***
В ночь перед началом каникул мне совершенно не спалось и я решила побыть кем-то вроде Санта Клауса. Достав свои подарки из чемодана и закинув их в сумочку-больше-внутри-чем-снаружи, я накинула тёплую кофту поверх пижамы и отправилась на поиски парочки адресатов. Первым в моём недосписке был Невилл. Я отправилась к спальням для мальчиков и нашла нужную дверь. Из моей сумки достала перо, пергамент, один жёлто-оранжевый листочек и немаленькую прозрачную бутылочку с фиолетовой жидкостью.Невилл, я хочу искренне извиниться. Но заметь, я не говорю, что путешествие было ошибкой, нет. Просто мне не следовало делиться своими планами с тобой… И знаешь, на душе как-то тошно от одной мысли, что наше общение вот так вот некрасиво оборвалось. Ведь бывали дни (и я тебе за них очень благодарна), когда ты понимал меня и поддерживал, даже когда все отворачивались. И я думаю, что ты замечательный. С Рождеством. Анабель. P.S. Загляни в коробку.
Я взяла ещё один кусочек пергамента.Я думаю, ты догадался, каков мой подарок. У меня нашлось много свободного времени, дабы поколдовать и усовершенствовать его. Да, у тебя нет причин мне доверять. Но от этого зелья зависит здоровье твоих родителей и твоё будущее. Просто одним вдохновляющим вечером мне захотелось, чтобы всё закончилось не так печально. И понимай эту фразу, как хочешь. Кстати, я оставляю тебе твой же волшебный листочек. Очень жаль, что так вышло с твоей бабушкой, передай мои извинения и ей, если, конечно, ты этого захочешь.
Я скрутила обе записки в трубочку и прилепила их на свои места: одну на бутылочку с зельем, вторую — на коробку, в которой она находилась. Не желая наткнуться на случайных свидетелей, я поспешила скрыться, а следующий и последний адресат ждал меня в подземелье. — Бр-р-р, как тут мрачно по ночам. Остановившись у двери комнаты Северуса Снейпа, я начала тормошить содержимое сумки в поиске прямоугольной и немного запылившейся коробки. Затем на ней я наколдовала надпись: «В память о Лили.» Я уже когда-то говорила, что в доме Поттеров мною было найдено целых шестнадцать её альбомов. Пятнадцать из них по праву принадлежали Гарри, но мне захотелось в столь мрачные времена порадовать ещё одного важного человека. Естественно, я просмотрела все альбомы и слегка изменила порядок рисунков. В тех, что находились у Гарри, не было и намёка на Снейпа, зато в этом, в одном-единственном, насобиралось около тридцати рисунков, над которыми Северус мог рыдать вечно. — Миссия «Ночной Санта Клаус». Статус: выполнено, — прошептала я и ретировалась.***
В этом году Рональд вёл себя, как полный кретин. Я даже представить не могу, каким полужопием он думал, когда лепился губами к Лаванде на глазах у всех, и, что не мало важно, на глазах у Гермионы. Я часто видела её на крыше, когда сама прогуливалась поздним вечером, но, едва заметив меня, она убегала обратно в гостиную — уже не только заплаканная, но ещё и злая. Зная, что она нуждается в моей поддержке, я ждала возможности как-то вмешаться в любовную линию Уизли. И она подвернулась мне в самом начале каникул, утром, как раз перед отъездом учеников. Я сидела в гостиной одна и глядела в окно, предугадывая, каким будет это Рождество. Внезапно дверь открылась и на диван плюхнулись целующиеся Рон и Лаванда. Я поморщилась. Казалось, словно они сплелись в одну мерзкую кучу и приклеились языками. — Кхэ-кхэ, — попыталась привлечь внимание я. Ноль реакции. — Да вы вообще дышите? Лаванда, тихо хихикая, наконец отлепилась от него и начала поправлять взлохмаченные волосы. Рональд в свою очередь улыбался, как идиот. — Мы тут посидим, ты не против? — Лаванда улеглась ему на колени, словно кошка. — А если против? Неужели во всём Хогвартсе нет места, где бы вы могли лизаться, сколько вашей душеньке угодно? — Что, завидуешь? — как-то странно промяукала Браун. — Небось всё ещё по Лонгботтому скучаешь. — Да что ты, твою гиппогрифовку, несёшь? — подняла бровь я. — А она в чём-то права, — Уизли заправил прядь её волос за ухо. — Ну ты и олух, Уизли, — обвинительным тоном сказала я. — До сих пор не понимаю, как тебя угораздило. Почему мужчины такие идиоты и никогда не видят сокровища, которое лежит прямо у них перед носом, а? — Какое такое сокровище? — Тобой незамеченное, — съязвила я. — Ты ещё и слепой в придачу. Неужели ты никогда не замечал, как Грейнджер смотрит на тебя? Ах да, конечно же нет, ведь твой обзор закрывала вот эта голова, — я ткнула пальцем в Лаванду. — Которая вечно лезла целоваться. Уизли помалу соображал, что я ему тут только что наговорила. — Простите, но меня сейчас стошнит, — я поднялась и застыла у двери. — Когда вернусь, чтоб вас здесь уже не было. В вестибюле гулял прохладный ветер, он помогал мне освежить мысли и забыть о том, что случилось секунду назад. За окном я разглядывала дома и деревья на окраине Хогсмида, покрытые снегом. Я представляла жителей этого небольшого посёлка и каждому из них завидовала. Скорее всего, их заботы были бытовыми, мимолётными и никак не влияли на их дальнейшую жизнь. «Как же им хорошо», — подумала я и прикоснулась лбом к стеклу. — Хэй. Я даже не дёрнулась, потому что как-то привыкла к тому, что со мной никто первый не заговаривает. Но когда на плечо легла чья-то рука, я аж подпрыгнула и резко обернулась. Невилл. — Ты чего такая пугливая? — тихо спросил он, отдёргивая руку. Надо же, он со мной разговаривает. — Ох, прости, я… Я просто не ожидала, — я начала оправдываться и краснеть. Наступила тишина. — Ты… Что-то хотел? — Да, я… Я пришёл поблагодарить тебя за подарок, — да, разговор что-то не шёл. — И… Знаешь, у меня было много времени, чтобы подумать обо всём этом. В общем, прости меня, дурака. Сам не знаю, что на меня нашло тогда. Он изобразил щенячий взгляд и я моментально простила ему месяц игры в молчанку. — И ты меня прости, — я уже висела у него на шее и было безгранично рада происходящему. Я даже не могла придумать нужных слов. Вот так вот мы стояли в пустом вестибюле и обнимались, словно не виделись вечность. Но нашу идиллию нарушила Лаванда, которая со слезами на глазах вылетела из-за очередного поворота. — Ну вот… И эти тут стоят… Обнимаются! — запищала она и умчалась прочь. Я отклонила портрет Розитты Гриффиндор и заглянула вовнутрь. На диване лежал Рональд и тяжко вздыхал. Едва я открыла рот, дабы что-то сказать, как он перебил меня: — Ничего не спрашивай. Ты права. Я был полным идиотом. Ну надо же, как удачно я вмешалась. Плотно прикрыв дверь, я вернулась к недоумевающему Невиллу. — Не обращай внимания, — махнула рукой я. — Переходный возраст. — Как всё сложно. Слушай, — медлил он. — Зачем ты едешь в Лондон? — Как это зачем? На каникулы. — Ну, я просто подумал, что раз ты не разговариваешь с Трио, то тебе негде будет праздновать Рождество, и… — Если меня не позвали в Нору, то это не значит, что мне не к кому идти. — Тогда может ты… Заглянешь ко мне? Бабушка будет рада гостям. — Если честно, то мне немного стыдно смотреть в глаза твоей бабушке. — Я ей всё объяснил в письме, она поняла. Сейчас она дома и ей уже лучше. — Даже не знаю… — колебалась я. — Понимаешь, меня уже позвал один человек, и… Следующий миг удивил меня. Мы оба и одновременно задали вопросы. — …Возможно, я загляну к тебе после Рождества? — …Это парень? Я подзависла от его вопроса. Шестерёнки ме-е-едленно крутились, соображая. Внезапно до меня дошло, что он имел в виду, и я почувствовала себя неловко. — Да нет, что ты. Я еду к… одной знакомой. — Оу, — он не ожидал такого поворота событий и смутился. — Тогда всё хорошо. Да, знаешь, я буду ждать тебя после Рождества. Да. После Рождества. Отличная идея. Да, — несвязно лепетал он. С каждым словом Невилл шагал назад, желая побыстрее скрыться, а я стояла на месте, как вкопанная. Когда дверь за ним, наконец, захлопнулась, я расплылась в улыбке. — Чёртов Лонгботтом, — захихикала я. — Он всё ещё в меня влюблён. Вернувшись в гостиную, я счастливо разлеглась на своём любимом кресле. Рядом всё ещё валялся Рональд. «Как забавно получается, — подумала я. — Он только что поссорился с Лавандой, а я помирилась с Невиллом. Рождество — это время перемен.»