Последнее дело L

Настоящее время. Продолжение       L, сев в автобус, сразу повернулся к окну, пассажиров было немного, и место рядом с ним пустовало. Это принесло ему некоторое облегчение, не развязав шнурки, бывший детектив стянул с ног кроссовки и позволил себе усесться в любимую позу. Видит Бог — после утреннего происшествия он это заслужил!       Все время пока его шатало по убогим городишкам Среднего Запада, L как гладиатор сражался со всем, что могло выделить его и серой массы и дать хоть малейшую зацепку возможным преследователям. И, прежде всего, с привычкой сидеть подтянув колени к подбородку — человек, расположившийся в подобной позе в любом публичном месте, немедленно привлечет к себе внимание. Он тренировался по несколько часов подобно бойцу перед решающим поединком — заходил в какие-то забегаловки, садился за столик и жестким усилием воли заставлял ноги «приклеиться» к полу. Опытным путем бывший детектив установил, что сидеть в нормальной для абсолютного большинства позе, ему лучше всего удается за барной стойкой. Возможно, в этом помогал виски. Ирландского односолодового в этих помойных заведения не наблюдалось, и потому он был вынужден перейти на красное тенессийское. В первый раз попробовав Red Label, L едва не выплюнул его обратно. Какая космически невероятная мерзость! И как вообще живой человек может употреблять ЭТО в себя! Но мерзкое, с точки зрения бывшего детектива, пойло делало свое дело — набрав необходимый градус, удерживать ноги в нужной позиции было значительно проще. Правда, после определенной дозы становилось сложно удерживать голову — она почему-то норовила рухнуть носом в последний выпитый стакан.       В забегаловках бывший детектив боролся также с другим своим пристрастием — сладостями. Одно дело, когда человек просто любит сладкое, и, совершенно другое, когда он кроме сладкого вообще ничего не ест! После первого и последнего посещения McDonaldʼs-a, L блевал около трех часов. Тогда же он решил, что в критической ситуации предпочтет менее экзотический способ самоубийства. Однаконе все было так плохо. В гостинице, где он жил перед отъездом, супруга хозяина — она же, по совместительству, шеф-повар готовила отличные стейки. Вероятно, дело было в том, что перед жаркой она посыпала их с обеих сторон сахарной пудрой, которая превращалась в аппетитно хрустящую карамельную корочку.*       Еще L обнаружил, что в этом мире существует масса продуктов, которые содержат достаточное количество сахара и при этом не выглядят как торт, чизкейк или пирожное. Например, десертные сыры. Ему понадобилось очутиться за океаном, дабы оценить вкус английского Крэндейла! В супермаркетах, которые бывший детектив изучал как астроном очень-очень далекую галактику, случайно обнаружилась сладкая разновидность Проволоне и даже французский Ливаро. Также опытным путем он установил, что манго, а также многие сорта груш и яблок имеют приятный сладкий вкус. Бывший детектив пребывал в глубочайшем изумлении — ему открылась вселенная полная тайн, неожиданностей, сладких фруктов и сливочных сыров!       Но сейчас он направлялся в Ном.       Ном. Легендарный город на полуострове Сьюард. Город, который помнил Леонардо Сеппала и Того; Гуннара Каасена и Балто. Продуваемая злыми, режущими ветрами обитель золотоискателей и ловцов крабов — почему именно Ном?       L, обожавший мягкий, легкий как полет чайки средиземноморский климат, теплые игривые бризы Канарских островов и расслабленную тягучую негу французской Полинезии, отлично понимал, что именно там его начнут искать в первую очередь. Потом, конечно же, поиски будут расширены, но кто догадается обратить свой взор на круглый год замерзающий город суровых мужиков и таких же жестких, с пеленок изуродованных Беринговым морем, женщин? Вероятность в процентах, что бывший детектив отправится в подобное замечательное местечко, максимально стремилась к нулю.       Именно поэтому сейчас он садился на самолет, вылетающий в Анкоридж.       Весь полет L продремал в своем кресле у иллюминатора — впервые в жизни ему не нужно было разгадывать тайны, напрягая на полную свой гениальный мозг. Надо было просто и последовательно претворять свой собственный план в жизнь: добраться до Нома, найти жилье, найти работу. А вот над последним пунктом, кажется, придется поразмыслить. Он умел водить машину, мог управлять морской яхтой класса А, легко справлялся с вертолетом и собственным самолетом, у него был даже сертификат дайвера по системе PADI. Какой из этих навыков мог бы пригодиться сейчас? К сожалению, Леит Маккормик за свою недолгую паршивую жизнь подобными умениями не обзавелся, и, поэтому, у него были только водительские права. Значит, придется разбираться на месте. * * *       Где-то на дне ручной клади, заброшенной на полку над сидением, лежала, заботливо завернутая в старую футболку, черная тетрадь. * * *       В Анкоридже L собирался пересесть на самолетик местной авиалинии, который теоритически должен был доставить его непосредственно в Ном. Почему теоритически? Просто это чудо техники больше напоминало гроб на колесиках, к которому гробовщик-концептуал прилепил с боков пару крылышек. Да уж, явно не реактивный Gulfstream G 550! Бывший детектив с непередаваемым выражением лица и тоской в душе оглядел транспортное средство.       — Эй, мистер, чего тормозим? — раздался позади него веселый мужской голос. — Не бойтесь, полезайте внутрь, а то погода портится со скоростью пули, скоро пойдет снег, и, если начнется буран, мы застрянем тут до Второго Пришествия.       — М-м-м… Извините, — L кое-как забрался в самолетик.       Кроме него там оказалось еще семеро пассажиров, разглядывать их у бывшего детектива не было ни малейшего желания, поэтому он пробрался на свободное место и закрыл глаза. Хлопнула дверь в кабину пилота, «гроб» слегка пошатнуло, и уже знакомый голос сказал:       — Ну, чо, народ, поехали! — дверь в салон была открыта и поэтому пилот, оглянувшись назад, заметил сжавшегося на сидении незнакомца. — Да не тряситесь Вы так, долетим как на крыльях ангела. Первый раз к нам?       Бывший детектив подумал, что хорошо бы не попасть на этих «ангельских» крылышках прямиком на небеса. Но вслух ответил:       — Да, первый.       — Ладно, как дотрюхаем, расскажу, что к чему и почему, — пилот-весельчак нахлобучил наушники прямо на бейсболку. — А сейчас мне надо поработать — эта детка сама, увы, не летает.       Ветер набросился на L бешеным псом сразу на выходе из самолета, в небе кипели тяжелые снеговые тучи. Бывший детектив натянул на уже и так прикрытую бейсболкой голову капюшон и, дернув молнию, застегнул куртку до самого горла. Стало ясно — он прибыл на «курорт»…       А в это время во Фриско уже вовсю резвилась весна… По-южному яркая, веселая, чуть нагловатая и от этого еще более пленительная и прекрасная. Она залила город солнцем, одела его жителей в легкие одежды, осветила их лица улыбками и наполнила улицы цветочным дурманом.       Как же все это сейчас далеко!       L, качнувшись под особенно резким порывом ветра, поспешил убраться под крышу маленького местного аэропорта.       Пилот посоветовал ему хорошую дешевую гостиницу и, хлопнув на прощание по плечу, затолкал в машину некоего Тома, летевшего тем же рейсом, велев последнему доставить бывшего детектива до места назначения.       Небольшое старое трехэтажное здание выглядело вполне приемлемо, и, L не колеблясь, толкнул дверь. Быстро получил номер, закинул туда свою единственную сумку и, поняв, что просто адски голоден, направился в гостиничный ресторанчик. Он представлял из себя небольшое помещение с парой десятков столиков, открытой кухней и баром. На обшитых деревянными панелями стенах висели старинные фотографии времен начала золотой лихорадки и знаменитой эпидемии дифтерии. На рабочем кухонном столе, на куске желтой пленки сверкала серебром груда рыбы. Жабры были растопырены так, что каждая рыбья голова торчала в центре темно-красной хризантемы. Черное масло кипело в большом котле, возле которого стояла высокая худощавая женщина лет пятидесяти:       — Здравствуйте и присаживайтесь, сейчас все будет, — бросила она не глядя на вошедшего. — Вы наш гость? Скоро ребятки придут на обед… Эй, Нейт, быстро сюда! — видимо, повариха звала официанта. — Где ты там, паразит домашний?! Я видела, как Томми Барнс Вас подвез, — женщина, наконец, повернулась к L.       Усталый взгляд, плотно сжатые губы, правильные черты лица, искаженные годами, жесткими ветрами и, возможно, перенесенным горем.       — У нас туристы не останавливаются, — продолжила она, — значит, Вы либо скрываетесь, либо ищите работу… Ладно, пока не налетела толпа, я Вас накормлю. У нас все по-простому, но от души.       Она взмахнула рукой. Серебро мелькнуло в воздухе и масло в котле затрещало. Через несколько минут серебро стало золотом, и явившийся наконец Нейт поставил перед бывшим детективом тарелку с жареной рыбиной, салатом и толстыми ломтями домашнего хлеба. К этому автоматически прилагался, видимо вместо стакана воды с лимоном, двойной виски.       — Да, работа мне не помешает, — ответил L, в легкой панике взирая на стоящее перед ним блюдо — с жареной рыбой он еще не встречался.       — Ну, можете наняться к золотодобытчикам на драгу — они как раз открывают сезон, — повариха устало поправила на голове шапочку. — Скоро вся эта братия приползет на обед, и я Вас кое с кем познакомлю. Да Вы ешьте, ешьте, а то остынет…       Бывший детектив, глотнув для храбрости виски, принялся за еду. * * *       Вот уже полчаса Ватари сидел одном из кафе Сан-Франциско. Он не обращал внимания ни на игривое весеннее солнышко, ни на царящую вокруг него веселую, немного нервную кутерьму выходного дня. Он ждал Еву Тормес.       Появившаяся на горизонте дама отнюдь не напоминала грозную испанскую аристократку. Наряженная в легкое цветастое платье, декольте которого могло соперничать глубиной с Марианской впадиной, она выглядела иллюстрацией поговорки: в сорок пять — баба ягодка опять. Ева, рассекая толпу как линкор «Нью-Джерси» океанские волны, подошла к столику, за которым сидел помощник детектива.       — Как дела, Квилш, старая ты сволочь? — сграбастав несчастного в охапку, доктор Тормес утопила его в своем декольте.       — Можно подумать, что ты — сволочь молодая, — прохрипел, вынырнув из Евина бюста, Ватари.       Женщина запрокинула голову и неожиданно легко и переливчато рассмеялась. Посетители кафе, по-доброму усмехаясь, поглядывали на странную пару, кое-кто из них даже подмигнул вконец смущенному старику.       — После звонков Анне и Сезару, — продолжил Ватари, когда они уселись за столик, — я решил все-таки предупредить тебя…       — И совершенно правильно сделал, — перебила его Ева. — Наша многоуважаемая ни за что не поставила бы меня в известность, а Сезар со всей дури завалился в МедЦентр уже на следующий день. Он совершенно не представляет, что творит! Ведь если Ягами начнет анализировать ситуацию, то у него появятся вопросы, которые потребуют ответов. А если он начнет эти ответы искать… — женщина вздохнула, откинулась на спинку стула и, весело прищурившись, посмотрела на помощника детектива. — Когда я увидела этого японского Антиноя** живьем, то поняла, почему L оставил его себе. Пустить с расход подобный аппетитный десерт наш детектив просто не смог. И, если бы не ориентация парня, я б сама его прибрала к рукам… — доктор Тормес плотоядно облизнулась.       — Господи, Ева, что ты несешь?! — Ватари закрыл лицо руками.