Лилия в долине (A Lily in the Valley)

Примечания автора Я вообще не представляла, о чем будет эта глава. Но всё получилось довольно неплохо, чему я рада! Можно описать это так: «Xazz заставляет своих ОС добавлять Малику проблем». У самого большого тренировочного ринга, как раз у крепостной стены, собралась огромная толпа. Все хотели узнать, что же там происходит, и количество присутствующих там воинов только усугубляло ажиотаж. Малик стоял на пандусе, глядя на происходящее свысока. На ринге находились Бо и Рауф, медленно совершающие сложные фигуры мечом. Бо учил Рауфа движениям, которым обучали его, а Рауф показывал Бо, как использовать двойные мечи. Немногие среди братьев могли сражаться на двух клинках. Два оружия было делом обычным, поскольку многие использовали меч в тандеме со скрытым клинком или ножом, но никогда со вторым мечом. Всё началось больше недели назад. Бо предложил показать людям из Масиафа то, как он сражался, ибо его движения отличались от местных, но скоро выяснилось, что обучать целую группу у Бо удавалось плохо, а обучать каждого по одному было слишком обременительно. Поэтому он учил лишь одного, который затем нес знания целому классу, имея Бо в роли ассистента. Рауф вызвался незамедлительно и даже предложил показать Бо приёмы ведения дуэли. Конечно, другие инструктора тоже горели желанием обучиться из первых рук, но Рауф имел влияние, что значит, его персона стояла гораздо выше остальных, даже применительно к Мастерам-инструкторам. Он был другом Правителей, и одно только это давало ему привилегию учиться у Бо. Но, конечно же, обучение один на один не означало, что остальным нельзя было за этим наблюдать. Они занимались ежедневно, как раз перед ужином и вечерней молитвой для братьев-мусульман: Бо показывал новые движения Рауфу, и наоборот. Рауф постигал гораздо больше, чем Бо, ибо китаец был не самым лучшим бойцом, так что сражения на двух мечах давались ему тяжело, особенно если учесть, что мечи отличались от тех, которые он принес с собой. Рауф, со своей стороны, был мастером среди мастеров, и частенько выигрывал даже у Альтаира, так что уже первый урок превратился в настоящее представление, и пусть Рауф двигался не так плавно, как Бо, никто не мог сравниться с ним. Секрет боевого мастерства Рауфа был таков: он наблюдал, как кто-то совершает определенное движение, повторял его пару раз сам, и этого хватало, чтобы запомнить его навсегда. По окончании урока Бо покинул ринг под аплодисменты. Все присутствующие были само внимание и на следующее утро, перед завтраком, Рауф собрал свой собственный класс. Там присутствовали лишь Мастера и Инструктора, которые, в свою очередь, обучат всех остальных. Это была неплохая система. Бо поклонился в своем стиле, держа руки по бокам и сгибаясь лишь в талии, а затем покинул ринг. Кто-то передал Рауфу полотенце, дабы утереть пот с лица, и воду. Малик облокотился об ограду, почти залезши на неё. Обычно он не присутствовал на ежедневных уроках Бо, но такое он пропустить не мог. По другую сторону ринга он видел черную фигуру Альтаира, который словно был ворон среди голубей, а сбоку от него маячил серый капюшон Камала. Остальные присутствующие расступились перед вышедшим вперед Альтаиром, снимающим с себя мантию Ментора. Камал принял её из рук правителя, аккуратно складывая, в то время как Альтаир вспрыгнул на ринг. Раздались приветственные возгласы. Орден обожал наблюдать, как сражается Альтаир, а особенно с Рауфом, который, по всеобщему мнению, был единственным достойным его соперником. Малик не был в этом так уж уверен, но в любом случае, они друг другу подходили. Альтаир был массовым убийцей, способным прорезаться через войска, словно нож сквозь масло, оставляя за собой лишь трупы и кровь. Рауф же был дуэлянтом, который легко мог найти слабые стороны даже у лучших воинов, чтобы такие, как Альтаир, могли затем беспрепятственно зачистить остальную массу врагов. Оба часто заканчивали свои сражения вничью: Альтаир едва успевал уворачиваться от двойных мечей Рауфа, а Рауф едва справлялся с яростью Альтаира. Малик заранее жалел любого дурака, который решится бросить вызов тем двоим. В свое время Малик и Альтаир сражались бок о бок, они оба были безжалостными убийцами, и Верховный Даи помнил те времена, когда после устранения цели им приходилось пробиваться через целые армии. Да, они оставляли позади себя реки крови, но им и самим доставалось от лучше вооруженных и более опытных бойцов (но это было до того, как Альтаир стал Мастером – после Азраэль давал ему лишь одиночные задания. Что было неплохо, ибо очень часто на заданиях страдал партнер Альтаира, отчасти из-за альтаировой жажды крови). В воинском деле вначале отправляют таких людей, как Рауф, чтобы убить командиров, обезглавить армию; а затем приходит Альтаир, чтобы убить саму армию. Это была одна из таких комбинаций безудержной мощи и каменной нерушимости: Альтаир был мощью, а Рауф – каменной стеной. Так что было всегда забавно наблюдать за их сражениями. Потому что подобного вы не увидите нигде. Оба были мастерами своего дела, и всё же Рауф временами побеждал. Теми временами, когда они не оканчивали ничьёй. Альтаир никогда не выигрывал. И к лучшему. Это служило напоминанием всем и каждому, что, не смотря на всю свою мощь, жестокость и умения, он был простым человеком, а человека можно победить. Конечно, лишь тогда, когда Рауф буквально зарывал его в землю, но тем не менее. Рауф отдал чашу и полотенце обратно и встретил Альтаира в центре круга. Ни один из них не был в полном вооружении. В конце концов, они сражались ради забавы, они использовали незаточенные мечи и Альтаир даже не был одет в подобающую форму. Белые одежды, которые были на нем сейчас, были гораздо тоньше, дабы они легче носились под плотной черной мантией Ментора, и гораздо лучшего качества. Одежда Рауфа была грубее, выполняя свою прямую защитную функцию. Они пожали друг другу руки, Рауф улыбнулся Альтаиру и сказал ему что-то, что Малик не мог слышать из-за расстояния. Альтаир улыбнулся и они разошлись. Обнажив оружие, каждый из них, казалось, отрешился от внешнего мира. Против Альтаира Рауф использовал лишь один из своих коротких изогнутых мечей. Так бывало почти всегда, и ровно до тех пор, пока Альтаир не выводил его из себя. Тогда он доставал второй меч и устраивал тому хорошую взбучку. Малик всегда наслаждался этим зрелищем, ибо сам уже не мог победить Альтаира в поединке на мечах, не смотря на то, что не утратил силу и сноровку. Зато он побеждал его другими способами. Поединок начался. Они ходили кругами по рингу под подзадоривающие выкрики толпы, но никто из двух пока что не нападал. Они выжидали, кто же попытается ударить первым. Кто-то подошел к Малику, и тому пришлось отвернуться от ринга. Рядом стоял Камал, прижимая к груди свернутые черные одеяния Альтаира. Он выглядел встревоженным. - Что-то случилось, Камал? – спросил Малик. - В толпе я видел Раафе, - ответил тот. - Вот как! Он принес какие-то новости? - Нет. Я не спрашивал, здесь слишком много ушей. - На это Малик кивнул: умное решение. – Но я… беспокоюсь. - Беспокоишься? – Даи вопросительно взглянул на Камала. - Он казался встревоженным. Настороженность Малика сразу сошла на нет: - Не удивительно, - ответил он. – Хайтам хороший учитель, но он перфекционист. Эта тревога вряд ли что-то значит. - А что, если это не так? – настаивал юноша. – Они ведь сражаются на самой передовой против… него, - он был достаточно умен, чтобы не произносить имя Аббаса. – Что, если Раафе знает что-то такое, о чем мы понятия не имеем? Он выглядел напуганным. Теперь Малик действительно заинтересовался. - Напуганным? – Камал медленно кивнул, а затем раздался первый звон стали и Малик обернулся к сражавшимся. Альтаир отбил атаку Рауфа, но затем оба снова вернулись на свои выжидающие позиции. Дуэль двух ассасинов всегда проходила почти в полной тишине. Умелые воины не отбивали атаки – они атаковали первыми и мгновенно убивали жертву, не имевшую ни единого шанса ударить в ответ. Это была одна из причин, почему такие дуэли длились достаточно долго: каждый участник пытался подгадать и сразить противника одним ударом. Не редко сражение даже не заканчивалось, а просто прерывалось началом магриба**. - Верховный Даи! – в сердцах воскликнул Камал, отвлекая внимание Малика от сражения, где Альтаир откинулся назад, сгибаясь чуть ли не вдвое, уворачиваясь от меча Рауфа. - Камал, - обратился к нему Малик, – что бы ни послужило причиной тревоги, Раафе сообщит об этом Хайтаму, я уверен, и если Хайтам посчитает, что мы должны это знать, то он скажет нам, - Даи говорил так тихо, чтобы только Камал мог слышать его. - Но что если он не может сказать ему? – спросил юноша и крепче прижал к груди одежду Альтаира. - Своему учителю он может говорить всё… - Не всё, - тихо произнес Камал. Малик склонился ниже и положил ладонь на плечо Камала. - Что? Камал вначале смотрел на подбородок Даи, затем отвел глаза в сторону, но так и не взглянул на Малика. - Камал, - снова заговорил Даи под звон стали и улюлюканье толпы. - Есть вещи, которые Раафе ему не скажет. - Например? Хмм? – Малик вопросительно приподнял брови. Какое-то время Камал лишь беззвучно открывал и закрывал рот. - Он не скажет, если кто-то сделает ему больно, - на этих словах все остатки веселья покинули лицо Малика. Когда подобное произошло с Камалом, то разбираться пришлось им с Альтаиром. Раафе все еще жил вместе с остальными новичками, в отличие от Камала, который обзавелся собственной комнатой недалеко от покоев Правителей, на случай – и такое действительно случалось – если он срочно понадобится среди ночи. Старшие новички теперь строже относились к буллингу, те же, кто проявлял небрежность, позже получали нагоняй от инструкторов. - Думаешь, с ним произошло что-то подобное? – серьезно спросил его Малик. - Я не знаю. Но это одна из тех вещей, которые он не смог бы рассказать Хайтаму. - А почему нет? Камал сглотнул. - Я бы не смог сказать вам или Мастеру, - ответил он, поднимая на Даи взгляд, и Малик почувствовал, как что-то засосало под ложечкой. Это было правдой. Единственной причиной, по которой они вообще об этом узнали, было решение Альтаира спуститься и поговорить со старостой касательно синяков у Камала. Внезапно ему захотелось обнять юношу, защитить его, как было прежде, хотя сейчас ему ничего не угрожало. Но Малик сдержался. Не на глазах у остальных. - Я поговорю с Хайтамом, - серьезно ответил он и сжал плечо Камала. Тот кивнул, и Малик отпустил его под очередной рев толпы. - Похоже, он сделал его, - сказал Камал, будто предыдущего разговора и не было. Рауф низко пригнулся у кромки ринга, оба его меча были скрещены перед ним, словно орлиные когти, глаза мерцали из-под низко опущенных бровей. Альтаир находился у противоположного края ринга и помахивал мечом, дразня его. - При любом исходе это неплохо, - снисходительно заметил Малик. – Значит, Альтаир будет слишком уставшим, чтобы взбеситься от новостей, которые я ему расскажу, - на этих словах Рауф, замахнувшись обоими мечами, бросился на Альтаира. Послышался звенящий удар стали о сталь и громогласное «ооох!» со стороны толпы, разбавленное несколькими смешками, когда Альтаир еле-еле умудрился увернуться от мечей Рауфа. - Какие новости? – спросил Камал, поднимая на него взгляд. - Нам передали весть с побережья: греки прибыли в Латакию. После полудня прилетела птица от Гура. Через несколько дней они прибудут к нам. - Ох, - нахмурился Камал. – Альтаира это не особо радует? - Они будут мешать нам при Жатве, - Малик уперся рукой в бок, пока Альтаир и Рауф атаковали друг друга. Никто из них не мог пока нанести прямой удар, но Верховный Даи заметил, как Рауф постепенно увеличивал скорость. Обычно Рауф был словно несдвигаемая глыба, но когда он хотел, то превращался в стремительную лавину. – Они всё усложнят. - А вы не можете просто… делать то, что хотите? Вы же Правители, - произнес Камал, хмуря брови. Малик фыркнул. - Если бы всё было так просто, - ответил он. – Мы тоже должны подчиняться законам – нашим законам – и греки знают их не хуже остальных. Они традиционалисты, консерваторы даже по нашим стандартам, и чтят Кредо превыше всего. Им не нравятся перемены, а мы ведь планируем менять многое. - Ох, - снова произнес Камал, всё еще хмурясь. - Ха! – воскликнул Малик, когда Рауф выбил землю из-под ног Альтаира, слегка стукнул его обоими незаточенными мечами и, склонившись, скрестил клинки у его горла. – Иди глянь, как он там, - подтолкнул он Камала. - Вы поговорите с Хайтамом? – уточнил тот негромким голосом, который едва можно было расслышать среди возгласов их братьев, приветствующих окончание поединка. Они радовались не проигрышу Альтаира, а тому, что им всем выпала возможность наблюдать сражение двух искушенных мастеров. Такое случалось не часто, ибо Мастера-ассасины были немногочисленны и всегда заняты сверх меры. - Поговорю, - пообещал Малик. Камал кивнул и оставил Даи одного у ринга, где Альтаир как раз опустил свой меч. Рауф поднялся на ноги, вложил свои мечи в ножны и подал руку Альтаиру. Малик любил смотреть на проигрыши Альтаира, особенно в поединке против Рауфа, который был едва ли не на голову ниже ассасина. Но даже проигрывал Альтаир красиво. Со своего места Малик окинул взглядом толпу. Его люди оживленно беседовали, некоторые улыбались, явно наслаждаясь зрелищем. Но затем его взгляд нашел того, кто выбивался из общей картины. Он прищурился, увидев Аббаса, стоявшего в толпе и не сводившего глаз с Малика. Малик отвечал тем же. «Я вижу тебя» - говорил он своим взглядом. Щека Аббаса странно дернулась и, хотя выражение лица было сложно рассмотреть, он выглядел… довольным. Малик и бровью не повел. А затем к Аббасу кто-то подошел – мужчина со скошенным подбородком, редкой бородкой и побритой налысо головой – и отвлек его внимание. Аббас кивнул в сторону Малика и второй мужчина, не скрывая, уставился на него. Малик решил, что надо бы узнать его имя во время разговора с Хайтамом о Раафе. Затем лысый снова повернулся к Аббасу, что-то сказал и они ушли. Малик проводил их взглядом, пока те не скрылись в толпе, а затем взглянул на ринг, где Альтаир надевал свои черные одежды, а рядом стоял Камал, держа капюшон. Мастер еще раз пожал руку Рауфу и, забрав капюшон у Камала, выбрался с ринга. Альтаир все еще возился с капюшоном, когда подошел к Малику. Мимо них пронесся Камал, без сомнения уже получивший от Верховного мастера какое-то поручение. - Ну? – спросил Альтаир, становясь рядом и смотря на расходящуюся толпу. – Что скажешь? - Скажу, что ты по-прежнему новичок, - довольно отозвался Малик. - Какая свежая шутка, - Альтаир закатил глаза. - Есть более серьезные вещи для обсуждения, - произнес Малик. - Отлично. - Встретимся наверху. Сначала мне надо кое с кем переговорить, - на это Альтаир кивнул и пошел в крепость, оставив Малика одного. Едва ассасин ушел, как имам, живущий в крепости (наравне со священником и кохемом для христианских и иудейских братьев) взобрался на платформу над внутренним двором, созывая на магриб. Малик знал, что среди толпы будет и Хайтам, его надо только найти. Хайтам был мусульманином, так что магриб он не пропустит, надо лишь подождать. В конце концов, Малик его заметил и кивнул. Сегодня у Хайтама не будет вечерней молитвы. Убедившись, что Хайтам заметил его жест, Малик пошел в крепость. Дойдя до своего кабинета, он не сел за стол, а предпочел делать вид, словно просматривает книги. Летописи, казначейские тома, бесконечное число книг, полных окровавленных перьев, важные документы, а также труды по истории и философии. Всё, что могло понадобиться. И это была лишь малая коллекция, кроме неё имелась еще библиотека несколькими этажами выше, а также летописные комнаты, где работали ученые, судьи и счетоводы. Всё это предназначалось для Масиафа. Еще одна библиотека была в Аламуте. Он вытащил первую попавшуюся книгу и открыл её, листая наугад, как вдруг услышал чьи-то шаги. - Верховный Даи? – нерешительно произнес Хайтам. Малик бросил на него быстрый взгляд. - Встань в тени, - кивнул он и Хайтам вошел в маленький альков, облокотившись о стену и спрятавшись от взгляда любого проходящего мимо. Малик закрыл книгу, поставил её на полку и потянулся за другой. - Вы хотели меня видеть, Верховный Даи? – спросил Хайтам. Обычно Малик его так не вызывал. - Да, - с серьезным лицом Малик обернулся к нему. – Сегодня ко мне пришел Камал. Он волнуется за Раафе. - Раафе? – озадаченно переспросил Хайтам. – А что с ним? - Камал сказал, что тот выглядел напуганным. Что-то было не так. - В каком смысле? – нахмурился Хайтам. - Не уверен, - ответил Малик. – Но ты знаешь, как мы относимся к… таким вещам, - пауза красноречиво указала Хайтаму на то, что конкретно имел в виду Малик. Ассасин мгновенно взъярился: - Ты думаешь, что кто-то дурно обошелся с моим новичком? – прорычал он, сжав кулаки с таким видом, словно был готов прыгнуть на любого, кроме Малика. Он уже не мог спокойно подпирать стену, так что стоял в сантиметрах от неё. Ну, теперь Малик знал, что, по крайней мере, Хайтам не был виноват в том, что стряслось с Раафе: реакция была искренней. - Не могу сказать, - спокойно ответил Малик, отправляя вторую книгу обратно на полку. – Камал не сказал ничего конкретного. Но я подумал, что лучше перестраховаться. Я на твоей стороне, Хайтам. Я не хотел бы, чтобы с Раафе что-то приключилось – он первый в своем роде. На это Хайтам кивнул: - Нельзя сеять плохие семена, - проговорил он и глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться. Малик видел, как дрожала его левая рука: тот едва сдерживался. - Не напугай его, - напомнил Малик. - Постараюсь, - он снова вздохнул. – Он важен для меня. Если кто-то на него напал…, - он резко оборвал сам себя и отвернулся от Малика. Даи дал ему постоять в тишине несколько мгновений. – Я обо всём позабочусь, - проговорил ассасин уже гораздо спокойнее, справившись со своим гневом. - Хорошо. Сообщай мне все новости в этом деле, - негромко произнес Малик. Хайтам снова повернулся к нему. - Есть что-нибудь еще, Верховный Даи? – со спокойным профессионализмом спросил он. - Да. В рядах Аббаса есть один человек: лысый, со скошенным подбородком. Кто он такой? - Видимо, речь идёт о Свами, - ответил Хайтам. – Собачонка Аббаса, его главный подхалим. Среди змей Аббаса, я нахожусь сразу после него. - Так он – правая рука Аббаса, что ли? Его личный «Верховный Даи»? – спросил Малик, забавляясь. - Даже не думай сравнивать себя с ним. Он идиот. Аббас – слабый боец, это всем известно. Есть свои причины тому, почему он не получил титул Мастера, и это не потому, что его не любят. Свами еще юн, он учился на класс младше меня, - на этих словах брови Малика взлетели вверх. Хайтам получил свои белые одежды около двух лет назад, как раз перед заданием на похоронах Мажд Аддина – новоиспеченный ассасин, которого многие тогда считали еще подмастерьем, пусть тот и не носил больше серое. – Но он хорош с мечом. - Насколько хорош? - Если бы он не был с Аббасом, то стал бы Мастером еще до тридцати лет. Конечно, не так рано, как Альтаир, - конечно же, нет. Альтаир дослужился до звания в двадцать – самый юный Мастер всех времен. Но никто не сомневался в нем, потому что Альтаир заслужил свой титул. Он был Мастером. – Но всё же скорее, чем большинство братьев. - Значит, своим наместником Аббас избрал цепного пса, - тихо произнес Малик. - Именно. Он глуп, но предан до безумия. Считает Аббаса чуть ли не старшим братом и ради него готов на всё. Мне рассказывали – но это просто слухи, учти – что он избил новичка после того, как тот врезался в Аббаса и не извинился. По приказу Аббаса. Малик сощурился. По правилам, только инструкторы или братья не на воинской службе могли пороть новичков, и то лишь по серьезным причинам. Аббас подчеркивал власть, которой не имел. - Но нет никого, кто подтвердил бы это лично, - добавил Хайтам. - Жаль, - сухо ответил Малик. – Ну что же, - он недобро усмехнулся, - Аббас – не единственный в этой крепости с бойцовской собакой. Только моя больше, - на это Хайтам усмехнулся в ответ. – Это всё, что нам надо было обсудить. - Хорошо. С твоего позволения, Верховный Даи, - Хайтам кивнул и выскользнул из алькова. Малик был уверен, что тот прямо сейчас отправится на поиски Раафе, чтобы разобраться с проблемой. Отлично. Он надеялся, что всё на самом деле не так, как они считали. Он бы никому не пожелал такого. Он видел, как это повлияло на Камала – тот испуганно подпрыгивал от любого шума даже месяцы спустя после инцидента и не мог находиться в комнате, где всё произошло. К счастью, у юноши был друг среди старших учеников, который позволил ему жить вместе с ними до тех пор, пока Альтаир не решил, что лучше всего держать Камала поблизости и потому дал ему маленькую комнатушку на той же лестничной площадке, где располагались комнаты для важных гостей. Малик знал, что Альтаир беспокоился не меньше, особенно когда они опрашивали всех новичков. Старосты должны были провести беседу со всеми младшими учениками, и в случае буллинга, один из инструкторов должен был провести расследование. В итоге, по меньшей мере один новичок из каждого спального крыла был казнен за террор в отношении однокашников, при чем не за психологический, а за физический, или, в случае отправленного в казематы Абдула Вахида, за содомию. Шесть человек, после которых проблемы исчезли. Буллинг в Масиафе не терпели, ибо они все были братьями, семьей. Обидеть брата значило обидеть себя. Малик надеялся, что на Раафе не напали и им не придется проводить еще одно расследование, потому что Альтаир не будет знать милосердия. Даже если бы Раафе не был его личным учеником, он посчитал бы подобное поведение как личное оскорбление. Малик так же покинул альков и пошел вверх по лестнице. На верхнем этаже обнаружился Джари, сидевший на подоконнике и пытавшийся поймать дуновение ветерка, без которого на верхних этажах становилось жарко. Он поприветствовал Малика взмахом руки, на что Даи кивнул в ответ и открыл дверь в комнаты Альтаира. Альтаира внутри не было, зато там находился Камал, наводивший порядок. - Камал, - обратился к нему Малик. – Я поговорил с Хайтамом. - Благодарю. - А где он? - Принимает ванну, - Камал продолжил заниматься делами, а Малик прошел в ванную. На самом деле, эта боковая комната должна была служить гардеробной, но у них было немного одежды. Тогда помещение было переделано в личную ванную комнату. Там не было кадки, зато пол был выложен плиткой и имел два сливных отверстия, по которым вода стекала в водосточную канаву снаружи. Обнаженный Альтаир сидел на низком стульчике перед тазом с водой, в пол оборота от двери. В крошечном помещении, служившем раньше гардеробной, пахло чистотой с едва заметным ароматом мыла. Малик разулся, а затем подошел к ассасину, остановившись позади. Альтаир и бровью не повел, обернув вокруг головы мокрое полотенце и потянувшись к мылу, лежавшему в тазу. Малик медленно протянул руку и положил ладонь на мокрое плечо Альтаира. - А я-то думал, ты не придешь, - проговорил Альтаир, когда Малик стал медленно проводить кончиками указательного и среднего пальцев вдоль его спины. - Мне надо было поговорить с Хайтамом. - О чем? - На данный момент, ничего важного. В противном случае я тебе скажу. Я все-таки надеюсь, что до этого не дойдет, ибо ты рассердишься. - Мгм, это нехорошо, - сказал Альтаир, намыливая руки. – Когда я злюсь, я убиваю людей. - Вот еще одна причина, чтобы тебе не говорить, пока я не раздобуду больше информации, - Малик просунул руки под полотенце на голове ассасина. - Отлично, - отозвался Альтаир, слегка откидывая голову назад, подставляясь под массирующие пальцы Малика. - А еще я разузнал про правую руку Аббаса. - О, прекрасно. Могу я убить хотя бы его? Раз уж ты не разрешаешь прикончить Аббаса, - лицо Альтаира Малик не видел, но мог ясно представить себе его выражение. - Нет. - Проклятье, - Альтаир, выскользнул из-под рук Малика и наклонился ниже, намыливая ноги. – Я так понимаю, именно поэтому ты не называешь мне его имя? - О, вы только гляньте, он способен еще что-то понимать. В ответ на поддразнивание Малика Альтаир лишь хмыкнул. Не разгибаясь, он стащил полотенце с головы, намочил в тазу и принялся смывать мыльную пену с ног. - Есть ведь что-то еще, - ненавязчиво заметил ассасин. – Ты не хочешь мне рассказывать, но я это чувствую. Давай же, выкладывай эти очевидно плохие новости. - После обеда я получил птицу из Гура, - заговорил Малик. Альтаир замер, выпрямившись и развернувшись к Даи. – Греки сошли на берег. – Альтаир ругнулся и отвернулся снова. – Они уже в пути. Прибудут через несколько дней, может, через неделю. - Ублюдки не могли подождать до окончания Жатвы, что ли? – прорычал Альтаир. - Я сомневаюсь, что они вообще задумывались о возможных неудобствах. - Да уж, точно. Иначе они бы пождали до зимы. Зима не была особо вялотекущим временем года, но она была спокойнее, всё там было предсказуемым, в отличие от чертовой Жатвы, которая каждый раз превращалась в хаос для Ордена. Греки приедут через несколько дней и кто его знает, как долго они здесь пробудут, а Жатва начинается уже через одиннадцать дней. Уже были отправлены посланцы в некоторые крупные города, которые платят им дань, чтобы следить за городом и детьми. Только достойнейшие будут доставлены в Масиаф. А, кроме того, из других королевств вокруг Сирии тоже прибудут юнцы. Сироты, дети их собственных воинов, или те, кто заинтересовали своими умениями Даи или Мастеров. Многие из новых учеников в прошлом были ворами, привыкшими бегать по крышам, и более того, привыкшим к побоям, хотя жизнь в Масиафе не была такой же суровой, как на улицах. - Ты ведь знаешь этих греков, - терпеливо сказал Малик. Альтаир лишь раздраженно что-то пробормотал. – И ради них ты будешь вести себя хорошо. - Да я же чертов Верховный Мастер… - Ты полукровка, - напомнил ему Малик, сразу же почувствовавший, как напрягся под его руками Альтаир. – Греки всегда были недовольны тем, что трон Ментора уже на протяжении двух сотен лет находится в Масиафе. Ты знаешь, какие они борцы за чистокровность. Греки – и только греки – могут быть приняты в их Орден. Других кровей они к себе не принимают, и они вычислят, что ты и сам такой. Они не переносят смешанную кровь. - Ты пытаешься меня разозлить? – вкрадчиво спросил Альтаир. - Нет. Я напоминаю, почему ты должен вести себя хорошо, - он крепко сжал пальцами загривок Альтаира. – Ты им не понравишься из-за одной лишь смешанной крови, и это не учитывая то, что твоя мать была армянкой, - на этом Альтаир дернулся. – Кроме того, твой каллиграф из Армении. Вся их страна находится под контролем тамплиеров, не забывай. - Такое не забудешь, - рыкнул Альтаир, искоса поглядывая на Малика. - Хорошо. Итак..? - …Просто скажи, что мне надо делать, - ответил он. Малик улыбнулся. - Отлично, - проговорил он и прижался губами к макушке Альтаира, разминая пальцами заднюю часть его шеи. Альтаир издал тихий гортанный звук, похожий на урчание. – С греками разберусь я, а ты займись Жатвой. - Хорошо. - Тебе придется заниматься этим самостоятельно. Альтаир откинул голову назад: - Что? – спросил он, сверкая янтарными глазами. - Кто-то же должен играть роль радушного хозяина для греков, раз уж не ты. - Но Жатву мы хотели проводить вместе. - Тебя что, за ручку подержать, Альтаир? – поддел Малик, ласково поглаживая его шею кончиками пальцев. - Нет, - Альтаир бросил на него сердитый взгляд и поднял голову. - Замечательно. Если всё пойдет хорошо, то я смогу к тебе присоединиться. Я могу оставить греков под присмотром Мунахида, - Мунахид, практически их заместитель, был занят всегда. Он занимался делами, на которые не хватало времени у Малика, заботящегося о том, чтобы сам Орден жил, процветал и никому не мешал. Мунахид заведовал тем, чтобы кухни и кладовые были заполнены припасами, чтобы стражники сменяли друг друга вовремя. Если бы этими мелочами занимался Малик, то ему не хватало бы времени на сон, даже с помощью Альтаира. Все, кто попадал на приём к Малику, также проходили через Мунахида, у которого, в свою очередь, тоже были помощники. И ассасин был счастлив с таким положением дел. - Эта новость его не обрадует, - сказал Альтаир и продолжил купание. - Так же, как и меня, - отозвался Малик. – Передай мыло, - попросил он. - Что, хочешь присоединиться? – Альтаир бросил взгляд назад. - Нет. А теперь дай мыло. Наклонившись, Альтаир поднял его и передал Малику через плечо. Тот продолжил водить бруском мыла по волосам Альтаира, которые были слишком короткими, чтобы тратить на них шампунь. Затем он намылил его спину, заработав в ответ довольное хмыканье от ассасина, наслаждавшегося таким вниманием. - Что будет, - проговорил Альтаир, – когда прибудут греки? - Мы будем играть радушных хозяев. Я предупрежу инструкторов, чтобы приструнили своих учеников. Остальные и так знают, что собой представляют наши братья-греки. Даже Аббас будет сидеть тихо. - Ты уверен в этом? - В молодости я ходил на уроки вместе с ним, - ответил Малик, смывая пену со спины Альтаира. – Не сомневаюсь, что ты-то на учебу не обращал никакого внимания. - Это же скучно, - Альтаир даже не знал, о каком уроке речь, но насчет скуки он был уверен. - Мы изучали историю, нашу историю. Один из наших братьев, отправившийся путешествовать в Грецию, рассказывал нам про них, помнишь? – спросил Малик, слегка наклонившись вперед, чтобы видеть лицо Альтаира. - Не совсем, - ответил тот, слегка хмурясь. - Аббас всё воспринимал очень внимательно, - продолжил Малик. – И не смотря на его степень ненависти к тебе, он не захочет наталкивать их на мысль о твоей неспособности занимать этот пост. Ибо в таком случае они могут лишить тебя титула, и на престол Ментора сядет один из них. Этого не хочет никто, а особенно Аббас. - А они могут такое сделать? – Альтаир резко обернулся. – Лишить меня титула? - Они могут попытаться. Это не просто, но если они решат, что ты не подходишь, то – да, они тебя уберут. - Я даже не знал, что Ментора можно сместить, - нахмурился Альтаир. - Такое случалось однажды, в Риме, перед тем, как мы отправились дальше на Восток. Дай полотенце, - попросил он, и Альтаир передал ему мокрый кусок материи. Малик прижал полотенце к голове ассасина. – Это нелегкий процесс, требующий голосов от нескольких ветвей Ордена, вот почему такое практически не случается. Обычно Менторы уходят, умирая во сне. - Ты имеешь в виду, их убивают. - Да, - сказал Малик. – Заки рассказал мне, что Азраэль убил своего предшественника. Ты сделал то же самое. Альтаир одарил его долгим взглядом. - Мой преемник меня не убьет, - серьезно проговорил он. - Нет, конечно, - согласился Малик, отдавая ему полотенце, чтобы тот его выжал, а затем продолжил смывать пену. – Твоя политика отличается от политики Азраэля или Рашида перед ним. Они оба жили прошлым, как и наши греческие братья, кстати. Альтаир согласно хмыкнул. В дверь спальни постучали. - Правители, - позвал Камал, - обед подан. - Мы идем! – ответил Альтаир. – Ты закончил? – он обратился к Малику. - Нет, - тот снова передал ему полотенце, чтобы отжать. - Знаешь, я голоден, - сказал Альтаир. – Сражения пробуждают мой аппетит. Малик тихо рассмеялся. - Еще чуть-чуть, - слегка наклонившись, он вытер остатки пены с поясницы, а затем, прижавшись к еще влажной спине Альтаира, он кинул полотенце обратно в таз. – Нам нужно быть осторожными, - проговорил Малик, обнимая его за верхнюю часть торса. – А тебе нужно вести себя как можно лучше, когда они придут. Это очень важно. - Я буду ангелочком, - поддразнил Альтаир. Малик фыркнул: - Просто помни: не убивать, не угрожать, не оскорблять никого из них. - Тогда мне нельзя будет и рта раскрыть, - произнес Альтаир в показушной жалобе. - Я знаю, - улыбнулся Малик и поцеловал его в шею. - Как жестоко ты ко мне относишься, - надулся Альтаир. - Только потому, что я хочу, дабы всё было на высшем уровне, - он отпустил Альтаира и выпрямился. – А теперь одевайся, время ужина. - Угу, - отозвался Альтаир вслед уходящему Малику. – Сейчас буду. - Прихорашивайся побыстрее! – бросил Малик напоследок. Альтаир лишь шумно вздохнул, и Малик мог ясно представить, как тот возводит глаза к потолку. Оставив Альтаира в спальне, он подошел к подносам с едой, стоявших под окном. На подоконнике кошки наслаждались своей порцией ужина, а Камал уже ушел в трапезную. Малик умиротворенно вздохнул, опускаясь на подушки. ______ * Прим. переводчика: на самом деле, глава называется «rain lily» – это то растение, что в русском имеет термин «куперия». Но вы понимаете, такой перевод резал бы глаз. ** Прим. переводчика: магриб – здесь: четвёртая по счёту молитва в исламе. ______ И напоследок: ту глубокомысленную многобуквенную литературную критику, которую, зело поднатужившись, некоторые школьники пишут в комментариях, можете засунуть подальше. Почему? Потому, что я не автор. Попоболь? Я не доктор. Не нравится АУ? Читаем шапку. Просто хотели написать сочинение? Кому оно здесь надо. Всё просто: жизнь жестока. Всем спасибо :3