Глупо было забираться на чертово колесо, чтобы поболтать с тобой, но меня к тебе тянуло. Я не мог придумать ничего другого. © Николас Спаркс "Дневник памяти"
Совершенно не хочется вставать с кровати. За окном льёт дождь, отчего в моей комнате очень прохладно и свежо. С улицы доносится запах мокрого асфальта, и я вдыхаю его полной грудью. Где-то за небоскрёбами гудят машины, сбившиеся в плотный поток, но я стараюсь не слушать их. Ведь сегодня прекрасный день. Сегодня я встречусь с Фором. До вечера ещё далеко, а планов на день у меня совершенно никаких. Кристина опять ушла к Кристоферу и обещала пробыть у него весь день. Похоже, у этих двоих что-то намечается, и я, зная подругу, очень надеюсь, что это "что-то" продлится у них намного дольше недели. Родители на работе. Квартира полностью в моём распоряжении, а это значит, что можно потанцевать вдоволь или просто поиграть с котом. Благо погода позволяет — в жару с Флаффи невозможно играть. Он прячется в холодный угол где-то за диваном и выходит оттуда только под вечер. — Мяу! — слышу над ухом. Это кот, про которого я только что думала, прижался к щеке пушистым боком и мурлычет, что есть сил. На самом деле он не по обниматься пришёл, а выпросить миску еды, поэтому я встаю с кровати и иду кормить ненасытное животное. Включаю радио на любимой волне. Рано утром здесь идёт одна программа, которую я с удовольствием слушаю, потому что у ведущего голос приятный — низкий и с хрипотцой. Поэтому каждое утро, когда я иду завтракать, за шестьдесят минут заряжаюсь позитивной энергией и уже не такая вялая иду на учёбу. Но сейчас лето. А это значит, что моё хорошее настроение усилится вдвойне. Ведущий рассказывает последние новости — в мире музыки опять произошли какие-то изменения: чья-то песня "упала" на последние строчки чарта, и певца выкинули с известного канала. Только это всё мне не интересно. Я жду другую часть радио-программы. Ведущий объявляет последнего "неудачника" (и я слышу по голосу, как ведущему наплевать на этих знаменитых певцов) и приглашает в студию начинающего исполнителя. Сегодня это девушка. Она рассказывает немного о себе и на пятнадцать минут занимает радиоволну своим мелодичным голосом. Что ж, довольно неплохо. Не в моём вкусе, но уж явно получше, чем все эти фальшивые артисты, которые до последнего держатся за рейтинги в эфире. Наверное, за это я и люблю эту передачу — за свежесть в звучании. Певцы, что приходят сюда, ещё не обременены участью славы и не лезут за словом в бутылку. Они все открытые. Как чистый блокнот, исписанный невидимыми чернилами. И всякий раз, как звучит их новая песня, будто ультрафиолетовая лампочка зажигается, и слова — их душа, жизнь — постепенно вылезают наружу. Вообще в этой передаче все выпуски такие — музыка здесь не заезженная. Здесь можно почерпнуть вдохновение и открыть для себя нового исполнителя. Как сегодня, например. Девушка поёт про молодого странника, путешествующего по свету, и я невольно задумываюсь о другой жизни вне этой серости. В самый потаённых мечтах у меня есть желание бросить всё и уехать на край света. Ощутить свободу от Города и посмотреть новые места. Я знаю, что когда-нибудь сделаю это и поселюсь где-нибудь в старой Европе, а по вечерам буду слушать спокойную музыку и наслаждаться размеренной жизнью. Возможно, открою танцевальную студию с группой выходного дня, и мы каждый уикенд будем выбираться на природу. Но пока это только мечты. Несбыточные, но всё же такие реальные… — Сьюзен, спасибо за шикарную песню, — говорит ведущий в динамиках. — У тебя потрясающий голос! — Благодарю, Изикиел,* — смеётся певица. Изикиел, вёл бы ты передачу на местном телеканале про танцы, я бы первая стояла в очереди на прослушивание. — Что ж, наш час живой музыки подходит к концу, — продолжается передача. — А это значит, что прямо сейчас мы узнаем имя того счастливчика, который уже завтра сможет прийти в нашу студию и записать свой первый полноценный альбом... — барабанная дробь, — Совершенно бесплатно! Итак, — музыка затихает. — Эмма Риверс! Да! Я поздравляю тебя от всей души! — искусственные аплодисменты. — Мы помним, как ты блистала у нас буквально на днях. Твои песни действительно завораживают и вдохновляют! Ну, а всем тем, кому сегодня не повезло, прошу не отчаиваться, а продолжать творить и радовать нас новыми песнями. Дорогие радиослушатели, жду вас завтра в это же время и как всегда на любимой волне! С вами был Изикиел Педрад. До скорой встречи! Эмма Риверс... Эмма Риверс. Я помню её песни: мелодичные композиции с взрывной кульминацией в середине. Она достаточно неплохо поёт. Немного не в моём вкусе, но учитывая целевую аудиторию передачи — наверняка неформальные люди, которые так же, как и я, стараются не подчиняться правилам — выбор зрителей весьма очевиден. На мой взгляд, победить должен был другой человек — парень. Я не помню, как его зовут, но голос у него потрясающий. Каждая его песня не похожа на другую. В его репертуаре есть и медленная, и быстрая, и заряжающая энергией, и такая, под которую очень хорошо погрустить. Он профи в своём деле и уж точно не сидит в сером офисе, каждый день дожидаясь заката ненавистного солнца. Лучше этого парня в этой программе я ещё никого не слышала. Но он слишком однозначно отвечает на вопросы ведущего. Изикиел никак не может его разговорить. Парень словно не хочет распространяться о своей личной жизни, когда другие исполнители болтают без умолку. Я снимаю с головы полотенце и провожу руками по мокрым волосам. Беру в руки расчёску, разделяя прядку за прядкой, и придаю волосам нужное направление. Слегка приподнимаю у корней, пытаясь создать объём, и фиксирую всё это дело феном. Смотрю на результат в зеркало. Вполне не плохо. Нет той абракадабры, которую обычно делает Кристина: никаких шпилек. Простые ухоженные волосы. Я улыбаюсь своему отражению и выхожу из ванной. Подхожу к окну, наблюдая за погодой. К обеду немного прояснилось и лужи на асфальте начали подсыхать. Это хорошо — я планировала надеть вечером любимые босоножки. Прикрываю окно, чтобы ветер дул не так сильно, и сажусь за письменный стол в своей комнате. Достаю из шкафчика макет будущего сада и внимательно рассматриваю его. Я давно уже придумала, где сад будет располагаться — на какой крыше. Это один из новых блестящих небоскрёбов, находящийся по другую сторону парка, и он не высокий, напоминает мне пьедестал. На его крыше очень кстати будут зелёные насаждения. Как раз дополнят картину этой высокой подножки. Достаю с верхней полки карандаши, линейку и прочие необходимы приспособления; вынимаю из большой стопки чистые листы формата А4: меня только что посетила муза. Я закрываю глаза, представляя будущую картинку, и начинаю рисовать. Располагаю цветы и растения под правильным углом, создавая рисунок и не забывая про их совместимость. Здесь будет много зелёных насаждений и морской гальки. Обязательно лавочка с высокой спинкой и резными ручками и уличное освещение, прячущееся за небольшими зелёными кустами. А завершит образ небольшая беседка, где вместо крыши будут натянуты дорожки из лампочек, создавая иллюзию звёзд, которых так не хватает нашему Городу. — Флаффи, зацени, — говорю коту, когда тот прыгает ко мне на колени. Он довольно мурлычет и ластится к рукам. — Согласна, — целую кота в макушку, — получилось неплохо. Неожиданно вспоминаю, что Калеб всегда бесился, когда я так делала при нём — целовала кота и обнимала его, как ребёнка. Калеб считал, это не гигиенично, но я не унывала — вручала Флаффи брату и заставляла поцеловать пушистое животное. — Ты думаешь, стоит ему написать? — спрашиваю у кота, который словно мысли мои прочитал и фыркунл, когда я посмотрела на портрет брата. — Не хочешь? А я думаю, написать нам всё же придётся. И то ли счастливые воспоминания нахлынули на меня, то ли вчерашняя встреча с Шерил, но на дне ящика я мигом отыскиваю ручку с невидимыми чернилами (каждый год покупала новую в надежде, что это поможет вернуть Калеба) и начинаю писать: «Калеб. Твой сын — прелесть. Влюбилась в него с первого взгляда! И, кажется, сама понравилась ему — он звонко смеялся, когда мы катались с горки. А ещё он очень похож на тебя. Спасибо вам с Шерил за такое чудо». И больше никаких объяснений. Хватит с него. Шерил наверняка всё рассказала ему в подробностях: и как она холодно меня встретила, и как отчитала за то, что я не пришла на встречу к брату, и как он переживает по этому поводу, а ещё по поводу того, что я не могу простить его, и многое-многое другое, что она ещё может придумать. На самом деле вчера всё прошло достаточно гладко. Конечно, мы не обменялись тёплыми объятиями, но и не стояли как истуканы. Я поговорила с Шерил и узнала, что они переехали потому, что ей предложили работу здесь. Она эксперт по оценке недвижимости — выучилась на юриста — и там, где они раньше жили, Шерил выполнила программу максимум — подружилась с нужными людьми. Уговорить Калеба переехать сюда, по её словам, оказалось плёвым делом, поэтому через неделю они уже оба вышли на работу. Калеб устроился инженером в какую-то фирму, и теперь эта молодая семья живёт счастливо и припеваючи. Где они остановились, Шерил не сказала. А я и не стала спрашивать. Если Калеб захочет, то сам мне всё расскажет. Объяснит, наконец, почему уехал от нас. Поэтому я и не назначаю никакой встречи в письме. Просто, когда буду выходить из дома, положу записку в почтовый ящик. Калеб обязательно её заберёт. — Привет, Крис, — отвечаю на телефонный звонок, когда откладываю "чистый" лист в сторону. — Привет, Трис. Надеюсь, ты уже начала собираться? — Куда? Сегодня мы не договаривались встретиться с подругой. — На свидание. Куда же ещё? Я смеюсь: — Нет. Ещё рано. — Ничего не рано! — Кристина возмущается. — У тебя осталось всего-навсего пару часов, а ты, как я чувствую, сидишь даже не накрашенная. — Крис, успокойся. Я всё успею. — Что-то не верится мне... Ладно, — продолжает после паузы, — Буду у тебя через полчаса. — Опять с баулом вещей? — Конечно. Только вот, забегу домой за ним. — Не надо, Крис, — прошу, чуть ли не умоляя. — У тебя сегодня супер-мега свидание. Ты сама мне вчера все уши про него прожужжала. А теперь хочешь сбежать? — Вовсе нет. Подруге своей непутёвой хочу помочь выглядеть на все сто. — Кристина, — пытаюсь её приморозить. — Перестань. Даже я так сейчас не переживаю, как ты. Следует долгая пауза. — Ладно-ладно, — шумный выдох с того конца провода. — Но, чтобы выслала мне свой финальный образ перед выходом! — Так точно, мой Генерал! — я смеюсь, а Кристина сбрасывает вызов. Кристина вся в этом. Будет переживать больше меня, даже когда просишь её не делать этого. За что и люблю её, собственно — за искренность. Настоящая она. Хоть и другие считают её немного взбалмошной. Но я не считаю, что это какой-то там дикий минус. У неё просто потрясающее чутьё на взаимоотношения между полами! Как только нам стукнуло по шестнадцать, Кристина обзавелась своим первым парнем. Они повстречались какое-то время и быстро разбежались. Но после этих первых отношений подруга изменилась. Как будто прошла краткий курс "Как понять парня за одну минуту и выяснить, стоит ли с ним встречаться". Она стала увлекаться весьма интимной теорией и, в один прекрасный вечер, опробовала её на практике. С тех пор она никогда не ошибается в выборе партнёра. Именно так, ведь парнями я назвать их не могу. Сколько их было у Кристины? Немного. Хотя, как по мне, и с двумя будет перебор, если встречаться с ними одновременно. Многие не понимают Кристину из-за этого. Перестают с ней общаться. Считают её девушкой, которая хочет не любить, а пользоваться своей привлекательностью. Но я знаю, что Кристина не такая. Её увлечение мальчиками никак не влияет на наши с ней отношения. Я не особо лезу в её личную жизнь, потому что это её личное дело, но она всё равно мне рассказывает. Потому что доверяет. И я очень ценю это. Ведь она моя лучшая подруга. И потерять все контакты с ней — значит потерять частичку себя. Я подхожу к окну, чтобы проверить погоду. На улице по-прежнему прохладно и слегка пасмурно, но я даже радуюсь этому факту: встреча с Фором обещает быть жаркой, поэтому спасательный круг в виде ветерка будет как нельзя кстати.***
Я вываливаюсь из вагона метро. Подталкиваемая потоком толпы, наступаю кому-то на ногу и кто-то наступает мне в ответ. Я чертыхаюсь, смотря на свои пыльные босоножки и с хмурым взглядом ищу своего обидчика. Вокруг меня столько народу! Я кое-как протискиваюсь сквозь толпу, но уже через пару секунд теряю след незнакомца. Ха! Ну и не надо. Нервы и мои, и его будут целей. Пихаю кого-то локтём по пути к эскалатору. Крепко держу сумку в руках. Выбираюсь из плотного потока людей и встаю на свободную ступеньку. Дышу кому-то прямо в спину, ощущая не очень приятный аромат — чесночный, перемешанный с табачным — и зажимаю нос, дыша через раз выхлопными газами. Вот что значит не иметь собственного транспорта — приходится терпеть подобные моменты. Парк аттракционов находится возле Центральной Площади города. Он не большой и в нём множество развлекательных площадок. Там всегда много народу и постоянно играет заводная музыка. Повсюду продают сладкую вату и яблоки в сахаре. А ещё на каждом углу можно увидеть человека с горой шариков, раздающего их за одно объятие. Это такая своеобразная акция – сделай мир добрей. Пожалуй, надо тоже будет принять участие в этом флеш-мобе. По крайней мере, я всегда обнимаю таких людей. На душе становится приятно и сразу хочется улыбаться. Спустя пару минут я выхожу на свежий воздух. Активно вдыхая его полной грудью, чтобы избавиться от назойливого запаха, подношу запястье поближе к лицу и чувствую аромат своих духов. Он немного успокаивает меня, и я почти перестаю ощущать неприятный запах из метро. Перехожу дорогу в нужном месте и иду к самому входу в парк. Фор уже дожидается меня. — Привет, — здоровается он, когда я подхожу ближе. — Готова пострелять? — Привет. Конечно! Он открывает передо мной калитку, и мы входим в парк. Сегодня он не стал пожимать мне руку, а это значит, что он точно видит во мне не просто друга. От этой мысли у меня начинают потеть ладошки, и я незаметно вытираю их о джинсы. — Долго ждал меня? — Ага. Около часа. Я перевожу на него взгляд и вижу, что его недовольный тон не более, чем шутка — Фор улыбается во весь рот. — Значит, ты вообще ни разу не стреляла? — скорее спрашивает, нежели утверждает он. — Ни разу. Хотя помню, как в детстве мы с папой играли в дартс. Я всегда промахивалась. — Даже по мишени не попадала? — Фор удивляется. — Ну, разве что, в самый дальний круг... — Ничего, — он подмигивает мне. — Сегодня мы это исправим. Мы… Мы подходим к небольшой палатке, где уже толпится много народу. Встаём в очередь. — А ты где научился стрелять? — спрашиваю я. — Проходил курс молодого бойца с другом. — Серьёзно? — вскидываю брови. Он утвердительно кивает: — Когда я поступил в университет, узнал, что на его территории есть кафедра военной подготовки. Посоветовался с другом и поступил туда. — И как? — с нетерпением жду продолжения. — Мне понравилось, — Фор замечает, что я заинтересована в его прошлом – переводит на меня взгляд. — Сборы, тренировки, опять сборы. Всегда в движении. Теперь понятно откуда у него такие мускулы на руках. За пять-то лет накачал. И я даже не хочу представлять, какое у него тело, иначе точно покраснею. Наверняка на его животе красуются кубики пресса. Я окидываю Фора взглядом, пока он покупает патроны, и замечаю, что одет он достаточно просто: чёрная футболка и джинсовые шорты-бермуды. Подхожу чуть ближе и опять ощущаю приятный аромат его одеколона. Как раз в тон погоде. — Двадцать штук, пожалуйста, — Фор протягивает девушке за прилавком бумажные купюры. — А не много будет? — спрашиваю я негромко. — Ты ещё будешь спрашивать, почему больше не взял. Я молча соглашаюсь с ним и жду, пока нам выдадут наш заказ. Девушка с собранными в хвост волосами подаёт нам пластиковую коробочку, в которой лежат ровно двадцать пулек, и Фор заряжает оружие. Не задумываясь заряжает, потому что то и дело посматривает на меня. — Готово! — произносит он. — Наверное, нужно бы показать, как вообще это делается. — Ага. — Смотри, — встаёт он напротив отведённой нам мишени. — Всё начинается с правильно стойки. Ноги разводишь чуть в сторону, — (Я смотрю, как он проделывает это), — Ставишь опорную руку сюда, — (Перевожу взгляд на его руки), — А указательный палец другой руки ставишь на спусковой крючок. Прицеливаешься и плавно надавливаешь на спусковой механизм. Раздаётся щелчок и пуля поражает мишень точно посередине. Я нечаянно присвистываю, но тут же прикрываю рот рукой. Он тихонько смеётся от моей реакции. — На самом деле тут нет ничего сложного. Попробуй, — Фор протягивает мне оружие. Я неуверенно беру его в руки и пытаюсь повторить всё то же самое. Благо, я занимаюсь танцами и на движения и позы у меня великолепная память. Я кладу палец на спусковой крючок, прицелившись, и плавно надавливаю на него. Пуля вылетает из дула, отчего я резко моргаю, и летит куда-то не в ту сторону. Ударяется о стену и падает на пол. — Я же говорила, что не меткая, — разворачиваюсь на Фора, но он улыбается. — Всё дело в том, что твоя спина находится не под тем углом. Вставай ещё раз. Я опять расставляю ноги в стороны и нацеливаю оружие на мишень. — Немного не так, — голос Фора раздаётся у меня над ухом – он почти вплотную подошёл ко мне сзади. — Ты слишком наклоняешься вперёд. Попробуй чуть выпрямиться, — Фор кладёт руки на мои плечи и притягивает к себе. — Вот так. А теперь прицеливайся ещё раз. На вдохе. На выдохе плавно нажимай на спусковой механизм. Я чувствую, как он отпускает меня, и незамедлительно стреляю. На этот раз пуля попадает по мишени, но в самый дальний круг. — Молодец, — Фор улыбается мне. — Уже гораздо лучше. — Хочу ещё! — выкрикиваю весело и настойчиво — Вперёд! — подхватывает он мой тон. Я опять встаю в стойку. Прокручиваю в голове советы Фора и нажимаю на спусковой крючок. Пуля стремительно вылетает из оружия и попадает в то же самое место. Я незамедлительно прицеливаюсь ещё раз. Стреляю снова. На этот раз в мишени не остаётся дырки. Пуля пролетает мимо. — Говорят, новичкам везёт, но, похоже, не в моём случае. — Ты была бы новичком, если бы не играла с папой в дартс. А так, тебе просто не хватает тренировок. Я смеюсь. — Тогда, может, дашь мастер-класс по стрельбе в мишень? Фор с улыбкой берёт у меня оружие из рук и встаёт в стойку, замирая. Я же наблюдаю, как напрягается его тело, как взгляд становится сосредоточенным. Он задерживает дыхание и на выдохе стреляет. Несколько раз. Все пули прилетают точно в цель. Фор выпрямляется и довольно смотрит на меня, облокотившись на оружие. — Впечатляет, — я медленно киваю пару раз, опустив уголки губ для пущей важности. Он смеётся. — Теперь я просто обязана попасть в «яблочко», — отбираю у него оружие и быстро прицеливаюсь. Напрягаю руки, вдыхая, и на выдохе нажимаю на спусковой крючок. Несколько раз повторяю указательным пальцем это движение, следя за своей координацией, и почти не дышу. Хочу поразить мишень точно по центру. Считаю про себя выстрелы: три, два, один... А я разошлась! Кладу оружие на столик и пристально изучаю проделанные дырки. Все, кроме одной, располагаются по краям. Но последняя – точно по центру. Я прикладываю ладошки к лицу, не веря своим глазам. — Я попала! — смеюсь. — Первый раз в жизни я попала! Фор улыбается. — Если честно, я поражён, — он скрещивает руки на груди. — Даже мне не удалось поразить мишень в «десяточку» с первой попытки. — Наверное, мне тоже теперь следует записаться на курсы молодого бойца. — О, да! — протягивает он. — Будешь первой девушкой, прошедшей военную подготовку у нас в университете. — Первооткрыватель Трис, — я прикладываю указательный палец к подбородку. — Звучит воодушевляюще. — Повторить не желаешь? — Фор кивает на мишень. — Ты знаешь, чтобы не спугнуть моё везение, нет. Лучше оставим вторую попытку до следующего раза. Такой тонкий намёк, да. — Договорились, — соглашается Фор и отдаёт девушке оружие. Договорились… — Если ты не против, предлагаю немного погулять, — предлагает он. — Я не против. Мы отходим от переполненной людьми палатки и идём в сторону центра парка. По пути перед нами вырастают различные аттракционы: дикие поезда, комнаты страха и батуты. И ещё много чего другого. Но я вспоминаю об одном, который является моим любимым с детства. — Фор, не хочешь прокатиться? — спрашиваю я, когда мы подходим к колесу обозрения. Оно старое и очень высокое. С разноцветными перегородками и с парой десятков открытых кабинок, в каждой из которых установлен горизонтальный «руль», чтобы можно было крутиться во все стороны. С колеса открывается шикарный вид, и Город предстаёт перед тобой, как на ладони; он больше не кажется серым и мрачным, потому что ты словно возвышаешься над ним, ощущая себя птицей, смотрящей на всё с высока. Поэтому каждый мой поход в этот парк заканчивается именно колесом. — Прокатиться? — переспрашивает Фор, оглядывая аттракцион. — Можно... Мы покупаем в кассе два билета и отдаём их контролёру. Забираемся в кабинку красного цвета. — Я обожаю кататься на нём, — произношу вдохновлённым голосом. Замечаю, что Фор цепляется в «руль» и сосредоточенно его изучает. — Тебе не хорошо? — спрашиваю. — Всё в порядке. Просто... Просто я немного боюсь высоты, — Фор судорожно облизывает губы. — Серьёзно? Парень, который так отлично стреляет, боится высоты? — Ага, — он нервно улыбается. — До дрожи в коленях. Мне становится смешно. Никогда не понимала этого страха. Так же, как и страха темноты, замкнутого пространства и других подобных фобий. Но раз Фор боится, надо держать себя в руках. — Значит, сегодня день преодоления страхов, — говорю я с уверенностью и откидываюсь на спинку сиденья. — Фор, посмотри на меня. Он поднимает голову и встречается со мной взглядом. — А теперь представь, что сидишь у себя дома и пьёшь чай. Просто расслабься. Высота не так страшна, на самом деле. Он нервно сглатывает, замечая, что мы уже на полпути к самой вершине, и ещё сильнее цепляется в «руль». — Нет, так дело не пойдёт, — я пересаживаюсь к нему на сиденье и накрываю его руки своими. — Отпусти, — говорю с улыбкой. — Трис, а может не стоит? — Отпусти руль и возьми меня за руку. Он шумно выдыхает и сжимает мою ладонь. Приятно и тепло. — Вот и хорошо, — я довольна. — А теперь смотри, что покажу. Вон там — указываю я налево, — Здание правительства. А там, — показываю в противоположную сторону, — Мой дом. Его отсюда не видно из-за небоскрёбов, но, поверь, он там есть. — Ты живёшь в старом квартале? — наконец, Фор произносит хоть что-то. — Да, — я киваю. – И переезжать я оттуда не собираюсь. — А я думал, ты живёшь в общежитии при своём университете. — Я хотела, но, как только узнала, где оно находится, тут же передумала. Не захотела жить в очередном безликом кубе. Он ухмыляется: — Я обязательно раздобуду информацию про это общежитие. Наверняка здание имеет свою историю. — Не сомневаюсь, — улыбаюсь я. — Но ты меня всё равно не переубедишь. — А живёшь ты… — он опять облизывает губы, — Одна или снимаешь с кем-то квартиру? — бросает мимолётный взгляд вниз. — Не то и не другое. Я живу с родителями. — Превосходно. — Это сарказм? — Нет, — он улыбается. — Наоборот, одобрение. Начинать самостоятельную жизнь в семнадцать лет крайне сложно. Я молчу. Думаю. Значит, Фор не живёт с родителями уже… Сколько лет? — Сколько тебе лет? — спрашиваю я. — Двадцать два. А что? — Ничего. Просто считаю, сколько лет ты живёшь один. — Пять, — вздыхает он. — Пять лет. И, поверь, это не очень круто. — Приходится много работать? — И это тоже. Сколько тебе лет? — переводит он тему разговора. — Девятнадцать. У нас с ним разница в три года. Он улыбается. — Замечательный возраст, — говорит он. — А ты, как будто, уже старик. — Нет, — посмеивается он с придыханием. — Просто девятнадцать – это отличный возраст, чтобы начать продумывать жизнь. — Ах, если ты в этом плане, то я согласна с тобой. Главное, слишком много не намудрить. — Ага, — кивает он. — Например, хорошенько подумать, стоит ли записываться на военную кафедру. Я смеюсь. — Я поняла твой намёк. Военная подготовка – это не для девушек. — Молодец, — он улыбается. — Тем более, у тебя есть танцы. — О, да... Танцы – моё всё. — Я помню твоё приглашение на открытие Школы искусств. И даже не думай, что пропущу твоё выступление. Я краснею. Он не забыл... Колесо обозрения крутится дальше, а наша кабинка постепенно оказывается на самом верху. За разговором Фор немного отвлёкся от высоты и расслабился, крепко вцепившись в мою руку. Я поворачиваю голову в сторону горизонта и с наслаждением наблюдаю открывшуюся перед нами картину — Город, как на ладони: со всеми его уродливыми зданиями и приветливыми парками. Прямо под колесом копошатся люди, покупая сахарную вату, и я активно кручу головой в разные стороны, чтобы успеть рассмотреть всё — надолго колесо обозрения не задержит нас на самом верху. — Не правда ли, здесь чудесно… — шепчу, завороженная зрелищем. Фор молчит. Я перевожу на него взгляд и вижу, что у него закрыты глаза. Смеюсь: — Ты разве забыл, что находишься у себя дома и пьёшь чай? — Чай со вкусом страха. Это непременно бодрит. — Чай со вкусом свободы. Ты только посмотри! Фор, ну открой глаза! Меня забавляет его поведение. Кажется, что у такого парня просто не может быть страхов. Но, как оказывается, они есть. И, причём, такие милые и невинные. Фор всё-таки соглашается со мной и тихонько размыкает веки. Щурится. Вдыхает воздух полной грудью и широко распахивает глаза. На его лице появляется широкая улыбка, и он приоткрывает рот в изумлении. Бесшумно пытается воскликнуть и обхватывает мою руку ещё сильней. И я чувствую его тепло всей ладошкой. — А что я говорила, — сообщаю довольно. — Здесь потрясающе! Фор активно крутит головой в разные стороны и старается не смотреть вниз. — Трис, это великолепно, но очень страшно, — говорит он в пол голоса. — Я вижу свой дом. — Где? — С другой стороны парка. Я смотрю в эту сторону и вижу множество новых блестящих многоэтажек. Улыбаюсь. Теперь понятно, почему мы столкнулись именно у супермаркета. Он тоже близко от него живёт. Колесо потихоньку опускает нас, и я ловлю взглядом «последние высокие нотки» свободы. Дыхание Фора постепенно приходит в норму, и он ослабляет хватку. Я украдкой поглядываю на него. Он потирает свободной рукой шею, как я думаю, чувствуя себя неловко, ведь он только что испугался перед девушкой — показал себя не в лучшем свете. Но не для меня. Страхи есть у всех. А то, что он согласился со мной прокатиться, это значит... Что это значит? — Почему ты согласился прокатиться со мной? Раз боишься высоты. — Думаю, ответ очевиден, — он отвечает с лёгкой улыбкой и почти невесомо целует меня в губы. Я замираю от неожиданности. Пульс увеличивается в разы, и я чувствую, что щёки мои начинают пылать. Он удерживает поцелуй несколько секунд, прежде чем отстраниться, и я вижу на его лице беглый взгляд. Он тоже смущён, как и я! Тихонько сжимает мои пальцы, и я чувствую этот импульс по всему телу. Он смотрит прямо мне в глаза. Да, его ответ очевиден. Колесо спускает нас, и мы ступаем на ровную поверхность. Земля пружинит у меня под ногами, но совсем не от произошедшей поездки. Наша пауза в разговоре весьма затянулась, потому что его поцелуй застал нас врасплох. По взгляду Фора понятно, что он тоже не знает, как вести себя дальше, поэтому я тоже погружаюсь в свои мысли. Но одна деталь между нами весьма бросается в глаза — мы до сих пор держимся за руки. Наши пальцы переплетаются, создавая прочный замок, и я улыбаюсь. Похоже, Фор начинает мне нравиться. — Ты всегда говоришь очевидные ответы таким образом? — спрашиваю я, нарушая наше молчание. — Только тогда, когда меня затаскивают на колесо обозрения. А если учесть, что ты первая, то – да. Всегда, — переводит он взгляд на меня, и я ещё больше начинаю смущаться. — Хочешь сказать, никогда не катался на колесе? — Нет, — Фор отрицательно качает головой. — Эта штука всегда меня пугала. Мы идём по тропинке вдоль красочных аттракционов. Проходим автомобильный корт, где дети и взрослые катаются на машинах, подключённых проводами к электричеству, и за пультом управления я замечаю Грейс, которая старательно переключает кнопки разных цветов. Она тоже замечает меня и машет рукой. Я отвечаю ей лёгкой улыбкой. Она видит, что иду я, держась за руки с парнем, и не окликает меня. Просто понимающе кивает и с широкой улыбкой провожает нас взглядом. Теперь мне точно будет не отвертеться от расспросов на тренировке. — Значит, ты не боишься высоты, — Фор нарушает паузу в разговоре. — Совершенно нет. — Тогда, я, кажется, придумал, где мы в следующий раз с тобой встретимся. — И где же? — я спрашиваю с любопытством. — То есть, ты не против ещё одной встречи? — он приподнимает бровь. — Нет, — я смеюсь. — Это хорошо, потому, что тебе точно понравится. Мы останавливаемся возле киоска с яблоками в сахаре и покупаем себе по одному. Пока я выбираю лавочку, на которую мы сядем, Фор незаметно откусывает от моего яблока маленький кусочек и жуёт его с большим наслаждениям — Эй! — возмущаюсь я. — У тебя вкусней, — он причмокивает. — Дай проверить, — говорю я, потягиваясь к его яблоку, но он успевает убрать руку. — А Джо не делится едой*, — невозмутимым тоном отвечает он. Я опять смеюсь. Фор задерживает на мне взгляд немного дольше обычного. — Знаешь, — вдруг говорит он серьёзно, — сегодня ты потрясающе выглядишь. И я краснею. — А мне нравятся твои глаза, — не хочу теряться в ответ; его глаза и правда замечательные! — Что, прости? — Глаза, — чувствую, что победила его в соревновании с уверенностью. — Они карего цвета. И мне это нравится. Теперь краснеет Фор. — Я рад, — произносит он и откусывает от своего яблока большой кусок, отчего оно разламывается и падает на пол. Да, парни тоже стесняются от комплиментов. Я смотрю на свою половину яблока и говорю: — А Джо не делится едой, — пожимаю плечами, откусывая очередной кусок. Фор облегчённо смеётся. Я доедаю своё лакомство, и мы продолжаем нашу прогулку. За руки уже не держимся. Просто идём очень близко друг к другу, хоть и тропинка очень широкая и позволяет идти, не теснясь рядом. — Можно спросить? — я наконец-то решаюсь на главный вопрос. Он кивает головой. — Почему тебя зовут Фор? Ведь это прозвище, а не имя. — Верно, — он вздыхает. — Сто лет назад оно приелось за мной, и я привык. На работе меня зовут по фамилии, в университете тоже так звали, поэтому про настоящее имя я даже и не вспоминаю. Я ничего не отвечаю. Из его слов понятно, что он не хочет мне что-то рассказывать. Возможно, это что-то даже криминальное — настолько печальный у него взгляд. Но я опускаю эту деталь. Ведь когда-нибудь он мне всё объяснит? Тропинка приводит нас к выходу из парка. Фор открывает передо мной калитку. Мы оказываемся в городской суете, сопровождаемой бульканьем сигналов машин, и я беру его за руку, чтобы приподнятое настроение не покинуло меня — мне опять придётся идти в подземелье. — На чём ты приехала? — спрашивает Фор. — На метро. — Понимаю, — улыбается он. — Не против прокатиться в этот раз на такси? Я молчу — Расцениваю твоё молчание, как «да», поэтому говори, какой у тебя адрес. — Старый квартал, сразу за поворотом в супермаркет. Фор вскидывает руку и останавливает жёлтую машину с шашечками на крыше. — Фор, не стоит... — говорю я, до последнего надеясь, что он пошутил. Но Фор лишь деньги водителю передаёт и подходит вплотную ко мне. — Я знаю, какого это — ездить на метро. Так что даже не сопротивляйся. — Спасибо, — говорю я негромко. — Это тебе спасибо, что согласилась встретиться со мной. Он берёт меня за руку и очень нежно целует. Мягко так, невесомо. Я сильнее хватаю его за руку и чувствую, что ноги опять становятся ватными. — До скорой встречи, Трис, — говорит он, когда мы распускаем объятия. — До скорой встречи, Фор. Он закрывает за мной дверь и провожает взглядом, пока я не скрываюсь за поворотом. Боже, это лишь второе свидание, а мне кажется, что я знаю его вечность! Он архитектор. Ему двадцать два и он живёт один. Определённо у него много друзей, потому что такой обаятельный парень не может быть аутсайдером. Он боится высоты и обожает сладкое. Любит стрелять и проходил курс молодого бойца. Он настолько прекрасно смеётся!.. А ещё его зовут Фор. Как цифра. Просто Фор и ничего больше. Фамилия, имя, второе имя... Зачем это всё, когда осталось столько незанятых цифр? Проезжаю мимо унылого здания. И почему его так странно прозвали? Почему именно Фор? Ни Пять, ни Шесть и даже не Десять? Что послужило поводом? Совершенно не представляю. Сюда даже тёмные дела, которые закрадываются мне в мысли, спокойно можно приплести. Но я очень надеюсь, что Фор не такой. Он слишком добрый на вид. И уж точно не криминальный авторитет в городе. Тут явно что-то другое. Личное. Может, даже семейное. Или просто глупое объяснение, в конце концов. Поэтому-то он мне и не говорит. Интересно — все мужчины, которые так или иначе мне дороги, не хотят мне ничего объяснять! Все, кроме папы. От меня у него нет никаких секретов. Это я точно знаю. Таксист подвозит меня к дому, и я выхожу из машины. Солнце уже близится к закату, поэтому я сразу направляюсь домой. Подходя к подъезду, три раза вдыхаю и выдыхаю, чтобы выровнять пульс и звоню по громкой связи, чтобы мама открыла мне дверь. Поднимаюсь, заглядывая по пути в почтовый ящик, вижу там очередную записку от Калеба. И она явно от него — листок совершенно не похож на тот, который я оставила перед выходом из дома. Безразлично беру листок в руки и вхожу в квартиру. С кухни как всегда разносится приятный аромат, и я, сняв с себя обувь, забегаю навстречу запаху. За столом сидят родители, о чём-то мило беседуют. Я прохожу на своё место и беру в руки вилку, принимаясь есть. Спагетти с итальянской пастой. — Какая-то ты сегодня загадочная, — говорит мама, глядя на меня. — Тебе кажется, — улыбаюсь я во весь рот. — Правда, папа? — Да, Трис, — отвечает он. — Счастливый ребёнок на каникулах. Вот и всё. Я смеюсь. Мама соглашается с папой, кивая, но всё-таки бросает на меня подозрительный взгляд, а я изо всех сил пытаюсь не выдать смущение. _______________________________________ * "Джо не делится едой" — главное правило Джо Триббиани, одного из шести главных героев т/с "Друзья".