*****
— Я думаю, тебе понравится наше следующее дело, — беззаботно говорит Блейн, когда останавливается у стола Курта. Курт поднимает взгляд со своих бумаг. Блейн ему улыбается, но есть что-то отдалённое, едва заметное напряжение вокруг его глаз и рта, что-то застывшее и натянутое в линиях его лица. Вероятно, никто бы и не заметил этого, но Курт знает такие вещи о Блейне благодаря годам его изучения, и он хочет загнать его в угол и расспросить, даже если знает, что это не поможет узнать больше. Загнав Блейна в угол, он, скорее всего, заставил бы его только сильнее закрыться, но Курт всё равно хочет сделать это. Отчаянно хочет. Но они сейчас на работе, окружённые людьми, которые знают о них и поддерживают, но которые всё ещё могут передумать, и как сказал сам Блейн после дела Кейна, нет больше никаких вторых шансов. Поэтому, Курт улыбается в ответ, пытаясь передать ему бессловесную уверенность одним только выражением лица. — Расскажи, — говорит он, упираясь локтями на стол и удобно устраивая подбородок на сложенные ладони. Улыбка Блейна расширяется, а напряжение немного ослабевает. — Одно слово: мода. И как бы Курт ни переживал сейчас о Блейне, он не может остановить взволнованную дрожь, которая пробежала по позвоночнику от этого слова. — О, господи, только не говори мне, что кто-то украл оригинал Александра МакКуина, и мы должны найти его? — выпаливает он. — Боюсь, что ничего подобного, — смеётся Блейн. Курт чувствует, как от этого звука его собственная улыбка расширяется. — Но кто-то ворвался в офисы Vogue и украл очень дорогое алмазное ожерелье, которое журнал собирался продемонстрировать в предстоящем выпуске. — О, мой бог, — Курт судорожно вздыхает. — Кто-то украл канареечный алмаз? — восклицает он, его голос становится выше, и несколько близко сидящих агентов вздрагивают от неожиданности. Блейн шипит на него. — Да, кто-то украл канареечный алмаз, — повторяет он, передавая одну из папок, которую держал, Курту. — И мы должны узнать, кто. Поэтому, просмотри эту папку перед обеденным перерывом, а потом встретимся в конференц-зале. Техники всё ещё работают на месте преступления, а Vogue послали нам кое-кого сюда, чтобы выяснить больше деталей. — Это плохо, что я вроде как взволнован? — спрашивает Курт, берёт папку и начинает просматривать её. — В смысле, это ведь Vogue! Я ждал подобного случая. Оох, фотография с места преступления, — добавляет он, крепче хватая документы и впиваясь взглядом в фотографии. — Это не плохо, — говорит Блейн, тон его голоса кажется более мягким, чем раньше этим утром, и Курт называет это успехом. Блейн уже отворачивается от стола Курта, сминая папки, которые всё ещё держит в руках, и Курт отрывается от описания алмаза, пока Андерсон не ушёл слишком далеко. — Блейн? — зовёт он. Блейн останавливается и оборачивается, вопросительно приподнимая брови. Курт колеблется. — Я… Я обедаю с Рейчел сегодня, и она сказала, что ты тоже можешь присоединиться к нам. Если ты хочешь? Требуется секунда, чтобы напряжённое выражение вернулось на лицо Блейна, его челюсти почти подсознательно напряглись, а глаза потемнели. — Это… очень любезно с её стороны, — медленно произносит Блейн, уголки его рта опускаются, и Курт замечает, как он оглядывает офис прежде, чем продолжить, — но сегодня мне придётся поесть в офисе. Я должен проинформировать боссов об этом деле, так что… — Оу, — Курт быстро моргает в разочаровании, но пытается быстро вернуть своему лицу нейтральное выражение. — Хорошо. Я понимаю. — Передашь ей привет? — осторожно добавляет Блейн. Он выглядит так, как будто ему на самом деле жаль, но Курт знает, что ему необязательно информировать боссов. Не сейчас, когда они ещё даже не придумали план относительно этого дела. Он сглатывает горький комок в горле и просто кивает Блейну. — Конечно. Я передам ей, — отвечает он, и если это звучит немного холоднее, чем обычно, то, ну, он не может ничего поделать. На какой-то момент лицо Блейна мрачнеет, но потом снова приходит в норму, и он дарит Курту вежливую улыбку, полную чего-то печального, разочарованного и сожалеющего. Курт смотрит, как он прижимает к груди папки и затем уходит, оживлённо кивая Сэму, когда они встречаются на лестнице. Блейн закрывает за собой дверь своего кабинета — то, чего он не делает обычно, и последнее, что видит Курт через стеклянные стены, прежде чем отвести взгляд, это то, как, кажется, дрожат блейновские плечи, когда он делает глубокий вздох и начинает сортировать папки на столе. Курт доверяет Блейну, в какой-то степени, всегда доверял ему и всегда будет. Он доверяет, когда Блейн шепчет я люблю тебя, уткнувшись ему в ключицу, когда они занимаются любовью, он доверяет ему самые тёмные секреты из своего прошлого, доверяет и знает, что Блейн пытается изо всех сил и не смотря ни на что. Но, начиная с их паники во время дела Кейна, что-то пошло не так, и то, как Блейн продолжает вести себя, явный тому признак. Курт опускает взволнованный взгляд на папку с делом в его руках. Возможно, что даже в офисе всё не так прекрасно, как он думал. Он всё ещё обдумывает всё это час спустя, когда сидит в кафе около здания ФБР, гоняя по тарелке свой салат с курицей и рассеянно слушая истории Рейчел о её ужасной преподавательнице танцев. Он знает, что согласился держать между ними дистанцию, но Блейн делает это чересчур тщательно, и Курт не может не спрашивать себя, а не понял ли внезапно Блейн, что работа более важна для него, чем Курт, чем то, кто они есть или были... — Курт? Ты ещё слушаешь? Курт вздрагивает от осторожного прикосновения, быстро моргая, пока не возвращается в реальность. Пальцы Рейчел лежат на его запястье, она глядит на него через стол взволнованным взглядом, а вилка в её руке застыла над её собственным салатом. — Я снова заговорилась, да? — спрашивает она, немного улыбаясь, наклоняет голову и отодвигает свою руку. — Немного, Рейчел, но всё нормально, — Курт закатывает глаза и откладывает свои столовые приборы. — У меня просто столько всего на уме, что я не особо обратил внимание. Прости. — Оу? — Рейчел наклоняется ближе с взволнованным блеском в глазах. — Это сложный случай в ФБР? Ты должен пойти под прикрытием как богатый плэйбой, который любит быстрые тачки и мимолётные любовные связи, и так ты сможешь поймать черную вдову (или вдовца), которая убила или убил четырёх своих мужей? И теперь ты волнуешься, что, возможно, эта чёрная вдова доберётся и до тебя? — Нет! — подчёркнуто возражает Курт, подняв брови. — Как тебе вообще это в голову пришло? Рейчел отклоняется, становясь немного застенчивой. — Я, возможно, прочитала несколько плохих детективных романов, когда пыталась понять, как сблизиться с тобой. Ну, знаешь, на будущее. Но, — продолжает она, прежде чем Курт скажет что-либо, — в мою защиту, большинство из них принадлежали Сантане. Курт смеётся, на мгновение позабыв обо всех своих проблемах. Господи, как же он скучал. Как же он скучал по Рейчел и по её особому виду безумия. — Не думаю, что те романы показывают точную картину жизни преступника, Рейчел, — говорит он, когда, наконец, перестаёт смеяться. — Это не так уж восхитительно. — Ну, я уже поняла, — Рейчел хмурится, скорее всего, мысленно убирая из своего списка отсылок к персонажам подобные книги. Курт прикрывает улыбку ладонью. Через какое-то время она качает головой и фиксирует на Курте свой пристальный взгляд. — Тогда, по-честному, всё в порядке? Обычно ты не такой отвлечённый. Курту с трудом удаётся удержать на лице улыбку, но он быстро берёт себя в руки и пожимает плечами. — Всё нормально, Рейчел. Просто новое дело, которое кажется интересным. — На самом деле… — Рейчел кусает губу. — Я хотела спросить у тебя что-нибудь об этом, и я не хочу, чтобы ты понял неправильно, потому что я не имею в виду ничего… странного, — она машет руками, как будто показывая, что и правда не имеет в виду ничего такого. — Что? — спрашивает Курт, снова беря свою вилку и подцепляя кусочек салата. Рейчел колеблется, а это — верный признак того, что она собирается спросить о чём-то, о чём обычно они говорить избегают. — У меня такое чувство, что ты не собираешься больше быть мошенником, поэтому, я просто подумала, ты думал о своём будущем? О том, что ты собираешься делать в будущем, я имею в виду? Курт замирает, глотая еду, прежде чем ответить. — У меня всё ещё три года в запасе по правилам моего соглашения. И это то, чем я собираюсь пока заниматься, — уклончиво отвечает он. — Нет, но… — начинает Рейчел, останавливается, а затем продолжает снова: — Три года не такое долгое время, Курт. Ты помнишь, как в школе ты подробно распланировал свою жизнь на ближайшие двадцать лет? У тебя должны быть какие-то идеи насчёт того, что ты собираешься делать, когда соглашение закончится. — Планы меняются, Рейчел, — Курт сохраняет свой голос ровным. — Мы оба знаем это. Рейчел быстро кивает. — Мы знаем и, как я сказала, я не пытаюсь быть настойчивой или жуткой, я просто… Я не хочу, чтобы ты остался ни с чем, когда с тебя снимут этот электронный браслет, — она легонько пихает его ногой под столом. — Мы уже не так молоды, Курт, и мы должны планировать вещи заранее. Даже если этим планам не будет суждено сбыться. Ты всегда был одним из талантливейших людей, которых я знаю, и… Она затихает, и Курт отрывает взгляд от своего салата, приподнимая бровь. — Да? — И я хотела бы видеть, что ты снова используешь свой талант, когда твоя жизнь будет более социально приемлема, — заканчивает Рейчел, глядя Курту прямо в глаза с немного отчаянным выражением на лице. Курт вздыхает. — Я уже не тот, каким был в школе, Рейчел. И я не думаю, что когда-нибудь стану таким снова, по крайней мере, не полностью, — он смотрит на неё и чувствует, как начинает всплывать наружу старая злость. — Поэтому, если ты надеешься, что я волшебным образом снова вернусь в NYADA и стану твоим соседом по комнате... — Это не то, что я имела в виду, — резко прерывает Рейчел, качая головой и широко раскрыв глаза. — Клянусь, я не ожидаю, что это случится. Мы оба уже не такие, какими были в школе, — её лицо принимает задумчивое выражение. — Кроме того, я знаю, что ты скорее бы стал соседом Блейна, чем моим, поэтому… — она поигрывает бровями, — жест, который всегда выглядит немного смешным в её исполнении. Курт отводит глаза. Неделю назад её комментарий заставил бы его засмеяться и покраснеть, но сейчас это бьёт по больному. Вероятно, что он знал это уже какое-то время, имел подозрения, насколько велики его собственные чувства, начиная с первого раза, когда он заметил взгляд Блейна, обращённый к нему — мягкий, восхищённый, как будто Курт сто́ит большего, как будто он — самое замечательное, что Блейн когда-либо видел. Или, возможно, он понял это все те годы назад, когда Блейн впервые поймал его и пожал руку с намного большей добротой, чем он ожидал от федерального агента. Независимо от этого, слова Рейчел сделали всё только более конкретным. Он хочет этого так же, как и большинство других вещей в эти дни; хочет съехаться с Блейном и называть Пэрри их собакой, хочет быть чем-то бо́льшим, чем просто бывшим мошенником. Он хочет Блейна в своей жизни так долго, как только возможно. Он мог бы подумать, что это было тем, чего хотел и Блейн, но после прошлой недели он уже не уверен. Рейчел всё ещё смотрит на него, поэтому он просто пожимает плечами. — Я не знаю, какой будет моя жизнь через три года, Рейчел, — отмечает он, — но я обещаю, что уделю ей немного внимания, если от этого ты почувствуешь себя лучше. — Это всё, чего я хочу, — щебечет Рейчел, снова улыбаясь, и заправляет мешающиеся волосы за ухо. — О, это кое-что мне напомнило! Я хотела спросить, как Блейн? Ты сказал ему, что он мог пообедать с нами? Курт снова опускает взгляд на свой салат, и неуверенность по поводу их с Блейном отношений, собственного будущего и всего остального начинает циркулировать по его телу. — Он был занят, — просто отвечает он, чуть пожимая плечами. — Новое дело, как я уже говорил. Рейчел девять лет назад пристала бы к нему с раздражающими вопросами, пока бы он не сдался и не поведал парочку дополнительных деталей. Но их отношения всё ещё не такие, какими были раньше, поэтому она просто понимающе улыбается ему и спрашивает, читал ли он отзывы, о которых они говорили по телефону прошлым вечером.*****
Когда Курт выходит из лифта на двадцать первом этаже после своего обеденного перерыва, то почти врезается в Тину, которая, судя по её выражению лица, очень долго ждала лифт. Курт быстро отходит, позволяя ей пройти, и в извинении улыбается. — Блейн искал тебя, — упоминает Тина в ответ, держа руку между дверьми лифта, чтобы они не закрылись. — Он в своём офисе с той женщиной из Vogue. — О, хорошо. Спасибо, — говорит Курт, ещё раз улыбаясь, прежде чем двери лифта закроются. Он быстро глядит на своё отражение на стальной поверхности лифта и поправляет бабочку. Он знает, что это немного смешно, но в мире белых воротничков людей судят по их внешности и одежде — видит бог, он и сам делает так постоянно. Но это — Vogue, особый случай, который превосходит все другие. Это практически его библия. Он должен выглядеть для них наилучшим образом. Когда он удовлетворён своей внешностью, то проходит через офис и поднимается по лестнице на второй уровень, стуча в наполовину закрытую дверь кабинета Блейна и пытаясь подавить своё волнение. Он слышит голоса, звучащие внутри, которые делают паузу после его стука, пока Блейн не кричит: — Войдите! Курт открывает дверь и заходит внутрь. Напротив Блейна сидит женщина в возрасте, с любопытным, но дружелюбным выражением лица, и они с Блейном одновременно поворачиваются к Курту, когда он закрывает за собой дверь. — Привет, — неловко здоровается он. — Мне жаль, что я опоздал. — Нет, нисколько, — говорит Блейн с улыбкой, которую Курт любит называть рабочей — вежливая, но эффектная. Обычно она не предназначается ему, но всё же. Блейн указывает рукой на женщину. — Курт, это — Изабель Райт. Она отвечает за статью про алмаз, — объясняет он. — Мисс Райт, это — Курт Хаммел, наш консультант, который помогает нам в подобных случаях. — О, так значит, это вы автор того восхитительного рисунка? — спрашивает Изабель, её улыбка расширяется, когда она берёт протянутую ладонь Курта и трясёт её в рукопожатии. От этого движения на её запястье звенят браслеты. Курт хмурится, сконфуженно глядя то на Блейна, то на Изабель. — Какого рисунка? Блейн отводит взгляд, на его щеках расползается лёгкий румянец, и он кивает в сторону левой стены своего офиса. Выражение на лице Блейна более живое, чем было до ланча, поэтому Курту требуется момент, чтобы оторвать от него взгляд, но в итоге ему удаётся проследить за жестом. На стене, прямо под книжной полкой висит рисунок в рамке рядом с двумя официальными сертификатами. Курт не помнит, чтобы рисунок был там раньше, поэтому он, должно быть, новый, и когда он присматривается лучше, то узнаёт один из своих собственных набросков. Это — просто грубый набросок костюма с минимальными тенями, что-то, что он рассеянно рисовал во время одной из их самых длительных встреч в конференц-зале и, очевидно, забыл выбросить. Но он понятия не имел, что Блейн сохранил это, не говоря уже о том, что вставил в рамку и повесил на стену. Он снова смотрит на Блейна, и что-то тёплое и приятное растекается по его телу. — Ты сохранил это? — спрашивает он, втайне надеясь, что не звучит так, как будто ему не хватает воздуха. Блейн пожимает плечами, не глядя ему в глаза. — Мне понравилось, — отвечает он. — Но если ты против, то я могу снять и... — Нет, нет, пусть остаётся, — перебивает Курт. — У меня есть десятки подобных набросков дома, поэтому, ничего особенного. Блейн наконец-то смотрит на него, в его глазах появляется что-то мягкое и оу, вот он — тот Блейн, которого Курт знает, тот, которому удаётся передать больше чувств одним простым взглядом, чем тщательно подобранными словами, тот, который смотрит на Курта так, как будто хочет прижать его к себе и никогда не отпускать. Последние несколько дней он скучал по этому Блейну, скучал по моментам, когда они просыпались вместе, скучал по ощущению тепла его тела рядом с собой. — Значит, есть ещё больше рисунков? — говорит Изабель, прерывая момент, и сердце Курта разбивается, когда Блейн сразу же отводит взгляд и откашливается, а черты его лица снова принимают смиренное выражение. Изабель, кажется, не замечает этого и просто продолжает с интересом глядеть на Курта. — Я бы хотела как-нибудь увидеть их. Вы, очевидно, очень талантливы. Курт опускает голову, чувствуя, как по щекам расползается румянец. — Эм, ничего себе. Спасибо, — он садится в другой конец стола, внезапно не зная, куда деть свои руки. Кто-то из Vogue только что просто похвалил его наброски, кто-то, кто определённо не сказал бы ничего подобного, если бы не имел этого в виду. — Я пропустил что-нибудь важное насчёт дела? — он меняет тему и смотрит на документы, разложенные на столе Блейна. — Нет, не совсем, — говорит Блейн, возвращаясь к своему профессионализму. — Мы просто обсуждали, как вор, возможно, мог пройти в здание и мимо охраны. Мисс Райт рассказывала мне о защитных мерах, которые приняла их служба безопасности, чтобы обеспечить сохранность алмаза. Курт кусает губу. Вероятно, он должен признаться сейчас, а не потом. — Ну, это странно удобно. — Что ты имеешь в виду? — спрашивает Блейн, поворачиваясь, чтобы посмотреть на Курта. — Это просто… — Курт смотрит на Изабель. — Блейн — я имею в виду, агент Андерсон, — исправляется он, — вероятно, уже говорил вам, что я — криминальный консультант и… Одним из первых преступлений, которые я когда-либо предположительно совершил, было то, что я фактически проник в офисы Vogue после закрытия, — признаётся он. Глаза Изабель расширяются. — Что? — восклицает она. Блейн улыбается и качает головой. — Позволь мне угадать — ты даже ничего не украл? — Не украл, — соглашается Курт, скривив губы. — Предположительно. Я просто хотел посмотреть, мог ли я сделать это и увидеть, как выглядит здание изнутри. (Если бы это были просто он и Блейн, и всё между ними было так же, как и неделю назад, то он, вероятно, добавил бы, что в действительности мечтал работать для Vogue, если его бродвейские мечты не сбудутся. Перед тем, как всё изменилось, как его жизнь поменялась к худшему, он планировал своё заявление о приёме на работу и сортировал все наброски и наряды, которые только мог прибавить к заявлению. Вторжение в офисы Vogue только, чтобы посмотреть, было способом сказать прощай его старым мечтам прежде, чем он уедет из Нью-Йорка, чтобы обобрать художественную галерею в Италии, и за это он ненавидел и восхищался собой одновременно. Он провёл в здании только несколько минут, прежде чем начал чувствовать, что не может дышать, как будто прошлое начало душить его, и ему нужно было уйти. Но сейчас всё так, как есть, поэтому он не говорит ни одной из этих вещей.) — Ты вломился в здание Vogue когда, несколько лет назад? — повторяет Изабель, всё ещё выглядя немного потрясённой, но не в плохом смысле. — Откуда мы знаем, что это не ты украл алмаз? — спрашивает она, глядя на Курта, но ясно адресуя свои слова Блейну. — Он не делал этого, — немедленно отвечает Блейн. — Он не преступник, он — консультант, и не стал бы ничего красть, — он колеблется, внезапно заинтересовавшись бумагами на своём столе. — Кроме того, мы отслеживаем каждое… каждое его движение, поэтому, мы знаем, где он был в момент воровства. Курт хмурится, пытаясь прочитать выражение лица Блейна, но Изабель снова прерывает его, хлопнув себя по бёдрам и приглаживая ткань юбки. — Ну, — затем решительно говорит она, — тогда, я предполагаю, над этим делом работают лучший эксперт и лучший агент. Надо надеяться, что мы вернём алмаз прежде, чем меня уволят. — Мы приложим все усилия, — обещает Блейн. — И мы, в каком-то смысле, ограничены во времени, потому что с каждой секундой даём преступнику больше времени, чтобы переправить алмаз за границу или раздробить на более мелкие камни. Найти его будет труднее, если подобное произойдёт прежде, чем мы поймаем человека или людей, причастных к этому. Курт наклоняется ближе к столу, распрямляя плечи. — Тогда вам нужен я. Я знаю, как войти в здание, — он пожимает плечами, — и как выйти. Улыбка Изабель расширяется. — Не говорите моему боссу, но это в каком-то роде волнительно, — драматично шепчет она. Курт сдерживает собственную улыбку. Эта женщина уже начинает ему нравиться. Если бы всё пошло по-другому, то она, возможно, была бы его боссом или коллегой — он мог бы быть тем, кто волнуется из-за того, что его могут уволить прямо сейчас, а не она, и мысли обо всех этих возможностях вызывают у него головокружение. Он хватает самую близкую папку и тянет её к себе, пытаясь отвлечься от мыслей в голове. — Хорошо, — говорит Блейн, глядя на Курта, но Курт игнорирует его. Если он будет думать сейчас о мотивах Блейна, то не сможет сконцентрироваться на деле. — Ну, мы уже знаем из допросов свидетелей и фотографий с места преступления о том, что произошло, — продолжает Блейн, переводя взгляд на Изабель, — но могли бы вы рассказать всё ещё раз, мисс Райт? Возможно, Ку- мистер Хаммел сможет разъяснить нам некоторые из возможных движений вора, а затем мы сможем собрать команду и начать?*****
В итоге, дело оказывается не таким трудным. Единственные впечатляющие моменты о воровстве — то, как преступник вошёл и вышел из здания, и Курт с лёгкостью просчитывает его шаги от информации, которую получил от Изабель. Когда они выясняют, как вор выбрался, всё, что им нужно было сделать — это проверить охрану и камеры слежения на что-либо подозрительное. Блейн сразу же узнаёт одного из людей, выходящих из здания Vogue во время воровства, как старого знакомого ФБР — вора драгоценных камней, которому до сих пор удавалось избегать тюрьмы, и чей наиболее используемый псевдоним появляется на их радаре. От этого они движутся быстрее, и через два дня алмаз вернулся назад в офис Vogue, а преступник попал в тюрьму. Это аккуратная развязка для такой напряжённой недели. Изабель щедро их благодарит и ещё раз хвалит наброски Курта, говоря ему связаться с ней, если ему понадобится пожизненная подписка на Vogue (ему нужно было только принять её предложение), а затем практически выбежала из кабинета, цокая каблуками, счастлива, что сохранила свою работу. Вечером Блейн отвозит Курта домой, оба улыбаются сами себе после хорошо проделанной работы и тихо подпевают радио, и Курт думает, что возможно, всё хорошо, в конце концов. Возможно, Блейн был просто напряжён после случая с Кейном и теперь, когда они успешно раскрыли другое большое дело в рекордные сроки и показали всем в офисе, что могут сотрудничать несмотря на свои отношения, всё может вернуться к тому, как было раньше. Курт скучал по Блейну. На самом деле скучал. Он скучал даже по совсем незначительным вещам, вроде тех, как Блейн сжимает его ладонь, как улыбается Пэрри и кладёт слишком много сахара в свой кофе. Он просто хочет обнимать его, целовать и снова просыпаться рядом. Комментарии Изабель о его набросках и вопросы Рейчел о его будущем всё ещё отзываются эхом в голове, приводя мысли в беспорядок. Он и правда понятия не имеет, что будет делать, если и когда закончится соглашение, но, по крайней мере, прямо сейчас, в этот момент, вещи с Блейном кажутся более постоянными после вихря последних нескольких дней. Блейн останавливает машину у дома Курта, заглушая двигатель и выключая радио. Курт выплывает из своих мыслей, выглядывает из окна и хмурится. — Я думал, что мы едем к тебе? — озадачивается он вслух и поворачивается, чтобы посмотреть на Блейна. Блейн не смотрит ему глаза, медленно барабаня пальцами по рулю. — Значит, тогда ты зайдёшь? — спрашивает Курт с небольшой улыбкой и наклоняется ближе, чтобы взять Блейна за руку. — У меня есть тот кофе, который ты любишь? Блейн тяжело сглатывает. В его глазах плещется нерешительность. — Я… я не думаю, что сейчас это хорошая идея, — наконец говорит он низким голосом. Курт убирает руку, чувствуя внезапное расстройство. Слишком чересчур для постоянного Блейна. Слишком чересчур для вещей, которые «в порядке». — Сейчас? — повторяет он. — И когда же ты будешь думать, что это хорошая идея? Потому что, когда я проверял в прошлый раз, мы всё ещё встречались, но я не видел тебя за пределами офиса больше недели. Блейн отпускает руль, зажимая пальцами переносицу. — Курт… — Мы всё ещё встречаемся? — не может не спросить Курт. — Конечно, встречаемся, Курт, но это просто… — Блейн затихает, раздражённо выдыхая. — Просто что? — взрывается Курт. Он мирился с этим больше недели, обдумывая всё и пытаясь выяснить, что происходит, и больше он не может этого делать. Они только что раскрыли большое дело общими усилиями с командой, но Блейн всё ещё отдалён, всё ещё отчужден, и это настолько необычно, что Курт должен знать причину этого. — Я сказал, что мы должны соблюдать дистанцию, и ты согласился со мной, — напоминает ему Блейн с тем же самым ужасным чувством смирения в голосе. Курт даже не знал, с чем он мирился. — Я думал, ты имел в виду в офисе, — возражает Курт, поворачиваясь на сиденье, чтобы быть лицом к лицу с Блейном. — Я не думал, что мы пожертвуем нашей личной жизнью, только чтобы быть осторожными, — он пытается сморгнуть внезапно появившиеся слёзы. — Мы почти всё потеряли во время того дела с Кейном, Блейн. По телу Блейна пробегает дрожь, и он отводит взгляд. — Тебе не нужно напоминать мне, — бормочет он. — Мы почти всё потеряли, — повторяет Курт чуть громче, — и сейчас я чувствую, что так или иначе теряю тебя. Блейн поворачивается и смотрит на него, в его глазах блестит отчаяние, как будто он пытается заставить Курта понять. — Ты не теряешь меня, — он запускает пальцы в волосы, портя укладку. — Это я мог потерять тебя. Разве ты не видишь этого, Курт? У нас нет личной жизни. Курт вздрагивает, а его сердце делает бешеный скачок. Он быстро отворачивается и отстёгивает ремень безопасности. Это была плохая идея. Прямо сейчас ему нужно пространство, нужно очистить свою голову после тех запутанных недель, которые у него были, и Блейн определённо не помогает ему, по крайней мере, не так, как обычно. Это похоже, как будто Курта выбросили прямо из его напряжённой миссии под прикрытием с Кейном к этой одинаково напряжённой странности между ним и Блейном. И ему бы хотелось, чтобы не было никаких сомнений, чтобы доверия Блейну было достаточно, но, очевидно, он не может отпустить свои скептические инстинкты мошенника. Не сейчас, когда он не может понять Блейна, или своё будущее, или их будущее вместе. Он думал, что имел в запасе три года, прежде чем начать волноваться об этих вещах, но, очевидно, он был неправ. Курт берётся за ручку двери и выпаливает: — Тогда, возможно, ты не должен приходить сегодня. У меня есть идеи для новой картины, и я не хочу никаких отвлекающих факторов от своей так называемой личной жизни. Слова жалят, когда выходят из его рта, и краем глаза он видит, как Блейн тянется к нему. — Нет, Курт, я не имел в виду ничего подобного, — умоляет он. — Если кто-нибудь узнает о… Ты должен понять, всё это только потому, что у моих боссов есть доступ к... Курт выходит из машины прежде, чем Блейн сможет закончить предложение или дотянуться до него. Он останавливается на тротуаре, делает глубокий вдох и только тогда оборачивается, чтобы посмотреть на Блейна через всё ещё открытую автомобильную дверцу. Блейн смотрит на него с водительского сиденья, его рука застыла над стояночным тормозом, а взгляд настолько печален, запутан и разбит, и Курт видит кучу противоречивых эмоций, плещущих в его глазах. Курт ещё раз вздыхает, крепко хватаясь пальцами за окошко автомобиля. Он делал это каждый раз, сколько себя помнит, — прятал свои истинные чувства, — но когда он с Блейном, то, кажется, не может вспомнить, как это делается. — Я думаю, нам обоим сейчас нужно немного пространства, — в итоге говорит он ровным голосом. Блейн открывает рот, но Курт отрицательно машет головой, останавливая его. — Я просто чувствую, что тоже… эмоционален прямо сейчас, а я не привык быть настолько эмоциональным, и я, скорее всего, — будем надеяться, — неверно понял всё, что ты говорил, поэтому, мы можем просто… пойти по домам и поговорить об этом завтра? Или ты всё ещё не будешь думать, что это хорошая идея? — он не может не добавить этого и, господи, то, как Блейн отшатывается от него, разбивает его сердце, потому что он сделал это, плюнул этими словами Блейну в лицо, и он действительно имел это в виду. Рука Блейна опускается. — Д-да, мы должны… Вероятно, мы должны сделать это, — он вздыхает, внезапно выглядя очень уставшим. — Поговорим завтра, хорошо? — он глядит Курту в глаза. — Я обещаю. Мы обсудим это и выясним, что происходит, и когда мы начали неправильно понимать друг друга. Его взгляд настолько серьёзен, что Курт не может не кивнуть. — Хорошо. Просто… поезжай аккуратно, — добавляет он. Он всё ещё любит Блейна, даже если всё между ними сейчас выглядит немного неопределённо. Он закрывает автомобильную дверь и отворачивается, быстро уходя к своему дому и не оглядываясь даже при том, что не слышит, чтобы машина Блейна снова завелась. Когда он добирается до своего лофта и выглядывает из окна, то Блейна уже нет.*****
Курт рисует и чертит, заполняя холст и страницы своих альбомов, но несколько часов спустя он не выдерживает тишины, чувствуя, как беспокойство закручивает всё внутри в тугие узлы. Он пишет Блейну, и через момент экран загорается от входящего сообщения. От Курта: По крайней мере, сообщи мне, что ты добрался до дома в целости и сохранности. От Блейна: Добрался. И больше ничего. Одно слово, и Курт понимает, что оно означает. Что Блейн уважает его решения и будет ждать до завтра, поэтому, у них у обоих есть шанс успокоиться. Правда, он не знает, как собирается успокаиваться и сколько времени ему потребуется. Когда он наконец ложится спать, намного позже, чем обычно, с пятнами краски и угля на пальцах, то проводит большую часть ночи, пялясь в потолок с роем мыслей в голове. Кожа под его браслетом продолжает чесаться.