A shadow of yesterday

   Машина Криса была припаркована довольно далеко от больницы – студенты решили поступить так из соображений безопасности. Сам высокий китаец спокойно сидел за рулем, зорко вглядываясь в слегка подсвеченную фонарями улицу.    Студент казался абсолютно расслабленным и умиротворённым, но это было не совсем так: его деятельный мозг проводил огромную и постоянную работу, вычисляя, прогнозируя, делая выводы. Именно Крис был идейным центром готовящейся операции, поэтому и ответственность за то, чтобы она не провалилась, лежала тоже на нём.    Заметив приближение своих друзей, молодой человек быстро вышел из машины и раскрыл багажник, устланный изнутри целлофаном. Положив туда бесчувственное тело Софи, высокий китаец захлопнул крышку и кивнул. Все трое быстро заняли свои места в автомобиле, и серебристый «шевроле» сорвался с места.    Вся операция заняла не более пяти минут. ***    Сержант Ан пришла на работу раньше всех и заняла своё место, стараясь унять нетерпение. Эксперты, эти изнеженные лабораторные крысы, раньше девяти не появляются, заносчиво отговариваясь тем, что у них-де «нормированный рабочий день». Как будто им невдомек, что преступления совершаются в любое время суток, и правонарушителям абсолютно всё равно, какие часы работы у этих слюнтяев.    Но суровые реалии жизни были именно таковыми: без группы экспертов ИмХи не могла исследовать дом подозреваемого, так что оставалось только ждать.    Женщина опустилась на кресло и нетерпеливо забарабанила пальцами по столешнице. Если бы этот треклятый судья не тянул время, давая добро на полный обыск с изъятием, то они управились бы уже за вчерашний день, и сегодня можно было смело приступать к поискам этого МинСока, благополучно удрапавшего в Аргентину. А так у них вряд ли что-либо получится, ведь след-то остывает.    Да, она, разумеется, приняла меры предосторожности, разослав во все морские порты и аэровокзалы ориентировку на этого типа, но всего не предусмотришь. Кроме того, обыск в доме очень даже мог бы помочь.    Сержант настолько погрузилась в свои не особо радужные мысли, что звонок телефона, стоявшего на столе, заставил её подпрыгнуть на месте.    Она быстро приняла вызов и, отдав несколько резких указаний, сорвалась с места, в дверях столкнувшись с МинХо, посторонившимся и пожелавшем ей удачи. – Спасибо, – бросила ИмХи, вполголоса пробурчав: «Змея фальшивая».    Сотрудница полиции села в служебный автомобиль и стартовала с места, стараясь держаться за микроавтобусом экспертов.    Женщина думала исключительно о деле, глядя вперед и не отвлекаясь на посторонние вещи. Она чётко сознавала, что это расследование – её золотой шанс, который выпадает лишь один раз за всю карьеру, и им было бы грех не воспользоваться.    Их небольшой кортеж сошел с основной трассы и сейчас следовал по проселочной дороге. Как только оба автомобиля поравнялись с домиком, участок которого был обнесен белой оградой, ИмХи вышла из машины и остолбенела, выдав выражение, которое дамам знать не положено.    Небольшой сарай, вплотную прилегавший к дому, горел ярким пламенем; костёр, потрескивая, сжирал сухое дерево, которое стало таковым из-за стоявшей уже три недели жары. По приусадебному участку, спотыкаясь на каждом шагу, бродила фигура в светло-зеленой пижаме.    Резко обернувшись, сержант приказала кому-то из экспертов вызвать пожарную службу. Сама же она, перемахнув через забор, кинулась спасать забредшего на опасную территорию человека.    Поймав незнакомку за запястье, женщина потащила её за собой. Грубо выломав ногой хрупкую калитку, госпожа Ан отвела потенциальную жертву в сторону.    Переведя дыхание, ИмХи подняла глаза и начала изучать лицо этой непонятной девушки. Та была европеоидной расы, с коротко стриженными белокурыми волосами и большими голубыми глазами, в которых застыло бессмысленное выражение. Кореянка прищурилась и спросила: – Что вы здесь делали?    Иностранка сглотнула слюну, глядя в никуда. Размеренно и медленно она выдала: – Должна отомстить за Аннабел.    Сержант вполголоса чертыхнулась, вглядываясь в лицо этой девушки ещё внимательнее. Она начала догадываться, кем была незнакомка, и это не прибавляло кореянке позитива. ***    Исин помогал в клинике с утренним обходом. В подобных заведениях пара лишних рук была на вес золота, поэтому, когда юноша самоотверженно вновь предложил свою помощь, прочий персонал с радостью ухватился за эту возможность.    Китаец медленно ступал по коридору пятого этажа, вполголоса напевая под нос песню «Новая бесконечная любовь». Ему нравился этот мотив, но само название молодой человек считал несколько парадоксальным, ведь «бесконечная любовь» может быть лишь в единственном числе, один раз за всю жизнь.    Юноша не спешил: в его интересах было зайти в последнюю дверь по коридору как можно позже. Именно поэтому он остановился поболтать с дежурной по этажу.    Сия достойная дама была весьма удивлена подобными знаками внимания, так как обычно студенты с ней не общались: эти молодые люди вечно куда-то спешили, будто готовились провести на бегу всю свою жизнь, так что времени на то, чтобы переброситься парой слов, попросту не хватало.    Однако этот образчик был совсем из другого теста: немного медлительный и задумчивый, китаец весьма любезно завязал с медицинской работницей беседу, и, казалось, он никуда не торопился.    Дежурная, которой до смерти наскучило сидеть на одном месте, уставившись вглубь коридора, охотно поддержала светский разговор о погоде и даже, слегка увлекшись, припомнила рекордно жаркое лето семьдесят второго.    Когда, наконец, будущий медик вернулся к своим обязанностям, дело шло почти к полудню. Юноша обошел все палаты на пятом этаже и остановился перед последней дверью. Толкнув её, он вошел внутрь, но почти тут же выбежал. Подойдя к рабочему месту дамы, с которой только недавно вёл беседу, китаец резко выдохнул: – Кажется, одна из пациенток сбежала... *** – И почему же она подожгла именно сарай? – вопрошала сержант Ан, вгрызаясь в сэндвич, который предусмотрительно купила накануне. – Такие сооружения легче сгорают, – высказал предположение один из экспертов. – Для того, чтобы спалить дом, нужно больше горючего, не говоря уже о времени.    ИмХи фыркнула и стряхнула крошки с формы. – Мы сейчас говорим о пациентке клиники для душевнобольных, – напомнила она. – Для того, чтобы провернуть всю эту авантюру, нужно иметь чистое мышление, не так ли?    Ван Лю, пришедший в лабораторию, расположенную по соседству с прозекторской, задумчиво покачал головой. – Человеческий мозг – это необычайно сложный и весьма тонкий инструмент, – заметил судмедэксперт. – Вполне возможно, Софи была захвачена навязчивой идеей, которую она должна была воплотить в жизнь во что бы то ни стало.    Кореянка медленно кивнула. – Может быть, – отреагировала она. – Эта белобрысая всё время повторяла: «Должна отомстить за Аннабел», как мантру.    Эксперт нахмурился. – Разве это не ответ на наш вопрос? – осторожно вставил он. – Девушка решила расплатиться сполна с женихом подруги за её смерть, поэтому... – Она не могла знать, что Аннабел погибла, – перебила его сержант. – Эта Софи загремела в больницу до того, как тело нашли. И, кстати, мне совершенно не понятно, почему администрация клиники не подняла тревогу. Никто не ищет беглянку; это, что, нормально?    Вьетнамец усиленно затряс головой, одергивая свой белоснежный халат. – И самое интересное: как именно она сбежала? – протянул он. ***    Софи сидела на краешке кушетки в лаборатории патологоанатома, не двигаясь и, казалось, даже не дыша. С тех пор, как её оттащили от горящего строения и чуть ли не силой привезли в полицейский участок, девушка впала в ступор. Окружающий мир перестал её интересовать, ведь она достигла своей цели.    Осмотрев англичанку, Ван Лю не нашел ничего подозрительного: следы от инъекций, которые ей, видимо, кололи в клинике, были вполне в порядке вещей, а физическое состояние её организма оставалось отменным.    Правда, к сожалению, этого нельзя было сказать о моральном аспекте.    Софи представляла собой пустую оболочку, вроде скорлупы от ореха: тело есть, а духа нет. И это весьма пугало патологоанатома, который по долгу службы навидался всякого.    Ведь из всех болезней именно нервно-психические имеют наименьшую вероятность излечения.    Снять показания с иностранки не представлялось возможным: выдав пару раз фразу о мести за Аннабел, девушка умолкла и не проронила больше ни слова. Это не понравилось ИмХи, которая вскользь обронила, что в этом деле ничто не бывает просто.    Судмедэксперт тяжело вздохнул, быстро заполняя отчёт и искоса поглядывая на Софи.    Всё-таки порой жизнь намного более жестока, чем смерть. ***    Исин сидел на краешке стула и безмятежно смотрел прямо в глаза главному врачу больницы.    Юноша был одет в чёрные джинсы и такого же цвета футболку. Поверх этого наряда он надел белый халат, обязательный для всех медицинских работников госпиталя, даже для тех, кто просто проходил практику.    Главврач – мужчина высокого роста и с широкими плечами – намного более органично смотрелся бы на поле для игры в бейсбол, но судьба каким-то непонятным образом определила его сюда, в отделанный ореховыми панелями кабинет, стены которого были украшены портретами предшественников этого джентльмена, коих было подозрительно много.    Этот человек взирал на мир глубоко посаженными глазами, довольно недобро смотревшими из-под кустистых бровей. Хищный нос и тонкогубый рот довершали картину не самого красивого, но мужественного образа.    Он восседал за массивным письменным столом, заваленным документами настолько плотно, что создавалось впечатление, что архив госпиталя устроен прямо здесь. За его спиной располагался уродливый, но надёжный металлический шкаф. Окна в кабинете были плотно зашторены тяжелыми тёмно-синими портьерами, но система искусственного освещения прекрасно справлялась с этой проблемой.    Напротив стола стояли несколько стульев для посетителей, и два из них были в данный момент заняты.    Одно сиденье оккупировал Исин, на втором же расположилась сержант Ан. – Это у вас обычная практика, – резко начала разговор полицейская, – отпускать пациентов погулять и поджечь пару домов?    Глава клиники помотал головой. – Уверяю вас, – он выставил ладони вперёд. – Этот случай – первый в моей практике. Дело в том, что охранник почувствовал недомогание, потому он, вполне возможно, оставил главные ворота незапертыми на некоторое время. – Некоторое время? – подняла бровь женщина.    Хозяин кабинета пожал плечами. – Возможно, на пару часов, – нехотя признал он.    ИмХи досадливо поморщилась. – Иными словами, – проговорила она. – Ваш бездельник-сторож продрых всю ночь, оставив ворота нараспашку. И как прикажете нам расследовать это дело, когда препоны возникают на каждом шагу?    Главврач пожевал губами и после небольшой паузы изрёк: – Я бы не стал прибегать к столь резким формулировкам. – Так перефразируйте по своему вкусу, – иронически посоветовала детектив, закидывая ногу на ногу.    Распорядитель клиники несколько стушевался. – Я имею в виду то, что такое может случиться с каждым, – мягко напомнил он. – Неисповедимы пути Господни, – вставил молчавший до сего момента Исин.    Кинув быстрый взгляд на китайца, сержант вновь обратилась к корейцу: – Над воротами расположена камера видеонаблюдения; она в рабочем состоянии?    Главный врач нервно оттянул указательным пальцем край воротничка безупречно белой рубашки. – Понимаете, финансирование от государство столь ничтожно мало, что не оставляет нам особого выбора, – признался он. – Оборудование настроено на циклическую запись.    Глаза ИмХи расширились. – Это означает, что предыдущие данные автоматически стираются, и прямо поверх них записываются новые? – спросила она, надеясь на отрицательный ответ. – Боюсь, что так, – склонил голову хозяин кабинета.    Женщина сердито цокнула языком и скрестила руки на груди. – Какое время считается точкой отсчёта? – поинтересовалась она, рассчитывая, что хоть в этом полиции должно повезти.    Главврач развёл руками. – Семь часов утра, – сказал он.    Сержант Ан огромным усилием воли сдержала свой порыв накричать на этого человека. Если вдуматься, всё это было лишь чередой досадных совпадений, но вдвойне неудачно было то, что они произошли именно сейчас. – Почему англичанка сбежала в это время, а не на день позже или раньше? – озвучила свою мысль ИмХи.    Исин прочистил горло, привлекая к себе всеобщее внимание. – Боюсь, это моя вина, – признался юноша.