(no)future

- Я тебя не понимаю, - довольно подозрительным тоном сказал Джордж. - Что тебе до этого фантома? Мы уберём его где-то за час, даже не трогая Портал. Стивен понимал, что запас убеждений не делать так для Джорджа, решившего уничтожить так нужный Джейку фантом, у него иссякает. Простой утренний разговор по стереофону на какую-то отвлечённую тему в конце концов зашёл в самом деле несколько не туда, куда следовало бы, - на тему фантома у Портала, и Джордж заявил Стивену, что собирается его в ближайшие дни уничтожить. Естественно, из-за просьбы Джейка Стивен этого допустить не мог. Нейропсихолог никогда не отличался хорошим умением лгать, а в такой ситуации, кажущейся ему критической, его фантазия и вовсе решила покинуть его. Учёный чувствовал себя как запертый между двух огней. Первый из них - Джордж и его желание наконец-то покончить с непонятной и странной ошибкой в коде Города. Второй - Джейк, намеревающийся использовать фантом в своих целях. Что же такое сказать, чтобы ничего страшного не произошло? Или, может, попытаться связаться с Джейком, пока ещё не поздно, и велеть ему прекратить скрытничать раз и навсегда во имя его же собственного блага? - Этот фантом, - робко сказал Стивен, всеми силами стараясь звучать так, словно это была именно его тайна, - на самом деле не просто ошибка в коде Города. Это довольно интересное и крайне хрупкое явление, с точки зрения нейропсихологии... Джордж поправил свои очки, пригладил остатки волос и задал вопрос Стивену уже куда менее подозрительным тоном: - Да? И что же это за явление если не тайна? "Кажется, поверил!" - обрадовался сам за себя нейропсихолог. Значит, он всё же мог не только понять, когда врут другие, но и сам обманывать людей. Не самый хороший талант, но в данный момент ложь была единственным спасением: - Часть нашего сознания навсегда остаётся рядом с Порталом - местом, откуда мы и попали сюда. И, накапливаясь за долгие годы, сознания разных людей могут как бы слиться в одно, неактивированное, искусственное, и в то же время всё равно живое. Мне интересно узнать, так ли это. Если да - то это будет своего рода маленький прорыв в нейропсихологии! - Так вот почему ты им у нас так интересовался... - протянул Джордж, в чьём голосе ещё остались следы подозрения. - Так может, я просто "поймаю" его для тебя? Стивен задумался. Вроде бы, казалось, остановка фантома, постоянно перемещающегося вокруг Портала, должна Джейку помочь и несколько приостановить разрушение его личности. Но в то же время Стивен помнил, как Джейк говорил ему, что здесь программирования самый минимум, лишь нейропсихология, и вмешательство изнутри, да ещё и такое грубое, способно не то что повредить сильнее - просто уничтожить фантом. И потому Стивен затряс головой, изображая крайнюю степень ужаса: - Не смейте! Это может просто разрушить его! Если я прав, и это в самом деле скопление сознаний множества людей, ставшее одним, то тут можно использовать только когнитивный захват. И я сейчас как раз отдал его на доработку... - тут Стивен замешкался, решаясь, говорить ли часть правды, или же нет, - Джейку Соммерсу. Джордж удивлённо поднял одну бровь: - Соммерсу? Странно. Он же до этого момента никогда с нами совместных проектов не вёл, что бы мы ему ни предложили. И ты в самом деле смог упросить его заняться твоим экспериментом? Стивен улыбнулся. Кажется, разговор начал наконец-то идти на лад. Всё, что оставалось, это, по сути, закрепить успех. - Это же моя специальность - находить подход к любому человеку. Конечно, не могу сказать, что он был доволен, но он согласился даже помочь мне. Правда, после того, как закончит работу над одним своим изобретением, - поспешно добавил Стивен, глядя, как брови Джорджа от удивления поднимаются всё выше и выше. - Похоже, на Земле радиация рассосалась, - припечатал Джордж. - Надо же, Джейк Соммерс соглашается помогать кому-то в работе... Ладно, не буду я этот ваш фантом трогать. Интересно, что я в самом деле так решил им заняться, он же не мешает никому? - Желание сделать всё идеально? - с усмешкой спросил Стивен, еле сдерживая в груди вздох облегчения. Сейчас он испытывал даже что-то вроде благодарности к Джорджу, для которого вся психология, в том числе и нейрологическая, была своего рода непроходимым болотом. Понимай программист хоть что-то, он бы сразу словил Стивена на лжи. Такого явления, как скопление "обрывков" сознаний в одно, даже здесь, в виртуальном пространстве, не могло случиться никогда. И сейчас Стивен был весьма горд за себя. Путь между двух огней был пройден им просто с блеском. Кроме того, он явно обеспечил Джейку алиби в его будущих всё ещё кажущихся Стивену жутковатых экспериментах. Осталось только рассказать самому изобретателю о выдуманной им, Стивеном, легенде, - и дело будет в шляпе. А Джейк даже не подозревал о том, что сегодня его затея превратить себя в виртуала запросто могла раскрыться без его на то ведома. Все последние пять дней он продолжал заниматься оптимизацией компонентов телепорта, параллельно изучая те данные, что удалось Мари считать с Портала уже довольно много времени назад, поскольку теперь свободного времени у изобретателя было куда больше, чем раньше. Но, чем больше он изучал систему когнитивной ретрансляции, тем больше осознавал, что точно бы никогда не справился с этим в одиночку. Все эти странные графики, лишь отдалённо напоминавшие то, с чем он привык работать, непонятные слова, о примерном значении которых он мог догадываться, лишь используя свои скудные знания языков и цифры, означавшие непонятно что, заставляли Джейка чувствовать себя каким-то варваром, впервые увидевшим плоды прогресса, и не знающим, что с ними делать. Всё, что мог сделать изобретатель, - это немного систематизировать их и упростить - так, чтобы Стивен, изучая их позже, смог бы получше разобраться. Но даже не сложность когнитивной психологии сейчас расстраивала Джейка. Он жалел, что в своё время, когда дал Мари всего-то двадцать секунд на копирование всей информации, не выпросил для неё чуть больше времени. Порой в данных отсутствовали целые куски текста, где-то они были несколько повреждены, а где-то просто обрывались ровно на половине. Изобретатель пытался восстановить хотя бы повреждённое сам, пробовал заставить Мари как искусственный разум помочь ему, но это не дало никакого результата. В итоге Джейк решил махнуть на всё рукой и сейчас занимался улучшением батарей телепорта, которые крепились прямо к его рабочей поверхности. Ещё совсем недавно они представляли собой две довольно блинные и гибкие на вид полоски с чёрной матовой поверхностью и крепившиеся к телепорту с внутренней стороны с помощью цепких металлических "лапок" - как нагреватель. Сейчас же Джейк понял, что для таких батарей будет требоваться куда больше проводов и адаптеров, чем он хотел бы. И сейчас, подобно нагнетателям магнитного поля, установленным в уже запечатанным в корпус ускорителю и расщепителю, две батареи поперёк шестиугольника были заменены на шесть - по одной на каждый угол. С точки зрения распределения энергии это было куда более практично. "И как же хорошо, - подумалось Джейку, прикрепляющему пока ещё только четвёртую батарею к телепорту, - что я всё же умею хоть что-то, чего не сможет ни один нейропсихолог". Такое небольшое самоутверждение непонятно над кем всё же помогло изобретателю почувствовать себя немного лучше и отбросить прочь сомнения в собственном интеллекте. Почти неделя пролетела как в тумане - смазано, странно, непонятно. Все времена суток словно бы слились в одно, мысли расплывались где-то в сознании, не успев ещё даже сформироваться, а язык отказывался ворочаться, став словно налитым свинцом. Зато во всём теле ощущалась какая-то странная лёгкость и отчасти неестественность - будто бы кто-то там, сверху, дёргал за невидимые ниточки, заставляя тело, как безвольную марионетку, совершать какие-то малопонятные сознанию движения. Как же хорошо сейчас Джерри понимал своего покойного отца! В самом деле, это состояние - как яма, наполненная вязкой липкой грязной жижей. Если не за кого будет зацепиться в нужный момент - то потом просто утонешь в ней. Но другое дело, что никогда не знаешь, где же всё-таки проходит эта грань между, по сути, жизнью и смертью - если не физической, то уж точно гибелью сознания. Джерри почти не помнил день похорон мистера Салливана, равно как и то, что он делал после его смерти. Вроде бы, сначала он побежал к миссис Райли, нечеловеческим полным боли голосом моля её о помощи, а затем - словно бы сразу наступили похороны. Как мог, Джерри упрашивал похоронить своего отца возле Ребекки, и сотрудники кладбища пошли ему навстречу. И тогда, стоя у свежей могилы, на скромной плите которой было написано лишь полное имя мистера Салливана и шестнадцать цифр, в которые уложилась вся его жизнь, Джерри с некоторой долей страха понял, что ему сейчас абсолютно всё равно. Ни одна слеза не скатилась по его щеке - словно бы подросток уже выплакал своё за последний месяц, равно как и не было боли - всё, что могло, уже отболело. Словно бы жизнь пришла к её унылому и предсказуемому финалу. Но зато потом холодная безразличность начала сменяться другой эмоцией - если это можно было так назвать. В груди словно бы росла дыра, отвратительная, гнилая, холодная, с копошащимися в ней червями, разъедающими её ещё больше. И эту пустоту ничем заполнить было нельзя - ни мыслями, ни планами, ни надеждами. Джерри даже подумал, что если бы и Ребекка, и его отец вдруг ожили и сейчас вернулись к нему, то даже это было бы чем-то не тем. Не таким, каким надо. Чем дальше от тебя человек, тем более идеальным тебе он кажется. Раньше Джерри не верил в подобные глупости никогда. Считал их чем-то простительным только для девчонок лет десяти-двенадцати. Но сейчас пяти дней ему хватило с лихвой, чтобы понять, что эти слова - никакой не вымысел. Настоящий образ Ребекки, умершей даже совсем не так давно, сейчас медленно стирался из памяти. Вместо страшной толстой истеричной девицы перед его глазами стояла совершенно другая Ребекка - милая и ласковая сестра, способная всегда прийти на помощь и поддержать. А её вечные истерики... ну так какой же человек без своих маленьких недостатков? И даже больше - Джерри её истерики сейчас начали казаться даже несколько милыми и кокетливыми. А мистер Салливан, строгий и замкнутый, с трудом принимающий всё новое, был добрым и любящим отцом, человеком, с которым можно было говорить о самом разном часами и который всегда любил посмеяться. Хотя Джерри и не помнил уже, когда он в последний раз видел на губах мистера Салливана улыбку. Вроде бы, сейчас у мальчика имелось всё, о чём мечтали большинство подростков его возраста, - собственный бункер, жизнь без родителей, все их деньги, - гуляй, как говорилось, не хочу. Но Джерри это всё было не нужно. И, осматривая доставшийся ему бункер, в котором ещё не так давно жила целая семья, пусть и не полная, но сравнительно счастливая, Джерри подумал, что готов отдать всё это - только бы вернуться в прошлое, в тот самый злополучный день, когда Ребекка решила уйти в Город, и всё исправить. Сам не зная, зачем он это делает, мальчик встал с кушетки и подошёл к компьютеру мистера Салливана. Как он и планировал, он разослал письма с сообщением о смерти отца всем, кто с ним общался, однако почему-то на похороны не пришёл никто, кроме самого Джерри и миссис Райли, явно сочувствовавшей подростку всей своей душой. И тогда Джерри как-то особенно горько подумалось: друзья и в самом деле познаются в беде. Миссис Райли, до этого не знавшая ни Джерри, ни трагедию, случившуюся в его семье, пришла на помощь сразу же, как узнала, и даже пошла на похороны совершенно незнакомого ей человека. А те, с кем мистер Салливан работал, общался, переписывался, узнав о его смерти, даже не пришли проводить его в последний путь. Как же мерзко. "Если это и есть вся правда о мире, - с горечью подумалось Джерри, - то лучше бы я никогда не узнавал её!" Но тут словно бы что-то щёлкнуло в голове, и простая банальная мысль заиграла новыми красками. Сам до конца не понимая, почему, мальчик вспомнил письмо, отправленное ему Энтони. То самое письмо, которое Джерри в порыве злобы закрыл, прочтя лишь первые две строчки. Энтони нет никакого резона использовать какого-то мальчишку для своих целей. Судя по всему, для Города он человек не последний - если бы ему нужно было решить какую-то личную проблему чужими руками, он бы уже давно направил на её решение кого угодно - да хотя бы своих искусственных интеллектов. Равно как и просто издеваться над мальчишкой, потерявшим всю свою родню в один день. Кто такой этот Джерри, чтобы Энтони марал об него руки? Возможно, он и вправду хотел сообщить Джерри нечто важное. Рука мальчика сама потянулась к кнопке включения компьютера. В любом случае, в этом нет ничего опасного. Ведь всегда можно будет проигнорировать письмо, если там и в самом деле не будет ничего стоящего внимания. С лёгким писком, свидетельствующим, что установка прошла нормально, а само устройство готово к работе, последняя шестая миниатюрная батарея встала на своё место. Довольно потерев руки и поджав губы, Джейк встал с колен и посмотрел на проделанную за сегодняшний день работу. Миниатюрные тёмные батареи, которые издалека запросто можно было принять за крепёжные устройства, сразу бросались в глаза на фоне самой светло-голубой принимающей панели. Но, однако, неаккуратными или даже неэстетичными они не выглядели ни в коем разе. Этакая визитная карточка всего, к чему Джейк прикладывал руку, - технологии, не только практичные, но и радующие глаз. Ведь к абсолютно всем своим изобретениям Джейк походил отчасти и с позиции творческого человека, пусть его умение творить раскрывалось только в его же изобретениях. - Поступил стереовызов, - неожиданно прозвучал голос Мари. - Будете отвечать, хозяин? "Интересно, кто это", - подумал Джейк, настроение которого снова несколько упало. Меньше всего сейчас, когда было где-то четыре часа дня, а уже почти вся запланированная им самим на сегодня работа выполнена, изобретатель хотел говорить с кем бы то ни было. Но после он вспомнил, что номер его известен только Стивену, которого Джейк сам же и "завербовал" и искусственным интеллектам Города, которые никогда не беспокоили его по пустякам, Джейк кивнул головой: - Да, - коротко ответил он, подходя к столу. А на столе тем временем панель развернулась голографическая панель стереофона - на первый взгляд, это произошло само по себе, но Джейк знал, что на деле ей сейчас управляла его искусственная помощница. Лёгкая вспышка света, помехи - и вот уже перед ним стоит видеофантом Стивена, сосредоточенно поглаживающего свою бородку. - Добрый день. - Добрый, - недовольно ответил Джейк. - Что случилось? Стивен немного замешкался. Всё же, манера Джейка сразу переходить к основной теме разговора безо всяких предисловий могла заставить чувствовать себя неудобно абсолютно любого человека. - Сегодня утром я разговаривал с Джорджем Лиманом, - несколько нерешительно начал Стивен. - Он сказал, что знает как уничтожить фантом той девушки... Нейропсихолог даже замолчал на секунду, увидев, что зелёные глаза Джейка вдруг стали какими-то на редкость яркими, а взгляд их, и без того не самый дружелюбный, и вовсе стал на редкость тяжёлым. Возможно, будь у Джейка сказочная способность убивать взглядом, то Стивен наверняка бы свалился замертво, лишь взглянув в глаза изобретателю. Понимая, что он явно начал не с того, Стивен решил как можно быстрее успокоить своего собеседника. До этого Стивен редко делал промахи в общении с людьми, но Джейка он несколько побаивался, помня о его прошлом, равно как и пока так и не мог понять, как же именно с ним стоит общаться. - Но я смог убедить его, что этого делать не надо, - сказал Стивен с облегчением, увидев, что взгляд Джейка всё же теряет свою тяжесть. - А связался я с вами только затем, чтобы тоже договориться с вами кое о чём. По вашей просьбе я не сказал Джорджу правды. Вместо этого я придумал историю, что фантом нужен якобы мне для исследований, а вы любезно согласились доработать технологию когнитивного кокона. Если вдруг вас кто-то спросит - говорите именно так, иначе нас всё же поймают на лжи. - Да я же ни с кем особо не общаюсь, - удивлённо вскинул брови Джейк. Но Стивен был непреклонен: - Хотя бы даже на вашей презентации тот же мистер Лиман может спросить вас, над чем вы будете работать после телепорта. Скажите, что помогаете мне. Вовсе не факт, что вас об этом спросят, не отрицаю, но всё же, предупреждён - значит, вооружён. Джейк пожал плечами. - Будь по-вашему. К слову, я сам хотел связаться с вами, вот только несколько заработался и забыл. У меня есть списанные с Портала данные о том, что именно происходит с разумом при ретрансляции сознания. Я в этом, как вы знаете, не понимаю ничего, а потому я бы хотел, чтобы именно вы с ними поработали. - Откуда они у вас? - насторожился Стивен. Но Джейк лишь поморщился: - Здесь важно не то, как я их получил, а то, что вообще получил. Так вы берётесь? Стивен вздохнул, понимая, что Джейк добыл это всё явно не самым честным путём - скорее всего, умудрился заслать свою электронную помощницу к Порталу и сделать так, чтобы она списала данные без ущерба для самого устройства. Но, с другой стороны, в самом деле, как Стивен это докажет? Не пойман - не вор. Кроме того, нейропсихологу всё же было интересно прочитать нечто такое, понять, так что же всё-таки происходит в мозге человека. А ради науки можно было и закрыть глаза на небольшой грешок изобретателя. - Берусь. - Хорошо, - снова поджал губы Джейк. - Мари, передай ему копии всех тех листов, с которыми я работал в последние пять дней. - Будет сделано, - заверила Джейка Мари. "Интересно, как он смог вмешаться в работу Портала, не отключая его? Там же настолько мощное, как я помню, напряжение при очень хрупкой сетевой структуре, малейшее вмешательство - и он отключается", - подумал Стивен. И вдруг он вспомнил, что Портал всё же отключался месяца два назад - именно из-за того, что когнитивный ретранслятор тогда работал слабо, и произошёл разрыв сознания у той самой девушки. А что если... тогда Портал отключали именно из-за Джейка? Но задать свой вопрос изобретателю учёный не решился. Его собственная автоматика дома издала приятный писк, обозначавший, что все данные были приняты успешно. - Данные отправлены, - отчиталась Мари. - Спасибо. Поработайте над ними, а как только поймёте хоть что-то важное - свяжитесь со мной. Пожалуйста. Не дожидаясь ответа, Джейк выключил голограмму и велел Мари закрыть свой канал связи до завтрашнего дня. Сам не понимая, отчего так, изобретатель чувствовал себя какой-то лабораторной крысой в руках Стивена. В каждом слове нейропсихолога Джейк видел двойное дно, он боялся смотреть ему в глаза, словно бы его собственные могли его в чём-то выдать, а в разговоре с ним Джейк старался тщательно выбирать выражения. И тут дело было даже не в его необщительности - изобретатель больше всего боялся, что его поймут не так, и, зацепившись за одно лишь слово, выведут на чистую воду. Превращение в виртуала самого себя было напрямую связано не с самым благовидным поступком в его жизни, который и повлёк за собой смерть той самой девушки. И меньше всего Джейк хотел, чтобы Стивен об этом догадался. Тем временем Стивен и вправду начал о чём-то подобном догадываться. Он вспомнил, как Джейк вёл себя на встрече учёных, когда вдруг поднялась тема смерти этой девушки-фантома, помнил его бегающие глаза, секундную гримасу страха на лице, которую изобретатель тут же попытался скрыть под своей же маской безразличия, а затем - немного показушное нежелание участвовать в обсуждении. А затем тот же Джейк говорит, что знает, какова природа этого фантома, а теперь и вовсе даёт листы, на которых информация, которую можно получить, только отключив Портал и получив полный доступ к его ядру. Вывод напрашивался сам собой: так или иначе Джейк к гибели той, кто сейчас стала фантомом, всё же причастен. "И что же тогда с этим делать?" - подумал Стивен. Первым его желанием было пойти и сдать Джейка Мэру с потрохами. Как бы ещё ни вышло так, что Джейк взялся за старое - вот уж такого точно не хотелось бы видеть в Городе! Но тут Стивен попытался снова сопоставить факт с фактом: отключение Портала, как писали все газеты Города, было полностью согласовано с администрацией, да и Городу не назвали имя затеявшего это - ограничились сухими нейтральными формулировками и даже отчасти брали вину на себя. Значит, получается, они знают о произошедшем? Но почему они тогда Джейку ничего не сделали? Закрыть глаза они не могли - это всё же не люди, а искусственные интеллекты, беспристрастная техника. Равно как и выгораживать Джейка - будь тот и в самом деле виновен, они бы немедленно наказали его. Взломать администрацию Джейк тоже не мог - без слов, он гений, но залезать в Город с его изнанки-кода могут только его главные программисты во главе со Джорджем. И любое вторжение всё равно было бы замечено, особенно - соверши его тот, за кем, помня его прошлые грехи, до сих пор пристально присматривали. Ещё минут пятнадцать Стивен пытался понять, так почему же всё-таки Мэр не стал наказывать Джейка. Но после решил, что в данном случае не надо ставить себя выше беспристрастного искусственного разума. Стивен руководствовался лишь домыслами и своими знаниями о психологии - у Мэра были факты. И, похоже, если в смерти девушки доля вины Джейка и была, то совершенно не значительная. Но всё же на будущее Стивен решил расспросить об этом самого изобретателя. Открыв папку со входящими письмами, Джерри где-то два часа не мог заставить себя открыть нужное ему. Он вскакивал со стула, бессмысленно ходил по комнате, а то и вовсе садился читать - словно бы зачем-то показывал посланию Энтони, что оно вовсе его не интересовало, не интересует и не сможет заинтересовать никогда. И в то же время Джерри чувствовал какую-то неловкость: словно бы чтение этого письма будет страшно неблаговидным делом, а его самого в его-то теперь уж точно абсолютно пустой квартире кто-то за этим застукает! Но всё же в конце концов любопытство взяло верх над непонятным страхом. Глубоко вдохнув создаваемый специальными очистителями воздух, на несколько секунд закрыв глаза и пообещав самому себе, что бояться нечего, Джерри всё же сел за компьютер и продолжил читать письмо с того места, на котором и остановился. "Я долго думал, стоит ли вам в столь юном возрасте говорить правду, - гласило письмо. - Не подумайте, что я из тех людей, кому доставляет удовольствие видеть чужие страдания или же марать чью-то репутацию чужими руками - наоборот, я хочу этого меньше всего. И в то же время, на мой взгляд, сокрытие действительности - одно из самых страшных преступлений. После, разумеется, равнодушия."