Злая сказка

      Даже в сказках счастье не достается без борьбы. Вот уже три года принцесса боролось за свое. Бэк был все так же обручен, но каждая их с Элеанор встреча заканчивалась в постели. Пока у них с Миррой, золотоволосой «дамой сердца» Ленниного рыцаря, была ничья. Да, Элеанор с ней познакомилась, понравилась ей (принцесса умела нравиться людям, когда хотела этого) и стала подругой.       Разумеется, Мирра, студентка-медик из Швейцарии, не знала, чем занимается жених с ее новой лучшей подругой, и Элеанор не собиралась открывать ей глаза. Просто держала руку на пульсе.       - Зачем она тебе? Я люблю тебя сильнее, люблю так, как она никогда не полюбит.       - Наши отцы договорились. Мирра не в восторге, как и я. Наверняка у нее тоже кто-то есть.       Мирра была в восторге. И кроме Бэка у нее никого не было. Впрочем, за последнее Элеанор не ручалась. Не будешь же рассказывать подруге жениха, что наставляешь ему рога. С другой стороны, нанятые для этой цели шпики тоже ничего не нашли.       - Брось ее. У меня нет никогда кроме тебя, - Элеанора вытащила сигарету из лежащей в тумбочке пачки и прикурила ее.       Бэк нахмурился.       - Ты же никогда…       - Нужно же когда-то начинать. Мы давно не виделись.       - Ты говорила, Роберт всегда страшно гордился, что ты не похожа на многочисленных подружек Лиама. Никаких сигарет, наркотиков…       - Роберта здесь нет, - жестко отрезала Элеанор, не желая продолжать тему. – Как, впрочем, и Мирры.       - Что, Мирра? Королева нам не позволит. Она, наверняка, уже подобрала блестящую партию для своей единственной дочери. Бельгийский принц, князь Лихтенштейна…       - Брось! Мать и не посмотрит в сторону этих карликов. Я даже не могу найти Лихтенштейн на карте.       - Меня уж тем более нет на карте.       - Ты есть вот здесь, - Элеанор перекатилась через широкую кровать и положила руку Бэка себе на грудь. – И матери придется с этим смириться!              Слова. Что они значат, если на восемнадцатое декабря две тысячи одиннадцатого была назначена их свадьба?.. Белое платье невесты – почти такое, какое мечтала надеть Элеанор, и жених, уж точно ее мечты!       - Давай убежим? – она курила тысячную сигарету. – Куда-нибудь далеко-далеко. В тот же Лихтенштей. Или в Америку. Я буду вести очередное дурацкое ток-шоу вроде «как легка жизнь принцессы» или «как правильно курить травку».       - Ты…       - Да, никотин больше не веселит, - Элеанор без сожаления затушила каблуком сигарету и достала кальян. Не хочешь попробовать?       Бэк покачал головой.       - Ленн…       - Ничего не говори, - Элеанор предупреждающе подняла руку и сделала затяжку. – Остался месяц. Черное воскресенье - я называю его так. И вычеркиваю дни в календаре. Он скоро окончательно превратится в тряпку. Давай убежим?..              Он решился. Элеанор ликовала. Простушка-таки проиграла принцессе. Часа два она вытанцовыла по спальне. И даже собрала вещи. Кальян не взяла. Вытащила из непочатого блока одну пачку сигарет, долго вертела в руках, но так и оставила лежать на тумбочке.       Они должны были уехать в пятницу. Элеанор часа два болтала с Робертом, так и не заставив себя признаться, оставила несколько странное сообщение для Лиама: брат-близнец еще не вернулся из предновогодней гулянки в Альпах. Играла послушную дочь перед отцом, не сказала за ужином ни одной гадости Сайрусу, чем безмерно удивила «любящего» дядюшку. Впрочем, он был больше увлечен ножками новой служанки. И даже не написала ни одного поста в твиттере о матери.       А потом появился Бэк, и сказка лопнула, как мыльный пузырь.       - Ленн, я… У меня будет ребенок...              Сказка-сказка, сказочка... Давно пора взрослеть. Принц так и не нашел золушку. Что поделать, тридцать восьмой размер самый ходовой. Спящая красавица так и спит в затерянном замке: у принца картографический кретинизм. А Русалочка превратилась в пену морскую.