"Белоснежка."

Влад. С трудом сдержался от соблазна произнести имя гнома. Что-что, а поползновений со стороны Вол-тара я не опасался: замешательство любителя заплетать ленточки так никуда и не исчезло. Видать и в этом мире людей приводит в столбняк несоответствие внешности с ожидаемой моделью поведения, по крайне мере к такому выводу я пришел в процессе длительных раздумий. Сексуальное преследование (а именно так восприняли попутчики мое невинное желание обзавестись сапожками) со стороны то ли ребенка, то ли весьма хилого подростка, не могло не насторожить. В самом деле, насядь какая-нибудь земная «дюймовочка» на этакого альфа-самца с предложением перепихнуться в ближайшей подворотне, да начни оттирать его в нужную сторону... Нет, парень вряд ли будет в восторге от активного натиска барышни. Единственное, чего хрупкая особа добьется: жертва произвола банально «сделает ноги», искренне радуясь, что так легко отделался от сумасшедшей. Так получилось и в моем случае. Конечно, утреннее недоразумение разрешилось, но осадок (соответственно боязнь меня «милого и пушистого») в душе у Вол-тара остался. Мелочь, конечно, но весьма приятная мелочь. Жаль, что с Павлином такая тактика не сработает, слишком уж у вояки раздутое самомнение. - И? Удивленно вскинул голову. Черт, задумавшись, я снова выпал из реальности. Вздохнул, мило улыбнулся всей честной компании, еще раз потискал Ваську (что поделать, люблю создавать драматически напряженные паузы) и произнес: - Спать? С братиком, конечно! Как-то не хочется уснуть снаружи, а проснуться внутри. Дождавшись нужной реакции спутников, деланно пожал плечами и на вопросительное: «Э?» ответил: - А кто вас, извращенцев, знает. Жаль, очень жаль, что несколько дней назад, там, на Земле, я оставил сотовый в рюкзаке, а не сунул, как обычно в задний карман джинс. Такие классные снимки пропали, чего только стоила отвисшая челюсть Вола, да раздраженное подергивание кончиков ушей дроу, интересно, они (имеются в виду, ухи, мелькнувшие на долю секунды) в самом деле покраснели или мне показалось? *** Остаток вечера я скоротал, общаясь исключительно с Алем и Ташем. Прочие же, скучковавшись чуть далее, лишь весьма злобно поглядывали в мою сторону. Ну, причислил я сию компанию к извращенцам, так что? Промахнись я мимо, не дулись бы так сильно, а так… На обидчивых типах, между прочим, воду возят! Ладно-ладно, я и в самом деле переборщил. Нам же около месяца общаться, так что успею еще довести спутников до белого каления (естество возьмет свое, как бы я ни старался казаться паинькой). Виновато потупив глазки, протянул Волу тарелку с приготовленным рагу. А что, чем не «зарывание топора»? К тому же, это прекрасный повод убедиться, что пища не отравлена. Нет, Таш, конечно, не злодей-отравитель, однако, учитывая мое непосредственное участие в готовке (пусть даже под пристальным наблюдением и в качестве мальчишки «принеси-подай»)… В общем, я не рискнул собственным здоровьем, собственно, как и самочувствием Таша и «старшего братца». Час спустя. Заворочался, стараясь заглушить громкие ноты протеста, посылаемые пустым желудком. Как говорится: «Хотели как лучше, а получилось как всегда»! О чем это я? О том, что теперь меня и на милю не подпустят к котелку, не говоря уж о непосредственной готовке, а ведь я честно пытался предупредить, что не волшебник (то бишь, повар). Ну, подумаешь, сыпанул в варево не те специи (кто ж знал: трава, как трава, да и лежали листочки рядом с нужными мне). В результате весь отряд (поправочка, большая его часть, точнее, те, кто не обратил внимания на мою заминку перед опробованием блюда) щеголял с весьма оригинальным цветом лица: этакой смесью из аристократической бледности и зелени молодой листвы. Нет, Вол и Павлинчик не бегали в кусты ежеминутно, так сказать, «метить территорию» (за это надо сказать отдельное спасибо амулетам волосатика, пусть земля им будет пухом), но и особого дружеского расположения к голодному ребенку, то есть ко мне, тоже не наблюдалось. Вот таким, несчастным и голодным, как последний Гаврош, я приютился под боком у Алиэля. Усталость, накопленная в пути, сделала свое дело: организм, наплевав на вопли бьющегося в истерике желудка, погрузился в сон. *** Мужчина* открыл глаза. Посмотрел вниз. Тихий стон сорвался с губ, когда он увидел причину своего пробуждения: уютно притулившегося паренька, чьи светлые взъерошенные пряди отчетливо виднелись в лунном свете. Взгляд метнулся в сторону мирно спящих спутников, потом вновь упал на Вальда, что доверчиво прижался к его боку. - Хвон! Да что это такое! – мужчина попытался осторожно высвободиться из объятий парнишки, стараясь не разбудить последнего, но тщетно, тот лишь крепче вцепился в его одежду, для верности обхватив тело мужчины своими ногами. Слабый ветерок растрепал белоснежные волосы мальчишки. Свежесть ночного леса смешалась с уже знакомым ароматом, исходящим от юного спутника. Глубокий вдох. Доводы рассудка, твердившие, что Вальда следует как можно быстрее перенести обратно, испарились моментально. Очередной тихий стон, означающий полную капитуляцию. Окончательно сдавшись, не в силах более выдерживать соседства разгоряченного тела, мужчина приподнял голову паренька и впился в губы мальчика жестким поцелуем. Горловые звуки, напоминающие урчание тиру, юркий язычок, отвечающий на малейшую ласку, пьянящий аромат – выдворили последние проблески сознания. *** Очередной «мокрый сон», бич любого парня, переживающий гормональный взрыв. Тихо застонал, чувствуя, как чьи-то пальцы скользнули по ткани, обвели сосок и как бы невзначай коснулись напрягшейся вершины. От избытка чувств, прикусил губу. Ощущение льнущего к телу шелка, лишь усилило чувственность мимолетной ласки. Результат не заставил себя долго ждать: напряжение внизу живота и чувство сжатой пружины в паховой области. Стараясь избавиться от напряжения, потерся всем телом о гм, причину моего возбуждения. Причина тихо рассмеялась и вновь оккупировала мой рот обжигающим поцелуем. Пальцы сновидения прошлись вдоль моего позвоночника, вновь скользнули вперед, дразня мои соски. Стоны поглотил очередной поцелуй. Замер, ощутив прикосновение внизу живота. *** - Вальд пора вставать! Широко зевнул и потер глаза, стараясь прогнать остатки сна. Сон! Приподнял край тонкого одеяла, кое Аль выделил мне вчера вечером. - Вальд?! Смущенно улыбнулся удивленному остроухому и сделал самую невинную моську, на которую был способен: - Что, пора ехать? В самом деле, что я мог еще сказать? Поинтересоваться, куда исчезли последствия моего сна (имеется в виду трудно отстирываемые пятна)? Или… Почему моя одежда, впрочем, как и собственное тело, выглядят так, словно побывали в химчистке/бане? И главное: почему у моего дражайшего сновидения, судя по смешку, оказался весьма низкий тембр голоса. От автора. Напоминание: Мужчина* - в данном случае, это обобщенное выражение.