Scattered To The Wind

— Эм… — Глаз Такуми стал дергаться, глядя на темноволосую девушку, что открыла им дверь, находясь в сонном состоянии, в пижаме и с одеялом на плечах, что выглядело, как пародия на плащ. Ее огромные мешки под глазами очень сильно выделялись и потому могли напугать кого угодно, кроме Тацуми, что не обратил на внешний вид Белл особого внимания, и прошел в дом. — Окей… А где Кё? — Песик? — Успела Шиффер лишь произнести слово, в гостиной появился красноволосый парень, поедавший блины. — Молодец, — обратилась она к Урахаре и потрепала его по волосам. — Держи купон на одно объятье. — Что за..? — Ролевые игры. Братья вскоре уселись за стол, благодаря гостеприимности Белл, попивая горячий чай и поедая блины, которые Кё съесть не успел. Вообще-то, кроме Шиффер никто и понятия не имел о том, почему она зовет красноволосого псом. Это не потому что он ей прислуживает, хотя это тоже, а потому что совсем недавно пару месяцев назад девушка подобрала ночью щенка с улицы; в темноте его шерсть, разумеется, показалась ей коричневой или даже черной, но, когда Белл помыла его то она оказалась красной, а сам щенок парнем. Да еще тем, с кем она училась в младшей школе. Это как бы его особая техника. Ведь его отец — ученый, мать — черная кошка. Напутали и получился пес необычной окраски. Улькиорра как-то сказал, заводи кого угодно, и убирайся за ним; главное, чтобы это была не кошка. После долгой минуты молчания, Тацуми передал девушке бумажку, на которой было написана стихотворение. — Такое бывает только в манге, — сказала Шиффер, греясь в объятьях красновлосого парня, который решил воспользоваться купоном. — Что думаешь, песик? — Думаю, звучит интересно. На слова Кё, девушка лишь кивнула отпив чаю, что заварил для нее Урахара. Однако успела она сделать лишь пару глотков, тут отключилась, упав в руки парня, который после перенес ее на диван. — Что ты сделал? — Поинтересовался один из братьев. — Дал снотворное, ничего страшного. Поспит пару часов, может дней, потом проснется. Не удивляйтесь, я всегда так поступаю, ради нее самой же. Глупое дитя интернета. Так вот, парни, я даю вам ценную информацию, а в обмен… — Мы не должны больше здесь появляться? — Поинтересовался Такуми. — Верно. — Идет, — согласился брюнет, кивнув. Кё вырвал один волос со своей головы, после чего тот, исчезнув в яркой вспышке, выдал сверток, который парень вскоре передал братьям, отчего те слегка удивились. — Не делайте такие лица. Вы думали у меня от балды красные волосы? — Нет, — выдал брюнет, — я знаю почему, но ты велел никому об этом не рассказывать, даже тебе. — Именно, но пускай об этом узнает и твой братец, — усмехнулся Урахара. — Узнаю о чем? — Кё убил человека. *** По просьбе лейтенанта Абараи, Гота отправился на место старого Сейрейтея, так как там могли оставаться некоторые нужные вещи, что могли пригодиться либо в будущем, либо при постройке новых зданий. — Ты не выпьешь со мной, малыш? — Поинтересовалась женщина за спиной парня, что шла за ним по пятам, иногда опираясь на бывшего ученика Академии. — До сих пор не нашел себе девушку? Бедняжка… Проведешь свою старость совсем один, малыш. — Изволь закрыть свой рот, глупая женщина, — прошипел Гота, слегка нахмурившись, но продолжая идти по поставленному направлению. — Как тебе твои бывшие одноклассницы? Упс… Сболтнула лишнего. Половина из них ведь уже трупы, я права? Ну же, скажи, что я права, малыш. Но парень молчал. Он винил себя за смерть бывших товарищей. Он думал, что, если бы не его слабость в прошлом, то они, наверняка, были бы живы, и более того, смеялись и улыбались бы сейчас, стоя рядом с ним. Он помнит, что был единственным, кто выжил из их группы, не смотря на то, что потерял правый глаз, и отныне ходил с повязкой. Он до сих пор видит в кошмарах их окровавленные лица, и изуродованные тела, что лежали на холодном песке в дремучем, голодном и проклятом тысячу раз, Хуэко Мундо. Их в классе, насколько он помнит было совсем немного, и выжила лишь половина. Также ему печально лишь от одной мысли, что он больше не увидит своих учителей, имя которым: Гриммджоу Джагерджак, Такамаки Уйори и Шиба Карин. Помниться, в последнюю Гота был влюблен, и часто отворачивался, краснея, когда та его хвалила. Но он прекрасно знал о том, что у нее есть жених, и все же продолжал восхищаться этой неугомонной и жизнерадостной девушкой, которой нравилось смотреть, как Гота пишет. Ведь именно его подчерк она однажды похвалила. Однако, любовь к сенсею было лишь мимолетным влечением, что вскоре перешло в уважение и восхищение. — О точно, есть же еще Куросаки Юзу! — Внезапно выдала женщина, отпивая сакэ из пиалы, и пару раз икая. — Такая милашка и готовит, по слухам, очень вкусно. Хорошая тебе жена, малыш. — Заткнись, глупая женщина, — слегка покраснел Гота, нахмурившись от недовольства. — И занпакто у нее такой красавчик. Такой спокойный, хладнокровный и гордый, почти никогда не улыбается. — Боже, да, когда же ты заткнешься уже. Нам нужно помочь лейтенанту Абараю. Вперед, глупая женщина. — Да-да-да, мой хозяин, у которого нет девушки. Парень покраснел до кончиков ушей, после вскрикнув: — У тебя тоже парня нету. Помалкивай.