Испытания короля Эдмунда

Глава восьмая, в которой мистера Тумнус придумывает план

Эдмунд сжал руку Сьюзен, а вторую руку положил ей на плечо. — Мужайся, дорогая сестра, — боюсь, нам грозит большая опасность. — Какая? — спросила Сьюзен. — Не думаю, что нам удастся уехать из Ташбаана, — сказал Эдмунд, и Сьюзен до боли стиснула его руку. — Пока царевич еще на что-то надеялся, мы были почетными гостями. С той минуты, как ты ему откажешь, клянусь Гривой Аслана, мы — пленники. Микелстон тихо присвистнул. — Я пр-р-редупреждал Ваши величества, — сказал ворон. — Войти легко, выйти трудно, как сказал омар, когда его варили. Эдмунд, у которого уже в печенках сидели пословицы, поговорки и присказки, так любимые тахистанцами, перебил Желтолапа: — Я видел принца утром. Как ни прискорбно, он не привык, чтобы ему перечили. Он зол на тебя за то, что ты никак не можешь определиться. Он требовал от меня — то есть от тебя — окончательного ответа. Я шутил, как мог, над женскими капризами, надеясь, что это отобьет у него желание заполучить тебя, но все же дал понять, что надежды у него мало. Он страшно рассердился. Он даже угрожал мне, конечно, в их слащавой манере. — Да, — сказал Тумнус, — когда я ужинал с великим визирем, было то же самое. Он кивнул Эдмунду, давая понять, что именно это, в придачу к исчезновению Корина, вызвало у него такое волнение накануне. — Он меня спросил, нравится ли мне Ташбаан, — продолжил Тумнус. — Конечно, я не мог сказать, что мне тут каждый камень противен, а лгать не умею — и я ответил, что летом, в жару, сердце мое томится по прохладным лесам и мокрым травам. Он неприятно улыбнулся и сказал: «Никто тебя не держит, козлиное копытце, — езжай, пляши в своих лесах, а нам оставь жену для принца». — Ты думаешь, он сделает меня своей женой насильно? — воскликнула Сьюзен, повернувшись к Тумнусу. — Женой… — ответил Эдмунд. — Спасибо, если не рабой. — Как же он может? Разве Тисрок ему позволит, зная, что Верховный король этого не потерпит? — Не сошел же он с ума! — сказал Перидан. — Он знает, что в Нарнии есть меткие копья. — Мне кажется, что Тисрок не слишком боится нас, — сказал Эдмунд, не желая говорить, что у тархистанского правителя есть на то основания. И продолжил, рассчитывая, что остальные также поймут это: — Страна у нас небольшая. Владетелям империй не нравятся маленькие страны у их границ. Они хотят победить, поглотить их. Он вспомнил скрытую агрессию Рабадаша на турнире в Нарнии и добавил: — Не затем ли он послал к нам принца, чтобы затеять ссору? Тисрок был бы рад прибрать к рукам и Нарнию, и Орландию. — Пускай попробует! — вскричал Торнбат. — Наш флот не хуже его, а на земле ему еще надо преодолеть пустыню, чтобы добраться до нас! — Верно, — признал Эдмунд. — Вопрос лишь в том, насколько мы можем полагаться на эту защиту. Что скажешь, Желтолап? — Я хорошо знаю пустыню, — сказал ворон, глядя на Эдмунда. — Я облетел ее вдоль и поперек, когда был молод. Если Тисрок пойдет через большой оазис, он Орландии не достигнет — людям его и коням не хватит там воды. Но есть и другая дорога. Все присутствующие в комнате перевели взгляд на Желтолапа, который продолжил: — Ведет она от древних усыпальниц на северо-запад, и тому, кто по ней движется, все время видна двойная вершина горы. Довольно скоро, через сутки, начнется каменистое ущелье, очень узкое, почти незаметное со стороны. Кажется, что в нем нет ни травы, ни воды, ничего. Но если спуститься туда, увидишь, что по нему течет речка. Держась ее, можно добраться до самой Орландии. Услышав это, все начали говорить одновременно, не скрывая своей тревоги. Сьюзен что-то спросила у Желтолапа, но Эдмунд не разобрал, что именно, и, подняв руку, сказал громко: — Друзья! — Все замолкли. — Не имеет смысл обсуждать сейчас возможную войну и наши шансы на победу в ней. В данный момент нам важнее придумать, как спасти честь королевы и наши жизни и сбежать из этого проклятого города. Даже если мой брат Питер одолеет Тисрока хоть десять раз, мы к тому времени уже будем мертвы, а Сьюзен станет женой или, скорее, наложницей принца. В комнате воцарилась напряженная тишина. Наконец Микелстон сказал: — У нас есть оружие, мы можем защитить этот замок. — Я не сомневаюсь, — покачав головой, ответил Эдмунд, — что каждый из нас дорого продаст свою жизнь. Королеву они получат только через наши трупы. Но мы тут как мыши в мышеловке. — Истории про героическую оборону замков хороши только в книгах, — согласился с ним Желтолап. — На деле же, после первого неудачного штурма, враги просто подожгут здание, вот и все. — Ах, все это из-за меня! — заплакала Сьюзен. — Не надо мне было покидать Кэр-Паравел! Как было хорошо! Кроты уже почти кончили перекапывать сад… а я… а я… — и она закрыла лицо руками. — Мужайся, Сью, мужайся — встав перед ней на колени, попробовал подбодрить ее Эдмунд. — Помнишь… Он осекся, увидев, что Тумнус странно ведет себя: схватившись за рожки, он часто переступал копытами. — Что с тобой, Тумнус? — Минутку, минутку, помолчите… — рассеянно отозвался он, что вызвало у всех удивление — Тумнус никогда не позволял себе так разговаривать с монархами. — Я думаю, я сейчас придумаю… Подождите, сейчас, сейчас!.. Все подождали и, наконец, фавн с облегчением вздохнул, а потом вытер лоб. — Трудно одно, — сказал он, — добраться до корабля так, чтобы нас не заметили и не схватили. Эдмунд, надеявшийся на что-то более полезное, едва удержался от резкого ответа. Торнбат был не столь вежлив. — Да, — сказал он. — «Рад бы нищий скакать, да коня нету». Перидан укоризненно взглянул на него, но его взгляду недоставало строгости. — Постойте, постойте, — сказал фавн. — Нужно одно: пройти под каким-нибудь предлогом на корабль и оставить там все необходимое для плавания. — И? — спросил король Эдмунд. — Ваше величество, — продолжал фавн, — не пригласите ли вы Рабадаша на пир? Устроим мы этот пир на нашем корабле завтра вечером. Ради пользы дела намекните, что Ее величество может дать там ответ, не нанося урона своей чести. Принц подумает, что она готова уступить. — Пр-рекрасный совет! — сказал Желтолап, понявший, к чему клонит Тумнус. — Все будут думать, — взволнованно продолжил фавн, — что мы готовимся к пиру. Кого-нибудь пошлем на базар, купить сластей, вина и фруктов и наймем фокусников, жонглеров, танцовщиц и музыкантов с наказом явиться завтра на борт «Зеркальной глади». Теперь и Эдмунд начал понимать, что придумал Тумнус. — Под предлогом подготовки к пиру мы все вернемся сегодня на «Зеркальную гладь». А когда стемнеет… — Поставим паруса, возьмем весла! — воскликнул Эдмунд, пораженной простотой и изяществом этого плана. — И выйдем в море! — закончил Тумнус и пустился в пляс. — На Север! — обрадовался Микелстон. — Домой! — В Нарнию! — довольно рассмеялся Перидан. — А утром принц обнаружит, что птички вылетели из клетки. Эдмунд радостно усмехнулся, представив себе выражение лица Рабадаша, когда тот узнает, что они сбежали. — Дорогой Тумнус, ты меня спас! — Схватив Тумнуса за руки, Сьюзен закружилась по комнате. — Ты спас нас всех! — Принц пустится в погоню, — заметил Ринс, который до этого не сказал ни слова. — Ничего, этого я боюсь меньше всего, — отозвался Эдмунд. — У него нет хороших кораблей и быстрых галер. Пускай гонятся! Мы потопим их, если они вообще нас догонят. — Совещайся мы неделю, — сказал Желтолап, — лучше не придумаешь. Однако недаром говорится: «Сперва — гнездо, потом — яйцо». Прежде чем приняться за дело, давайте подкрепимся. Эдмунд предложил руку Сьюзен, и они вышли из комнаты, а за ними потянулись остальные. Но едва Эдмунд оказался за дверью, он понял, что кое-что забыл, и, проводив Сьюзен до ее комнаты, пошел на поиски Желтолапа. Тот сидел на подоконнике и смотрел на север, но как только Эдмунд сказал, что хочет поговорить с ним, перебрался на его руку. — Да, сир? — Желтолап, я, возможно, слишком мнителен, но меня не оставляет ощущение, что даже наш побег не уменьшит желания Рабадаша сделать Сьюзен своей женой. — Я разделяю ваши опасения, Ваше величество, — ответил ворон. — Тогда ты поймешь, почему я вынужден просить тебя совершить еще одно путешествие. Лети в Нарнию, к королеве Люси. Расскажи ей обо всем, что здесь произошло и о том, что мы вынуждены бежать. Передай, что я прошу ее быть готовой к обороне Кэр-Паравела. Надеюсь, до этого не дойдет, но тем не менее. Лучше перестраховаться и быть готовым ко всему. — Я вылечу немедленно, сир, — кивнул Желтолап. Эдмунд поднял руку, на которой сидел ворон, и тот спрыгнул с нее и вылетел в окно. После этого Эдмунд взял кошель, набитый золотом, приказал слуге передать Рабадашу приглашение на завтрашний пир и отправился с Периданом и Ринсом на базар. К вечеру по Ташбаану ходило множество противоречивых слухов о том, каким будет пир, кто на него приглашен и как именно будут развлекать гостей. Неизменным в них было только одно — место и время проведения пира: «Зеркальная гладь», следующий вечер. Перидан беспокоился, что обилие противоречий выдаст их, но Эдмунд и Ринс заверили его, что когда ожидается по-настоящему грандиозный прием, слухи и сплетни никогда не соответствуют реальности, и это им только на руку. Домой Эдмунд вернулся крайне довольный их работой, но его хорошее настроение мгновенно испарилось, как только он услышал донесшийся сверху вскрик. Обнажив мечи, Эдмунд, Перидан и Ринс ринулись на второй этаж. Из той комнаты, где они оставили Корина, доносились голоса, и, ворвавшись внутрь, Эдмунд и остальные увидели, что юный принц выглядит совсем не так, как прежде. Отрепья, в которых его нашли, сменила та одежда, что была на нем, когда он пропал, только рваная и без нескольких пуговиц. Обувь на нем была также его. А вот чего у него прежде не было, так это синяка под глазом и выбитого зуба. ‒ Лев милосердный! ‒ воскликнул Корин, взглянув на мечи. ‒ Это всего лишь я, Ваше величество! ‒ Объяснись, быстро, ‒ приказал Эдмунд. ‒ Тот мальчишка, которого вы приняли за меня, был не мной, ‒ криво улыбнувшись, сказал Корин. ‒ Он мой двойник. ‒ А где вы тогда были все это время? ‒ спросил Перидан. ‒ Вчера на улице какой-то парень сказал гадость о королеве Сьюзен, не мог я же так этого оставить, ‒ сообщил Корин. ‒ И я его побил. Эдмунд застонал. ‒ Это было вовсе не сложно, ‒ заверил его Корин. ‒ Но он позвал на помощь своего брата, того я тоже побил. А потом они позвали стражу, и они… с ними было сложнее справиться. Эдмунд только покачал головой, не веря своим ушам. ‒ Стражники, конечно, хотели бросить меня в тюрьму, но я отвлек их вином, и когда они уснули, я сбежал и снова встретился с мальчишкой, оскорбившим королеву. И я снова его побил. К тому времени уже почти стемнело, и было поздно возвращаться сюда, поэтому я забрался на первую же крышу и лежал там до утра. А когда я сегодня утром залез сюда через окно, то увидел на диване своего двойника. Он ушел за минуту до того, как вы, мистер Тумнус, вошли в комнату. Корин кивнул шокированному Тумнусу, и тот машинально кивнул в ответ. Корин, не замечая всеобщего удивления, продолжил: ‒ Его зовут… ну, он не представился, но сказал, что бежит из Тархистана на Север с говорящим конем по имени Игого. ‒ С говорящим конем Игого, ‒ повторил Эдмунд, не зная, что еще сказать. ‒ Да. Он, кажется, что-то упоминал о том, что собирается бежать сегодня. Хорошо, что я вовремя вернулся: вы могли бы отплыть без меня, думая, что я ‒ это он! Эдмунд махнул рукой на здравый смысл и, плюхнувшись в кресло, расхохотался. ‒ Ох, Корин, и в самом деле, могли бы. ‒ Он все знает, ‒ тихо сказал Ринс. — Этот двойник знает о наших планах. — Знает. А мы не знаем, где он сейчас и передал ли он кому-то эту информацию. Возможно, все уже потеряно. — Он нас не выдаст, — вставил Корин. — Ваше высочество, вы не можете ручаться за юношу, которого видели всего полминуты, лишь на основании того, что он ваша копия, — сурово произнес Тумнус. — В сложившихся обстоятельствах нам уже не важно, можно ли доверять этому мальчику или нет, — все еще посмеиваясь, сказал Эдмунд. — Мы будем действовать, согласно плану, все равно другого у нас нет, и второго шанса сбежать нам тоже не представится. И будь, что будет. — А какой, кстати, у нас план? — спросил Корин без особого, впрочем, интереса, и у Эдмунда возникло острое желание придушить мальчишку. Ренс поведал Корину их план, пока Эдмунд и Перидан обыскивали дом, чтобы убедиться, что двойник принца и впрямь сбежал, а не спрятался в каком-нибудь укромном уголке. — Остается лишь надеяться, что паренек не желает нам зла, — сказал Перидан. — Ну, мы накормили его отменным обедом, а королева Сьюзен несколько раз его поцеловала, — заметил Эдмунд. — У него достаточно причин, чтобы не желать нам зла. Перидан взглянул на него, всем своим видом давая понять, что сейчас не время для шуток. Эдмунд его проигнорировал. В конце концов, все было настолько плохо, что Эдмунд, который ничего не в состоянии был изменить, мог только посмеяться над этим.