Один укус, я знаю, я должен, Я должен... Chevelle — Letter from a Thief
Бледно-синее небо стало светлеть, и несколько птиц уже запели свою песню за окном моего дома. Может, парень, сидящий напротив меня, и не слышал этого, но мой слух был острее, чем у любого смертного человека. Он продолжал прожигать меня своим испытующим взглядом, ожидая, когда я расскажу ему все. — Скоро рассвет, — бросил я, глядя на окно за спиной юноши. Он хитро улыбнулся, показывая этим, что знал что-то такое, о чем я и не догадывался. — Вряд ли это проблема для Вас, — ответил он мне. Он играл в сложную и запутанную игру со мной, думая, что своими тонкими ниточками из угроз свяжет меня и будет водить, как ручного питомца. Но мне сто пятьдесят три года. Я слишком хорошо успел изучить людей. Я, как и их холодная и мрачная тень, стоял где-то там, в углу темного коридора, и ловил их жизни и эмоции в свою копилку знаний. Я видел, что мальчишка не так прост, что он умел играть, но я умел еще лучше. — Что я, по-твоему, получу, если соглашусь на твою сделку? — спросил его я. Он нахмурился, раздумывая над ответом, и подпер подбородок рукой. — Ну, я точно могу обещать, что сохраню все в тайне. Разве этого не достаточно? Я пристально посмотрел на него. — Могу я подумать? — М-м…да. Минуты Вам хватит? — усмехнулся мальчишка. — День. — Хотите посоветоваться с другими вампирами? Я покачал головой в знак отрицания. — Вряд ли это безопасно для меня. Из-за тебя мне почти подписан смертный приговор. — Что? — он снова усмехнулся, словно не принимал мои слова всерьез. Но я не шутил, эта ситуация действительно могла сулить мне большие неприятности. Он пришел ко мне, а значит, это я по большей части виноват. — Ты придешь завтра, и я дам тебе ответ, — я встал с кресла и подошел к окну, сквозь которое уже стали пробиваться яркие лучи солнца. Легким движением руки я закрыл его тяжелыми, плотными шторами темно-бардового цвета, и комната снова погрузилась в полумрак. Я слышал, как парень поднялся с кресла, и мне в голову снова ударил запах его тела. Он выделялся очень ярко, и я не знал почему. Возможно, у меня сильное обострение чувств из-за того, что я уже около трех дней ничего не ел. Я прикрыл глаза, стараясь не сосредотачиваться на этом запахе. Но парень словно назло подошел ко мне ближе. — Я буду очень благодарен, если обо мне не будут знать другие вампиры, мистер Росс, — тихо проговорил парень у меня за спиной. — И моя благодарность проявится в том, что я сохраню в секрете ещё и все те улики, которые ведут к Вам как к виновному в убийствах более тридцати человек. Я улыбнулся уголком губ, но так, чтобы мальчишка не увидел этого. Маленький хитрый олененок. — Кстати, — после короткой паузы добавил он. — Мое имя — Брендон. Снова раздались тихие шаги за моей спиной, и спустя несколько секунд хлопнула входная дверь, оповещая, что шантажист по имени Брендон покинул мой дом.***
Я вернулся домой после работы где-то в начале первого и, заметив горящий свет в гостиной и понимая, что у меня снова гость, ощутил некое дежавю. — Может, мне следует установить сигнализацию? — пройдя в гостиную, обратился я к парню, удобно расположившемуся на диване. Я скинул свое пальто на кресло и скрестил руки на груди. Он оторвался от черкания в своем блокноте и поднял на меня взгляд. — Да ладно Вам, могли бы хоть дверь для начала закрывать, — усмехнулся он. — До тебя ко мне никто не вламывался. — Я не вламывался! Вы сами пригласили меня вчера, — пожал плечами Брендон. — Я ведь не знал, когда Вы возвращайтесь с работы, у Вас странный график. А на улице холодно, я не хотел ждать у порога, как собачка. — Ты наглый, — констатировал факт я, садясь в кресло напротив мальчишки. Он сегодня выглядел весьма симпатично, наверное, потому, что убрал назад свои растрепанные волосы, а это сделало его немного старше на вид. Но он все же был похож на маленькую мышку в этих очках и растянутом белом свитере. — Вы приняли решение? — поерзав на своем месте, спросил он. — Да, — коротко бросил я. — Что «да»? — Я согласен, — кивнул головой я и выдержал короткую паузу, прежде чем продолжить: — Но вот, видишь ли, наш обмен не равноценен. — То есть? — непонимающе хмыкнул Брендон. — Ну, ты ведь в любом случае не отдашь мне все свои находки, а значит, я всегда буду в зависимости от твоих улик. Ты сможешь шантажировать меня столько, сколько тебе захочется. — Я ведь пообещал, что ничего не сделаю. Они нужны мне только для безопасности, — возмущенно ответил на это парень, и на его лбу проступили еле заметные морщинки. — Да… но мне придется скрывать многое от других вампиров. Подставлять себя под угрозу смерти. И все из-за тебя. Брендон нахмурился. Он очень забавно делал это, когда раздражался. Это, похоже, его привычка: когда он раздумывает над чем-то, на его лбу очерчивается складка, а губы поджимаются. — Ладно… я понял. Что Вы хотите? Я не отдам их Вам в любом случае, — бросил он. — Что ж… тогда… — я встал и приблизился к парню быстро и легко. Он даже вздрогнул от того, как внезапно я очутился возле него. Я пристально посмотрел на него сверху вниз и сквозь стекло его очков увидел темно-карие глаза. Они с любопытством смотрели на меня, а я — на них. Мы завораживали друг друга. Дыхание парня сбилось и ритм сердца участился, когда я наклонился и приблизился еще немного, проводя носом по его щеке и вдыхая запах его тела. Из-за проблем с донорской кровью я голодал уже четвертый день, а тут он с этим запахом крови. И мои десны приятно засаднило. — Ты дашь мне себя… — Что? — быстро перебил меня парень, чуть ли не взвизгнув от удивления. — Укусить, — закончил фразу я, немного отстраняясь от него, но не разрывая зрительного контакта. — То есть как… — Да. У меня сейчас проблемы с кровью. — А если Вы убьете меня? Я удивленно приподнял бровь. — Я умею контролировать себя. Да и тем более я не могу тебя убить, ты ведь сам сказал. — И я не стану вампиром, если Вы укусите меня? — Боже, нет, — закатил глаза я. Парень стал нервно кусать губы, а после неуверенно кивнул, подписываясь на мои условия. Он согласился слишком уж быстро. Но я видел, что он сделал это не просто потому, что я вынудил его. Нет. Он мог отказаться от этого, но он сделал это, потому что он любопытный. Потому что он хочет испытать это: то, как мои клыки будут прокусывать его нежную кожу. Потому что он уже очарован мной, хоть и не знает этого. — Укусите меня сейчас? — спросил он, с любопытством смотря на мои губы. Я усмехнулся. — Как тебе будет угодно, — ответил я, но сразу же после сказанной фразы задумался, осматривая парня. — Ты давно ел? — Что? — Когда ты ел? — повторил я. До него дошел смысл фразы, и он выдал понимающее «Оу». — Может, днем или часов в пять. Не помню. — Давно. Тебе стоит поесть. — Какое это имеет значение? — удивленно спросил он, и я улыбнулся его глупому вопросу. — От потери крови тебе станет плохо. Будет кружиться голова, немного тошнить, а учитывая, что ты так поздно ел, ты ослабеешь и свалишься в обморок. Хочешь этого? — парень фыркнул. — Я закажу тебе поесть. Я встал из своего полусидящего положения и направился на кухню, чтобы достать из кухонного ящика стопку разных рекламных буклетов каких-то ресторанов, где я мог заказать еду для Брендона. Парень прошел на кухню за мной, внимательно наблюдая за моими действиями. Я заказал ему две пиццы и сок. Еду доставили быстро, и вот уже Брендон сидит на полу моей гостиной с набитым ртом и смотрит какую-то глупую передачу по телевизору, пока я вновь и вновь перелистываю страницы его злосчастной папки. — Вы всегда жили в Питтсбурге? — в перерыве между пережевыванием пищи спросил он. Я оторвал свой взгляд от страниц и посмотрел на него. — Нет, не всегда. Только после того, как стал вампиром. — А до этого? Я видел фото цирка. Вы жили там? Я выдохнул и перелистнул на страницу, где было то самое фото, о котором он говорил. Черно-белое, оно было отсканированной копией настоящего. Конечно, на нем трудно было разглядеть людей, но я сразу почему-то бросался в глаза. Мы сделали это фото, как только прибыли в Питтсбург. Я и цирковая труппа, в которой я тогда числился. Я осмотрел каждое лицо на снимке и улыбнулся воспоминаниям, ведь цирк — это, наверное, единственное место, где я был счастлив. Там почти не было плохих моментов, только хорошие. Я провел пальцами по изображению, очерчивая контуры своих друзей, и обратил внимание на маленькую девочку в левом краю фото. Она прижалась ко мне очень близко, а я положил руку на ее плечо. — Я попал в цирк, когда мне было тринадцать, — оторвав взгляд от фото, произнес я. — Вернее, сбежал туда. Мне надоело дома, я хотел свободы. — Почему цирк? — спросил парень, откусив очередной кусок пиццы. — Я всегда любил цирки, — просто объяснил я. Я не лгал, так и было на самом деле. — Родители иногда водили меня на шоу, и я часто представлял, что я один из артистов этого бродячего цирка. И вот в один день я решил, что пора прекратить представлять и стать одним из них. — Так, значит, Вы были в бродячем цирке, пока не приехали сюда? Я улыбнулся. — Да. Когда я приехал сюда, то… встретил кое-кого. — Вампиров, — догадался Брендон. — Вампиров, — повторил за ним я. — Я все еще не понимаю, что за система у вас работает. То есть что это, если не гнездо? — Мы называем это «культ». — «Культ»? — Да. Ты действительно хочешь знать об этом? — он кивнул в знак согласия и принял сосредоточенный вид, ожидая продолжения моего рассказа. — Сложно точно описать, что это такое. Что-то вроде государства для вампиров. Есть власть, есть подчиненные ей. — Но разве «культ» — это не поклонение чему-либо? Идолу там, ну, Вы понимайте. Я пожал плечами. Но не успел я хоть что-нибудь сказать Брендон снова начал задавать вопросы. — Как много вампиров в Питтсбурге? — Я не уверен. Может, несколько сотен. Не все оседают на одном месте, некоторые любят путешествовать. Ты доел? — спросил я, посмотрев на то, что парень управился уже с половиной одной пиццы и больше не ел. Он покачал головой, и я взял его тарелку и остатки пиццы, чтобы унести это обратно на кухню. Когда я вернулся, Брендон с ногами забрался на мой диван, и я хотел прямо зарычать на него, потому что, черт, он действительно наглый. Но мне пришлось выдохнуть и нацепить безразличное выражение лица, потому что я вроде как гостеприимный хозяин сейчас. Я подошел ближе, и он сразу убрал ноги с дивана, давая мне место сесть рядом с ним. Он выглядел задумчивым сейчас: ему, наверное, было что осмыслить после сказанного мной. Я присел возле него, и парень едва вздрогнул, а после придвинулся ко мне ближе и положил голову мне на колени. Он зажмурился и провел рукой по своей шее, убирая с нее волосы. — Что ты делаешь? — спросил я. — Жду, когда Вы сделайте это, — ответил он, все так же не открывая глаз. Даже сквозь ткань брюк я чувствовал, насколько температура его тела выше моей. Он был очень теплым. Нет, он был горячим. Обжигающе горячим, как и все люди для меня. — Встань с меня, — он, наконец, открыл глаза и поднял голову с моих коленей. Его взгляд был удивленным. Я схватил его за руку и притянул к себе запястье. Брендон сразу встрепенулся, но даже не успел ничего сказать, как я вонзил зубы в его руку (мои клыки уже почти полностью вышли, поэтому я легко прокусил нежную плоть). Парень зашипел от боли, но мне было плевать. Голод был слишком сильным, что бы я ждал дальше. Боже, не знаю, может быть, дело все же в том, что я очень давно не ел, но он так быстро стал сладким. Обычно сначала рецепторы вампиров ощущают настоящий вкус крови. Соленый, немного металлический, а после, уже спустя некоторое время, он становится сладким и приятным. Но тут горячая жидкость сразу была такой пьяняще приятной, что я еле удержал стон, как и парень, только он стонал явно не от удовольствия. Я еще крепче вцепился в его руку и сильнее разорвал кожу, что бы получить больше крови. Брендон стал вырываться, я почувствовал запах страха, исходящий от него. — Блядь, — сдавленно прошипел он, когда я оторвался от него. Он сразу резко отдернул свою руку и посмотрел на рану, что бы оценить размеры ущерба. — Кровь все еще идет. Я снова взял его за руку, только на этот раз осторожно и медленно поднес к своему лицу. Он хотел вырвать ее, но успокоился, заметив, как я аккуратно провел языком по его ране, слизывая капли крови. Она перестала идти спустя пару секунд, потому что в слюне вампира есть гемостатические средства, помогающие свертыванию крови. Брендон заметил, что его рана уже немного затянулась, и хмыкнул. — Почему за руку? — спросил он. — Что-то не так? Могу укусить сюда, — я усмехнулся и положил руку на внутреннюю часть его бедра, и он вздрогнул и резко отскочил от меня на несколько сантиметров. Он смутился, потому что парня возбудило мое прикосновение, я чувствовал это, я видел это. — Что за черт, — воскликнул он. — Это хорошее место для укуса, а в шею нельзя кусать, — спокойно ответил я на его предыдущий вопрос и расслабленно откинулся на спинку дивана, зато мальчишка все еще был напряжен после моего прикосновения. — Нельзя? — удивился он. — В «культе» есть закон: нельзя кусать смертных в шею. Просто это заметно, и если кто-то увидит такой укус на человеке, то могут возникнуть проблемы. — Она так… так быстро затянулась, — не отрывая взгляд от своей руки, задумчиво произнес Брендон. Мою последнюю фразу он, похоже, пропустил мимо ушей, так как уж больно заворожено наблюдал за своим запястьем, где уже почти ничего не осталось, кроме рубцов. — Да-да, — равнодушно бросил я. — Но… если моя рана на руке так быстро зажила, то и на шее может так же, разве нет? — он оторвался от рассматривания своей руки и обратился ко мне. — Да, но закон есть закон, — парень хмыкнул на мой ответ. — Какие еще существуют законы? — Их много, так же, как и у людей, но самый важный тот, согласно которому никто не должен знать о «культе», кроме членов «культа». Это карается смертью. Теперь ты понимаешь, как подставляешь меня? — Я никого не подставлял! Это сделка, и если Вы все выполните, то никто об этом не узнает. Торжественно клянусь, — вдохновенно и с толикой сарказма произнес он, кладя руку себе на сердце. — Зачем тебе все это? — задал вопрос я, сбивая им Брендона с толку. Он непонимающе посмотрел на меня и немного замялся с ответом. — Это ведь не просто интерес. Люди не настолько любопытны, чтобы рисковать жизнью. Хотя, может, ты просто глуп? Но я в это не верю. Что ты скрываешь, мальчик? Брендон хищно ухмыльнулся и развернулся к телевизору, тем самым отворачиваясь от меня. Отвечать он явно не собирался, но это ничего, я отлично разгадываю загадки. Я, как и парень, обратился к экрану телевизора, когда послышался шорох у окна. Брендон не повел и ухом, продолжая смотреть глупую передачу, потому что звук был слишком тихим для человеческого восприятия. Это были шаги. Медленные, осторожные. Я еле заметно дернул головой, чтобы посмотреть на окно, но там ничего не было заметно. Это была тень, тихая, невидимая, такая же, как и я. Это был вампир. — Тебе лучше переночевать здесь. Уже поздно, — не переставая смотреть на окно, произнес я. Брендон оторвался от экрана и непонимающе посмотрел на меня. — Ничего страшного, я возьму такси, — сказал он спокойно, как само собой разумеющееся, но я видел, что его просто испугала перспектива провести со мной ночь в одном доме. А зря, за его пределами сейчас было куда опаснее. — Откуда у бедного студента деньги на такси? Да и к тому же твое общежитие уже закрыто. — Откуда Вы знаете, где я живу? — с подозрением спросил парень. — Ты копал под меня, я — под тебя, — улыбнулся я, глядя ему в глаза. Он покачал головой и улыбнулся мне в ответ. — Вот, значит, на что Вы потратили день раздумий? — «Не совсем», — пронеслось у меня в голове, но я просто кивнул в ответ. — В любом случае у меня есть друг — Спенсер. Я переночую у него. — Твой друг — полицейский? — уточнил я. — И что ты ему скажешь? Что загулялся допоздна и решил пойти к нему? Или что слишком долго сидел в гостях у одного вампира, а потом побоялся переночевать у него? Он же полицейский, твой друг. Он знает тебя и расколет. И тебе придется сказать ему правду. А мне это ни к чему. Брендон закатил глаза и поднял руки в примирительном жесте, показывая, что в этой перепалке он проиграл. — Я постелю тебе в гостевой, — я поднялся с дивана и направился в гостевую комнату, но уже в коридоре остановился, снова услышав тихие шаги на улице. У парадной двери кто-то был.