Домработница для Чанёля

POV Лухан Знаете, я иногда и сам задаюсь вопросом, что я, собственно говоря, здесь делаю. И дело не в вездесущей судьбе. Все гораздо проще. Я патологический неудачник. И это, кажется, заразно. 13 лет назад. - Сехун, не плачь, пожалуйста. Я обещаю это ненадолго. Я и твой папа скоро вас заберем. Даже моргнуть не успеете. Лухан, скажи ему. - Заткнись, малой. Я ненавижу этого малолетнего идиота. Он, как та соринка, попавшая в глаз, которую хер вытащишь. Легче выколоть глазное яблоко. Я, конечно, понимаю, что я старше на целых четыре года и все такое, но перспектива быть машиной для подтирания соплей Сехуна не прельщает. - Лухан, прекращай так себя вести. Ты же взрослый. Взрослый? Мне восемь лет, я хочу детство, ореховое мороженое и пони. - Да, сэр. Я отвернулся, демонстративно показывая свой красивый затылок, пусть любуются. Наблюдение быстро пролетающих картинок местного пейзажа за окном машины умиротворяло. Панорамы постепенно сменялись в худшую сторону, и я прекрасно понимал, куда меня и Сехуна на этот раз сплавят. Еще одна вещь, которую я ненавижу – этот дом, куда, в данный момент, нас везут. Я никогда не осуждал своих родителей, да и сехуновские меня не особо волновали. Подумаешь, террористы. Подумаешь, их ищут все, начиная от городской полиции и заканчивая интерполом. Единственный раз, когда я волновался по этому поводу, был в первом классе младшей школы. Мне нужно было написать сочинение на тему: «Моя семья». Цензура не допускала предложение: «Мой папа подрывает людей во имя правосудия, а мама умерла от передоза». Меня это, честно говоря, очень расстроило. Но потом я узнал, что есть такое слово «ложь» и мир стал гораздо проще. И вот теперь мне и моему якобы товарищу по жизненной позиции, Сехуну, предстоит в очередной раз отсиживаться у отцовских знакомых, когда милые папочки пускают в свободный полет партию ни в чем неповинных людей. А больше всего раздражает то, что этот малой Сехун ничего не знает и даже примерно не догадывается. Видите ли слишком молод для таких жизненных потрясений, гляди детская психика рванет фейерверками от такого напора откровений. Почему-то меня в его возрасте так не жалели. В его четыре года я уже ухаживал за обдолбленной матерью и подтирал за ней блевотню. Так что правда-матка имела меня во все щели и дыры с самых пеленок и это уже никак не исправишь. То, что мы все дальше заезжаем вглубь леса, совершенно лишает надежды. Нас везут в тот самый дом. Надеюсь, тех придурочных близнецов там не будет. Они с Сехуном переплюнут целую детсадовскую группу с самым огромным букетом патологий. А я пока что не изъявлял желания наниматься в няньки. - Лухан, а мы фкоро приедем? - Фехун, а фкажи флово «миссисипи». - Пааааап, Лухан опять меня драфнит! От очередных лекций меня спасло только то, что машина как раз подъехала в место назначения, и я оперативно выскочил из горячей точки. - Лухан, подожди Сехуна! Я злостно пнул железные ворота, подождав, пока это недоразумение просеменит своими маленькими ножками и схватит меня за руку. - Только молча, сопля зеленая. - Лухан, не обзывайфя. Я же люблю хена, офень-офень. - Ага, молодец, сопля. Меня не хватало ни на красивые пейзажи, ни на беззаботный лепет Сехунни. Я просто нес свое тело к дому и старался игнорировать сомнительные мысли. Один-два дня и меня опять заберут в пустую квартиру к холодным стенам. - Лухан… - Я же говорил называть меня «хен». - Хен, мы опять будем жить в этом домике? - Опять. - А Чанель и Фонель ф нами тоже? - Не знаю. Мы подошли к входной двери, и я нанес ей пару ударов на поражение. Нам открыл все тот же странный молчаливый мальчик. Он был примерно одного возраста со мной, но уже работал прислугой. Детский рабский труд целенаправленно процветает. - Вы сами пришли? – мальчик встал на цыпочки, чтобы посмотреть, нет ли никого за нами. - Родители где-то сзади плетутся. Я оттолкнул прислугу с прохода и потащил за собой Сехуна вглубь уже знакомого дома. - У нас все те же комнаты? – я даже не подумал соизволить обернуться к мальчику. - Я, думаю, да. - Меньше думай, голова болеть не будет. Прежде, чем я успел скрыться из холла, в дом вошли родители. Но я лишь продолжил держать траекторию своего пути. - Лухан! Ты разве не хочешь поздороваться с господином Паком и поблагодарить его за гостеприимство? - Мммм, дайте подумать… Не, не хочу. Сехунни, ты со мной? Сехун кинул испуганный взгляд на своего отца и крепко вцепился в мою руку. - Я не брошу Лулу-хена. - Вот и славно, - я ухмыльнулся и, не дожидаясь родительских упреков, скрылся за дверью, ведущей к нашим комнатам. Если бы я знал, что это последний раз, когда мы видели своих родных… был бы я снисходительней?