тон наемника Сэмюэль пропустил мимо ушей, кажется, начинал привыкать...

***

      Этот небольшой городок был разрушен землетрясением несколько десятков лет назад. Восстанавливать его не стали, слишком большой ущерб был нанесен хрупким строениям. Да и новый тракт был проложен в стороне, так что никакого особого значения населенный пункт не имел. Вот и получалось теперь, что всего в нескольких лигах от столицы стоят заброшенные развалины. Единственным, что почти не пострадало, была небольшая часовня. Кресты и маленький золотой колокол под деревянным куполом давно уже сняли мародеры, но в остальном здание осталось почти целым. В потускневших витражах еще угадывались библейские сцены.       Наблюдатель распахнул покосившуюся дверь и шагнул внутрь, огляделся. Он приходил сюда нечасто, только когда совсем уж невыносимо становилось смотреть на царивший кругом упадок.       Он постоял рядом с деревянным престолом, скользнул взглядом по изображениям отца и братьев. Обманчивое чувство, но, когда он находился здесь, ангелу казалось, что он немного ближе к дому…       Невесомые шаги за спиной заставили обернуться. Он не услышал их, скорее, просто почувствовал.       - Кастиил, - приветственно кивнул немолодой мужчина.       - Захария? Я не ждал тебя здесь увидеть. Здравствуй, брат, - лицо наблюдателя не изменилось, но Захария, конечно, прочел в голубых глазах младшего брата надежду.       - Для меня поступил новый приказ?       Тот лишь покачал головой.       - Нет, отец не объявлялся, так что твое назначение было некому отменить. Я пришел не по делу, просто хочу поговорить.       Разочарование, как и надежда, чувства недопустимые для высших. Наблюдатель сразу же вернул себе привычное равновесие.       - Ты все еще веришь словам пророка из Трена, - не вопрос, скорее, утверждение.       - Многие верят, Захария…       Старший ангел позволил себе усмехнуться.       - Нет, уже не многие. Веришь, что смертный сможет победить в войне с адом, сможет убить их предводителя? Посмотри на них, брат! Человечество нельзя спасти! Не демоны рубят головы и жгут города, люди сами это делают. Ад лишь бросает им кость, а человечество само готово за нее перегрызться. Люди продают душу из страха, из жадности, мести… Оглядись вокруг! Их нельзя спасти. А если бы было можно, они все равно этого не стоят.       Зачем он так?.. Ему легко говорить, он не смотрел на них веками.       - Ты не поймешь, брат, - грустно выдохнул наблюдатель. – Ты просто не туда смотришь. Да, людям свойственны алчность, похоть, трусость… Я видел это. Но вместе с тем, они способны на другие чувства. Любовь, верность, сострадание, на которые мы не способны. Люди могут творить прекрасные вещи… Я видел картины, красивые, как эдемский сад, слышал музыку, какой не играют даже в раю… Неужели мы позволим аду забрать все это, Захария?!       - А ты становишься эмоциональным. Я боялся этого. Ты не видишь главного: не ад тянет их в пропасть, они сами готовы в нее шагнуть.       - Ты спустился на землю из рая, чтобы сказать мне об этом? – голос остался спокойным, но Захария не мог не уловить в нем нотки раздражения.       - Нет. Только чтобы напомнить тебе, кто ты. Ты солдат, Кастиил, как все мы. И рассуждать о том, что правильно, а что нет – не наш удел. Ты просто выполнишь свой приказ, и все. Не оступись, ты знаешь, какими будут последствия…       Короткий шелест крыльев, и тишина вновь накрыла старую часовню. Ангел плотнее запахнул плащ из серого сукна, посмотрел на изображение в треснувшем витраже под куполом. Грустно, почти укоризненно.       - Зачем же ты так со мной? Зачем ты так с ними, отец?.. Разве люди не стоят твоей помощи?       Привычная тишина в ответ.       Кастиил прикрыл глаза, приводя мысли в порядок. Больно это признавать, но Захария прав. Они солдаты, так было всегда. И каким бы жутким ни был отданный наблюдателю приказ, Устав для воинов, по большому счету, везде один. И на земле, и в раю, и в прошлом, и в будущем… Приказы не обсуждаются и, тем более, не критикуются. Они выполняются, вот и все…

***

      Чем ближе они подходили к развилке, тем сильней портилось и без того не радужное настроение. Глупо как-то... Когда много лет подряд таскаешься по всему Таэру, постоянно нанимаясь куда придется, так или иначе знакомишься с огромным количеством людей. Изредка кто-то из тех, с кем Дин вместе воевал, становился для него приятелем. Иногда он даже вспоминал о них. Были женщины, с которыми приятно оказалось провести пару ночей, кое с кем из них он даже не отказался бы встретиться еще разок. Но чаще всего люди просто уходили вместе со вчерашним днем, лица стирались из памяти, не оставляя следов, забывались имена. Сколько их, тех людей, которых он действительно всегда будет помнить и которых ему всегда будет не хватать? Двое, трое?.. Так мало.       Рядом с Сэмом Винчестером Дин провел всего-то пару дней, они и не говорили почти. И, конечно, они не стали ни приятелями, ни друзьями.       Но хрен его знает почему, наемник точно знал одно: Сэм не забудется. Лицо с широкими скулами и как-то по-детски изогнутыми бровями, временами скрытыми идиотской челкой, не сотрется бесследно. Не забудется упрямая надежда в темно-серых глазах еретика. Странное чувство, непривычное...       До развилки оставалось еще несколько миль, когда Сэм замедлил шаг и взглядом указал на едва заметную тропинку, уводящую в сторону.       - Мне сюда, - как-то неловко заметил он.       Дин не нашелся, что ответить. Хотелось что-то сказать, предостеречь, остановить... Но он никогда не умел говорить такие вещи. Наемник кивнул и двинулся дальше, буквально чувствуя на спине взгляд серых глаз.       - Дин! - охотник окликнул его через пару мгновений.       - Ну?       - Спасибо за то, что ты сделал.       Винчестер только пожал плечами. Ничего он, по большому счету, не сделал.       Махнул рукой и продолжил идти, держа за повод Импалу, которая, словно разделяя чувства хозяина, беспокойно вертела головой.       Когда подлесок почти полностью скрыл узенькую тропинку, по которой ушел еретик, Дин не выдержал и все-таки обернулся, посмотрел ему вслед.       Показалось, что не было этих двух дней, не было их побега. Словно он все еще стоит возле лестницы, ведущей из подземелий городской тюрьмы, и оглядывается на лежащего у решетки Сэма. И, если он сейчас уйдет, мальчишке не выжить...       Что ж, этот парень плохо на него влияет... А ведь Дин к нему в охрану не нанимался! Еще бы, наниматься он привык к совсем другим людям... Тем, кто воюет за власть или защищает свое богатство. Большую часть своих работодателей Дин, честно говоря, с радостью прикончил бы сам.       Но он был наемником, работа у него такая - отдавать свой клинок тем, кто платит за это золотом. А не рисковать собой ради непонятных ему идеалов...       К черту!       Винчестер двинулся дальше, ускорив шаг, и больше не оборачивался.