***
Всё её тело – один большой синяк. Рана на затылке от "поцелуя" приклада, царапины, ссадины. Хотелось плакать, но не получалось. В тот момент, когда она перерезала горло тому наемнику, в ней разлилось чувство победителя. Но сейчас. Она ненавидела себя. Она ничем не лучше псов Пэйгана. Руки ужасно ныли, а голова раскалывалась, но она цеплялась за реальность. Её камера сырая, и тут пробегают крысы. Солома спрела. Её держат в клетке для зверей. Хочется спать. Спать, и не просыпаться. Но чьи-то шаги мешают заснуть Амите. Носки чёрных берц. Девочка поднимает голову. Генерал. Насмешливая улыбка и искорки веселья в темных глазах. Она садится напротив камеры, прямо на голый пол. Разговор не начинается ещё очень долго. Только размеренное дыхание китаянки не даёт девочке заснуть. – Ты удивила Пэйгана, – улыбка. – И меня тоже. Амита молчит. Она не хочет говорить. Говорить – значит подбирать слова, мыслить. А она не хочет мыслить. – Я вижу, ты любишь молчать. Конечно, я знаю пару способов, как развязать язык, но сегодня твой день. Амита наконец поворачивает голову в сторону Генерала Лау. – Убей меня и покончим с этим, – тихо сказала Амита, и искреннее удивление мелькнуло в глазах Юмы. – Зачем? Ты показала себя, милая. Ты уже доказала, что в тебе есть сила, но она идёт не в то русло, – рука девушки опускается на ржавую металлическую решётку. – Золотой Путь – стадо немытых обезьян, которые даже телевизор не видели, не то что мыло в руках держали. С тобой интересно, по крайней мере. Амита хотела было что-то возразить, но Генерал продолжила: – Не разочаруй меня, Амита. Это не самый лучший вариант, дорогая, – она встала и пошла к выходу, и перед тем, как выйти, бросила на прощанье: – Не лучший для нас обеих.Глава вторая.
6 марта 2015 г. в 23:11
Юма удручённо слушала, как Ган восхвалял себя любимого. Затея эта, невероятно скучная и скверная, портила ей настроение, но, так как она Генерал Армии Короля, её присутствие просто необходимо, чтобы подчеркнуть свой статус. После стандартной речи в стиле "да осветит вас свет Пэйгана" началось торжество. Они находились в vip-ложе для важных персон. Ган, как всегда, оделся пёстро и катастрофично. Юма знала о том, что его отец ненавидел стиль Гана, и тот назло отцу одевался во всё более шокирующую одежду по меркам Гэнга. Но таков был Ган, и Юма когда-то любила его, но сейчас он тень того человека, кем был прежде.
– Юма, что с тобой? Почему ты хмуришься? Смотри, какое торжество нам устроила Нур! – обвёл руками ложу Король Кирата.
И вправду. Множество украшений радовало глаз, запахи благовоний были повсюду и приятно щекотали нос, но был одно "но". Они плохо перебивали запах крови, который медленно оседал на песке золотого цвета. Люди и звери сходились в вечном водовороте смерти и жизни. Красивое, но пугающее зрелище. И поставили управлять этим всего лишь врача с двумя детьми, которая и в жизни не держала оружия, не говоря о кукри. Пэйган легко ломал жизни.
– Всё хорошо, – тихо сказала Юма. Ган удоволетворённо кивнул.
Очередной тигр задрал бедолагу, чей крик превратился в бульканье, и чьи органы мокрыми змеями остались на песке. Юму чуть не вывернуло, но она лишь выпила виски. Горечь напитка разлилась теплом и ненадолго усмирила желудок.
Неожиданно на арену вытолкнули девушку. Юма приподнялась, чтобы посмотреть, кто на этот раз прольёт свою кровь на арене. Пэйган удивлённо перевел взгляд на Юму. Обычно невозмутимая, она проявляет интерес. Уголки губ метиса приподнялись в улыбке, которая не укрылась от Лау. Ей не понравилось, как Пэйган улыбнулся.
На арене была Амита.
Гнев поднялся ураганом в Юме, а улыбка Пэйгана на его красивом, но уже немолодом лице становилась всё шире.
– Как это понимать, Ган? – прошипела девушка, и кулаки непроизвольно сжались.
Амита её пленница.
Её. Никто не смеет даже дышать рядом с ней без разрешения. Король Кирата откинулся на мягком кресле, которое не очень контрастировало с бедной обстановкой арены.
Улыбка стала ещё шире, но глаза не смеялись. В них был холод. Юма была предусмотрительна и всегда носила с собой небольшой пистолет. Безопасность никогда не повредит.
Кроме них в ложе никого не было.
– Я думал, тебе будет приятно посмотреть на её смерть. Ведь она так унизила нас своей выходкой. Конечно, жаль её. Хорошенькая, только грязновата маленько, – насмешливо говорил Пэйган, сложив руки возле
подбородка.
Юма повернула голову в сторону арены. Амита с порезами на руках и с одним лишь ржавым кукри, пыталась перерезать верёвки, но безуспешно. Умирать так страшно, и Юме хотелось плюнуть на всё и лишить Гана подобного зрелища, но она не могла. Вместо этого она усмехнулась и спокойно подлила себе виски. Отпив немного, она указала пальцем на арену и сказала:
– Неужели мы теперь такие изверги, что даже не можем дать достойного оружия? В конце концов, она только ребёнок. Подросток, – проговорила Юма, наблюдая за тем, как Амита всё же освободилась от пут и
скрылась за колоной.
Трое вооружённых наёмников вышли из восточных ворот. Лёгкий бронежилет и Ак-47 – вот и вся амуниция против девочки-подростка. До чего же они опустились. Надо что-то делать. Генерал не святая, но Амита лишь ребёнок, который выживает. Так же, как и выживала Юма. Ган взял гроздь зелёного винограда и медленно отщипывал по одной.
– Эта девочка зацепила тебя, Юма? Я всегда знал, что тебе нравится слабый пол, – лисья улыбка заиграла на губах мужчины.
Гнев ещё сильнее переполнил Генерала, но она старалась быть безэмоциональной.
– Женщины Кирата всегда привлекали нас, Пэйган, – парировала Юма, на что Ган продолжал всё так же зазывающе ухмыляться.
Воспоминания об Ишвари ранят его, но он не покажет этого. Легче облачить своё сердце в корку льда, чем вечно страдать.
Амита выжидала момента, чтобы напасть. Видно, ей плохо, поскольку она часто трогает затылок. Зайдя на галерею, подросток двумя руками сжал старый кукри, и даже с ложи была видно, как трясутся её руки. Это зверство, но иначе нельзя. Если она такая, как думала Юма, она выживет. Она уже показала себя, а сейчас ей просто надо выжить. Допив виски, Юма незамедлительно налила себе новую порцию. Воистину, завтра её застанет жуткое похмелье, но это того стоит. Мысли немного притупились.
Автоматная очередь разрывает крик толпы. Нур что-то говорит своей помощнице, но Юма не может услышать из-за крика людей. Приподнявшись, она увидела, что под автоматчиком расплывается алое пятно. Она непроизвольно улыбнулась.
Девочка перерезала горло. Автомат явно тяжёл для пятнадцатилетнего подростка, но видно адреналин не даёт девочке этого понять. Ещё две короткие очереди заставили толпу взреветь.
Девочка выжила. Она выжила. Смех Юмы слился с ликованием толпы. Ведь ни для кого не секрет, что местное население симпатизирует оборванцам из Золотого Пути. Надежда родилась среди песка и крови.
Пэйган меланхолично жевал виноград и ругался на китайском. На некрепких ногах Юма встала. Ган даже не поднял глаз. Юма подошла и наклонилась к нему. Её рука опустилась на его плечо, и девушка прошептала:
– Женщины Кирата умеют очаровать. Так ведь, Пэйган? – и ушла, не проронив ни слова.