Love me till it hurts

Последнее утро у Робина началось неожиданно: с будильника. Я лениво разлепил глаза и повернулся к человеку, установившему его. — Нам надо много успеть, — тут же ответил моему сонно-недовольному взгляду. — Хочу две съемки с тобой: одну в студии, вторую в городе. Давай, вставай, сегодня ты первый, — потягивается, вместе с тем аккуратно пихает меня рукой. — Ладно-ладно, — сладко зеваю. Насколько понял, аппаратуру Робин собрал со вчерашнего дня, пока я гулял с Джинни. Теперь понятно, почему все вытащил в прихожую. Думал, один поедет, но, оказывается, все для меня. Выхожу из ванной, намереваясь придумать нам что-то на завтрак. Заглядываю в спальню. Роб, даже не думает вставать: распластался на всей кровати. — У нас много дел! — передразнил я. — Еще раз так крикнешь — получишь, когда я встану, — сердито бурчит в ответ, но звучит жутко мило обессиленным сонным голосом. — Если встанешь, — поправляю его. — Уже почти… Готовься, — угрожающе приподнимается на локтях. — Хорошо, а на завтрак что будешь? — улыбаясь, продолжаю, не придавая значения его мнимым угрозам. Кажется, теперь понимаю Ванессу. Ранние подъемы вообще не про него. — Сделай как вчера. Было вкусно. — Окей, уложусь в пятнадцать минут. — Да понял уже, встаю, — вздыхает, свешивая ноги с кровати. — Все равно я ставил будильник с запасом, — оправдался Роб, протирая глаза. Не могу, он так смешно просыпается, еще и эта сонная беспомощность. Улыбаюсь, наблюдая за тем, как Робин шумно зевнул во весь рот, и ухожу на кухню. Если Шон спит один, всегда поднимается после первого звонка. Да и когда мы вместе тоже: стоит мне включить плиту, за стенкой уже шумит вода в душевой. Он организован и собран, Его разум стоит главнее физического с эмоциональным. Начали мы со студии. Чувствовал я себя уже намного увереннее… Хотя, наверное, даже правильнее будет сказать: стал проще к этому относиться. Ни Робин, ни его камера не напрягали как раньше. Обстановка стала более-менее привычной, и видеть Роба с камерой казалось таким естественным. На это и был расчет, насколько понимаю. — Какую эмоцию на этот раз ты хочешь от меня? — встаю в центр. — Преданность, наверное, но, может, получу что-то более интересное. Посмотрим. Сними их и встань на колени. Киваю, спуская боксеры. — Отдай мне. Угу, теперь встань на место. Хорошо. Кстати, хотел прояснить один момент. Честно говоря, сам ждал от тебя вопроса. — А что такое? Робин почти вплотную подошел ко мне со штативом и начал подгонять по высоте. — Ни одну фотографию я не стану использовать без твоего согласия. Поэтому все, что мы отсняли, будет только у меня на компьютере и у Шона. Никакой публичности. Говорю, чтобы ты не переживал. — Мой Хозяин тоже иногда снимает наши сессии на видео, с теми же условиями. Наверное, поэтому у меня не возникло никаких опасений. Все остается между нами. — Пересматриваете? — пошло скалится. — Иногда. Старые. Это достаточно забавно, — смущенно улыбаюсь. — Уже догадываешься, чего от тебя хочу? — Ну, примерно. Хочет мой взгляд снизу вверх. Камера под углом. С такого же ракурса мной любуется Хозяин, когда я преклоняю перед Ним колени. Интересно, это и есть та просьба, над которой Робин сказал по телефону, что «работает»? — Понимаю, это сложно, но попробуй посмотреть в камеру так же, как на своего Господина. Сейчас, — смотрит в объектив. — Еще чуть-чуть повыше, — шепчет себе под нос. — Смотри прямо. Представь, что над тобой стоит Мастер, а ты, например, стыдишься своего поступка, поэтому сейчас не решаешься поднять головы. Потом поймай момент и взгляни на Него в попытке растрогать преданностью. Понял? Я постараюсь поймать тебя в эту секунду. — Можно закрыть глаза? А то я смотрю прямо в штатив и на твои ноги — это сбивает. — Конечно, как тебе будет удобно. Выпрямляюсь и чуть приподнимаю голову, вспоминая, как Он первый раз исправлял меня. «— …Выпрями спину. До конца. — Сэр, у меня не получается больше. — Точно? А давай проверим? Ты плохо стараешься. Это одна из причин, побуждающих меня взять в руки флоггер. Снимает с крюка и возвращается ко мне со словами: «Сейчас быстро запомнишь, как надо». Сильно замахнувшись, бьет по спине. — А-а! — по взмаху флоггера, как по волшебству, плечи тут же сами по себе расправились. Я это ощутил уже после удара. Организм инстинктивно пытался защититься. — Смотри, как красиво, вот это хороший мальчик, — приятно-холодной тыльной стороной ладони аккуратно гладит оставленный ожог. — Когда я попрошу тебя сделать это в следующий раз, ты вспомнишь урок и сделаешь все правильно. Порадуешь меня, да? — С удовольствием, сэр. — М, обязательно проверю. А сейчас осталась последняя поправка, и мы закончим, — расстроенно выдыхаю. Мы даже толком не начали. Как же мне тебя мало. Хочу чувствовать твое тепло, хочу заполнять свое тело твоими прикосновениями… Терпеть длинные беседы ради пяти-десяти минут «практики». Причем, если во время разговора Он улавливал мое нетерпение и понимал, что я ударился в фантазии, давно перестав Его слушать, спокойным вежливым тоном звучало «я тебя провожу». Никакие уговоры не работали, меня выпроваживали за дверь, заставляя ждать еще неделю до следующей встречи. Становится напротив, склоняется надо мной, согнутой фалангой указательного пальца аккуратно приподнимает голову за подбородок. Встречаю властный взгляд, облизываюсь, смотря на то, как соблазнительно Он закусил губу, наслаждаясь мной. — Хочешь, помогу запомнить и это? — нетерпеливо киваю, тут же ловя усмешку. — Твоя шея должна быть открыта мне на случай, если вдруг захочу поцеловать ее или, например, оставить отметину. Как на счет засоса, м? — еще чуть приподнимаю голову, выставляя шею. Он не оставлял на мне никаких следов. Все исчезало уже на утро, заставляя довольствоваться лишь воспоминаниями. Так хотелось носить на себе Его следы, будь то синяки или царапины. Боже, какое сильное было желание получить засос, которым можно будет наслаждаться не один день. При взгляде на него я буду возбуждаться, вспоминая в мельчайших подробностях когда он был поставлен. Я чувствовал себя ребенком, жадно смотрящим на конфету, зажатую в руке старшего брата, висевшую прямо над головой, но при этом такую недоступную. Его губы были так близко, страсть как хотелось получить от них обещанный подарок. — Пожалуйста, сэр, — вымолвил я сдержанно, чтобы только не спугнуть своим неподобающим тоном Его решение. — Ты же знаешь, что ничего не бывает просто так, верно? — Да, сэр, — нервно сглатываю, с волнением готовясь выслушать условие. — Как думаешь, что еще я мог бы сделать с твоей шеей? Только ли поцеловать? Только сделать приятно? Так, что могло бы не понравится мне и понравиться Ему? Укус? Вряд ли. Эта отметина ничуть не хуже засоса. А тогда что еще может быть? — Сэр, я не знаю, простите, — жаль, что не смог удивить правильным ответом. — Хочу перекрыть кислород. Будешь сопротивляться — уйдешь ни с чем. Сохранишь неподвижность, получишь свою награду, — довольно улыбается, чувствуя, как страх пополз по моей спине и слыша, как участилось дыхание. — Если это тебя пугает, можешь прямо сейчас встать и уйти. Увидимся в следующую среду, — звучало немного насмешливо, чтобы поддеть мою злость, обещающую перерасти в уверенность. — Я хочу остаться, сэр. Если можно побыть с Ним еще хоть пару секунд, оно того стоит. — Так и думал, — довольный моим согласием, кладет руку на плечо, поднимается к горлу. Частое дыхание совсем не к месту, пытаюсь собраться и взять побольше воздуха. Но Он не торопился, просто трогал, изредка чуть надавливал — игрался. Меня это только больше заводило. Искра. Буря. Эрекция. Я настороженно смотрел в Его глаза, пытаясь уловить момент… Агх! Вздрагиваю от неожиданности, но оставляю сцепленные руки за спиной. Еще крепче сжимаю предплечья. Не отрывался от Него, продолжал наблюдать. Ожидал увидеть удовольствие на лице, садистскую ухмылку, наслаждение от имеющейся власти… Вопреки моим предположениям, Он был серьезным, с просветами любопытства… Да-да, это именно любопытство. Глаза будто спрашивали: «Насколько ты мне доверяешь? А если я сожму сильнее? Даже сейчас не остановишь?» Бесконтрольный страх бил по всему телу, трубил в мозг «Тревога! Тревога! Тревога!». Я не знал, как объяснить свое бездействие, свое подчинение… Почему-то просто верил этим глазам, этой руке. От напряжения и паники покатились слезы. Он отпустил. И первое, что я сделал вместе с первым глотком воздуха, — обнял Его. Руки сами просто потянулись… Хотелось успокоения и понимания. Он мог дать мне все. Проверка прошла успешно, мы оба оправдали ожидания друг друга, оба были довольны. После этого я почувствовал, что запросто смогу доверить Ему свою жизнь, свое тело, всего себя… Тогда Он поцеловал меня первый раз. В висок, почти невесомо. Дождался, пока выровняется дыхание, после чего отстранился. — Теперь встань и опустись на колени снова. Так, как я только что тебе показал. Я выполнил все, закрепляя урок. С засосом Он тоже не торопился: водил носом, щекотно выдыхал, чуть царапал щетиной. Будто пытался показать эквивалентность боли и наслаждения. Нет ничего главнее, они одинаковые и нужно научиться принимать их также. Когда Господин неожиданно закусил кожу, я также вздрогнул. В голове при этом все переворачивалось. — Посмотришь только когда вернешься домой. Понял? — Да, сэр. Спасибо. Я Вам очень благодарен!» Вот оно! Я поймал свое мгновение. Открываю глаза, чтобы быстро посмотреть на Хозяина в последний раз перед тем, как уехать. Здесь вся моя преданность и вся благодарность. Щёлк! — Отлично! — довольно воскликнул Робин, не отрывая взгляда от маленького экрана фотоаппарата. — Ох, какой же ты молодец! Господи, он шикарен! Я сделаю черно-белую и повешу у себя. Можно? — Если дашь посмотреть. — Конечно, о чем речь! — снимает со штатива камеру и протягивает мне. — Ты невероятный. Так вот, как я всегда смотрю на тебя, вот он — взгляд, который ты так любишь… — Пришлешь мне после редакции? — Да-да, обязательно. У, она такая классная, я хочу сделать это прямо сейчас. Иди пока одевайся. — Все, уезжаем? — Вечером вернемся, еще поснимаю. Я не думал, что получится с первого раза. Из тебя выйдет отличная модель, подумай над этим. — Нет, Роб, мне это совсем не нравится. Просто делаю, что просишь. У тебя хорошо получается направлять в нужные эмоции. С одной стороны я радуюсь тому, что Хозяин может каждый день любоваться мной, получая от Робина снимки, но с другой, чувствую несправедливость, ведь я даже пиксельного Его не вижу. Да, моя ошибка, знаю… Не дает покоя одно: под ситуацию подошел бы любой повод, — я бы в любом случае не смог видеться с Ним. Надо будет осторожно потребовать компенсацию и заодно объяснений. Немного осталось потерпеть, всего один день. Сколько же во мне нетерпения! Чем меньше времени остается, тем больше желание сорваться. Место выездной съемки Робин попросил выбрать меня. Спросил, где чаще всего бываю и, вот, мы оказались на площади у фонтана. Привычное место наших с Джи встреч. Сам тоже часто тут ошиваюсь, почти всё необходимое можно найти на центральной улице — удобно. Роб поделил пространство на три локации, описав подробно что надо будет сделать в каждой из них. Сначала я должен был купить чего-нибудь согревающего в киоске, и посидеть с бумажным стаканчиком на лавочке, небольшими глотками опустошая его. После послушать музыку, сидя у фонтана, две-три песни. Заканчивалось все у фонарного столба, сказал постоять померзнуть, будто я кого-то жду. Сам Робин пошел прятаться, строго наказав не искать его глазами. — Я — призрак. Буду наблюдать за твоей жизнью, зная, что никогда не смогу стать ее частью. Не хочу мешать твоему будущему, не хочу напоминать о своем существовании. — Что-то все совсем грустно. Роб, у тебя депрессия? Мы все равно будем видеться, не переживай ты так, — отшутился я. — Это не про нас с тобой. Всё, иди. А про кого тогда? Ох, как сложно. Ладно, предположим, ему просто нужно подобное настроение. Или Робин лукавит на счет «не про нас». Я старался сделать все максимально естественно, пока проходился по назначенному маршруту. Ушел в себя, забыв об окружающем мире. Мне было над чем подумать. Интересно, открыл ли Он подарок или сдержал свое любопытство до приезда, чтобы я все же смог увидеть Его эмоции? Тоже думает обо мне или ушел с головой в работу, только бы не напоминать себе о моем существовании? Как Он скучает? И скучает ли вообще? В каком настроении пройдет завтрашний разговор? Что скажет о моем письме? Знает ли Он уже, когда вернется? Говорил, в идеале приедет через десять дней. Есть шанс, что так и будет? Я глубоко себя загнал мыслями о Нем. Когда сел у фонтана, в голове прозвучала первая фраза из песни: «I need you right here by my side». Не долго думая, отыскиваю в телефоне No Matter What и решаю прослушать ее первой. Как же в тему. Вторую песню мне подкинул шаффл, это оказалась «Donʼt Wait» Mapei. Добивать себя третьей песней я не стал. Вытащил наушники и медленно пошел к последней точке. Отсюда так хорошо видно толпу, за которой я решил понаблюдать, чтобы как-то убить время. Накидываю капюшон и облокачиваюсь спиной на столб. Достаточно померзнув, звоню Робину. Надеюсь, он получил то, что хотел. Черт, настроение напрочь испортилось. Зачем только начал задавать себе столько вопросов… — Домой? — Да, мне надо собрать вещи, — как бы не пытался скрыть внутреннюю обиду, голос выдает все. — Аарон, мне жаль, просто… — Не надо оправдываться, — раздраженно отрезал я. — Лучше расскажи что-нибудь о Максе, если знаешь. Мне могло бы это помочь. — Не хочу портить твое впечатление. Если у нас с ним достаточно натянутые отношения, это не значит, что Макс плохой человек, и вы тоже непременно не поладите. — Ясно. Похоже, никто с ним не ладит. Зашибись вообще. Чувствую, весело будет. Робин поник, сжался — похоже, ему жутко неловко передо мной. Блять, надо как-то успокоиться. Нельзя вымещать на нем свой гнев, это неправильно. Он вообще не обязан был брать меня к себе и помогать. — Пойми меня правильно, Аарон, я не хочу случайно перейти дозволенную грань и поругаться с вами двумя. — Я понимаю. Где-то глубоко внутри. Но не могу ничего с этим сделать. Может, так оно и лучше. — Хочешь снова послушать наш разговор? Как приедем, я обещал Шону отзвониться. — Спасибо, Роб, я не хочу. — Ты письмо отправил? — Да. А что? — Хотел тебе немного помочь. Подумай о том, чего Ему стоило договориться с другими. Это я согласился, попросив взамен лишь привезти бутылку хорошего португальского портвейна из аэропорта. А вот с Максом на чем они сошлись… Просто подумай над этим. Может, перестанешь так злиться на него. — Я злюсь из-за того, что Он не звонит. Мог хотя бы написать, предупредить на счет Макса… Объяснить, почему отправляет к нему. Такое чувство, будто Ему вообще плевать. Типа сам как-нибудь догадаешься. — Не правда. Чтобы просто написать тебе одно сообщение, ему надо взять в аренду велосипед и ехать до ближайшего городка, где есть wi-fi. Каждый день крутит педали, чтобы позвонить и спросить, как ты, что ешь, каковы наши успехи. Не думаю, что человек, которому плевать, стал бы это делать. Он боится поссориться, не хочет срываться на тебе. Слышал бы, как меняется его голос, когда говорит о тебе, — оу, похоже Робина все это сильно растрогало. Я, кажется, даже теперь себя виноватым чувствую. Ради одного сообщения… Наверняка, Он и так устал. Учитывая то, что это глушь, сейчас Хозяин, скорее всего, на учебных семинарах. Такие мероприятия идут за счет приглашающей компании, поэтому чем дешевле, тем лучше. Полезные знакомства, пара лекций, может, тренинги какие-то. А если бы Он все же позвонил раздраженным, под властью бесконтрольных эмоций? Я бы тогда только сильнее на Него разозлился. Нет, нам сейчас этого не надо. Совсем не надо. Пока я складывал в чемодан вещи, Робин заметно нервничал. Похоже, он действительно сильно ко мне привязался и вовсе не хотел прощаться. Решил закончить на хорошей ноте, пока не успел испортить лишним жестом моего отношения к нему. — Думаю, с Максом тебе все же понадобятся обращения. Постарайся перестроиться по пути. И, Аарон… Я буду рад, если ты как-нибудь заглянешь ко мне без приглашения, — мягко улыбается, провожая меня с порога. — Спасибо за все, Роб. До встречи, — напоследок обнимаю.

***

В автобусе я получил от Него голосовое: «Привет. Надеюсь, успел. Не пугайся Макса, на самом деле он не такой страшный, каким хочет казаться. Жуткий позёр, но, при желании, может научить тебя полезному. Постарайся не обращать внимания на всю мишуру, которую он вокруг себя развешивает. Выделяй для себя главное. Станет пытаться спровоцировать тебя на конфликт, будь умнее — не ведись. И еще, помни: если совсем не комфортно будет, завтра же уедешь. Утром отзвонись, буду очень ждать. Удачи. И знай, я очень сильно тобой горжусь.» Несколько раз прослушал, крепче сжимая в руке телефон. Долго думал, как лучше ответить, решив в итоге ничего не придумывать и отправить фразу, которая постоянно крутилась в голове: «Я очень по Вам скучаю.» Снова записал свой голос. Скорее всего экономит время, чтобы не набирать длинное сообщение. «Знаю, ты, наверное, злишься из-за того, что я изолировал тебя от себя, но только для того, чтобы быстрее закончить и вернуться домой. Всю неделю впахивал, сейчас уже еле соображаю. Еще Софи надо помогать и контролировать, что там без меня происходит. Надо ли говорить о сильных недосыпаниях? А третья смена часовых поясов поселила нескончаемое гудение в моей голове и сбила весь режим питания. Я все же надеюсь, ты понимаешь…» Поникший голос с искренней надеждой и переживаниями. Я услышал от Него даже больше, чем требовалось, и быстро напечатал краткий ответ, перед тем, как выйти, чтобы тоже успокоить: «Вы успели.» Во всем этом меня радовало одно: до конца дня оставалось не так много, соответственно, и знакомство с Максом обещает быть коротким. Намного лучше, чем если бы я приехал, скажем, утром или днем. Смотрю на время, еще раз убеждаясь в том, что приехал вовремя, и жму на звонок. От волнения у меня похолодело внутри. Еще крепче сжимаю ручку чемодана. Наконец дверь открыли, я подошел ближе, думал, пригласят войти, но прямо с порога он протянул руку, хватая меня за подбородок. — Так вот ты, значит, какой, — поворачивает, оценивающе осматривая мое лицо. Я оторопел от столь бесцеремонного приветствия. — Долго же тебя прятали, такого симпатичного и невинного. Хм, и что мне с тобой делать — ума не приложу, — резко отпускает. — Трахать нельзя, в рот ты тоже не возьмешь. Случаем, не девственник? — насмешливо выгибает одну бровь. — Тогда было бы логично. Чуть было не фыркнул на его вопрос. — Нет, сэр. — М, ну ладно, а что делать-то тогда будем? Возьмемся за ручки и полюбуемся звездами? — Да, если это доставит вам удовольствие, сэр, — ой, сарказм, тебя кто сюда лезть просил, а? — Дерзкий, значит, — заключил он, недобро оскалившись. — Ну, посмотрим. Вообще мне нравится таких ломать. Брр, такой голос страшный, у меня аж по спине мурашки побежали. — Ты не стесняйся, проходи, я тебе комнату подготовил. Надо будет максимально долго раскладывать вещи, чтобы нам с ним осталось провести как можно меньше времени вместе. Наконец-то впускает меня в прихожую. Неторопливо снимаю обувь под неприятным пристальным взглядом, вешаю куртку. Ну, хотя бы комната у меня отдельная. У Макса небольшая квартира (предположительно двухкомнатная), но вся заставлена дорогой мебелью, которая блестит и сияет. Вряд ли «Его Высочество» сам убирает здесь, скорее всего, заставляет сабов. — Оставь чемодан, разберешь потом. Не будем тратить на это время. Лучше пойдем познакомимся, да? — хитрые глаза наслаждаются победой. Мою задумку он разгадал.