inside

Весеннее настроение?

У Чунёна спутанные волосы с легким налетом дорожной пыли, пустые карманы и ветер в голове. Песок под ногами горячий, мелкая галька набивается в шлепанцы, царапая грубую кожу пяток. Чунён матерится, трясет ногами, но шаг не сбавляет. У Сану за спиной потертая дешевая гитара, купленная на деньги, заработанные на автомойке, и мятая пачка мальборо в заднем кармане. Не его даже, в общем-то, но Чунён наказан, поэтому пусть теперь терпит. Чунён все к пачке тянется, в карманы нагло лезет, хватая за задницу, за что получает шлепок по рукам и полный осуждения взгляд. Сану толкает Чунёна вперед, чтобы из виду не терять, а тот только руки трет, все приговаривая обиженно, что из них двоих он тут вообще-то старший. Кого это волнует? Солнце высокое, теплое, ветер весенний ласковый, Сану подставляет порыву лицо, блаженно улыбаясь. Чунён пихает в бок, все еще делая вид, что обижен, и тонко намекает, что пачку пора бы и вернуть. Они сидят на обочине пустой дороги и ждут… чего-то ждут. Автобуса, может, или доброго водителя, который затормозит перед ними, не в силах вытерпеть их жалкого вида, а, может, и вовсе чуда ждут. Мечты светлой, счастья. Кто их, бродяг, знает, что у них там на уме. Чунён улыбается безбашенно, выворачивая пустые карманы наизнанку, нет денег, все до последней воны потратил. На бургер из придорожной забегаловки. Сану обреченно вздыхает, пальцами растирая глаза до красноты. Пыль дорожная слепит, глаза режет и в легкие набивается, оставляя на зубах неприятный скрипучий налет песка. Они посреди трассы, которая неизвестно куда ведет, у них нет денег даже на один билет на автобус, а из вещей только старая дрянная гитара, да пачка мальборо, полупустая. Сану смеется первым, глядя, как Чунён изворачивается, пытаясь стащить сигареты. Чунён подхватывает – весенний ветер разносит по воздуху хриплый смех. Чунён щелкает зажигалкой, запрокидывая голову, чтобы выдохнуть дым. Чунён всегда курит так, будто снимается в крутом американском боевике, Сану уже привык. Он только приваливается к чунёнову плечу плечом, а в глазах читается: Ты самое дорогое, что есть в моей жизни. Ты тоже – безмолвно шепчут потрескавшиеся губы, потому каждый из них и без слов это знает. И вовсе это не любовь, это самая, что ни на есть, дружба. Та самая, когда двое – одно целое, когда душа одна на двоих и понимаешь без слов, стоит только взглянуть в глаза. Когда смеешься просто так и знаешь, что сейчас обязательно засмеются в ответ, когда мелодия одна и та же из головы целый день не выходит. И пусть у них нет денег на автобус, да и бургер тот давно уже переварился, они и без денег всяких счастливы. У Сану есть Чунён и гитара. У Чунёна – Сану и полуполная еще, между прочим, пачка мальборо красных, а как жить дальше – они придумают на ходу. Пока эта дорога не кончится, они будут идти вперед, и пусть Чунён матерится как сапожник, снова вытряхивая гальку из шлепанца, Сану вытерпит и это, потому что Чунён – тот, с кем он хочет встретить сегодняшний закат.