Леди Малфой

      Жизнь в Малфой-мэноре бурлила как никогда раньше, чему удивлялись даже портреты на стенах. Малфой-старший и Снейп полностью погрузились в разработку проекта, который должен был лечь в основу их плана по развитию бизнеса.       Нарцисса усердно тренировалась со старым Элайджей и помогала Снейпу с идеями для новых лекарств, которые он должен был воплотить в жизнь. Она как-то невзначай напомнила Люциусу, что весьма долгое время жила в маггловском мире и знает, чего именно в этом плане не хватает простым людям.       Малфой, сложив два и два, посоветовал Снейпу время от времени делиться с Нарциссой своими идеями, мол, чтобы женушка не скучала, и Северус не успел опомниться, как обнаружил в Нарциссе интересного собеседника, имевшего огромное количество интересных предложений.       В конце концов стало казаться, что Снейп сутками пропадал у них, и Нарцисса уж было решила выделить ему комнату в мэноре, но передумала, ведь дом — это дом, каким бы плохим он не был.       Время от времени, а если быть точнее, почти каждый день, к ним заглядывал Сириус с Гарри. Мальчишки успели сдружиться, и Нарцисса не хотела лишать сына общения со сверстником. Пускать Драко на площадь Гриммо она не желала, считая дом Блэков далеко не лучшим для детей местом, да и Гарри нужна была материнская забота.       Поначалу Драко неимоверно ревновал Нарциссу к зеленоглазому мальчонке, но со временем это прошло, и визиты Гарри Поттера перестали сопровождаться истериками Малфоя-младшего.       Сириус же, появляясь в меноре, чинно проводил с Нарциссой и детьми около часа на лужайке или в игровой, и с важным видом направлялся к Люциусу и Северусу, где пытался раздавать сверхумные советы, принимая при этом напыщенный вид.       Люциус перестал агрессивно относиться к Блэку и начал воспринимать его нейтрально, осознав, что тот был далеко не гриффиндорцем до мозга костей. Порой его забавляло наблюдение за развитием отношений Блэка и Снейпа — последний так и не воспылал большой любовью к Сириусу.       Поначалу Северус Снейп пытался всячески игнорировать присутствие Гарри Поттера в доме своего друга, но со временем их уровень отношений дошел до презрительно-снисходительных взглядов со стороны мужчины. Ребёнок не понимал такого отношения к себе и причин возможной ненависти тоже не осознавал, поэтому упорно вертелся возле столь понравившегося ему Снейпа, постоянно норовя обнять его за ногу.       В такие моменты ревность Блэка не знала границ, и он разрывался между желанием убить Снейпа и желанием сбежать с Поттером на край света, укрыв его от потенциальных знакомств с людьми.       Прекрасно видя, как злится Блэк, Снейп назло ему начал уделять несколько минут своего драгоценного времени Поттеру. И не успел опомниться, как осознал, что привязался к мальчишке.       Стараниями Сириуса, который открыл в Кикимере дар непревзойдённого кулинара, и Снейпа, исправно варившего укрепляющее для Драко и удвоившего количество ингредиентов, с царским видом отдавая Блэку половину колбочек с зельем, Гарри Поттер приобрёл здоровый цвет лица и набрал несколько фунтов веса, что весьма благоприятно сказалось на его внешнем виде.       Герой Магической Британии теперь не казался несчастным, истощённым ребёнком, чьё здоровье пострадало ещё и от отсутствия прогулок на свежем воздухе и ненадлежащего ухода. Именно это всеми силами и пытался исправить Блэк.       Теперь Гарри был подвижным милым ребёнком, и Нарцисса очень хотела верить, что подарив ему нормальное детство, заботившихся о нём людей и возможность жизни без Волдеморта, ведущего на него охоту, уберегла мальчишку от его изначальной судьбы, которую описала Роулинг.       Ведя скрытую борьбу против Тёмного Лорда, Нарцисса думала над тем, как правильно указать Люциусу на существование остальных крестражей. А также пыталась понять, что делать с крестражем внутри самого Поттера, который, согласно канону, мог уничтожить лишь сам Волдеморт. Но он этого делать не станет, хотя бы потому, что Нарцисса не допустит его воскрешения. Она уже убрала Хвоста, в руках Люциуса был первый крестраж, и женщина надеялась, что муж уничтожит его быстрее, чем пагубные силы осколка души Волдеморта возьмут над ним верх.       Но всё равно оставалась опасность в виде Квирелла или любого другого человека, которого Волдеморт мог выбрать как сосуд. И что с этим делать, Нарцисса пока не знала, но была убеждена, что справится. Ведь теперь она была не одна. У неё была уверенность в завтрашнем дне и это придавало ей сил.       Её амбиции не заканчивались на узком круге людей, без которых теперь она не представляла своей жизни. Было ещё несколько не начатых дел, которые она хотела реализовать. Понимая, что вытащить сестру из Азкабана будет сложно и не совсем полезно для общества, она всё же свято верила, что четырнадцать лет в компании дементоров пагубно отразятся на психике Беллатрисы.       Конечно, она могла забыть о её существовании, будучи почти уверена, что Волдеморт не устроит нападение на Азкабан, но в ней жила вера в то, что на данный момент всё ещё можно исправить.       Также она хотела наладить отношения с Андромедой и с её дочкой Нимфадорой — девочка явно была более чем талантливой, и Нарцисса не хотела, чтобы та попросту растрачивала свои силы.       Она даже не мечтала о том, что сможет помирить своих сестёр, но сама планировала общаться с обеими, чтобы в случае непредвиденной беды они обе были на стороне её семьи.       Нарцисса хотела спокойной, мирной жизни без всяких неожиданных поворотов судьбы и делала всё, чтобы этого достичь.