Встреча с мечтой

— Всё понятно. Кроме одного — откуда он взялся в нашем времени. И кто этот бестактный тип, по вине которого ты полдня такая пасмурная? — Ну почему сразу бестактный? — Потому. Разве не бестактность — так бесцеремонно внушать людям чувство вины?! — Паш, успокойся. А вдруг он в самом деле страдает так, как говорит. — Страдает? Это он так сказал? Ну значит, от собственного эгоизма страдает. Значит, Будда, просветление и тибетские монастыри ему в помощь. А если он не хочет облегчить свои страдания такими способами — тогда пусть ещё пострадает. — Не будь таким категоричным. — Зато ты слишком добрая. -…Да уж, ты иногда разительно меняешься. И неожиданно из очень чуткого человека вдруг превращаешься в… — Жестокого? — Нет, конечно, ну что ты. Просто мне кажется, что ты спешишь обвинить человека, даже не зная ещё ничего. — Просто я лучше тебя понимаю, что к чему. — Почему? — Потому что из нас двоих именно я мужчина. — Какое это имеет значение в данном случае? — В данном как раз и имеет. Алис, ну правда — я знаю, кому сочувствовать можно и нужно, а кто и обойдётся, так как страдает исключительно из-за своего эгоизма. — Может и так. Но сначала надо разобраться, из-за чего человек страдает. — А что тут разбираться? Сама подумай — разве станет тактичный человек говорить другому, что страдает из-за него? Как это вообще называется? Это только эгоисты так делают. — А что ты предлагаешь? Следовать совету Тютчева: «Молчи, скрывайся и таи — и чувства, и мечты свои»? — Нет, конечно. Молчать не надо. Но не нужно заявлять о своих страданиях (даже если они есть) и о том, что их причиной является неразделённая потеря «душевного покоя». Так как это то же самое, что напрямую обвинить человека в намеренном причинении вреда. Мол — «это ты виновата, что мне так плохо. А ну-ка быстренько сделай так, чтобы мне перестало быть плохо. А если ты так не сделаешь — ты вредина и злюка, ты жестокая девочка, не ведающая жалости, милосердия и сострадания». — Ты не преувеличиваешь?

***

— Нисколько. Наоборот — это я ещё не договариваю всё то, что я о нём думаю. — Можешь договорить. — Не могу. — Почему? — Потому что от этих слов тебя покоробило бы. — С чего ты так решил? Я вообще-то плотно занимаюсь социопсихологией. И мне полезно знать все нюансы. Так что, если ты можешь просветить меня в каких-то вопросах, то окажешь мне большую услугу, сделав это. — Договорились. Я честно расскажу тебе эти нюансы, но немного позже. Когда ты подрастёшь. А пока сосредоточься на теории своей социопсихологии. Пригодится. — Ну что это за речи? Я давно не ребёнок. — В этих вопросах ты именно что ребёнок. Ещё какой. Да ещё и чрезмерно впечатлительный. Так что даже не спорь, тут я точно знаю, как для тебя лучше. — А если ты опоздаешь просветить меня? А если именно твоё молчание станет причиной опоздания? — Исключено. Я позаботился об этом. — Каким образом? — Узнаешь в своё время. — Всё равно мне странно, что ты относишься ко мне, как к несмышлёнышу. — Когда ты подрастёшь и всё узнаешь — ты сама оценишь моё сегодняшнее молчание и согласишься со мной, что сейчас тебе рано такое слушать. — Посмотрим. — Ты сомневаешься? — Очень. Ты недооцениваешь мою подготовку. — Давай поспорим.