Браки заключаются на небесах?

- Как долго я здесь нахожусь? – спросил Локи у жены, которая все еще не выпускала его пальцы из своей руки. - Два дня. Он кивнул, отводя глаза в сторону. Было бы нелепо в таком раздавленном состоянии изображать из себя независимого «ледяного принца», поэтому сейчас он чувствовал себя крайне неловко. - Хочешь пить? – она налила в бокал воды. – Я помогу, только осторожнее… Локи, поморщившись, поднялся на локте и отпил из бокала, который девушка поднесла к его губам. - Спасибо… - пробормотал он. – А где… - Тор? Не знаю, - Герсими нахмурилась. – Но он уже вполне здоров. Я просто почти все время здесь… - Он к тебе неравнодушен, ты же знаешь, - прервал жену Локи, не глядя на нее. - Неправда… - А из-за кого, ты думаешь, он так меня разукрасил? – усмехнулся бог обмана. – Да и любому сразу понятно, что он тебе больше подходит. - Это глупо, не говори так. - Вы похожи. Такие… добродушные красивые дураки. Которые могут радоваться мелочам, жить счастливо и рожать таких же добрых, глупых и красивых детей, - продолжал он. От его слов у девушки защемило сердце. Она грустно улыбнулась. - Ты все-таки считаешь меня красивой. Это приятно. Но, пожалуйста, не продолжай. - О чем я и говорил, - усмехнулся Локи. – То, что мы женаты – чистая случайность. Так не должно было случиться. Ты милое, светлое создание, и жизнь со мной тебя разломает… Ты не заслуживаешь такой участи. - Я не знаю, к чему ты ведешь, но хватит… - Герсими покачала головой, крепче сжимая в пальцах бокал. - Обратимся к Одину. Он разрешит развод. Такое редко случается, но он поймет. Я приму любое другое наказание, какое он назначит, - спокойно и холодно продолжал Локи. Он отвернулся от девушки в сторону и говорил, уставившись в белую пустую стену – так было легче. - Локи… - Я так решил. Дальше можешь делать все, что тебе угодно. Можешь идти, - отрезал он. Украдкой утирая слезы, девушка вышла из палаты и быстрым шагом пошла к своей комнате. Грудь изнутри раздирали рыдания, но она не могла понять, из-за чего. Еще месяц назад она была бы счастлива такому легкому избавлению от ненавистного мужа. Почему же сейчас, когда он дает ей полную свободу, ей так плохо? - Герсими, - Тор поймал ее за запястье, она поспешно отдернула руку и подняла на него глаза. Громовержец был уже совершенно здоров. В тот день, после битвы, Один долго разговаривал с ним наедине, срывался на крик, осыпал упреками, но наказание так и не определил. - Поговори с братом. Если он тебя простит, прощу и я, - Всеотец отвернулся, показывая, что разговор окончен. Фригг, время от времени сменявшая Герсими у постели младшего принца, после битвы не сказала ему ни слова. Тор клял себя последними словами, не понимая, что на него нашло, какое зло в него вселилось. Вольштагг и Фандрал пытались его ободрить, говорили, что Локи давно уже заслуживал хорошей трепки, но это слабо утешало. - Как он? – нерешительно спросил он у девушки. - Пришел в себя, – коротко сообщила она. Как бы девушка ни злилась на громовержца, в глубине души все равно тихий противный голосок твердил ей, что в произошедшем есть и ее вина. Не стоило так привязываться. Не надо было хотя бы соглашаться стать этой дамой сердца – что за идиотская мысль? - Я бы сделал все, что в моих силах, чтобы исправить это… Чтобы мы снова были друзьями, как и раньше… - тихо проговорил Тор. - Я бы тоже очень хотела, чтобы это было возможно. Но в ближайшее время нам лучше не видеться. Ты сам понимаешь... - Да… да, конечно, - ответил он. – Я… пойду… поговорю с Локи. - Постарайся при этом не использовать молот, - не удержалась от едкого упрека девушка. Тор вздохнул и, покачав головой, пошел к лазарету. Девушку снова накрыла волна тяжелых мыслей о будущем, и, зайдя в их с Локи супружескую спальню, она устало опустилась на кровать. Сил плакать уже не было… Тор постучал в дверь, прежде чем заглянуть в комнату, где лежал брат. Локи, увидев старшего принца, удивленно поднял бровь. - Я ожидал увидеть мать, - холодно сказал он. – Пришел доделать начатое, чтобы забрать себе вдову? Тор сел на край соседней кровати, молча рассматривая брата – Локи лежал в белой тонкой рубашке, укрытый мягким теплым покрывалом по грудь. Руки лежали поверх покрывала, левое плечо было плотно перевязано. - Я пришел просить прощения, - после долгого молчания ответил Тор. – Я не имел никакого права вмешиваться… - Впервые в истории Асгарда, - усмехнулся Локи. – Виноват не младший, а старший. - Я просто не мог больше смотреть, как ты обращаешься с ней… - Тор нахмурился. – Не знаю, почему, и как тебе это удалось, но ты действительно много для нее значишь… - Тебе это так удивительно? Ах, ну да. Девушки обращают внимание только на тебя. Если их больше интересую я, значит, с ними что-то не так. - Ты знаешь, что я не это хотел сказать, - он поморщился. В искусстве вести спор, в отличие от битв, Локи не было равных. - Знаю. И знаю, что впервые в жизни ты завидовал мне, и не мог мне этого простить. Теперь ты знаешь, каково это? Когда у твоего брата есть что-то, что ты хочешь больше всего на свете, но никогда не сможешь получить? - Это тяжело. Это… уничтожает разум… Будит в тебе все самое темное. Прости меня, – ответил Тор. - Я не могу просто так отдать тебе ее. Она сама решит. А теперь уходи. Я устал. – Локи закрыл глаза. Озадаченный его словами, громовержец вышел…