— Ну слушай, Джиба, ты меня уже достал, — говорила Харука в мобильный телефон, сидя в машине. — Я и так вчера подвозил твою девушку. Не боишься, что уведу? Это, значит, раз. А во-вторых, если бы меня Мичиру заметила с другой? Ты же ее не знаешь, она бы и слова не сказала. Это у твоей Цукино все просто — отчаянье, депрессия, слезы, съела пирожок…
Моя Мичиру бы… Да, вот именно! Она бы… Короче, это неважно, но… Ты не забывай, Джиба, что я женатый человек, чего и тебе желаю. Ладно, ладно, постараюсь ее уговорить… Да согласится она, согласится. Хорошо, скажу. Давай, пока, -Харука выключила телефон и вздохнула. С тех пор, как ее старинный приятель Мамору решил жениться, он отчаянно боялся сделать что-то не так, и постоянно советовался с Харукой, как с авторитетным человеком. Выбор Мамору Тено одобряла, хотя была уверена, что обладай ее собственная жена таким характером, она бы повесилась.
Усаги Цукино была наделена способностью профессионально лить слезы по любому поводу, и была неисправимо наивна и доверчива, но зато представляла собой образец скромной, добросердечной японочки, чистой, как вода в горном роднике. Она до сих пор верила в чудеса, и Мамору, желая угодить ей, позвал ее на костюмированный Бал Сказок, с трудом достав приглашения. Также ему непременно хотелось, чтобы туда прибыли и Мичиру с Харукой: в их обществе Мамору было как-то спокойнее делать предложение своей любимой Усаги. Прикинув, что в этом нет ничего плохого, а можно, напротив, прекрасно провести время, Тено вызвалась уговорить жену пойти на этот бал…
— Мичиру, какие у тебя планы на вечер пятницы? — просто сказала она, вернувшись домой и поцеловав любимую.
— Как раз в пятницу я очень занята, — ответила госпожа Тено. — У меня… Важная встреча со спонсорами, и если я ее пропущу, то лишусь значительных денег.
— Да плюнь ты на деньги, Мич…
— Допустим, но что обо мне подумают спонсоры? Нет, я не могу, никак. А что, ты куда-то идешь?
— Я… э, да, — Харука поняла, что Мамору убьет ее, если она не явится. – Да. Джиба позвал меня на одну скромную вечеринку. Я никак не мог отказать. Может быть, если ты освободишься пораньше, то приедешь хотя бы к середине вечера?
— Вряд ли, но я постараюсь, — согласилась Мичиру. Ей было грустно — она уже всерьез задумалась, не было ли у Кумико галлюцинаций: Харука вела себя, как обычно, и Мичи было больно, что теперь она не может полностью ей доверять. Она уже подумывала бросить свою затею и сказать, что никаких спонсоров в пятницу у нее нет, но только опустила глаза и крепко обняла Харуку.
— Я люблю тебя. Очень сильно. Очень.
— И я тебя люблю, Мичиру. Госпожа Тено, — Харука улыбнулась. — Иди ко мне.
…
— Кумико, давай оставим это… — убитым голосом попросила Мичиру, набирая номер подруги.
— Сейчас! Я уже нашла для тебя роскошный парик. Честное слово, он будет смотреться на тебе, как твоя родная шевелюра, нужно будет только чуть-чуть затемнить брови. Ох, Господи, ну сделаешь Харуке сюрприз — появишься в неожиданном образе, она офигеет…
— Ладно, ладно. На сюрприз я согласна, — Мичиру повеселела. Ведь и в самом деле, никто не заставлял ее притворяться, что она — не она, весь вечер.
…
— Ну, занята Мич! Спонсоры. Что? Ты серьезно? Джиба, не смешно. Джиба, ты очумел? Джиба, ни за что. Кто? Нет и нет. Прекрати ныть — от будущей жены научился? — кипятилась Харука, разговаривая с Мамору. — Я сказал, НЕТ! Диктую по буквам – Н. Е. Т. Нефертити! Елена! Терпсихора! * Делай, что хочешь, но мне плевать, что пускают только парочками. Или я приду один, или вообще не приду. Никого из подруг Усаги ты мне не навяжешь. Тем более, Минако Айно.
Однако или у Мамору открылся дар убеждения, или у Харуки обострилось чувство жалости, но через полчаса беспрестанного нытья Джибо она согласилась пойти на бал с Минако…
…
Кумико была в полном восторге — ее затея удавалась. Не пришлось даже агитировать Харуку пойти на карнавал, все пришло само собой. Поспорив и крепко задумавшись, они решили не слишком мудрить, и сделать из Мичиру волшебницу, а точнее, Голубую фею, которая помогла Пиноккио.
— Да я терпеть не могу эту сказку, — вяло отмахивалась Мичиру.
— А платье тебе нравится?
— Платье — нравится, — подтвердила Мичи, рассматривая длинный сияющий наряд с широкими полупрозрачными рукавами, украшенный серебряными нитями и звездами.
— Тогда будешь феей Глиндой, или феей-крестной, или еще какой-нибудь, но организаторы должны были знать твой костюм, потому что на этом празднике никто не спросит имен… Ты — Голубая фея, а всем остальным можешь сказать, что ты кто угодно!
Мичиру примерила парик с длинными, спускающимися до пояса темно-русыми волосами, завитыми в мягкие волны. Цвет смотрелся удивительно естественно, и Мичи даже внезапно захотелось отрастить волосы такой же длины.
— А он не свалится?
— Ни в жизнь! Даже в двух шагах невозможно догадаться, что это твой ненатуральный цвет. Осталось только завесить лицо вуалью и подвести глаза…
