***
Удары грома сотрясали побережье, волны накатывали так, словно хотели смыть все на своем пути. Молнии сверкали так часто, что было светло почти как днем. А сильные струи дождя и штормовой ветер прибивали к земле даже деревья. — Эта буря очень похожа на ту, помнишь? Совсем недавно… — Аннет, побледнев, плотнее закуталась в большую шаль. Адам обнял жену, прижав к себе и успокаивая. — Ничего, все образуется. Это ненадолго, ты же знаешь. Бури здесь всегда мощные, но быстро заканчиваются. Очередная вспышка молнии — и Аннет вдруг вскрикнула, прижав руки к голове. — Нет, не надо!.. — Что случилось, солнышко? — Адам с тревогой взглянул в лицо Аннет. — Мне… Мне на минуту… — Аннет вскочила и подбежала к кроватке, где крепко спала дочь, сжимая в кулачке ракушку. — Да нет… ничего… — Аннет. — Адам обнял жену. — Скажи, что случилось. Ты же сама говорила — высказанные вслух страхи теряют половину своей силы. — Мне показалось, что Люция пропала. И ты. И я. В каком-то зале, прикованные. И Люцифер в огненном круге… И… О, боже! — женщина закрылась руками и расплакалась. — И Люция, в клетке! Адам растерянно прижимал к себе все горше и горше плачущую жену, не понимая, что происходит. — Это просто кошмар, детка! Все сейчас пройдет, не плачь! Но ничего не помогало. Аннет вцепилась в мужа, бессвязно бормоча. — Демоны… Камера… Нет, прошу вас! Нет! Адам подхватил обмякшее тело жены и заорал. — РОУЗИ!Глава 50
5 апреля 2015 г. в 00:20
Одно крыло Дома было отведено для раненых и восстанавливающихся ангелов. Даже Риет Зиены не всегда могли сразу помочь своим собратьям, и тогда они какое-то время жили здесь, под присмотром серафимов.
Сейчас в крыле было двое ангелов — Рахиль и Леосил. Спасенный ангел находился в отключке — после того, как над ним поработал Отец и Риет Зиен, ему требовалось длительное восстановление ангельской силы. Но теперь его крылья были в порядке, отливая на свете солнца ярко-сиреневыми цветами, а с тела пропали все шрамы.
А вот Рахиль отказалась от излечивания своих шрамов — в назидание ей, за ее глупость, как она объяснила. Ее уговаривал и Риет Зиен, и Отец, даже Люцифер приходил поговорить — но она оказалась упряма.
— Это для меня. Это я подвергла опасности человеческую душу и жизнь своего собрата. Так пусть шрамы напоминают и мне, и другим моим собратьям о том, что любая жизнь — ценна.
Отец пожал плечами и отстал. Как и Люцифер, и целитель. Но вот Михаил зачем-то продолжал упорствовать.
И сейчас он в очередной раз хотел поговорить с упрямицей.
Рахиль сидела на карнизе возле балкона, распластав свои белые крылья по стене и свесив ноги вниз. Волосы потихоньку отрастали и почему-то оказались белыми, как и ее крылья. Но они закрыли страшные шрамы на голове.
Михаил постоял немного, смотря на белую фигурку на сером фоне.
— Добрый день, Рахиль.
— Добрый день, архистратиг. — Рахиль с улыбкой полуобернулась к Михаилу. — Чудесный день! Такое теплое солнышко!
— Как ты сегодня?
— Очень хорошо, архистратиг. Спасибо.
— Михаил. Меня зовут Михаил. Я буду очень… мне будет приятно, если ты будешь называть меня по имени, как и все наши собратья.
— Михаил… — Рахиль задумчиво прокатила по губам имя своего командира. — Хорошо. Я постараюсь, архистр… Михаил.
— Вот так уже лучше. — Михаил слегка улыбнулся и присел рядом, откинувшись спиной на нагретую стену и прикрыв глаза.
Вот такие передышки в своей жизни он ценил больше всего — когда не надо никуда бежать, спасать, строить непоседливых ангелов в строй, подгонять и окрикивать. На фоне остальных дней такие моменты сияли светом и покоем.
Какое-то время оба существа просто наслаждаются тишиной и солнцем.
— Ты ведь не просто так пришел… Михаил? — имя архангела произносится с запинкой.
— Я опять за старое. — Михаил улыбнулся уголком рта. — Все еще надеюсь отговорить тебя и исправить твой облик.
— Ты неоригинален. — Рахиль отвернулась. — И я — неоригинальна. Я не буду менять свою внешность.
Михаил повернулся к ангелу, в который раз почти в упор разглядывая ее. Волосы почти скрыли отметки на голове. Рассеченная бровь и уродливый шрам от края рта к уху придавали Рахиль странное ироничное выражение лица. Шрамы на запястьях были полускрыты широкими рукавами платья, но изуродованные крылья, почти не державшие Рахиль на воздухе и спина, иссеченная плетью, были открыты глазу.
— Как мне все-таки уговорить тебя? — Михаил поерзал, устраиваясь так, чтобы видеть ангела. — Как достучаться и объяснить, что эти отметки не помогут тебе. Они только хуже будут делать.
— Вот и хорошо! — Рахиль посмотрела в глаза Михаилу. — Это моя расплата за глупость и доверчивость.
— Если бы мы все так расплачивались, то были бы сейчас одним сплошным шрамом, уродливым и кровавым. Потому что каждый из нас в своей жизни совершил столько ошибок, что хватит примерно на три-четыре вселенных.
— Даже ты? — Рахиль с интересом склонила голову к плечу.
— Я — особенно. — Михаил помрачнел и перед глазами опять встала сцена на площадке. — Ты не поверишь, сколько раз я косячил! Причем, не хуже Кастиэля.
— Слабо верится. — Рахиль уже не улыбалась, смотрела настороженно и внимательно.
— Ну, то, что творилось в Клетке, ты видела своими глазами.
— Клетка не показатель. Еще неизвестно, как бы повел каждый из нас, очутившись в таком месте.
— Но я — лидер. Я всех вас веду. Мне — не пристало такое поведение втройне. Так что ж теперь — покрыть себя позором и шрамами до конца века? И кто поверит мне? Кто пойдет за мной? Я должен быть сильным и не сомневающимся.
Михаил запнулся под внимательным взглядом светло-серых глаз.
— Хотя… Какой уж тут сильный. Если за оплошность сбросил одного брата в Клетку, а второго — чуть было не лишил крыльев.
— Это не твоя вина. — Рахиль почти неосязаемо коснулась пальцами руки Михаила, не отрывая взгляда. — Им не понять, какой груз ты несешь на крыльях.
Михаил вздрогнул от прикосновения, перевел взгляд на тонкие пальцы, лежащие на руке. А Рахиль вдруг покраснела и отдернула руку.
— Нет, им и правда не понять. — Михаил говорил медленно. — Но я… А впрочем, неважно. Сейчас мы не про меня. Сейчас мы про тебя.
Рахиль только улыбнулась.
— И не пытайся, ар… Михаил. Мое решение твердо.
— Жаль. — Михаил опять откинулся спиной на стену. — Ты красива. Незачем портить замысел Отца.
Это было тяжелой артиллерией, приготовленной им сегодня утром. Он знал, с каким трепетом Рахиль относится к своему Создателю. Так, может быть, эти слова помогут достучаться до сознания ангела?
Рахиль вздрогнула, сжалась. А потом все-таки упрямо помотала головой.
— Создатель все про меня знает. И Он согласился с моим решением.
— А если об этом попрошу тебя я. Не как твой командир и лидер. А как собрат, которому ты нравишься? — Михаил прикусил язык — так внезапно сорвались с языка эти слова.
А Рахиль вдруг дернулась, как будто ее ударили, и упала бы с карниза, если бы Михаил молниеносным движением ее не подхватил за талию, удерживая и прижимая к себе. Темные глаза сцепились в немом диалоге с серыми. В глазах Михаила — ожидание ответа, а в глазах Рахили — беспомощность и растерянность.
— Просто пообещай подумать об этом, Рахиль. — Михаил осторожно отвел прядь белых волос с глаз. — Хорошо?
Резким движением он расправил крылья и слетел с карниза вниз, под спасительную тень деревьев сада. И там, прижавшись затылком к теплому шершавому стволу дерева вдруг охнул, округляя глаза и зажимая рот рукой.
Примечания:
Моя юбилейная, 50-ая глава! ))
Ребята, я вижу, что вы читаете мой фик.
Мне было бы приятно видеть ваши отзывы - даже в форме критики.
Ваши слова сподвигают моих героев и произведение жить, а если нет отзывов, создается впечатление, что пишу я исключительно для себя! (хотя отчасти так и есть ))) ) и мои герои сразу начинают скучать, спать и вообще - капризничать! )))