***
Он дождался, пока стихнут шаги, покрутил в руках лист, исчерченный широкими черными линиями, и невольно улыбнулся. Случайной встрече, чужой смелости, собственной сентиментальности. Даже смешно, черт возьми. Дин еще сопротивляется сам себе, еще ищет доводы и оправдания… И все равно уже знает, что никуда не денется. Не сможет еще раз развернуться и, не оглядываясь, пойти своей дорогой. Может, виной тому безжалостные строфы, которых наемник даже не понимал до конца? Или просто очень хотел верить, что не понимает… "Но в короткий момент от замаха до крика Я пойму наконец, что пройдет, а что вечно… И последний рассвет затухающим бликом Мне напомнит тебя, и дышать станет нечем… Мир, звеня, разлетится на тысячу льдинок. И последняя мысль полоснет по живому… Если я не посмел дать судьбе поединок, Значит, это удастся кому-то другому!" Слова вообще опасная штука. Вот так услышал один раз и хрен сотрешь теперь. Ни время не помогает, ни выпивка. Знать бы хоть, почему так тянет плюнуть на все, что раньше знал и чем руководствовался, и просто поступить правильно. И сколько ни убеждай себя, сколько от себя ни бегай – решение он уже принял. Стоило это понять, как отпустила тоска, едким щелоком разлившаяся под ребрами, даже дышать стало легче. Странным таким чувством повеяло… Как тогда, в пожаре, когда Дина понесло к горящим развалинам. Когда было больно, было страшно, но было… правильно. И плевать, почему. В конце концов Дин никогда не страдал ре… реф… да плевать, самокопанием, короче, не занимался. Когда возникает желание съездить в рыло пьяному собеседнику, он же не задается вопросом, чем именно тот ему не понравился. И, когда хочется женщину, не задумывается, чем именно она его привлекла. Так какого лешего, когда хочется просто помочь, нужно искать причины и оправдания? Он пойдет за Сэмом Винчестером хоть в соляные копи, хоть прямиком в преисподнюю, потому что ему так захотелось. Жизнь – штука короткая, так стоит ли себе отказывать? Наемник осторожно свернул чертеж и допил остатки вина. Очень тихо, чтобы никого не разбудить, поднялся по старой лестнице. Элен предупредила, что свободных комнат не осталось, так что кровать ему поставили рядом с сэмовой. Кровать была узкой и кривоногой, одеяло – колючим. Рядом беспокойно ворочался охотник, из-под двери тянуло сквозняком, а впереди ждала самоубийственная авантюра. Только впервые за хрен знает сколько лет на душе было по-настоящему легко. Заснул наемник мгновенно. И вместо обычных выцветших картинок снился Винчестер. Не охваченный пламенем и наполненный криками, а просто город, тонущий в розоватой пене цветущих яблонь и слив…***
Когда Сэмюэль спустился вниз, наемник уже сидел за столом, вальяжно положив ноги на соседний табурет, и терроризировал своими нескромными улыбочками Джоанну. - О, Сэмми, доброе утро! – поприветствовал Дин, не переставая жевать. - Сэмюэль! – хмуро поправил охотник и кивнул Джоанне и Элен. - Ты лучше это бросай, в рудниках народ не оценит, - посоветовал наемник. – Кстати, я тут подумал… Хреновый у тебя план. Шахта небольшая, надсмотрщики друг друга в лицо знают. Тебя тут же раскроют. Охотник стиснул зубы. Можно подумать, у него есть выбор! - Если есть идеи получше, я весь внимание… - вяло огрызнулся он. - Ну… Если у вас тут найдется приличная бумага, сургуч, чернила и еще кое-что по мелочи, то – да! – самодовольно улыбнулся он. Охотник вопросительно посмотрел на Элен, та кивнула. Следующие пару часов Дин просидел, склонившись над столом, и скрипел плотной дорогой бумагой. Видеть его действия Сэмюэль не мог: наемник загадочно ухмылялся и закрывал обзор локтем. Потом, наконец, повернулся к Винчестеру и деловито уточнил: - Как пишется «данной»? Охотник машинально продиктовал. - А «полутора»? А, ладно, к черту. Пусть будет: к двум… - задумчиво оборвал он сам себя. Еще немного посидел, что-то подправляя, и протянул Сэмюэлю листок. - Поздравляю, Сэмми, ты приговариваешься к двум годам каторги в соляных копях за конокрадство! И не смотри так, ты же хочешь попасть в чертов рудник? Охотник пробежал глазами по листку. Похоже, Дину не впервой подделывать документы: печать ничем не отличалась от настоящей. Что ж… Так, и правда, было надежней. - А это что? – Сэмюэль кивнул на второй лист бумаги, лежащий перед наемником. Дин пожал плечами. - Мой приговор. Три с половиной года за нападение на стражника. Охотник схватился за столешницу, накатил приступ слабости. Зеленые глаза собеседника смеялись, но лист бумаги с чертовски правдоподобной печатью говорил о том, что это не шутка. Наверно, нужно было что-то сказать, но слов не нашлось. - Зачем? – сипло выдохнул Винчестер. На большее его не хватило. Дин почесал щетину на подбородке, покрутил в пальцах свой приговор. - Ну знаешь, говорят, соленый воздух полезен для здоровья, - ухмыльнулся он. – Ладно, может, перестанем болтать и обсудим план отхода? Ты же явно не насовсем туда планируешь загреметь… - Ты… даже не спросишь, зачем мне нужно попасть в шахту? - Не-а. Мне как-то без разницы… Захочешь – сам расскажешь. Ну так как потом будем выбираться? И соляная тюрьма вдруг перестала казаться чем-то страшным.***
Выдвигаться договорились с рассветом, дорога до копей по самым скромным подсчетам должна была занять не меньше недели. Ехать собирались втроем: двое новоиспеченных каторжан и Эш, изображавший их скромный конвой. Задача просвещенного заключалась в том, чтобы сдать Винчестеров охране рудника, а потом ждать в установленном месте с оружием и лошадьми. В подвале таверны нашлась бело-золотая форменная накидка – Дин вообще удивлялся, сколько всего интересного хранит у себя Элен Харвел – так что теперь Эш с сомнением разглядывал себя в мутном зеркале и жаловался на тяжесть кольчуги. Все, что можно было обсудить, они уже обсудили, говорить тут больше было не о чем, поэтому Дин просто потягивал вполне пристойное вино и с удовольствием разглядывал хорошенький профиль Джоанны. Сэм молча пялился в камин. Потом решительно встал и подошел к наемнику. - Послушай, Дин… Ты же понимаешь, что этот поход может плохо кончиться? - Ну спасибо, что просветил, гений. Я-то думал, будет весело! – хмыкнул Винчестер, пытаясь понять, к чему клонит собеседник. Вид у парня был пугающе решительный. - Я хочу сказать, что ты не должен этого делать. Убить Уокера – мой долг, а не твой, так что… Я справлюсь один. Раздражение смешалось не то с жалостью, не то с восхищением. Черт, а ведь представить страшно, чего ему стоило решиться на эти слова. И какой ценой давался сейчас этот уверенный, ровный голос. И ведь Сэм действительно думает, что так будет честнее. Один, значит, справится? Ну-ну… Вот только темно-серые глаза говорили наемнику совсем другое. «Ты только не бросай меня, пожалуйста, ладно?» - без особых усилий прочел Дин. И так же глазами ответил: «Ну как я тебя брошу?» - Слушай, Сэм, ты… просто заткнись, ладно? – усмехнулся он вслух и, прихватив стакан, двинулся наверх, чтобы не дать бывшему барону продолжить этот бессмысленный акт самопожертвования. Да и неплохо бы выспаться сегодня, вставать-то завтра в чертову рань. Охотник почти сразу последовал его примеру, и Дин сделал вид, что уже спит. Он, и правда, почти засыпал, когда снизу донесся возмущенный голос Джо. - Мама, они имеют право знать!.. Может, это последняя возможность сказать! – однако девушка тут же сбавила обороты и заговорила тише, теперь разобрать что-то стало невозможно. Дин, которому давно казалось, что хозяева таверны чего-то им недоговаривают, напрягся. Потом как можно бесшумней поднялся с кровати и двинулся к двери. - Дин! – возмущенный шепот Сэма заставил остановиться. – Мы не можем подслушивать этих людей! Черт… И как он до сих пор жив-то, такой честный?.. - Расслабься, принцесса, мне просто нужно отлить. Надеюсь, это мне можно делать? Охотник покраснел и заткнулся. Дин замер на середине лестницы, видно было, что спор идет уже давно, обе женщины были на взводе, а Эш, кажется, очень старался сделать вид, что его здесь вообще нет. - Кому твое право нужно?! – зло шептала Элен. – Что это изменит?! Парень и так задыхается от выпавшей ему ответственности! А второму я вообще не доверяю и… Дин вежливо кашлянул и преодолел остаток ступеней, уже не таясь. - Не просветите, о чем там нам нужно знать? Трактирщица метнула в него сердитый взгляд и как-то сразу успокоилась. - Ну давай, расскажи нашему сомнительному гостю, почему его так упорно преследует королевская стража, раз уж ты завела этот разговор! – бросила она дочери. Джоанна с вызовом кивнула и быстро заговорила. Рассказ получался долгим и тяжелым, Винчестеру временами приходилось переспрашивать. В основном охотница говорила о пророчестве, сделанном перед смертью Кевином из Трена. Кое-кто, по ее словам, считал его пророком Господа. Сделано оно было на латыни, и точный перевод получался запутанным и странным, но суть сводилась к тому, что, когда над миром сгустится тьма, которая зародится в Таэре, а потом охватит собой все живое, остановить ее сможет смертный, рожденный между полным затмением луны и високосным годом в Винчестере. И ад забеспокоился… Чтобы не дать безумным словам сбыться, нужно было уничтожить того, о ком шла речь в пророчестве. Только сколько людей успело родиться в Винчестере в означенный промежуток времени? Десятки, может, даже сотни. Так чего мелочиться?.. Город сгорел не случайно. - Почти все, кто подходил под описание, погибли еще в пожаре. Когда я выясняла последний раз, мне удалось найти четверых оставшихся, - продолжила девушка. – Сейчас мы думали, что никого уже нет в живых, но теперь мы знаем, что есть ты и Сэмюэль. И Гордон это знает после того, как вы оба засветились страже. Так что они землю перевернут, чтобы найти и убить вас обоих. Винчестер пришибленно молчал, пытаясь осмыслить услышанное. Перед глазами плыл горящий город… - Это ведь про Сэма, да?.. Он – тот, кто сможет грохнуть этих тварей? – сипло выдохнул он. - Мы так думаем, - кивнула Элен. – Если только Кевин Трен вообще был пророком. А в этом нельзя быть уверенными. Только демоны не станут разбираться. Они вас обоих прикончат, если найдут. - Посмотрим! – резко оборвал Дин. В груди обжигающей волной поднималась ненависть… Вот, значит, как… Вот почему он лишился дома, вот почему умерло столько людей… Посмотрим!.. Еще посмотрим, кто кого прикончит. Эти твари отняли у них с Сэмом слишком многое. Они за это ответят. – Знаете, Элен, вы были правы. Сэму не нужно знать. Он и так взвалил на себя слишком много. Если узнает, что он единственный, кто может остановить все это – свихнется окончательно. Не говорите ему. Пожалуйста… - глухо попросил он, жалея, что вообще пришел сюда задавать вопросы. Он и сам предпочел бы не слышать всего этого…