Так не бывает

Признаюсь, рейс из Сеула в Мехико оказался для меня вовсе не напряженным, и в этом была целиком и полностью заслуга Санни, – этот человек смог сделать полет веселым. Он болтал со мной о разных мелочах, почти не умолкая, и потому это весьма длительное нахождение в воздухе прошло для меня совершенно безболезненно. Когда мы приземлились в столице страны ацтеков, я потеряла счет времени, но там был поздний вечер, поэтому мы отправились прямиком в отель. Но Санни был бы не Санни, если бы он выбрал обычную гостиницу. О, нет, этот человек притащил меня в какой-то постоялый двор в Чайна-Тауне местного разлива. Как и следовало ожидать, хозяйка – древняя азиатка, испещренная морщинами и кутавшаяся в шерстяную шаль, несмотря на тридцатиградусную жару, – не говорила по-английски, поэтому мой спутник объяснялся с ней на китайском, по-моему... В общем, это наречие было полно шипящих и свистящих звуков и мало походило на гортанный хангыль. Каждому из нас предоставили по комнате. Кореец галантно уступил мне ту, что была побольше, сам предпочтя ютиться в каморке. Мой «номер» представлял собой идеально квадратное помещение с встроенным стенным шкафом с раздвижными дверцами, матрацем на полу и низенькой тумбочкой. Больше в комнате ничего не было, но я, справедливо рассудив, что в процессе расследования буду бывать здесь довольно редко, решила вполне удовлетвориться тем, что есть. Я приготовилась была распаковываться, но мне помешал деликатный стук в дверь. Выкрикнув: «Войдите!», я поставила сумку с чемоданом на середину комнаты и повернулась ко входу. Отодвинув дверь в сторону, ко мне вошел Санни. Что-то в хитроватом блеске его глаз меня насторожило: я уже успела узнать этого лиса достаточно хорошо, чтобы сделать вывод о том, что он что-то приготовил. Что-то не особо приятное для меня. – Как тебе здесь? – осведомился он, скрестив руки на груди и прислонившись плечом к внутреннему краю проёма. – Очаровательно. – улыбнулась я. – Обожаю стилизованные дома! – Что ж, в таком случае тебе несомненно понравится наш конечный пункт, – выдал азиат, внимательно следя за моей реакцией черными, как ночь, глазами. Естественно, моя улыбка несколько увяла, и я, сотворив мину молчаливой покорности, спросила: – Что за конечный пункт? – Деревня Эль-Комбре, – ответил мне Санни, приподнимая уголки губ. – Близ Мериды. *** После того, как Санни проинформировал меня о том, что наш путь ещё не окончен, мне ничего не оставалось, кроме как лечь спать, предварительно позвонив папе, друзьям и Нэду. Эмоциональнее всего вести о моих передвижениях восприняла Бесс: моя лучшая подруга, захлебываясь от восторга, расписывала мои будущие приключения в духе Майн-Рида, и мне понадобилось очень много времени, чтобы успокоить её. После телефонных переговоров я пошла спать, здраво рассудив, что это – самое верное решение. *** Утро в Мехико пришло внезапно, как, собственно, и всегда. Я медленно открыла глаза и, поморщившись от чересчур яркого солнца, бьющего прямо через маленькое и не занавешенное окошко, приняла сидячее положение. День уже с восхода обещал быть жарким, и я, умываясь в тесной ванной, примыкавшей к моим апартаментам, морально готовила себя к почти нечеловеческим условиям предстоявшего расследования. Закончив спартанский утренний туалет, я боязливо высунулась из-за двери, и хозяйка дома тут же окликнула меня. При ярком свете солнца эта суровая дама казалась куда более дружелюбной. Она постоянно улыбалась, отчего сетка морщин, плотно покрывавшая её лицо, становилась ещё глубже. Тем не менее, зубы у неё были свои. Она усадила меня на кухне и предложила вполне современный завтрак из сэндвичей, на который я с радостью согласилась. Санни уже сидел там и с завидной скоростью уплетал рис. При виде меня он отвлекся от своего национального завтрака, бросил: «Доброе утро!» и продолжил работать палочками. Мне ничего не оставалось, как усесться рядом и начать вгрызаться в бутерброды, которые, кстати, оказались настолько вкусными, что добродушной китаянке пришлось делать мне добавку. После завтрака деликатный кореец попытался было помыть свою пиалу самостоятельно, но хозяйка самым решительным образом пресекла эти попытки, и азиат снова скользнул за стол. Искоса посмотрев на меня, он вздохнул и глянул на часы. – Санни, – простонала я. – Мне не нравится, когда ты это делаешь; после этого нас всегда ждет долгая дорога с кучей трудностей в придачу. – И этот раз не исключение, – откликнулся азиат, блеснув своими белоснежными резцами. – Мы уезжаем в деревню сегодня вечером, только сделаем пару покупок. Я молча кивнула и с аппетитом впилась в очередной сэндвич. В некоторых ситуациях лучше просто плыть по течению, и эта – классический тому пример. *** Как оказалось, славный город Мехико вполне мог похвастать весьма современными торговыми центрами с системами кондиционирования и сотрудницами, понимавшими английский на интуитивном уровне. Как ни странно, с Санни они общались с большей охотой, чем со мной... Хотя, нет, странным это как раз не было; я бы тоже на их месте предпочла иметь дело с почти двухметровым азиатским красавцем, чем с американкой среднего роста и внешности, да к тому же ещё и с мрачным выражением лица. Кореец заставил меня купить черный костюм с юбкой и белоснежную блузку, при этом начисто отказавшись объяснить мне, зачем нам понадобится подобный маскарад, да ещё и в условиях центральноамериканской деревни. Затем мы пошли в магазин для туристов, где несносный азиат ввел меня в состояние паники, затоварившись на целую экспедицию. Мы провели там несколько часов, а потом, наконец, вернулись в нашу гостиницу и начали паковаться. Снова. Но на этом сюрпризы не закончились. Как выяснилось, в деревню Эль-Комбре не ездит никакой человеческий транспорт, поэтому наш путь туда оказался несколько более извилистым, чем моя многострадальная душа могла бы выдержать. Сначала мы доехали на поезде до города Мерида – того самого, откуда можно с легкостью добраться до почти всех достопримечательностей этой страны, что оставили после себя коренные американцы. Потом в насквозь проржавевшем и скрипевшем автобусе нас с трудом подбросили до безымянного поселка городского типа, где Санни со свойственным ему обаянием уговорил одного местного молодца помочь нам преодолеть последний отрезок пути. Мрачный мексиканец согласился, сцапав недурную пачку местной бумажной валюты, поменянной корейцем за родные воны в аэропорту, и через пять минут мы уже тряслись в голубом фургоне, который не мыли, судя по надписям на стенках кузова, примерно со времен Элвиса. Через полтора часа жуткой езды по кочкам и ухабам я пришла к выводу, что мистер Пресли, несомненно, король, но я безумно хочу отсюда выбраться. Ещё через пятнадцать минут моим мучениям, наконец, пришло логическое завершение: далеко не розовый и совсем не кадиллак остановился. Санни первым ловко выскочил из кабины и любезно подал мне руку. Странно, но азиат вовсе не выглядел так, будто его почти два часа мотало по проселочным дорогам в жестяной банке, к которой кто-то по недосмотру привинтил колеса. Сердечно поблагодарив мексиканца, который буркнул что-то в ответ и быстро уехал на своем драндулете, кореец подхватил весь наш скарб, и довольно быстро пошел вперед. Я, двигаясь налегке, с трудом поспевала за длинноногим искателем приключений, так как мои конечности не были такого впечатляющего размера. Через десять минут Санни резко остановился, и я чуть было не впечаталась ему в спину. – Смотри, Нэнси, – как ни в чем не бывало, выдал азиат. – Вот оно, наше таинственное место расследования. Я встала рядом с корейцем и огляделась. Мы стояли на холме, с которого открывался вид на небольшую деревеньку, почти сплошь состоявшую из маленьких деревянных домиков, которым явно не помешал бы капитальный ремонт. Или бульдозер. У каждой хибары располагался маленький приусадебный участок. Ни на одном из них, насколько я могла судить, ничего не росло. Эти владения были чисто символически отграничены от прочих воткнутыми в землю редкими кольями с криво прибитыми к ним досками. У самого ближайшего к нам домика бесновалась какая-то косматая собака непонятной породы, надрывавшая своё горло, на чем свет стоит. Но самое интересное я обнаружила потом, попристальнее пригладившись к зданию, расположенному чуть поодаль от поселка. Это строение было совершенно не похоже на всё остальное в этом Эль-Комбре. Оно было высотным, белым, современным. Чему именно это сияние цивилизации было посвящено, нам, разумеется, видно не было, но улыбка, игравшая на губах Санни, дала мне понять, что наша цель каким-то образом связана с белым домом. С белым домом с маленьких букв. Кореец повернулся ко мне и склонил голову набок, поудобнее устраивая мой чемодан у себя на плече. – Ты готова к приключениям, Нэнси? – спросил он. – Всегда готова, – вяло откликнулась я. – Но сначала мне не мешает пообедать и перевести дух после путешествия в фургоне Короля рок-н-ролла. Азиат усмехнулся. – Разумеется, – он развернулся и спокойно начал спускаться вниз. – Мы положим вещи в гостинице; там же нас и покормят. Я остановилась, как вкопанная; мои глаза расширились. – Санни, – тихо начала я. – В какой гостинице?! – В местной, – неопределенно откликнулся мой спутник, продолжая свой путь. – Не волнуйся, там достойный уровень комфорта. Я ещё раз бросила взгляд на деревню и внутренне содрогнулась. Интересно, это словосочетание для корейца обозначает то же самое, что и для меня? Очень вряд ли. В любом случае, сойдя с холма и двигаясь по узкой тропинке, окаймленной пожухлой травой, мы добрались до ближайшего дома – того самого, у которого бесился голосистый пес. Азиат поставил на землю свою сумку, водрузил на неё мои пожитки, а потом громко захлопал в ладоши. В дверях сразу же нарисовалась женщина неопределенного возраста в выцветшем платье и с черной косынкой на волосах. Она неторопливо подошла к нам, прикрикнув на разошедшуюся собаку так, что та, поджав хвост, удалилась в неизвестном направлении. Кореец улыбнулся и слегка склонил голову. – Агенты Ким и Смит, ФБР, – проговорил он по-английски. – Моё начальство уже связывалось с вами. – Верно, – на том же языке ответила ему мексиканка. – Я подготовила для вас гостевые домики, господа. – Америка вас не забудет, миссис Альварон, – с чувством выдал Санни, подхватывая сумки. Я, с преогромным трудом удержавшись от того, чтобы не рассмеяться, поплелась за ними следом, поражаясь степени фантазии моего партнера по расследованию. Выдавать себя за агента ФБР – это не самый лучший способ начать следствие, но этому человеку, как я поняла, случалось делать и кое-что похуже, так что спорить и возражать против этого не имело смысла. Миссис Альварон привела нас на окраину деревни, туда, где рядком стояли три деревянных домика, казавшихся новее остальных. Проходя по тесным сельским улочкам, я заметила, что здесь вовсе не так пустынно, как мне показалось вначале: тут имелся и бар, названия которого перевести я не смогла бы даже при условии, если бы знала испанский, и почта, у которой были свалены старые газеты, и небольшая церквушка, представлявшая собой дом, на крышу которого кто-то криво прибил крест. Мексиканка отперла один из домиков большим металлическим ключом из связки, висевшей у неё на поясе, и посторонилась со словами: – Для сеньориты. Я улыбнулась, поблагодарила хозяйку и прошла внутрь. Я оказалась в небольшом предбанничке, который представлял собой квадрат метр на метр. Толкнув вторую дверь, которая вела непосредственно в жилые помещения, я переступила через порог. Я стояла в светлой комнате с дощатым полом, потолком и стенами, не изуродованными обоями или краской, а лишь проморенными олифой. Под ногами у меня лежал небольшой домотканый коврик с этническими узорами. В правом дальнем углу комнаты располагалась уже застеленная кровать вполне надежного вида. Рядом с ней стояла тумбочка, а в ногах – узкий платяной шкаф. Под окном располагался шаткий стол с потрескавшейся полированной поверхностью и придвинутым к нему стулом. Левый дальний угол был скрыт ширмой. Как оказалось, в том месте располагалась «ванная»: там стояли бочка с водой, оцинкованный таз и черпак с ручкой. Походив по комнате туда-сюда, я невольно заулыбалась. Это был просто дворец, особенно по сравнению с тем, что я себе представила, впервые увидев эту деревеньку. От радужных мыслей меня отвлекло деликатное покашливание, раздавшееся за спиной. – Твои вещи, – Санни поставил мои чемодан и сумку прямо на пол. – Удобства находятся во дворе, направо, а я занимаю соседний домик, так что ты знаешь, куда обращаться, если что. Наша хозяйка принесет ужин через час, так что голодными мы не останемся. – Поняла, агент Ким, – насмешливо прищурилась я. – Отлично, агент Смит, – ответил кореец, поддержав мой шутливый тон. – Чувствуйте себя, как дома; хорошенько отдохните и выспитесь. Завтра с утра займемся расследованием. Я кивнула, и азиат вышел из домика, затворив за собой дверь. Я подошла к своим вещам и, присев на корточки, расстегнула «молнию» на сумке. Вытащив оттуда свой несессер, я понесла его в импровизированную «ванную». Разместив прорезиненный пакет на крышке, которая закрывала половину бочки с водой, я вздохнула. Я сама боялась себе в этом признаться, но я ждала начала работы по этому делу с радостным предвкушением, практически с восторгом, которого ранее за собой не замечала.