Испытания короля Эдмунда

Глава одиннадцатая, в которой король Эдмунд и королева Люси разговаривают по душам

Пока король Лум рассказывал Кору историю о том, почему тот вырос практически рабом в доме рыбака, к Эдмунду подошел Громовое копыто. — Итак, мое пророчество о судьбе этого мальчика исполнено, — сказал он. — «Спасти Орландию от величайшей опасности, которая ей когда-либо грозила», — вспомнил это пророчество Эдмунд. — Незавидная судьба. — Ваше величество, думаю, орландцы, которые сохранили сегодня свою страну, свободу и жизнь, с вами не согласятся, — мягко сказал Громовое копыто. Эдмунд не нашел, что ответить, и сменил тему разговора: — Где Люси? — Насколько я знаю, королева в замке. — Спасибо. Эдмунд зашел в замок, изрядно поплутал по нему и, спросив, наконец, куда идти, нашел крыло, отведенное монаршим гостям. Люси стояла в коридоре и наблюдала за тем, как слуги вносят в комнату дорожный сундук. — Эд, хорошо, что ты пришел. Твои вещи уже там, если хочешь вымыться и переодеться, — показав на дверь комнаты, сказала Люси. Эдмунд недоуменно посмотрел на сестру: на ней все еще была кольчуга, а распущенные и растрепанные волосы сдерживал лишь тонкий золой обруч. Ее лицо было грязным, на лбу выступила испарина, а штаны и пальцы были испачканы кровью. При всем при этом она стояла рядом с Дилли в чужом замке и выглядела, как королева. — Ты о чем? — не понял Эдмунд. — Дилли привезла нам вещи. Она покинула Кэр-Паравел вскоре после нас и ехала весь день. Эдмунд посмотрел на себя: рукав его туники был порван, на кольчуге — кровь, и он знал, что он такой же грязный и растрепанный, как Люси. — У меня не было времени подумать об этом… — Разумеется, не было, Эд, — успокоила его Люси. — У меня тоже. Это инициатива Дилли. — Надеюсь, вы не против, Ваши величества, — сказала Дилли. — Я и некоторые другие слуги решили, что это будет правильно. Вскоре приедут обозы с пожертвованиями обеим армиям и припасами для Анварда, поскольку им придется кормить втрое больше людей, чем обычно. К сожалению, первые обозы придут сюда не раньше завтрашнего утра. — Дилли, ты мой герой, — заявил Эдмунд. — Я сказала ей то же самое, — откликнулась Люси. — У тебя найдется минутка для разговора? — спросил Эдмунд у сестры. — Конечно, Эд. Они зашли в комнату Люси и встали на балконе, откуда была видна почти вся Орландия. — Рабадаш привел меня в бешенство, — посмотрев на Люси, сказал Эдмунд. — Я… я чуть не убил его, уже после того, как закончилась битва. — О, Эд, — только и смогла ответить Люси. — Когда я думаю о нем… Ты понимаешь, что сегодня Кор исполнил сделанное о нем пророчество? — Когда спас Орландию? Да, конечно. — В последнее время я постоянно спрашивал Аслана, почему он послал нам все эти проблемы, — тихо сказал Эдмунд. — Считаешь, что Аслан был жесток к Кору? — Нет! Разве ты не понимаешь, что это не имеет никакого отношения к Кору?! — выпалил Эдмунд. — Я ни разу даже не подумал, что дело может быть вовсе не в нас, — криво улыбнулся Эдмунд. — Я был таким дураком, Люси. Я был уверен, что Аслан нас бросил. Мне и в голову не пришло, что проблемы Нарнии были не его целью, но средством. Я был страшным эгоистом, и не смогу теперь посмотреть ему в глаза. — Так, во-первых, перестань дурить, — строго сказала ему Люси. — Конечно, ты сможешь посмотреть ему в глаза. Ты не первый, кто сомневался в нем, и не первый, кто осознал всю глупость своих сомнений. Он, как мы сами любим повторять, не ручной лев. — Нет, — не стал спорить Эдмунд. — Я просто забыл, насколько он добр. — Во-вторых, — продолжила Люси, — Сьюзен нарнийка, и все случившееся касалось всей страны. И всех нас. Кор спас Орландию, вы смогли сбежать из Ташбаана, Питер сражался за Нарнию, а я приглядывала за ней. Мы все делали то, что должны. Раз уж у Аслана хватило сил, чтобы позаботиться обо всем этом, он, конечно же, смог бы напомнить нам как о том, что он в состоянии это сделать, так и о том, что он в своей доброте направляет нас, хотя мы не всегда это понимаем. — Нас? — внимательно посмотрел на Люси Эдмунд. — Я тоже волновалась о подобных вещах, — тихо сказала Люси. — Считала, что все это очень несправедливо. Почему Кор вырос рабом в доме рыбака, когда он должен был расти, как принц, в родном замке? Как можно назвать справедливым нападение Рабадаша на Орландию? Ведь если бы Кор не доставил вовремя свое сообщение… — Она вздохнула и немного помолчала. — В любом случае, что точно несправедливо, так это обвинять во всем Аслана. Бар был казнокрадом, и это его собственная вина. Рабадаш — трусом и предателем, и никто в этом не виноват, кроме него самого. Эти два обстоятельства связаны лишь вмешательством Аслана, который сделал так, чтобы Рабадаш потерпел поражение, а Кор поспособствовал этому, исполнив пророчество, и вернулся в Орландию. Раньше я никогда не говорила о своих сомнениях, потому что стыдилась их. — А теперь я мучаю тебя и своими сомнениями, — покачал головой Эдмунд. — Однако теперь мы оба усвоили свои ошибки. И, полагаю, ты права. Уверен, Аслан простит тебя, а значит, простит и меня. Иначе вряд ли он стал бы тратить силы на то, чтобы преподать нам этот урок. — Да, так оно и есть. А я просто расстроена после сражения и рассеянна, потому что все еще злюсь на Корина. Кстати, оригинальное наказание. — Откуда ты о нем знаешь? — О нем все говорят. Если бы не Рабадаш с этим его дурацким прыжком, Корин еще много недель был бы героем каждой шутки в Орландии. — И поделом. — Верно. Возможно, он тоже усвоит свой урок. — А возможно, Корин никогда не повзрослеет, — возразил Эдмунд. — Ему только повезет, если так, — рассмеялась Люси. — А теперь иди отсюда, я хочу снять, наконец, эту одежду и принять ванну. К тому же, ты ужасно пахнешь. Эдмунд широко улыбнулся и пошел в свою комнату. Какой-то инициативный слуга уже налил ему ванну. Раздевшись, Эдмунд смыл с себя грязь и пот, и надел чистую одежду. За ужином принц Кор, которого всю жизнь звали Шастой, рассказал, как он попал на север. Как встретил говорящего коня Игого, тархину Аравиту и говорящую лошадь Уинни, и как они все вместе направились в Ташбаан. Эдмунд не мог сдержать улыбки, слушая рассказ Кора о его пребывании в Ташбаане. Кор поведал, как Аравита подслушала планы Рабадаша о вторжении в Орландию, и как они пересекали пустыню, торопясь, как могли, чтобы успеть вовремя. Как они встретили Отшельника, и как Кор отправился на поиски короля Лума. Как заблудился в тумане и случайно оказался в Нарнии. Тут Лум прервал его, сказав: — Тебе необычайно повезло, сын мой, ты ведь мог упасть в пропасть. Как ни странно, Кор, который точно видел при свете дня, каким опасным был перевал, сказал уверенно: — Мне не грозила опасность, сир… отец. Рядом со мной по краю пропасти все время шел гигантский лев. Он сказал, что всю жизнь присматривал за мной. И, кажется, так оно и есть. На глаза Люси навернулись слезы, и она начала часто смаргивать их. Эдмунд, глаза которого тоже не остались сухими, взял ее за руку. — Раз ты был на попечении Аслана, то я не буду больше с ужасом думать о том, как ты шел через перевал ночью, — медленно произнес Лум. — Аслан не всегда будет вести тебя, но всегда — в верном направлении. Эдмунд перевел взгляд за окно, стараясь не выдать своего удивления. Как так получилось, что именно это ему так нужно было услышать? Раз уж Кор спокойно относился ко всему, что ему довелось пережить, Эдмунду тем более не пристало жаловаться на месяц затянувшихся переговоров. Он с улыбкой посмотрел на Кора. Они были знакомы всего один день, но при этом Аслан использовал Кора, чтобы научить Эдмунда доверять ему. Как это похоже на Аслана. Кор продолжил свой рассказ о том, как он встретил в Нарнии гномов, которые накормили его завтраком, и как потом повстречался с нарнийской армией и снова вернулся в Орландию. ‒ Вот моя история, ‒ закончил Кор. ‒ Мне только ужасно не нравится, что я оставил остальных у Отшельника. ‒ Уверена, Отшельник сейчас разделяет твою точку зрения, ‒ лукаво сказала Люси. Почти все за столом рассмеялись, и на лице Кора появилось непонимание. Пожалев его, Эдмунд объяснил вполголоса: ‒ Ну, в конце концов, он же Отшельник. После этого Кор улыбнулся, а Лум, глядя на него, просиял. ‒ Не беспокойся об этом, ‒ сказал ему Лум. ‒ Завтра ты поедешь за ними и привезешь сюда. Твою подругу зовут леди Аравита, верно? Попроси ее остаться жить здесь, если ей у нас понравится. У замка давно не было хозяйки, и я буду рад, если ей станет леди Аравита. Она, несомненно, отважна и умна. ‒ Попрошу, ‒ пообещал Кор. Следующим утром Эдмунд и Люси завтракали с Лумом в залитой солнцем комнате и беседовали о пире, который решили провести через несколько дней, когда в дверь вошел Корин. Недовольный, с мутными от недосыпа глазами, он сел за стол и молча, ни с кем не поздоровавшись, наложил полную тарелку еды. Когда он, наконец, поднял голову, Эдмунд смерил его взглядом и сказал: ‒ Если ты еще раз ослушаешься моего приказа, я не буду таким милосердным. Это мое последнее предупреждение. ‒ Да, Ваше величество, ‒ ответил Корин и, осмотревшись, спросил: ‒ А где Кор? ‒ Отправился к Отшельнику, забрать у него своих друзей, ‒ ответил Лум. ‒ А, Аравиту и лошадей, ‒ оживился Корин. ‒ Полагаю, Кор рассказал тебе об этом вчера по дороге в Анвард, ‒ сухо сказал Эдмунд. ‒ Э-э-э… да, сир, ‒ ответил Корин гораздо тише и покорнее, чем обычно ‒ Тогда ему не придется повторять свою историю, ‒ сказал Лум, вмешиваясь в противостояние Эдмунда и Корина. ‒ Они должны быть здесь к обеду. ‒ Отлично. Мне очень хочется познакомиться с леди Аравитой, ‒ сказала с улыбкой Люси. ‒ Конечно, ‒ отозвался Эдмунд, ‒ ведь она, судя по всему, очень на тебя похожа. ‒ Кор так хвалил их всех, что мне не терпится их увидеть, ‒ добавил Корин. Несколько часов спустя Эдмунд встретил в коридоре Люси, которая вела тархистанскую девочку примерно того же возраста, что и Корин, в комнаты рядом с королевскими. Поклонившись тархистанке, он спросил: ‒ Леди Аравита, если я не ошибаюсь? ‒ Да, сир. ‒ Тархина Аравита, позволь представить тебе моего брата, Эдмунда Нарнийского, ‒ сказала Люси. Аравита кивнула Эдмунду и сделала тархистанский книксен. ‒ Думаю, что вы уже не раз слышали это, но я хочу поблагодарить вас за помощь принцу Кору, а с ним и Орландии с Нарнией. Мы у вас в долгу. ‒ Ваше величество очень добр, однако атаковать ваши народы без причины, с одной лишь целью похитить женщину и сделать ее насильно своей женой, ‒ подло и презренно. Если бы я не постаралась этому помешать, я потеряла бы честь и самоуважение, ‒ ответила Аравита. ‒ Ты совершенно права, ‒ сказала ей Люси. ‒ Прежде чем я оставлю вас вдвоем, скажите, пожалуйста, где сейчас лошади, с которыми вы путешествовали? Я хочу поговорить с ними. ‒ Последний раз я видела их во дворе, но, кажется, Кор собирался показать им конюшню, ‒ отозвалась Аравита. ‒ Он что, намерен поселить их с обычными немыми лошадьми? ‒ возмутилась Люси. ‒ Насколько я поняла, он, напротив, отговаривал их от того, чтобы остановиться там, ‒ ответила Аравита. ‒ Однако они всю жизнь прожили с немыми лошадьми, и не знают, как может быть по-другому. ‒ Он их друг, и я уверен, что он не хотел оскорбить их, ‒ добавил Эдмунд. ‒ Я поговорю с ними. Попрощавшись с Люси и Аравитой, Эдмунд пошел к конюшням и уже издалека услышал голос принца Кора, спорившего с кем-то. ‒ Игого, ты не можешь остаться здесь! Отец мне голову за это оторвет. В замке сейчас много нарнийских лошадей, участвовавших во вчерашнем сражении. Почему ты не хочешь, чтобы я тебя с ними познакомил? Голос доносился из дальнего конца конюшни, и Эдмунд направился туда. ‒ Это обязательно? ‒ спросил, видимо, Игого, явно не в восторге от идеи Кора. ‒ Что, ты опять волнуешься о ерунде вроде: «Катаются ли говорящие лошади по земле?», ‒ услышал Эдмунд третий голос. ‒ Игого, сколько раз нужно повторять, что… ‒ Я был бы благодарен вам, моя леди, если бы вы не делали скоропалительных выводов, не имеющих под собой оснований, ‒ резко сказал тот, кого Кор назвал Игого. ‒ Нет оснований? Как же! ‒ фыркнул этот третий, и это было определенно лошадиное фырканье. Почуяв приближение Эдмунда, его скакун высунул голову из стойла и громко всхрапнул. Собеседники Кора замолкли, а Эдмунд, погладив своего коня по морде, пошел дальше. Игого и впрямь выглядел как отличный боевой конь, в то время как стоявшая рядом с ним кобылка была, очевидно, лошадью для дамы. И она немедленно склонилась перед Эдмундом, когда он приблизился к ним. ‒ Игого, Уинни, это король Эдмунд Нарнийский, ‒ представил его Кор. ‒ Когда я узнал, что вы нарнийские говорящие лошади, я счел нужным встретиться и побеседовать с вами, ‒ сказал с улыбкой Эдмунд. ‒ Игого, принц Кор прав: ты говорящий конь, и будет крайне неприлично, если ты останешься в этой конюшне. Несчастный Игого повесил голову, а Уинни, которая выглядела очень довольной, хотя и постаралась скрыть это, спросила: ‒ А где остановились нарнийские лошади, Ваше величество? ‒ В другой конюшне? ‒ поинтересовался Игого, быстро повеселев. ‒ Да, но она отличается от этой. К примеру, там нет дверей. Помимо всего прочего, вы не можете жить здесь, потому что не сможете открыть двери и выйти, если захотите. Вы гости, а не пленники. ‒ О, это… логично, ‒ пришлось признать Игого. У Уинни был такой вид, как будто она очень хотела лягнуть Игого и лишь с трудом сдержалась. Кор с облегчением посмотрел на Эдмунда и предложил: ‒ Я могу отвести их туда, Ваше величество. ‒ Почему бы нам всем туда не пойти? ‒ ответил Эдмунд. Они вчетвером покинули конюшню, и Эдмунд, повернувшись к Кору, сказал: ‒ В Ташбаане Тумнус, принимая тебя за Корина, пригласил тебя на Праздник лета. Это приглашение остается в силе. Ты, возможно, не захочешь так скоро покидать Орландию, но знай, что мы всегда рады тебе в Нарнии. ‒ Звучит интересно, ‒ ответил Кор. ‒ Что такое Праздник лета? ‒ Это отличное время, когда вся Нарния празднует и веселится. Учитывая все произошедшее, нам придется работать в поте лица, чтобы успеть все подготовить, но мы постараемся. Когда настанет Макушка лета, мы отправимся из Кэр-Паравела к Кургану Аслана, и всю неделю будем устраивать фейерверки, жечь костры, пировать и танцевать. Все замечательно проводят эту неделю, если, конечно, не позволяют фавнам и дриадам увести себя в пылу танца непонятно куда. ‒ Как это? ‒ спросил с улыбкой Кор. ‒ Это не опасно? ‒ встревожилась Уинни. ‒ Ничуть не опасно, просто потом бывает неловко. Фавны и дриады очень уж увлекаются танцами. Они увели так Люси в прошлом году. Она вдруг очутилась у Бобровой запруды, не представляя, как она там оказалась. Домой Люси вернулась лишь через три дня. Все рассмеялись и незаметно для себя дошли до стойл, где расположились нарнийские лошади. ‒ Вы двое, ‒ обратился Эдмунд к Уинни и Игого, ‒ вольны вернуться в Нарнию, когда захотите, но вам необязательно идти туда в одиночку. Если желаете, можете присоединиться к нам. А в Кэр-Паравеле мы дадим вам подробную карту Нарнии, и вы решите, где предпочтете обосноваться. ‒ Да, но как живут нарнийские лошади? ‒ спросил Игого. ‒ А вот об этом вам лучше спросить их самих, ‒ ответил Эдмунд, заходя в стойла. Как он сказал раньше, они действительно отличались от конюшни для немых лошадей. Кентавры разбили лагерь в лесу и появлялись в замке только для патрулирования территории и чтобы поесть, и, конечно, подумать не могли, чтобы жить в стойлах. Но помимо лошадей здесь жили также три единорога, и каждое стойло было настолько большим, что там могло поместиться и два коня. Дверей у стойл не было, только просторный предбанник. Казалось, что все стойла заняты, и Эдмунд не был уверен, удастся ли им устроить с удобством Игого и Уинни. Приблизившись к одному из стойл, Эдмунд вежливо постучал по стенке, и к нему вышел гнедой жеребец. ‒ Да, Ваше величество? ‒ Привет, Лар, ‒ жизнерадостно сказал Эдмунд. ‒ Я хотел узнать у тебя, найдется ли здесь место для этих лошадей. Это Игого и Уинни, они нарнийцы, но были похищены из своих стад еще в детстве. Им надо где-то переночевать, и я понадеялся, что у вас найдутся свободные стойла. Если нет, я прикажу построить парочку временных. ‒ Не беспокойтесь, мы найдем, куда их поселить, ‒ ответил Лар. ‒ Вы можете остановиться в любом свободном стойле, я их вам покажу. Добро пожаловать домой. Игого и Уинни поблагодарили его за гостеприимство и доброту, и Эдмунд с Кором решили, что им уже можно возвращаться в замок. Уходя, Эдмунд услышал, как за его спиной Лар сказал своим гостям: ‒ Король Эдмунд, конечно, хороший человек, но, как и другие Сыны Адама, совершенно не умеет нормально разговаривать. По-настоящему меня зовут Ларри-орри-хейрни-хинни-хи. Не представляю, какие имена люди могли исковеркать, называя вас Игого и Уинни. Кор весело посмотрел на Эдмунда, который лишь пожал плечами, давно привыкнув к подобным упрекам своих подданных не из числа людей. ‒ Я стараюсь, как могу, ‒ сказал он, и Кор рассмеялся.