"Белоснежка."

Надувшись от гордости за порученную ему важную миссию, по небу летел ворон. Не забывая вглядываться в просветы между деревьями, птица то и дело прокручивала устное послание, данное самим Владыкой Священного Леса. В самом деле, - думал Кьяр, птичий посланник, неторопливо взмахивая крылом, - кто, как не вороны, с их великолепной памятью, смогут справиться с порученным делом, а? От одной только мысли, что к светлому Алиэлю - будущему правителю - могли отправить кого-то другого, например, пустоголовых галок, у ворона потемнело в глазах. Птица возмущенно щелкнула клювом и вновь вперила свой взгляд вниз. Внезапно, внимание Кьяра что-то привлекло. Заинтригованная птица начала было спуск вниз, осторожно планируя к странному источнику шума, как… Как ее сбило звонкое: «Извращенцы! Маньяки! Педофилы!». Оглушенный ворон камнем пошел вниз, нелепо распластав крылья. Влад Интересно, почему мне не нравится то, что я наблюдаю в данную минуту? – думал я, глядя, как меня тихо, но профессионально берут в «кольцо». Нет, конечно, я понимаю спутников! – размышлял я, параллельно ища пути к отступлению. – Парни в рекордные сроки свернули лагерь, готовясь к немедленной отправке, но неужто нельзя подождать еще немного (ждали же они полчаса, стоя у взнузданных уже лошадей)? Час. Большего не прошу. Данного времени мне должно хватить, чтобы уболтать приятелей в полезности пешей прогулки, либо договориться об обмене верховыми животными, хотя бы с тем же гномом. Увы, судя по решительному блеску глаз наступающих, переговоры мне не светят. Махонький шаг, еще один, покуда спина не утыкается в ствол дерева. Одного затравленного взгляда назад хватает, чтобы осознать: отступать некуда - позади лес. Паника уступает месту злости! Ну уж нет! Буду сопротивляться до последнего! - Врагам не сдается наш гордый «Варя… аг»?!! - зубы громко клацнули, едва не прикусив язык: меня, словно набедокурившего щенка, подняли за шкирку. Попытки дать отпор произволу ни к чему хорошему не привели - на помощь взъерошенному и очень злому волосатику подоспели остальные члены команды. Ощутив крепкую хватку нескольких рук, на миг замер, пытаясь прикинуть последствия дальнейшего противодействия. * Чего думать, а? Хочешь и дальше ерепениться? Ради Бога! Только ты ничего не забыл? – с мурлыкающими интонациями произнес доселе молчащий внутренний голос. Что? – заинтриговано переспросил я, окончательно обмякнув в объятиях спутников. *А то, что капюшон на твоей голове держится благодаря одному Алиэлю! Хотя, глядеть, чтобы убедиться в достоверности моих слов, не советую: нервы крепче будут! Любопытство, будь оно не ладно! Не в силах пошевелить хоть мизинцем, скосил глаза. Челюсть медленно (насколько хватило пространства), стала съезжать вниз. Не знаю, как наша композиция смотрелась со стороны, но и того, что я увидел и почувствовал, хватило с головой! Какая, к черту, Камасутра?!! Этот трактат и рядом не валялся: Сведя глаза в кучу, глянул на кончик носа. Данный орган был впечатан в гладкий шелк полурасстегнутой сорочки темного. Взгляд скользнул выше на пару миллиметров, на открытый участок кожи Рея, точнее, на видневшуюся ОБНАЖЕННУЮ часть грудной клетки дроу. В ужасе икнул и попытался было приподнять голову, но… Сдавленное шипение Алиэля, раздавшееся над самой головой, подсказало, каким же образом названный братец удерживал капюшон на моей дурьей башке: подбородок целителя надежно фиксировал положение ткани, в то время как сам Аль усиленно изображал из себя сиамского близнеца дроу. Итак, местоположение Аля и Рея известны. Где же расположились остальные? Попытался слегка дернуться, но… Понял, что застрял в этом странном переплетении из чужих рук и ног. Тихое покряхтывание внизу подсказало, КТО именно удерживает мои лодыжки. Итак, рассудим логически, как в математической задачке: Внизу лежит затоптанный всеми гном, впереди и сбоку – парочка ушастых. Осталось только выяснить: кто удерживает мои руки над (точнее, за) головой… И, – щеки опалил жар смущения. – Кто из оставшихся двоих изображает вторую половинку булочки, расплющивая меня в центре этого сюрреалистического хот-дога? *Точнее, чье бедро ты сейчас оседлал, и чье возбужденное естество тычется тебе в зад? Задетый ехидными нотками своего второго «я», не сразу уловил смысл комментария. Когда же до меня дошло, о чем собственно шла речь, то... Красный (судя по пылающей от жара коже), как помидорка, взвопил нечеловеческим голосом: - Извращенцы! Маньяки! Педофилы! Воспользовавшись ступором оглушенных парней, высвободил руки из ослабшего захвата, молча подвинул голову Аля в сторону, также молча поправил сваливающийся уже было капюшон, и бросил взгляд за свое плечо. Гнев пропал моментально, стоило мне увидеть смущенное лицо Таша. Пульсация крови и стук сердца - заглушили все посторонние звуки. Судорожно сглотнул, пытаясь смочить пересохшее горло. Не знаю, ЧТО прочел воин на моем лице, но… на миг мне показалось, что в глазах рыжика мелькнуло что-то вроде странного удивления-неверия. А потом… Воя, как подбитый «мессершмитт», роняя черные перья, на нашу компашку обрушился непонятный черный комок. Человеческий пазл развалился моментально. Мы, позабыв о разногласии (мысленно сделал очередную зарубку на память), уставились на странный подарок небес, буквально свалившийся нам на головы. Первым от шока отошел Аль. Целитель, склонившись над землей, удивленно ойкнул и поднял НЕЧТО за лапу: - Это же Кьяр, личный посланник дедушки! – растерянность в голосе перворожденного исчезла моментально. Целитель кашлянул и более спокойно продолжил. – То есть, Владыки Священного Леса. Кьяр?!! КЬЯР? Птица моргнула, встряхнула крыльями, открыла было клюв, но, встретившись со мной взглядом (Аль как раз поднял руку на уровень наших глаз), закатила глаза и… Банально упала в обморок. Непроизвольно вырвалось: - Абонент - не абонент! И кто меня за язык тянул? – мелькнула мысль, когда на мне сошлись тяжелые взгляды спутников. *** Надо ли говорить, что я сам… САМ… ДОБРОВОЛЬНО залез в седло? Пока спутники, тихо переговариваясь, занимали места в процессии, я, как мантру, твердил: - Не смотреть. Не смотреть. Не смотреть! Для надежности, зажмурился изо всех сил, но… Дрогнули ресницы и взгляд, словно ненароком, скользнул вниз, к столь далекой от меня земле. А-аа-аа-а!!! Впрочем, высота – это еще не самое страшное! – решил я, после пяти минут езды. Как там было в мультике? «Пока твой конь четырьмя ногами: раз, два, три, четыре, - мальчишка на двух ногах: раз-два, раз-два». Так вот, лучше бы я путешествовал как тот мальчик: на своих двоих! - пронесся отголосок в моей голове, прежде чем мысль окончательно канула в лету. Васька очередной раз переступил лапой. Тело тиру скользнуло вперед, слегка пружиня вниз и вверх, меня мотнуло во все стороны разом. К горлу подступил горький комок. Жалость к себе пропала втуне точно так же, как притупился страх к высоте, уступив лидерство морской болезни.