***
Гиацинт убрал меч и направился в противоположную от врат сторону. Встретить духа с оружием редкость, однако его задача – не тихо отсиживаться в Сердце, ожидая конца, а заставлять монстров не подходить слишком близко. Охранять чужой иллюзорный покой. Пусть даже об этом никто не вспомнит. Высшей силой Гиацинту был дан меч, способный уничтожать созданий бездны или обрезать связи цели с мирами, после чего она полностью исчезала, стиралась из чужой памяти, словно никогда не существовала. Однако хранитель меча сам не способен надолго задержаться в воспоминаниях. К радости или досаде, из правил существуют исключения. – Ага, вот ты где! Гиацинт поморщился, стоило раздаться звонкому голосу Колокольчик. В отличие от остальных, она не только помнила, но и слишком хорошо находила, если держаться подальше от Сердца или врат. – Что забыла тут? – Он не привык быть приветливым. Что толку расшаркиваться, выстраивать отношения, если всё равно забудут? Колокольчик же, не менее привычно проигнорировав грубость, убрала плащ с правого плеча, обнажая порванный рукав и глубокую трещину в руке. Драки без ран не обходились: хоть Гиацинт и набирался опыта, монстры со временем тоже становились сильнее. Он обладал устойчивостью к яду, потому, покуда в сердце достаточно энергии, сильно не беспокоился – так просто не увянет. – Тебя. – Над пальцами Колокольчик вспыхнули сиреневые искорки, она провела вдоль краёв трещины. Слегка холодящие кожу струйки света затекали внутрь, заполняя пустоту, заживляя. Жгучая боль смешалась с щекоткой. Гиацинт поморщился, подавляя желание отдёрнуть руку. Загрязнённые следами бездны повреждения восстанавливались дольше прочих, если Колокольчик готова тратить силы на помощь – грех отказываться. В здоровом состоянии легче выполнять обязанности. – Гляжу, в этот раз легко отделался. Значит, не с охоты шёл? – Сопровождал иномирку по его приказу. Не до зачисток было. – Ино… – Колокольчик в недоумении склонила голову, и жест этот сопровождался тихим звоном. – А, точно… Как-то я совсем смутно её помню. Вроде есть образ, а уловить не могу. Твоего меча дело? – Сама знаешь. – Я из вежливости уточняла, – пожала плечами и потянулась к следующей трещине: чуть ниже лопатки. – Но для чего это было делать? – Души без лишних связей быстрее изменяются. – Заставлять переживать изменения души в одиночку жестоко. – Твоему любимому милосердию не везде есть место. В глазах Гиацинта доброта и сострадание Колокольчик граничили с наивностью и глупостью. Он ещё мог понять её, когда она забегала к Последнему до начала катастрофы – сам был из тех, кто считал правильной точку зрения Ириса: источник беды не в садовнике, а в злых языках. Да помочь ничем не мог: о нём даже сам Ирис не помнил, какое там в массы мнение продвигать и юнца поддерживать – всё из голов повылетает, стоит из поля зрения исчезнуть. Однако когда Колокольчик решила остаться в саду на краю после, ради этого сердце отдав… В голове не укладывалось, в какое лучшее она там продолжала верить. – А жаль. Если бы ему всегда выделяли место, жизнь стала бы лучше. Может, мы бы и вовсе не оказались в этой точке. – Завязывай мечтать о невозможном, пока ещё сильнее не загнала себя в угол, – резко ответил Гиацинт. Какое ему вообще дело? Откуда взялось раздражение? Они даже не друзья, всего лишь были объединены одним нераспространённым мнением, а теперь встречаются после дождя. Однако Гиацинт знал: чтобы вернуть сердце, Колокольчик придётся уйти на перерождение. Когда это случится, о нём снова забудут все. И маловероятно, что после нового расцвета останется эта нарушающая правила особенность. Он считал, что привык не существовать для других. Но зудящее недовольство настойчиво убеждало в другом. – В следующий дождь я обязательно постараюсь найти тебя снова, – пообещала, закончив лечение. – Лучше своими делами занимайся. – Для духа хранить мир задача первоочерёдная, и раз уж Колокольчик не оставила себе выбора, пусть тратит силы на более важные вещи. – А кто сказал, что ты не часть моих дел? – и улыбнулась так ярко, что захотелось отвернуться, лишь бы не раздражаться ещё сильнее. – Я не часть твоих дел, а ты – моих. Уходи уже. Гиацинт отвернулся и поспешил удалиться. Пока в Мире затишье, он будет хранить сон одного конкретного духа.***
Оказавшись в родном мире, Азалия не заметила никаких изменений. Впрочем, странно искать их в забытом всеми уголке парка – здесь не для кого исчезать, разве что для белочек с дерева, которым, должно быть, за последний месяц осточертело видеть эту трясущуюся лань. Взгляд на часы: она ещё успевает исполнить данное Розе обещание, если сейчас направится домой. Как раз должны столкнуться по приезде. Всё как будто бы складывалось неплохо, но по мере приближения к людям нарастала тревога и странное опустошение расползалось в груди, а перед глазами вспыхивали видения. Нити, ауры, посторонние энергии, – теперь они не проявлялись на несколько секунд, а продолжали держаться, покуда взгляд сфокусирован на цели. «Ладно, с этим я ужиться смогу», – попыталась приободрить себя Азалия. Если всё ограничится постоянными видениями… Неприятно, некомфортно, но терпимо. Всего неделя, зато потом появится возможность полностью контролировать их появление. Да, ради такого можно потерпеть. Местами придётся признать неприятную правду, узнать лишнее… – А, извините, – бросил случайный прохожий, столкнувшись с Азалией по пути к остановке. Ладно, бывает. Иногда люди так торопятся, что не смотрят толком ни по сторонам, ни вперёд, но… Стоило попасть в толпу перед входом в автобус, как столкновения участились. Словно Азалию невозможно заметить, пока не врежешься. Это напрягало. При всём желании тихо сидеть в тени и не отсвечивать, она никогда не хотела становится настолько пустым местом! Игнорируя толчки, Азалия достала карту, чтобы расплатиться. Оплата не прошла. Что?.. Хорошо, ещё раз. Снова нет. Что случилось с картой? Пока в голове формировалось жестокое осознание, Азалия полезла за наличкой: вот и пригодилась привычка носить с собой деньги, а не только карты. Наконец оплатив проезд, она прошла в салон и забилась в самый глухой угол, но даже там люди то и дело врезались, бегло извинялись и отходили в сторону, чтобы вскоре снова задеть. И можно было бы найти объяснение, будь сейчас час пик, но места оставалось достаточно чтобы не играть в банку сардин. Достав телефон, Азалия заметила отсутствие связи: сим-карта не работала. Пребывание в Мире вывело из строя чипы? Но почему именно сейчас? С замиранием сердца она зарылась в сумку и достала удостоверение личности. Пустое. Нервный смех сотряс слабое тельце. Да что же это такое? Если дома подтвердиться худшее… Как вообще пережить неделю? Где пережить неделю? До знакомой калитки Азалия почти бежала, но перед дверью в нерешительности застыла. Во дворе мама гуляла с братьями, явно ожидая возвращения Каспера. В глаза тут же бросилась несвойственная человеку бело-сиреневая аура Альбины. У Ника и Марка другие, нормальные, но вот её… Ни с чем знакомым не сопоставлялась. – Вам что-то нужно? – поинтересовалась Альбина, наконец обратив внимание. Три слова, а внутри оборвалось. Мама её не узнала. Братья тоже как на чужую глядели: заинтересованно и опасливо. Азалия не знала, что ответить, только смотрела растерянно. Только позавчера же виделись! Что же делать? Надо хотя бы взять себя в руки и не стоять истуканом. Но… От недоумения в маминых глаза свинцом налились и ноги, и мысли. К дому подъехала машина. Каспер вышел, чтобы открыть ворота, но после взгляда на жену заметил и Азалию. – Вам чем-то помочь? – уточнил обеспокоенно. – Вы очень бледны. Нужно вызвать скорую? Азалия заторможено качнула головой. Нет, не надо. Даже возникни реальная необходимость – документов у неё нет. И дома… Дома тоже нет. Она… Она как будто на самом деле исчезла. – Извините за беспокойство, – пролепетала, заставляя ноги шевелиться. Нужно уходить. Куда – неизвестно, только не оставаться здесь. Сейчас она не выдержит и дальше наблюдать, что стала чужой для семьи. Они добрые и, если что, помогут незнакомке, но… На самом деле очень пугало зайти в дом и увидеть, что там тоже не осталось ни одного следа. Комната, фотографии, старые черновики… Если всё это тоже исчезло, стало пустым, не начнёт ли она сама ставить своё существование под сомнение? – Эй, подождите! Вы случайно не знаете… – крикнула вдогонку Роза, но Азалия не собиралась останавливаться и скрылась из виду раньше, чем услышала окончание фразы. Куда ещё податься? Заглянуть на работу? Звучало бессмысленно, однако остатки надежды слишком сильно возжелали разбираться вдребезги. По пути к цветочному Азалия сжала дельфиниум, попыталась позвать Диона. Ничего. Хотя специально останавливалась в безлюдных местах и ждала. Накрыла пальцами амариллис – связь не установилась. Но ведь… Они же не часть этого мира… Тогда почему тоже?.. После очередной поездки в автобусе болели ноги – на них наступили столько раз, что со счёту собьёшься. Азалия заскочила в магазин. За кассой со скучающим видом сидела и поигрывала ножницами Клеменс, других посетителей не наблюдалось. Реакции на шаги не последовало. Азалия остановилась напротив, не представляя, с чего начать разговор. Просто стояла и рассматривала ауру. Совершенно обычную. А судя по количеству целых белых нитей, Клеменс предстояла долгая жизнь. Если не вмешается трагическая случайность, спровоцированная иными силами. Наконец она почувствовала пристальный взгляд. – Здравствуйте, вам что-то подсказать? Тоже не узнала. Что же… Была не была. Забивать крышку гроба, так самой. До конца. – Здравствуйте. Эм… Скажите, у вас случайно не работает Азалия Флойрис? – Впервые слышу, – ответила после недолгих размышлений. – Видимо, вы перепутали магазины. – А… Да, возможно… Прошу прощения. Хорошего вечера. Азалия спешно вышла на улицу и осела на ступеньку. Всё равно не заметят. Хотелось сжаться в комок, исчезнуть окончательно, переместиться во времени, – только бы не оставаться в этой ситуации, полной ужасающей потерянности и полного непонимания, как теперь быть. Ей некуда идти. Не к кому обратиться. В сумке до сих пор лежат ключи от дома, да только дом больше не её. Роза не примет пробравшуюся внутрь незнакомку. Хотя сейчас, пока она у родителей, можно попытаться зайти забрать какие-нибудь вещи… Если те остались. Но чем это поможет? Даже если как-то решить вопрос с деньгами, – сейчас налички не так уж много, хватит с голоду не откинуться – без документов нигде не остановишься. Неделю шататься по городу, спать в случайных местах, пытаться не замёрзнуть, – всё это уже ничего хорошего не предвещало, а если в какой-то момент подведёт здоровье? Никаких физических улучшений сейчас не ощущалось, наоборот, голова продолжала раскалываться и накатывала болезненная усталость. Хоть вой от отчаяния. Да не поможет. Мимо проходили люди. Мелькали ауры. Сильные, слабые, чистые и яркие, загрязнённые и тусклые. Тянулись в пустоту нити. Чёрные, белые, чёрные, белые… Близкая смерть, долгая жизнь. Какой бы ни была судьба, у каждого прохожего хотя бы имелась связь с миром. У каждого… Нет. Азалия вспомнила: в этом городе есть только один достаточно странный человек, на чью память можно понадеяться. Аламея. И даже если она забыла, обязательно поймёт, если описать ситуацию, а может, знает о встрече ещё до того, как та произошла. Найти нужный жилой комплекс по памяти, без карты будет непросто, но лучше так, чем сидеть и утопать в жалости к себе. Азалия помнила, на каком автобусе в прошлый раз ехала – уже хорошо, а там уж… Как-нибудь разберётся на месте. Аламея стояла возле остановки. В белом пальто, из-под которого до земли тянулась чёрная юбка, медленно падающий снег терялся в распущенных волосах. Она приветливо улыбнулась, стоило Азалии подойти, и выглядела ожидающей, а не удивлённой. – Раз ты здесь, то всё идёт по плану, – сказала вместо приветствия и повела к дому. – Значит, вы это имели в виду, говоря о пути, на котором встретимся снова? – Хотя в компании Аламеи спокойствие искать не приходилось, Азалия почувствовала небольшое облегчение, оказавшись рядом с человеком, для которого не являлась незаметной незнакомкой. – Именно так. Из всех вариантов самым вероятным был тот, где ты возложишь последние надежды на мою ненормальность. И окажешься права. – В таком случае, можно ли… – Азалия замялась. Даже будучи загнанной в угол, сложно просить о таком почти незнакомого человека. Аламея улыбнулась, открывая дверь в подъезд и пропуская вперёд. Провела до лифта и ободряюще похлопала по плечу, пока тот спускался. – Да, ты можешь остаться у меня. Однако тебе стоит знать: есть ещё один человек, сохранивший память. Провести инициацию рядом будет полезно для вас обоих. А ещё… – Она усмехнулась, нажимая нужную кнопку. – На самом деле порвать связь с миром не настолько просто. Даже если сейчас тебе кажется, что всё пропало, кое-что так и не стёрлось. Есть следы, стереть которые не так-то просто даже при помощи магии. Особенно той, которая будет отменена. Впрочем, подумать об этом можно утром, а сейчас побудь у меня и постарайся отдохнуть. Тебе нужно посидеть в тишине и безопасности, чтобы привести мысли в порядок. – Спасибо. Честно, я совершенно не понимаю ни ход ваших мыслей, ни почему вы так легко пускаете меня… И не хочу об этом думать. Просто принять как есть и порадоваться. – И это правильный подход. Не забивай голову лишним – поважнее мысли найдутся. Потому что вмешиваюсь я только в своих интересах и от чистого сердца. И отказываться от моей помощи будет верхом глупости, покуда тебе тоже небезразличен этот мир.