***
Шестого сентября мы завтракали, Рональд рассказывал нам очередную шутку близнецов, все смеялись. Даже я. В Большой зал влетело много сов. Каждая из них несла в клюве расписание. Я была готова на всё, даже на два зельеварения со Слизерином, но… — Кровавый ад! — не сдержалась я, увидев первую строчку в расписании, с гневом ставя стакан на стол. — Что там, Бель? — с интересом спросила Гермиона, попивая тыквенный сок. — ЗОТИ, — гневно пробормотала я. — Вот это поворот, — вмешался Гарри, — С каких это пор тебе не нравится ЗОТИ? — С тех самых пор, как в Хогвартсе появился Грюм. — Он был Мракоборцем. И должен быть крутым учителем, — возразил Рон. — Ну-ну, — издевательским тоном заявила я и, собрав сумку, отправилась к выходу. — Пойдёмте, скоро звонок. В классе было невероятно душно. Никто из присутствующих учеников не догадался открыть окно. Я уселась на своё законное место, рядом с Гермионой, достала учебник и терпеливо ждала. Ладно, Грюм. Но ведь в следующем году ЗОТИ будет вести эта чёртова ропуха. А затем — Снейп. А после… Мерлин, отмотайте время назад. Дверь, ведущая в класс, хлопнула, и, похрамывая, к доске подошёл наш новый учитель ЗОТИ. Он выглядел так, словно только что сошёл с экрана фильма ужасов. Вся кожа была укрыта шрамами, рот скорее напоминал рану, а значительной части носа не было вообще. Да и костыль с потрёпанной мантией не добавляли ему красоты. Я подумала, что в фильме его внешность очень смягчили. Он откинул с лица гриву длиннющих седых волос и нормальным глазом уставился на нас, пока другой, волшебный, вертелся в разные стороны. — Аластор Грюм, — громко представился он. Как будто его кто-то не знает. — Я пришёл сюда по просьбе Дамблдора. Остальное вам знать необязательно, — о да, действительно, необязательно. И наступила тишина. Я оглянулась вокруг. Каждый ученик смотрел на этого психа со страхом в глазах. А я его не боюсь. Я знаю, кто он, и мне глубоко плевать. — Итак, приступим. Кто из вас скажет мне, сколько существует Непростительных заклинаний? — Три, сэр, — еле выдавила из себя Гермиона, но в такой тишине её голос звучал довольно громко. — И почему же их так называют? — Да потому что использовать любое из них это всё равно, что купить билет в один конец до Азкабана, — выпалила я на одном дыхании. Надо же, я совершенно спокойна. — Верно, — тихо сказал он. — Министерство считает, что вам ещё рано изучать эти заклинания. Но я считаю иначе! А ещё я считаю, что вы могли бы поискать другое место, куда приклеить жвачку, мистер Финниган! Все обернулись. Меня это всегда забавляло. — Этот псих смотрит затылком, — как можно тише сказал виновник. — И слышит шёпот в конце класса! — заорал Грюм и кинул мочалку в Симуса. — Вернёмся к уроку. Кто назовёт мне первое Непростительное? Уизли! — Я, — промямлил испуганно Рон и встал. — Папа однажды рассказывал мне о заклинании Империус. — О, да, Министерство имело с ним много неприятностей, — он развернулся и отправился к своему столу. Из маленькой, грязной баночки он достал живое существо, к несчастью им оказался паук, которому суждено сейчас подчиниться, испытать боль и умереть. Ненавижу Грюма за это. — ИМПЕРИО. Оно стало летать по классу, все смеялись, но тут же начинали визжать, если существо начинало ползти по его руке либо висеть над головой. Только я осталась спокойна, когда Грюм посадил его мне на плечо. Я изо всех сил старалась смотреть ему в глаза и не замечать, что по мне ползёт нечто! Хочу сразу показать, что я сильная и независимая. Он медленно опустил палочку и существо вернулось ему на руку. Я же с облегчением выдохнула. — Следующее заклинание, — спокойно произнёс он и я невольно вздрогнула. Поднялось десять рук. Но, нет же! Ему надо было вызвать именно Лонгботтома! Идиот. — Круциатус, — прошептал Невилл, опустив взгляд в пол. Практически все в этом классе думали, что он боится Грюма, раз такой тихий. Ага. — Верно, верно. Идём, — он жестом подозвал Невилла к себе. Я не могу на это смотреть. Этот псих положил бедное существо на стеклянную крышку. Казалось, что Невилл сейчас упадёт в обморок. — Круцио, — жёстким тоном произнёс Грюм. Существо стало издавать писк. Это были крики о помощи. Да, в этом классе присутствовало ещё два человека, которые испытали на себе заклинание Круциатус. Я и Гермиона. Моё сердце сжалось. Я помню, как ещё на далёком, первом курсе я рыдала, сидя на корточках около Гермионы. Этот беззвучный чёртов плач. И я вдруг поняла, что чувствовал Невилл. Я поднимаю взгляд и вижу, как он наблюдает за пыткой. Его кулаки как-то сами собой сжались так, что аж костяшки побелели. Поворачиваю голову направо. Гермиона старается беззвучно рыдать взахлёб. — ХВАТИТ! ВЫ ЖЕ ВИДИТЕ, КАК ЕМУ ПЛОХО! ПЕРЕСТАНЬТЕ, ТВОЮ ЖЕ ГИППОГРИФОВКУ! КАК ТАК МОЖНО?! Грюм опустил палочку. Невилл на автомате поплёлся на своё место, слева от меня. Эти пустые глаза. Они не выражают абсолютно ничего. Я сжала его руку, тем самым пытаясь успокоить и себя. — Может быть, вы назовёте нам последнее заклинание, мисс Хоррер? Я шмыгнула носом и встала. Грейнджер не сказала, я скажу. — Авада Кедавра, — мой голос звучал ровно, жёстко и хладнокровно. — Прекрасно, — он положил существо перед самым носом у Гарри. Псих. — Авада Кедавра! — вспыхнул зелёный свет. Существо больше не шевелилось. По моим щекам вновь потекли слёзы. Я представила, что сейчас чувствует Поттер. Ведь это тот самый зелёный свет, который снится ему вот уже четырнадцать лет в кошмарах. — Садитесь, мисс Хоррер. Пять баллов Гриффиндору. Я вышла из класса самая последняя. Попросила меня не ждать. Чёрт, как ведь это, всё-таки тяжело, хотя кто сказал, что должно быть легко? Я спускалась по лестнице и смотрела на свои чудесные лакированные туфли, не замечая их. В голове прокручивался сегодняшний урок ЗОТИ. Никогда не думала, что буду ненавидеть этот предмет. Я всё ещё плакала. Но никто меня успокаивать не спешил, это хорошо. Ненавижу, когда меня жалеют. Около огромного окна стоял Невилл и смотрел в пустоту. Даже представить себе боюсь, какие картины сейчас плывут в его голове, но в этой ситуации, я такая же, как и он. Я вспоминаю Герми, такую маленькую, беззащитную и пустую. Без эмоций. Нет, так дело не пойдет. Я не позволю ему уйти с Грюмом. Надо будет — сама этого психа в хорька превращу! — Невилл, — я легонько коснулась рукой его плеча. — Невилл, не переживай так. Всё уже давно позади. — Ты ничего не знаешь, — прошептал он и вновь отвернулся к окну. — Я? Поверь, я знаю. — Откуда? — Мой ответ слишком нереален. Позади послышался стук. Грюм ковыляет сюда. — Пошли скорее, — сказала я и потащила Невилла в гостиную. Получилось. Едва мы скрылись за портретом Толстой Леди, как Невилл схватил меня за руку. — Что ты знаешь? — Не заставляй меня вспоминать об этом. Ты же расстроишься, а я снова начну реветь. Скажу лишь, что твои родители — самые храбрые люди во Вселенной. Для меня. И я знаю, что ты ими гордишься. Сделай всё, чтобы и они гордились тобой. Пока Лонгботтом обдумывал то, что я ему только что наговорила, я воспользовалась моментом и ускользнула в спальню, дабы самой осознать, что это вообще было. В комнате — пусто. Мне же лучше. Я обессилено плюхнулась на кровать, словно прошёл не один урок, а два дня. Я лежала и пыталась дышать. Голова нереально кружилась, расшатывая мир во все стороны, поэтому нужно правильно дышать. На краю кровати я заметила чёрного паука. — Здравствуй, Джоан. Миг — и вместо паука на кровати сидит Джоан Роулинг. Если она приходит — значит всё хуже некуда. Также было и на Рождество. И этим летом. Кстати, я же после той суматохи её и не видела. — Здравствуй, — также печально говорит она. — Я так понимаю, ты была на ЗОТИ? — Правильно понимаешь. Это ужасно. — Согласна, — говорю я и вздыхаю. Голова больше не кружится. — Как там Невилл? — Я у тебя хотела это спросить. — Я убежала сразу за тобой. — Значит, мы скоро всё узнаем. — Да, — грустно подытожила она. Послышались чьи-то шаги. — Удачи тебе сегодня. — и Джоан превратилась в паука. Я впала в ступор. Эти слова для меня прозвучали примерно так: «И пусть удача будет на вашей стороне», и в голове сразу всплывает продолжение: «Удача никогда не бывает на нашей стороне». Я вздрогнула. Что-то я не хочу идти на ужин.***
Каждое утро за завтраком Дамблдор напоминал о Кубке, о возрастной линии и тяжелых испытаниях. Думаю, не стоит рассказывать о том, как близнецы пытались обмануть возрастную линию, как Рон заглядывался на Шармбатонцев, а Гермиона энергично искала парадное платье. Всё немного вернулось на круги своя. Учёба, друзья, книги и рисование. Всё было хорошо. Ровно до тех пор, пока не пришло время объявлять троих Чемпионов. Но я знала, что их будет четверо. О да, этот вечер. Всем он казался волшебным. Всем, кроме меня. Я жутко волнуюсь за Поттера и понимаю, что его победа ложится тяжкой обузой на мои хрупкие плечи. Любая ошибка — смерть. В такой безысходности я не бывала ещё никогда. — Я рад видеть вас в Большом Зале, — громко сказал Дамблдор и развёл руки в стороны. — Сегодня здесь присутствуют три школы: Шармбатон, Дурмстранг и, конечно же, Хогвартс! — все школы одновременно захлопали, и только наша начала ещё и свистеть. — Приступим к избранию Чемпионов. Дамблдор подошел к Кубку Огня, который горел синем пламенем, и, собственно, создавал эту волшебную обстановку. Все смотрели, открыв рты, когда Кубок стал изрыгать клубы красного огня и пепла. Первый Чемпион. — Виктор Крам! — крикнул Дамблдор и все стали дружно хлопать. И снова красное пламя. Второй обожжённый листик мягко плюхнулся в руку Дамблдору. — Флёр Делакур! Последний, третий листик. Хотя, нет, не последний. — Седрик Диггори! Я похлопала прекрасному Седрику и поняла, что в этом году мне придётся спасать и его. — Теперь мы знаем имена трёх Чемпионов. Но только один из них войдёт в историю. И получит Кубок Трёх Волшебников! Все начали хлопать, кричать, свистеть, но не тут-то было. Пламя в Кубке вновь покраснело. По спине пробежали мурашки, когда я почувствовала, что на моей руке кто-то сидит. Маленький, практически незаметный паучок. Спасибо, Джо. Дамблдор поймал листик. Я приготовилась услышать имя Поттера. Но что-то пошло не так. — Анабель Хоррер. Сотни пар глаз неотрывно смотрели на меня, некоторые от удивления открыли рты. Я же сидела на скамье и просто охренивала от того, что произошло буквально секунду назад. Время остановилось. Альбус Дамблдор был единственным, кто смотрел на меня с презрением. — Анабель Хоррер! — заорал он, и я встала. КАКОГО ЧЁРТА?! Я видела, как МакГонагалл сорвалась с места, подбежала к директору и вырвала из рук бумажку. — Директор, кажется, вы ошиблись. Здесь написано «Гарри Поттер». Все ахнули во второй раз, а я не могла понять, что, твою гиппогрифовку, тут происходит?! Дамблдор поправил очки. — Действительно. ГАРРИ ПОТТЕР! Его подтолкнули и он скрылся за той самой дверью, где скрылись остальные Чемпионы. И тут я поверила в Магию.