Сквозь нити вечности

Ночь кончалась, луна торопилась спрятаться за лазурным светом, а персеидный поток, с каждым часом становился всё менее заметным. Наше сознание было окутано пеленой сна, и мы не видели, как резко менялись природные картины. Всё так же, по близости, журчала река, но в этот раз ей сопутствовали пения соловьёв, стук дятла и стрекот цикад, напоминающий мне родные корейские земли. Я была ранней пташкой, и мои биологические часы были настроены на пробуждение с первыми утренними лучами солнца, однако в этот раз я проснулась раньше. Звуки природы были слишком громкими, чтобы без труда разбудить меня. Весь окружающий мир пел, а вместе с ним играла гитара. Этого хватило достаточно, чтоб я окончательно очнулась, открыла глаза и подняла тяжёлый ото сна корпус. Я высунулась из палатки, и первое что попалось на глаза, это ЧанЁль, медленно играющий на испанском инструменте. Ещё не привыкнув к свету, я часто-часто моргала и пыталась сконцентрировать внимание на нём. В центре нашего лагеря до сих пор горел костёр, где прошлой ночью варилась еда. Он смотрел в пламя огня и тихо перебирал пальцами по струнам, местами играя лёгкое арперджато. Накинув на себя мастерку, я вышла из своего ночлега и вдохнула утренний ароматный воздух. Чан был прав; поковыряв носком в мокрой траве, я удостоверилась, что ночью действительно моросил дождь. День за днём я подмечала за ним детали, составляя полноценную картину. Вот сейчас, передо мной открылась его новая черта - интеллект(если он конечно, не был экстрасенсом, чему я верила с трудом). Три дня назад, когда мы только тронулись в путь, я узнала, что он уже шесть лет играет на гитаре, говоря о творческой натуре. На второй день, мне открылась его способность всех веселить, когда он постоянно кидал в пути забавные шутки, от которых мы смеялись. И вот вчера я проследила в нём стремление и желание всем помочь. В итоге, я и сама не заметила, как было интересно за ним наблюдать. Все ещё спали, и только я, он и музыка существовали в этот миг у подножий гор Сьерра-де-Кали. ЧанЁль услышал мои шаги и резко поднял свой взгляд, заставив меня встрепенуться. - Доброе утро. - Доброе. Ты давно проснулась? - начал он. - Только что. - ответила я и замолчала. Между нами повисла минутная пауза, а затем я продолжила: - Пойду, приведу себя в порядок, а то, на моих глазах ещё соль. - Подожди... - я стояла и смотрела, как он вернул гитару в чехол, кинул в палатку и заместо достал оттуда свой рюкзак. - Собирайся, прогуляемся часок. - Куда? - я вскинула бровь, однако как он велел, закинула свою сумку за спину. Манипулятор. Кинув своё "увидишь", погасив землёй огонь, и убедившись, что я готова следовать за ним, Чан двинулся вперёд, идя вниз вдоль течения ручья. Я шла сзади, державшись не больше метра между нами и не предполагала, что он задумал. Спросонья, дельные мысли не лезли в черепную коробку и поэтому, могла только догадываться о его планах. - Я проснулся полчаса назад и вместо того, чтобы убивать время попросту, решил исследовать территорию. - говорил он заглушаемый шумом реки. - Чтобы не заблудиться, шел, конечно, по берегу реки. - Логично - коротко ответила я. - И как далеко ты зашёл? - Недалеко, где-то километр, от нашего лагеря. В моей голове начал складываться пазл из непонятных слов. ЧанЁль шёл уверенным шагом по скользким ровным камням, иногда на крутых спусках подавая мне руку. Вокруг было до странности тихо (в отличие от пару минут назад), что меня не покидало ощущение, будто весь мир затаив дыхание, следил за нами. Только река, поющая музыку вечности, украшала нашу странную прогулку. - ЧанЁль, - он повернулся, но продолжал идти в пол-оборота, кидая взгляд то на меня, то вперёд. - Может тебе покажется странным, но меня очень мучает вопрос: почему же Андорра? На мой взгляд, в мире есть больше мест приятных сердцу. Он улыбнулся, однако ничего не ответил, поставив меня в неловкое положение. Надеявшись, что всё-таки мой вопрос не растворился в воздухе, я окликнула его второй раз, но в ответ получила: - Забавно, что мы раньше не познакомились, СоДжин. Наши мысли так похожи. - я хотела было возразить, как он обернулся ко мне и протянул руку - Дай свой рюкзак. - Ответь на вопрос. - внезапно для себя, я стала требовательной. В следующую секунду, он подхватил меня и понёс куда-то. Не ожидав такого действия со стороны Чана, я стала барахтаться и кричать, но этому пришёл конец, когда я с головой оказалась в реке Льобрегат. Вода начала заполняться в моих сапогах и проникать внутрь сумки, и я ничего не могла с этим поделать. -ЧанЁль - дурак. - крикнула я вынырнув. Он стоял на берегу и заливался звонким смехом, пока я находилась в прохладной воде. Его веселье передалось и мне, и я уже не могла не улыбаться. Сняв майку, Пак с разбегу кинулся в реку, составляя мне компанию, где я промокла до нитки. Мы веселились как малые дети, бегая в реке и обрызгивая друг друга, а в наших жилах пульсировала свобода. *** Посмотрев внимательно на фотографию, я заметила в углу, над вершинами гор, поднимающееся солнце. Наверно, час уже прошёл, и нам надо было поскорее возвращаться, но так хотелось подольше понежиться в утренних лучах. К счастью, мой фотоаппарат от водных процедур спас чехол, и я могла продолжать снимать впечатляющие места на память. Всё-таки ЧанЁль был прав; мы слишком похожи. Мы ещё не прочувствовали все краски жизни и были беспечны, молоды и так страстны к горам. Он всегда носил с собой гитару и тем самым, не давал соскучиться, я же, почти не расставалась со своим полароидом и фотографировала самые яркие моменты. Людей тянуло к нам, но с другой стороны, нас самих тянуло друг к другу. Наши раскрасневшиеся щёки, бледные губы и заледеневшие руки, мечтали побыстрее согреться в тёплых лучах. Одежда полностью промокла и за час её не высушить, поэтому я размышляла о том, как неприятно будет идти дальше на север, хлюпая водой в сапогах. Мы лежали с закрытыми глазами на прибережном мху, пока где-то, далеко впереди, люди просыпались, и шли по своим делам. А мы были такими беззаботны и легкомысленны, и в наших головах мысли текли в хаотичном направлении. Были ли где-то на свете люди чувствующие себя так же свободно и прекрасно сейчас? Не думаю. А нам слишком хорошо было в этот миг, который казалось, не скоро кончится. - С пяти лет, отец часто возил меня по разным странам: Китай, Япония, Вьетнам, Тайланд, Монголия, Казахстан, Россия... Слишком большой список. Я мог бы вдаться в названия мест где был, если б, только помнил. Но тут важны не имена, а впечатления, которые меня переполняли. Всё это было прекрасно: поставить галочку возле страны, а потом хвастаться перед одноклассниками, что ты смотрел на человеческие души с высоты Гималаев. Да здорово, пока не понимаешь, что из всего увиденного ты ничего в итоге не помнишь. Мне было шестнадцать, когда я вступил в сознательный возраст и начал ценить не "галочки", а "впечатления". И конечно же моим первым настоящим ощущением стали Перенеи, но не столько они, сколько обречённая в них Андорра. - Тогда - он продолжал, а я вслушивалась в его басистый голос, - я впервые рассматривал каждую деталь с таким восторгом и с таким вниманием... И только тогда, когда я проехался по тем же местам во второй раз, я понял, насколько же был глуп, что не замечал этого раньше. В тот момент я понял, какой должна была быть жизнь. Мы не хотели уходить, но всё же сделали над собой усилие, встали и пошли в обратное направление. На север, к затаившейся в горах Андорре.