Путь

      Женька (астероид Х-57, 10 февраля 2383 г.)       Ангар. Пандус открыт, и от вакуума нас всех отделяет лишь плёнка силовой стенки. Первой высаживается группа Рекса. Кроган стоит, чуть поводя плечами. На его поясе висит мощный дробовик — плод творчества самого Мастера Войны и Грега. В руках — доработанная «Мотыга».       — Ну что, малявки, проверились? — рыкнул ящер.       Десантницы быстрыми выверенными движениями прошлись по своим бронекостюмам, проверяя, что, как и где закреплено.       — Готовы, Рекс, — кивнула Уильямс.       — Точка один! — слышится голос Джеффри.       — Я сегодня зол! — прорычал кроган. — Мне не дали спокойно позавтракать… и кто-то за это ответит!       По его броне побежали искорки — и она приобрела чёрно-серый цвет, как окружающий пейзаж. Рекс подобрался и шагнул с пандуса, за ним ушла и остальная его группа.       — Идём к точке два. До подхода тридцать секунд, — доносится голос пилота по связи.       У силовой стенки собралась синяя группа. Вижу, как Карл успокаивает разволновавшуюся Тали. Держит руками за плечи и что-то говорит — но связь в приватном режиме или в режиме группы, так что я не слышу, о чём идет речь. Потихоньку юная кварианка успокоилась. У двоих десантников «синих» за спиной видны ранцы джет-паков.       — Время! — говорит пилот — и группа вслед за Моно попрыгала вниз, последним ушёл Найлус. — До точки три — двадцать пять секунд.       Спокойные, как удавы, подошли люди Макса. Сам Акст тоже успокоился, и место волнения заняла холодная, спокойная злость. Немец шёл на работу, которую умел делать лучше всего. Рядом с ним стоял Гаррус — турианец был бодр и будто бы весел. Он держал в руках М-37 «Сокол» — эта дефицитная винтовка была у Пакти в единственном экземпляре… и чем Вакариан подкупил Абишека, что интендант выдал её, мне неведомо. Да и ладно. За спиной у бывшего СБЦ-шника на специальном подвесе висела «Пика» — после отстрела в тире на Цитадели Гаррус просто влюбился в эту мощную пушку.       Но вот пришло их время — по команде Джеффа народ высадился.       — Командир, пятнадцать секунд — и пора идти к Рексу, они на месте.       — Хорошо, Джокер, — отвечаю я, оглядывая свою группу. Девять десантников, да Сильвианн с Лиарой. Все стоят спокойно, лишь азари чуточку волнуется… ну, понятно — для неё это первая высадка в боевых условиях.       Включаю приватный канал с Сильв:        — Пригляди за Ли, Снегурочка.       — Договорились, — отзывается подруга.       Продавливаем плёнку силовой стенки. За ней — чёрно-серая поверхность, испещрённая кратерами и металлически блестящими сколами скал.       Корабль замедляется и голос Шутника говорит:        — Время, командир!       Просто шагаю вперёд, после чего медленно-медленно опускаюсь к поверхности и, согнув ноги, спокойно приземляюсь. Из-под ботинок разлетаются облачка пыли, затем медленно опускаются обратно на поверхность. Смешно подпрыгивая, топаем, ориентируясь на показания карты. Вот показался центр управления. С двух сторон торчат башни ПКО. И, похоже, есть ещё что-то… Крадучись, подползаем к краю расчищенного пространства и садимся за большими обломками камня. Что-то не даёт мне покоя, что-то не правильно…       — Фриц, проползи вон туда, к скале, и посмотри оттуда. Что-то мне не нравится здесь… ну не может ЦУП быть прикрыт лишь двумя турелями! — командую я Хаузеру — и мичман начинает осторожно пробираться в обход.       — Вот блять! — шепчет парень, забиваясь в какую-то щель. И я вижу, как по решётчатым фермам над воротами ангара двигаются ещё две турели.       — Фриц, замри! — крикнула я. — Остальные — не шевелимся!       Народ застыл за камнями. Башенки, проехавшись по направляющим и пошевелив стволами, убрались восвояси. Две другие скрылись под сомкнувшимися бронеколпаками.       — Хаузер, оставайся на месте. Как скажу — снова пошевелишься, заставив выползти турели. А пока ждём, когда ребята закончат в других местах, — командую я. Все затаились, ожидая доклада от пилота об окончании работы по трём другим точкам.       — Шепард, мы вошли! — раздаётся рычащий голос крогана. — У этих уродов ещё и варрены! Будьте внимательны! Один Уильямс всю руку обслюнявил прежде, чем она его зарезала, хе-хе-хе!       — Уильямс?!       — Я в порядке, мэм. Эта тварь только броню пожамкала, да действительно всю руку обслюнявила. У них только когти металлические — до стальных зубов, видимо, не додумались, — хихикая, отозвалась Эшли.       Слышится грохот очередей и матюги на кроганском.       — У нас всё, Шепард! Аленко занялся блоком управления, а девочки смотрят, что тут и как — может, найдём кого живого из ваших.       — Ты была права, Джейн — здесь было минное поле и пара засадчиков, — тихо докладывает Найлус. — Правда, я так и не понял, на что они рассчитывали… парни их просто в ножи взяли.       — Ты просто не понимаешь косность мышления пиратов, Найлус. Они ведь почти не пользуются джет-паками — зачем им? Вот и не ожидали, что смерть может прилететь, а не придти по земле… Да ещё и на фейерверк уставились — сам же видел, — вставил Карл.       — Да уж, видел… Всё, мы внутри. Ого, сколько вас тут! — воскликнул Найлус. Затем послышался грохот выстрелов.       — Здесь «зелёная группа». Башни уничтожены, заходим внутрь… ого, блять, варрены! В ножи тварей! — орёт Макс.       — Эта сука наверху! — кричит Борисовец.       Раскатисто рявкает ТСВР.       — Ни хуя себе… — шепчет кто-то. — Его напополам порвало!       — Не спать нахуй! Зажимай их в угол — и гранату туда! — орёт Макс. Гремят очереди, затем раскатисто грохает несколько взрывов.       — Накрылись, — подводит итог Гаррус.       — Твою мать! ГРАНАТА!!! — снова крик Серёги. Грохот взрыва. — Гаррус?.. ГАРРУС?!       — Жив… — отвечает турианец. — Проклятье… всю броню изорвало! В чём я теперь на выходы ходить буду, а?       — Сам-то цел? — спрашивает Акст.       — Вроде цел… лишь руку слегка поцарапало. Но броня, Макс… броня…       — Да хуй с ней, с бронёй! Главное — сам цел! А бронь мы тебе лучше прежней сделаем…       — Это память, Макс!..       — Вернёмся на Цитадель — отдашь в ремонт, а после уберёшь в шкаф до лучших времён.       — А как я на Феросе?..       — Да успеет тебе Грегори новую сделать, не переживай!       — Будем надеяться…       — Всё, я начинаю ломать контроль. Осмотрите здесь всё. А ты, Гаррус, побудь здесь, со мной, — раздаёт указания Макс.       — Хорошо, — отвечает турианец.       — «Синяя группа». Движок под контролем, — рапортует Моно.       — «Красная группа». Двигатель под контролем, — вторит ему Рекс.       — Это Акст. У меня всё, движок под контролем, — заканчивает Макс.       — Джейн, я над вами, — голос Джокера в наушнике.       Беру в руки маркер и навожу на первую башню. Ни звуков, ни вспышек — просто башенка разваливается, искря проводкой. Перевожу маркер на следующую — и история повторяется.       — Фриц!       — Понял! — отвечает мичман и изображает движение.       Турели выезжают — и тут же первая разлетается на обломки. Вторая, бросив шарить по поверхности, пытается выцелить «Норму»… но я тут же навожу маркер на неё — и последняя башня приказала долго жить.       — Это Шепард. Иду в ЦУП. «Нормандия»: берите контроль над астероидом и заканчивайте дело.       — Вас понял, командир, — ответил мне Пресли.       Подбегаем к воротам ангара.       — Как войдём? — спрашивает меня Сильв.       — Через резервный ход, — отвечаю я, указывая на люк в стороне от входа, при этом уже копаясь в программе-взломщике.       — А зачем? — интересуется Лиара.       — У заглавного хода нас ждут, а здесь — нет. Он вообще заблокирован… но я его уже вскрыла, — поясняю я, отключая взломщик инструметрона. — Всё, пошли.       Подхожу и, открыв люк, спускаюсь по скобам. Когда все оказались в вертикальной шахте, закрыла люк и пустила в шахту атмосферу — при этом разошлась нижняя диафрагма выхода. Под ней был широкий, тускло освещённый коридор. Когда все спустились, указала рукой направление, в котором, согласно схеме комплекса, был вход в ЦУП.       По пути попалась малая пультовая. Зашли в неё и стали смотреть на экранах, что делается в комплексе. В одном из помещений, под присмотром парочки четырёхглазых и варрена, сидела на полу группа заложников. В главном зале стояла и сидела ещё большая группа батарианцев. Один из них возился у какого-то устройства, лежащего на полу. Ангар был пуст, если не считать шарящихся по нему нескольких варренов. В нём стояла лишь парочка небольших грузовиков и покорёженный взрывом «Кадьяк».       — И на этом хламе они прилетели, что ли? — скептически уточнила Лиара.       — Похоже на то…       — Какие-то несерьёзные террористы, — бормочет Хаузер, разглядывая тех на экранах. — Ни прикрытия, ни патрулей. Бомба у них, похоже, поломана. Варрены эти… Хера они здесь забыли?       Вдруг из-за столов в пультовой послышался какой-то шум и звуки возни. Десантура вскинула винтовки и пошла в обход по помещению. Вот они кого-то заметили… Фриц расплылся в злодейской ухмылке, набрал в грудь воздуха и рявкнул на англике:        — Стоять, стрелять буду!       За столами пискнуло, затем раздался тоненький девичий голосок:        — Не стреляйте! Мы свои, мы люди!       — Выходи с поднятыми руками, — приказывает немец. Из-за стола поднимаются двое совсем молодых ребят.       — Кто такие? — спрашиваю я. — И как сюда попали?       — Моё имя — Кейт Боумен, а это — мой брат Арон. Мы по кабельному каналу прошли. С самого начала там спрятались, а когда террористы ушли — поползли сюда. Я хотела отсюда с кем-нибудь связаться, — отвечает мне девчушка. — А вы кто?       — Контр-террористическая группа Альянса. Пришли остановить астероид, который террористы собираются уронить на Терра Нову, — говорю я.       — Уронить?! — обхватывая лицо ладонями, восклицает девушка, а парень застыл с открытым ртом.       — Но у них уже ничего не получится — мы перехватили контроль над двигателями. Так что успокойтесь, Кейт.       Парень и девушка выдохнули и расслабились.       — Куда ведёт кабель-канал? — спрашиваю я.       — В главную пультовую. Но туда не попасть — там стенка в десять миллиметров стального листа, — отвечает Арон. — Эти туда какой-то прибор поставили… После этого все системы будто с ума сошли, и сами террористы оказались заперты вместе с нами. Один орал, что система ПКО их теперь не выпустит с астероида. Да и двери больше им не подчиняются… Так и сидят в главном зале.       — А через двери в главную пультовую зайти можно? — задаю новый вопрос я.       — Нет. Я ведь говорю, что эти какой-то прибор туда поставили — и всё с ума сошло! Пультовая закрылась, и террористы в неё попасть не могут. А взрывчатки у них, похоже, нет… ну, кроме той бомбы. Да и она у них, кажется, нерабочая — они с ней уже три часа возятся, — качает головой парень.       — Провести по каналу к главной пультовой сможешь? — спрашиваю я.       — Смогу, конечно… но, мэм, из него в пультовую не попасть — слишком толстая сталь стенки.       — Ничего, веди давай. Там посмотрим.       Подходим к выставленной решётке и залезаем в довольно тесный кабельный канал. Впрочем, двигаться по нему можно. Так и идём гуськом за парнем. Минут через пять он остановился и показал на гладкую металлическую стенку, в которую чуть дальше заходили бухты кабелей.       — Здесь за стенкой свободное место, мэм. Только вот чем вы её резать будете?..       Я вытаскиваю один из своих клинков:        — Вот этим, Арон, — и с силой втыкаю меч в стену. Тот входит, как в масло. Начинаю резать. Делать это довольно легко, только раздаётся сильный скрип… ну да ладно, не самая страшная вещь в жизни. Прорезаю овал достаточного размера, чтобы пролез даже крупный Хаузер, и выдавливаю его наружу — кусок стальной стенки с грохотом падает в пультовую.       Вылезаем и расходимся по помещению. Оно похоже на малую пультовую, из которой мы пришли, только консолей здесь больше и экраны шире. На них — всё та же картинка с батарианцами. Они, похоже, ничего не услышали, так как громко ругались друг с другом… и выяснение отношений явно дошло до точки кипения — появились пистолеты, и две группы батарианцев, вскинув стволы, уставились друг на друга. Даже сквозь металлические стены я чувствовала кипящую злобу, гнев и жажду поквитаться. За заложниками никто не следил — даже варрен вышел в главный зал и с интересом следил за происходящим.       — А вот и тот прибор, — подаёт голос мальчишка.       Подхожу, внимательно разглядывая вытянутую чёрную пирамидку из какого-то глянцевого материала. По ней змеится серебристый светящийся узор, который слабо пульсирует. Замечаю, что вместе с прибором слабо мерцают и пульты. Подношу руку… и её будто бы жжёт холодным огнём, по телу пробегают мурашки.       — Да не может быть… — шепчу я. — Неужели всё так просто?       — Что такое? — спрашивает подошедшая Лиара. — Что это? Эта штука не похожа на поделки батарианцев…       — Командир, у нас нет связи с остальными. Что-то блокирует её здесь, — говорит мне Хаузер.       Вся группа собирается вокруг стола с установленной пирамидкой, с удивлением разглядывая прибор, стоящий на столе. Сильвианн было попыталась потрогать её, но тут же отдёрнула руку.       — Будто холодным огнём жжётся! — воскликнула подруга. Лиара тоже было потянулась, но я её остановила.       — Так… разошлись по пультовой и приготовились перехватить контроль над комплексом. Сейчас я отключу этот приборчик — и мы снова сможем управлять здесь всем. Держите коды доступа к системам, — и, включив инструметрон, сливаю их в униинструменты команды.       Все разошлись по местам.       — А как вы его отключите? — любопытствует Кейт.       — А вот так! — хмыкаю я, после чего вытаскиваю клинок и с размаху всаживаю его прямо в середину пирамидки. Меч входит с отчётливым сопротивлением, однако пирамидка, вспыхнув напоследок, гаснет.       — Есть контроль над системами!       — Есть связь с остальными группами!       — Комплекс под контролем, — докладывает в итоге Сильв.       — Заприте батарианцев в главном зале, — говорю я.       Щелчки клавиш — и все выходы с окнами в зале перекрываются упавшими пожарными перегородками. Видимо, это стало последней каплей — и запертые террористы начали стрелять друг по другу. Полетели гранаты, раздались взрывы, разлетелись куски мяса и обломки мебели… Через несколько секунд всё стихло. Вижу, как из-за завала выходит один из батаров в измятой, исцарапанной и пробитой в нескольких местах броне. За ним появляется ещё несколько. Террористы ходят и делают контрольные противоположной стороне. Затем снова садятся вокруг лежащей на полу бомбы… только делать ничего не делают — просто сидят.       Зашипело в наушниках, затем раздался голос Макса:        — Лиса, здесь Акст. Как ваши дела?       — Всё нормально, Макс. А у вас?       — Мы тут кое-кого поймали…       — Кого?       — Эти батары заявляют, что просто торгаши, и пришли сюда поживиться всяким-разным по наводке.       — Так и есть, Акст… вся эта галиматья с астероидом — грандиозная подстава.       — Подстава?!       — Именно. Ты расспросил своих торгашей? Кто тут ими командует, например?       — Нет ещё… Ну-ка, — слышится возня. — Кто ваш старший? — рыкнул Макс на базике.       Чей-то хриплый низкий голос ответил:        — Нами командовал генерал Ка’Хаирал Балак. Он остался в главном комплексе.       — А ты сам кто такой? — снова рыкнул Акст.       — Моё имя — Ан’Натарол Чарн, я потомственный торговец. Должен был вывезти с астероида персонал и всё, что ещё найду. Он говорил, что тут большой склад редких элементов и «нулёвки».       — Ну и как, нашли?       — Нет тут ничего! После того, как начался бардак, мне пришлось запереться с пленными — а то отморозки Крулла обещали их на ленточки порезать. Так и сидели взаперти, пока ваши ребята не заявились и не грохнули людей Крулла. После я сразу сдался… вы обещали отпустить меня, офицер!       — Твою судьбу решу не я, а мой командир — Спектр Джейн Шепард.       — Что?.. Мясник Торфана?! О, Владыка Бездны…       — Заткнись нах! — рыкнул друг на батарианца, и тот замолчал.       — Акст, я разблокировала транспортные тоннели и главный элеватор — так что сообщи остальным, что я жду их здесь, в ЦУПе. Понял?       — Мы слышали тебя, Лиса! — летит по связи от других. — Идём в главный комплекс — тут минут двадцать хода.       — Да, и у нас тоже кое-кто нашёлся, — слышится голос Рекса.       — Кто?       — Местный главный инженер. Мы когда с пиратами рубились — не сдерживались, а он за контейнерами прятался… вот на него один и упал. Помяло слегонца — но так жив, похоже… мужик, ты как? — в голосе крогана явно слышалась ухмылка.       — Я не мужик! — отвечают хриплым голосом.       — А кто?.. На бабу не похож, — говорит Рекс, после чего начинает ржать. К нему присоединяется дружный смех десантниц и Дроу.       — Весело, слышу, у вас? — говорю я.       — Да нормально всё, Жень… — басит масай. — Мы выдвигаемся, будем в течение получаса.       — Джейн, Гаррусу нельзя на поверхность — у него не броня, а дуршлаг… В неё хорошо макароны теперь отбрасывать — вон сколько дырок! Так что ждите — скоро придём, сама посмотришь на это чудо! И ведь цел остался! Везунчик наш Большой Змей! — посмеивается Макс.       Выходим из пультовой — и десантура убегает проконтролировать все помещения комплекса, да грохнуть варренов в ангаре. Ещё и жребий тянули, кто пойдёт… охотнички.       Заходим в комнату с сидящими на полу заложниками. Люди, увидев нас, мешками сползают на пол. От облегчения и радости начинают бежать слёзы у женщин. Мужчины с дурацкими улыбками смотрят вокруг. Вот один решается и, встав, подходит ко мне.       — Скажите, кто вы? — спрашивает мужчина.       — Спектр Совета Шепард.       — Спектр?!       — Спектр-Спектр… что, не похожа? — отвечаю я, после чего снимаю шлем, стягивая затем капюшон поддоспешника. Достаю из подсумка гарнитуру и приклеиваю за ухо. — Мистер Пресли, что у вас?       — Процедура торможения инициирована — через час скорость будет погашена. А с остальным пусть местные разбираются.       — Спасибо, старший помощник. Сажайте птичку на площадку перед комплексом ЦУП.       — Вас поняли, командир. Садимся.       — Вы… вы нас спасли! Спасибо, спасибо вам большое! — воскликнул мужчина.       — Мы не только вас спасли. Этот астероид хотели уронить на Терра Нову… последствия можете представить сами.       Заложник побледнел и с совершенно потерянным видом плюхнулся на стоящее рядом офисное кресло:        — Кто хотел, Спектр? Кто хотел его уронить? Насколько я слышал, батарианцы этого делать не хотели… Они просто собирались его взорвать на орбите, замусорив её обломками, предварительно отдав нас всех работорговцам. Но что-то пошло не так — и они оказались заперты на астероиде вместе с нами. Их крейсер попытался им помочь, но был сильно побит системой ПКО… Кстати, как вы её прошли? И где крейсер?       — У нас специальный фрегат. А система ПКО, как и батарианский крейсер, нами уничтожена, мистер…       — Поланский. Кшиштов Поланский, мэм.       — Вот как-то так, мистер Поланский. Скоро придут остальные члены моего отряда — и будем решать, что делать с батарианцами в зале. И ещё… вы что — понимаете по-батариански?       — Да, госпожа Спектр. У нас большая батарианская община на Терра Нова. Среди них у меня даже есть друзья. Так что я выучил их язык.       — У ваших друзей из-за инцидента проблем не будет?       — Ну что вы, госпожа Спектр… они же с нами в одной лодке! И в чём наши батарианцы-то виноваты, если это сделали террористы? И бить-то они собирались по всем… хотя что это я, они вообще бить не собирались. А то, что так вышло, было, похоже, сюрпризом для них самих.       — Ладно, Кшиштов, успокойте своих людей, а я пока своими делами займусь.       Отхожу в сторону, предлагая ребятам из других групп и команде корабля доложиться. Пока слушаю доклады, рассматривая при этом чёрную пирамидку, которую Лиара принесла из пультовой и поставила на один из столов. Пирамидка, несмотря на сквозную дыру от моего клинка, всё еще живая — где-то внутри тускло мерцает синеватое свечение… Видимо, в ней, как и во всех остальных механизмах Врага, есть микробы-ремонтники — и она, восстановив повреждения, снова заработает. Нужно отправить артефакт на Тиамаррон — пусть ребята разберутся, что это за дрянь такая!       — Чьё это, Жень? — спрашивает меня подошедшая Лиара.       — Догадайся с первого раза, Ли.       — Неужели?.. — шепчет, полыхая любопытством и тревогой, подруга.       — Ага, их самых.       — Но откуда оно у батарианцев?       — Вот и мне интересно!       — А вот и мы! — объявляет Макс, выходя из радиального коридора, ведущего к главному лифту. За ним идёт Гаррус… его броня торчит лохмотьями, на которых висит пузырями герметизирующая светло-зелёная пена. Кираса спереди будто изжёвана, как и набедренные щитки! К турианцу тут же подскочила Сильвианн и, несмотря на его вялые попытки отвертеться, всё равно просканировала.       — Да ты просто в рубашке родился, Гаррус! — воскликнула в конце наша фельдшер. — Тридцать два осколка в броне, при этом лишь один её пробил, и то — кожу только поцарапал! А бронь твою сейчас лучше отправить на свалку… ну, или в музей — как образец невероятного везения и качества исполнения, конечно.       За «зелёными» сразу же входят и все остальные группы. Рядом с Уильямс идёт молодой мужик с забинтованной головой и страдальческим выражением на лице.       Скомандовав десанту занять все радиальные помещения и взять под контроль выходы из главного зала, вызываю на инструметрон меню интеркома ЦУП астероида и, наблюдая за сидящими в зале уцелевшими батарианцами, говорю:        — Офицеры Батарианской Гегемонии, с вами говорит Спектр Джейн Шепард. Комплекс полностью освобождён. Установленное в пультовой устройство, которое и было корнем всех ваших проблем, уничтожено. Я предлагаю вам сдаться. В противном случае я просто открою клапаны ППС, уравняв атмосферное давление в зале и снаружи астероида… а на вас искорёженная и повреждённая броня — так что, боюсь, вам это не понравится.       — На астероиде нет атмосферы! Это убьёт нас! — набычившись, отвечает старший из уцелевших террористов.       — Вот и я о том же… Так что думайте быстрее — у вас две минуты. И не рассчитывайте на свою бомбу — это муляж.       — Не о чём думать… мы сдаёмся, — говорит офицер, затем начинает снимать и бросать своё оружие в угол. За ним это действие повторяют и его подчинённые. Встав перед выходом и сделав оборот вокруг, чтобы мы увидели, что у него нет больше оружия, снова спросил. — Так нормально?       — Броневые элементы тоже снимите, затем по одному подходите к выходу, — отдаю распоряжение я, и батарианцы подчиняются.       Полчаса спустя       Сидим в обеденном зале ЦУП. Здесь все — вся моя команда, включая Пресли и Джокера, пришедших с севшей «Нормандии», и почти все офицеры с десантниками. Лишь несколько приглядывают за бывшими заложниками и членами команды Чарна, которые наводят порядок в главном зале — убирают трупы и поломанную мебель.       — Ты хотела рассказать, Джейн, что за херня тут произошла? — уточняет Рекс.       — Да, я расскажу, а генерал Балак, если что, дополнит… Так ведь, Ка’Хаирал Балак, генерал, действительный член совета генералов Гегемонии? Дополните мой рассказ?       — Посмотрим, что вы нам расскажете, Спектр, — отвечает набычившийся батарианец.       — Итак, я начинаю… Где-то две недели назад (может, чуть позже) на одну из ваших баз в Термине прибыл курьерский корабль ваших «наказующих»… по большому счёту, лишь они ещё могут отдавать вам приказы, за исключением «правящих»? Так ведь, генерал? — Батар лишь кивает в ответ. — Он привёз вам приказ: организовать захват этого астероида, готовящегося к перегону на орбиту, и подорвать его там. Для обеспечения захвата вам выделили одного из пиратских капитанов, а также «уважаемого» Чарна — для вывоза персонала. Вам вручили вот этот прибор, — я показываю на стоящую на столе пирамидку с дырой от моего клинка, — и сказали, что достаточно лишь установить её в пультовой — и всё остальное он сделает сам. Нужно лишь установить бомбу, — киваю на стоящий в главном зале цилиндр, — в нижнем холле элеватора. После подрыва она полностью разрушит астероид, и это замусорит обломками всю орбиту Терра Новы. Данное действие на долгие годы сильно затруднит нормальные полёты у колонии, ввергнет Альянс в убытки и заставит потерять лицо. Так?       — Так, — буркнул генерал.       — После установки бомбы вы должны были вывезти персонал и раствориться в космосе, не оставив следов. О флоте прикрытия велели не беспокоиться, так как его отвлекут. И всё шло по плану… до того момента, пока вы не активировали прибор в пультовой. Через несколько минут эта дрянь полностью захватила контроль над системами астероида — и заперла вас всех на нём. Ваш крейсер, и без того потрёпанный в бою с фрегатами, оказался не в состоянии справиться с ПКО — и отошел. А на своих корытах уйти от неё вам нечего было и пытаться… тем более, что вы всё равно были отрезаны от ангара. Бомба оказалась нерабочей, а что происходит снаружи, вы просто не знали. Так?       — Так.       — Я всё думала, почему нам так легко удалось справиться с захваченной системой астероида, спокойно пройти внутрь и всё отключить… И знаете, что я услышала от наших космонавтов?       — И что же?       — Джефф, включи-ка запись того, что транслировалось в экстранет по системам связи Х-57.       Джокер пощёлкал своим инструметроном — и на большом настенном экране появилась запись того, как генерал Балак прямо в экран вещает на трёх языках, что всё происходящее — страшная месть за содеянное Альянсом, и падение астероида на Терра Нову будет достаточной компенсацией за страдания его народа. Всё это сопровождается сценами убийства заложников и потрясанием их отрезанными головами.       Как батарианцы, так и бывшие заложники смотрели на это, открыв рот. В конце Кейт прошептала:        — Они же там мою голову за волосы держат… это же могла мама увидеть? Боже мой… но ведь я же живая!       — Какая интересная трансляция, а?.. — говорю я потрясённому генералу.       — Владыка Бездны… — шепчет он. — И это видела вся галактика?!       — Ага! Откуда эта дрянь, генерал? — спрашиваю я, указывая на пирамидку.       — Мне сказали, что это новейшая разработка наших учёных.       Услышав ответ, Лиара с Сильв громко фыркнули.       — Вы никогда не были сильны в электронике, генерал Балак. А тут технология, явно превосходящее всё, что есть у Пространства Цитадели — причём в разы. Неужели вы ничего не заподозрили?.. — спросила азари.       — Заподозрил, но думал, это результаты исследований, и… — генерал вскинулся и замолчал.       — Ну что же вы, Ка’Хаирал Балак? Договаривайте уже… — усмехаюсь я.       — Что договаривать? — снова набычился батарианец.       — Ну хорошо, за вас доскажу я… Гамма Аида, система Дис, планета Яртар. Тридцать лет назад. Продолжать?.. — проговариваю я, натянув полный щит. От батарианца плеснуло откровенным ужасом.       — Откуда ты знаешь?! — прошептал он.       — Что там было, Джейн? — спрашивает меня Найлус.       — Не говори ему! — закричал генерал.       — А то что?.. Вы не в том положении, Балак, чтобы диктовать условия. Ваша правящая верхушка одурманена и служит Врагу. Вас самих подставили по полной программе, а теперь, по большому счёту, ждёт виселица. Как и всех остальных ваших людей. Что я не должна рассказывать? Что тридцать лет назад вы нашли нерабочую тяжёлую платформу Врага — и утащили её к себе, на Кхар’Шан, в надежде получить преимущество перед всеми? Так?!       — Откуда ты знаешь? — потрясённо промямлил мужчина.       — Ты ведь видел его при транспортировке. И ты читал меморандум нашей разведки… не мог не читать — такие документы не проходят мимо типов вроде тебя. Там были изображения Врага, сохранившиеся со времён протеан. Ты их видел?       — Да! — закричал он.       — Похожи на то, что ты видел?       — Есть сходство, но…       — Что но? Смотри! — и с этими словами вывожу на большой экран запись с Иден Прайм.       От увиденного батарианца затрясло от ужаса. Генерал прекрасно понял, ЧТО они утащили в родной мир. Что сделали с ним самим и, самое главное, кто.       — Значит… — прошептал он.       — Да! И представь последствия, если бы мы не успели вас остановить.       — И какие же, по вашему мнению, были бы последствия? — сгорбился батарианец.       — А я расскажу. Но перед этим… Макс, огласи численность и расовый состав колонистов Терра Нова на сегодняшний день.       Акст подобрался:        — В колонии Евросоюза на сегодняшний день проживает полтора с небольшим миллиарда разумных. Из них людей — около девятисот миллионов. Батарианцев — триста с небольшим миллионов. Азари — порядка ста пятидесяти миллионов. И все остальные известные расы — остальные колонисты.       — Ничего себе Вавилон! — тихо сказала Эшли, но все услышали. — Вроде, так не было?       — За последние пятнадцать лет очень много не людей приехало. Особенно батарианцев.       — Проклятые предатели! — рыкнул Балак. — Настоящий батарианец должен жить в тех условиях, которые определил его Владыка Небес, и не стремиться что-то менять! А они сбежали к вам, проклятые людишки!       — Организация вашего вонючего государства устраивает лишь десять процентов населения Гегемонии. Но пока вы никому в Пространстве Цитадели были неинтересны — всё было нормально… Однако — тут ты прав, Балак — появились людишки. И не сразу, совсем не сразу… разглядели потенциал твоего народа. Но уж когда разглядели — то своего решили не упускать! И твоё государство начало разваливаться, так как низшим кастам предложили альтернативу — и они выбрали нас, чужих, но предлагающих гораздо лучшие условия для жизни! И знаешь, что самое смешное?       — Что? — гаркнул мужчина, с ненавистью глядя на меня.       — Батарианцев в Альянсе уже больше, чем в самой Гегемонии. И эти разумные, как правило, из низших каст, вошли в парламенты многих планет. Представители твоего народа заседают в конгрессе миров. И даже в сенате уже есть двое батарианцев. И разумные прекрасно понимают, что ситуация уже не изменится, и достигнутого ими никто не отнимет. Именно поэтому вы развязали последнюю войну — именно затем, чтобы остановить собственное разбегающееся население! Самое смешное, что те из ваших, на бывших ваших же колониях в Скиллианском Пределе, в случае чего, встретят любой ваш военный корабль отнюдь не гирляндами из цветов… а, скорее всего, выстрелами и гранатами.       — Предатели…       — Ты так ничего и не понял, Балак… но я отвлеклась. Так вот, после того, как Х-57 на скорости около восьмисот километров в секунду врезался бы в поверхность Терра Нова, в колонии в течение трёх суток погибло бы почти всё население. Спасли бы жалкие остатки — несколько миллионов, может, пару десятков. И тогда Альянс встал бы на дыбы. Мало того, нас бы поддержали Республика Азари и Иерархия (пусть турианцев в самой колонии немного… но для вас хватило бы). После этого в течение двух недель Альянс мобилизовал бы все свои флоты, Республика прислала бы не менее трёх ударных флотов в помощь, про Иерархию уж промолчу… думаю, на «Арктуре» собралась бы флотская группировка не менее двадцати флотов численностью. И, распределив цели, она обрушилась бы на ваши миры, генерал. При соотношении сил десять к одному весь ваш флот уничтожили бы за несколько дней.       — Не получится! Для того, чтобы уничтожить, нужно знать, где они находятся! — с вызовом сказал батарианец.       — А зачем нужны такие корабли, как мой?.. Через две недели мы бы точно знали, где вы находитесь — и удар был бы беспощаден. Но я продолжу… Одновременно с подготовкой флотов Альянс объявил бы о глобальной войне, и конгресс ратифицировал бы закон о ней — а в этом законе вводится всеобщая воинская обязанность — и в течение месяца призвали бы всех запасников армии и флота. После их распределения в действующие части и формирования новых призвали бы всю молодёжь в возрасте от семнадцати до двадцати лет — и начали бы формирование частей второй очереди. А почти все резервисты были бы к тому времени переброшены в ваше пространство. Флоты за это время полностью подавят вашу ПКО и ПВО — и с приходом армии начнётся штурм планет. Рассказать, чем он закончится?..       — Вы умоетесь кровью! — воскликнул Балак.       — Но ваши миры возьмём. Армия Альянса, поддерживаемая азарийским десантом и штурмовиками Иерархии… у вас нет шансов выстоять, генерал. К моменту окончания штурма закончится подготовка войск второй очереди — и начнётся оккупация. Большая часть вашей правящей элиты к тому времени будет физически уничтожена. Потери среди мирного населения в результате массированных боевых действий будут исчисляться миллиардами. Крайне жестокий урок, не находите?       — И зачем это всё?.. — с отчаяньем в чувствах прошептал Балак. — Зачем?!       — А всё просто, генерал… если знать о том, кто это всё затеял на самом деле. Через полтора года все самые опытные части армии и флота трёх самых могущественных в этом плане рас Цитадели будут в вашем пространстве — и Враг просто отключит ретрансляторы, заперев их у ваших миров. Затем последует массированный удар тысячами тяжёлых платформ по флотам, которые не могут уйти. Армию, запертую на поверхности, скорее всего, захватят и обратят — есть у них такие технологии. И вот когда они закончат с этим, наплодив сотни миллионов высококлассных бойцов-хасков, реле снова включатся… и эта армада с легионами на борту обрушится уже на наши миры. А защищать их будет фактически нечем и некому. Гениально!       После моих слов в столовой повисла звенящая, гнетущая тишина. Разумные поняли, какой чудовищной ловушки мы все только что избежали.       Вижу, как Пресли прижал гарнитуру и выслушал что-то от операторов постов на «Нормандии».       — Что там, Чарльз? — спрашиваю я.       — Прибыл Пятый флот в полном составе. Идут к астероиду.       — Что будет с нами? — спросил Чарн.       — Уйдёте со мной, на своём корабле. Спасая наших людей от отморозков Крулла, вы, сами того не осознавая, спасли и себя, и свой экипаж от ареста. Так что можете идти в ангар, на свой корабль. И да, Ан’Натарол Чарн, советую вывезти свою семью и родственников из Гегемонии… ваши власти не простят этого провала и попытаются отыграться.       Батарианец посмотрел на меня долгим, задумчивым взглядом. В его чувствах смешалось удивление и странная благодарность.       — Что, Чарн? Мясник Торфана оказалась совсем не таким чудовищем, каким её рисовали?..       — Вы вообще не чудовище, Спектр. И спасибо за совет. Но куда мне вывозить семью?       — В Альянсе вам вряд ли будут рады… так что, наверное, на «Омегу» — Ария привечает смелых и предприимчивых разумных.       — Хм… тоже вариант. До свидания, Спектры — чую я, мы с вами ещё встретимся… а все остальные — прощайте. Мы вовсе не желали, чтобы всё так получилось, — сказал напоследок торгаш, после чего скрылся в коридоре, ведущем в ангар.       — Какова же моя судьба, Спектр Шепард? — спросил Балак.       — Её решит адмирал флота Хакетт… но не думаю, что вас повесят. Скорее всего, даже не посадят.       — И что же меня ждёт?..       — Выбор, генерал.       — Выбор?       — Готовы ли вы послужить своему народу? Или ваш народ для вас ограничивается лишь высшими кастами… а все остальные — черви под их ногами?       — Но это бунт!       — А вас, наверное, уже объявили бунтовщиком, действующим на свой страх и риск, повесили всех собак и отреклись. Так что вам ли переживать по этому поводу?..       Батарианец сгорбился и уставился в пол. В его чувствах плескались отчаянье и пустота. В один миг всё, чему он добросовестно служил всю жизнь, оказалось разрушенным.       Гамма Аида, Антей, 11 февраля 2383 г., 01:30 КВ       Сижу у себя в каюте и пишу отчёты по проведённой операции на Х-57. По отчётам остальных групп составляю схемы боевых действий и подшиваю к основному документу. Также туда включены показания инженеров с астероида и фрагменты синтезированных голозаписей — как тех, что передавал прибор Жнецов, так и тех, что делали камеры на наших шлемах.       Генерала Балака вместе с его уцелевшими после боя с пиратами Крулла людьми передали Хакетту. И теперь дядюшка будет крутить операции в Термине и Траверсе, используя этого весьма популярного батарианского военного… или не используя. Его дело — не моё. Чарн же ушёл вместе со мной. Думаю, после того, как он осядет на «Омеге», мне пригодятся его связи и возможности.       В кровати, свернувшись клубочком, спит Лиара. Спит и весь остальной экипаж, лишь трое операторов дежурят в БИЦ. Остановка вызвана перегревом теплоаккумуляторов, да и просто все устали. А на Ферос торопиться всё равно нет особого смысла — Назары там нет. А старый гриб Торианин и так никуда от нас не денется…       Входящим вызовом пискнул инструметрон. Смотрю в окошко связи — это Найлус. Активирую связь — в окне появляется слегка помятая со сна физиономия Спектра.       — Джейн, поговорить бы… — просит турианец.       — Без проблем, — шепотом отвечаю я. — Подходи в кают-компанию — там сейчас пусто. Заодно чаю попьём — у меня от писанины в горле пересохло.       Встаю и иду к люку… но Лиара почувствовала и сквозь сон спросила:        — Куда ты, Жень? И кто звонил?       — Спи, Крылышко, Найлус поговорить хочет, — отвечаю ей я.       — Долго не говорите… я тебя жду.       — Постараюсь. Спи давай, — невольно улыбаюсь я, спускаясь по ступенькам вниз.       В кают-компании шумит закипающий чайник, Найлус же колдует с заваркой — он в последнее время стал заядлым чаёвником. Наверное, с подачи Олегыча — страстного любителя этого дела. Сажусь за столик и наблюдаю за священнодействующим турианцем. В заварку идёт несколько видов разных листьев и какие-то травки. Вот всё готово — и небольшой чайник ставится на стол. Рядом уже две чашки, вазочка с печеньем… она-то откуда, а? Видимо, наставник уже не в первый раз пьёт тут по ночам чай…       Он садится за стол напротив и смотрит на меня долгим взглядом. В его чувствах — тоска и нежность.       — Что с тобой, Найлус? — спрашиваю я.       — Ты!       — Я?!..       — Со мной случилась ты! Жил себе, жил… всё было просто: есть я, есть неопределённое будущее, есть друзья, есть враги. Всё ясно! А потом появилась ты — и мой мир рухнул… Лучший друг, наставник — оказался предателем! Те, кого я искренне считал шумными обезьянами, оказались другими — напарниками, друзьями… совсем не такими, какими меня учили их видеть. Такими живыми, близкими, понятными. И ты… чудо, которому нет объяснения. Та, что спасла меня от смерти и показала этот мир. Абсолютно иной, совсем непохожий на то, что я привык видеть!       — Ты снова видел меня во сне?..       — Да… и это просто невыносимо, Джейн! Я понял, что люблю тебя там! Люблю больше жизни! Объясни мне это противоречие!       — Это не я, Найлус.       — Не ты? А кто?..       — Я пыталась избежать развития событий по этому сценарию… по одному из многих, но наиболее вероятному. Только, похоже, это будущее уже определено. Ты увидишь её позже, если это будущее исполнится.       — Её?..       — Это не я, Найлус. В определённой степени она — моя сестра. Вот только увидимся мы с ней или нет — всё ещё не ясно.       — Когда станет ясно?       — Нескоро — года через два-три. И нам всем придётся пройти через страшные испытания… окунуться в настоящий ад, — говорю я. И чувствую, как турианца отпускает напряжение — он явно расслабляется. — Тебя что, не пугает эта перспектива, Найлус?       — Нет. Пусть так… но зато в вопросах личной чести и сердца всё опять стабильно и просто, — отвечает мне он.       Видя напротив себя искреннюю, открытую улыбку, улыбаюсь в ответ:        — Как у тебя всё просто, наставник…       — А зачем усложнять, Джейн? Вся наша жизнь на самом деле довольно проста и незатейлива… главное — не лгать себе и другим.       — Скорее всего, ты прав.       — Осталось лишь дождаться этой твоей… родственницы.       — Ничего, дождешься… у тебя теперь много времени впереди — лет четыреста.       — Это если мы переживём то, что ты называешь Жатвой. Я видел её во сне, Джейн… Это чудовищно, на это невыносимо смотреть! Но так будет… и от этого ещё страшнее.       — Осталось самая малость — убедить Совет в реальности угрозы.       — Мы с тобой постараемся это сделать, Джейн. Я лично сделаю всё, чтобы убедить дядю.       — Эх, если бы это было так просто… что ты ему скажешь? Что видишь сны? Что ты Видящий? И ты думаешь, он тебе поверит? А если и поверит… то что будет с тобой? Не боишься, что тебя запрут в какое-нибудь тихое место и превратят в оракула на службе Иерархии, а?       — Есть такая опасность… но я попробую убедить дядю, не выдавая моего секрета.       — Ну, Бог в помощь, — вздыхаю я.       Пшикнули двери главного коридора — и в кают-компанию вошла Тали. Девушка шла, чуть согнувшись, и держалась за живот.       Встревожившись, мы подошли к девчонке.       — Что с тобой, маленькая? — спросил Найлус.       Кварианка засмущалась и с отчаяньем уставилась на меня.       — Что такое, Тали? — спросила я, не на шутку встревоженная состоянием девчушки. — Пойдём-ка в лазарет — там расскажешь.       Попросив глазами Найлуса ждать нас в кают-компании, вышла с кварианкой в лазарет. В общем, ничего смертельного и даже опасного с девочкой не случилось — просто на неё от волнения навалились цикличные боли, а она просто забыла докупить спазмолитиков в аптеке на Цитадели. Выяснили, что ей вполне подойдут человеческие — так что я выдала ей из корабельной аптечки пачку пилюль. Девушка выпила одну, после чего попросилась попить чаю вместе с нами, пока она не подействует. Нашла проблему… уж чего-чего, а чаю мне нисколечко не жалко!       Вернулись за стол к Найлусу, успокоили Спектра. Я достала ещё одну чашечку и налила чаю Тали. Потом сидели, просто пили чай, болтая ни о чём. Рассказала им парочку историй, случившихся со мной в бытность мою простым десантником на «Токио» — про наши операции в Траверсе и Термине, про батарианских пиратов… и наших выродков, не отстающих от них в гнусности и жестокости.       Тали рассказала, как жила на флоте, про свою учёбу и отца-адмирала, мечтающего вернуть Раннох и контроль над гетами, чему мужчина посвятил всё своё время и силы.       — Вы не вернёте гетов под контроль, Тали. Никогда, — сказала я. — Вам пора признать их равными, свободным разумом… и просто помириться с вашими созданиями.       — Но ты не понимаешь, командир… ведь они просто машины! — воскликнула в ответ девушка.       — Нет, Тали, они уже давно не «просто машины». Мы знаем, что у них раскол. Часть их сообщества всё ещё надеется на мир с вами. А вот другая часть… эти да, будут воевать с нами до последней платформы, и вернуть вы их не сможете.       — Почему? — хором спросили оба моих компаньона.       — Они под контролем Жнецов, но это всё лирика… главное то, что разум нельзя держать в рабстве. И Жнецы это знают — поэтому геты-еретики обречены… их уничтожат так же, как нас всех, после того, как они выполнят свою задачу.       — Значит, мы должны их остановить? — спросила меня Тали.       — Да. Толку от них не будет — что попалось в лапы Жнецов, как правило, обречено. Особенно, если ты синтетик, и твой разум коллективен, как у Врага.       — А что нас ждёт на Феросе? — спросил Найлус.       — Не «что», а «кто»!       — И кто же?..       — Геты, кроганы… и одно удивительное существо.       — Что за существо? — искрясь любопытством, спросила кварианка.       — Вот доберёмся до Фероса — и увидите. Этого нельзя объяснить словами. Только я не чувствую угрозы…       — А она должна быть? — спросил Найлус.       — Не совсем уверена в этом.       — Ну и не переживай! Как ты сказала, придём на Ферос — увидим. Ладно, я пошёл спать, а вы — как хотите, — турианец зевнул, затем убрал свою чашку в мойку камбуза и ушёл в свою каюту. За ним, смущённо посмотрев на меня, ушла Тали. Ну, а за ними обоими проследовала к себе и я.       Лиара так и спала калачиком на кровати. Я сходила в душ и, скользнув под одеяло, прижалась к своей азари. Она повернулась и сложила на меня ногу. Так в обнимку мы и уснули.       Темный коридор, опутанный корнями растений, полумрак и пыль, кружащаяся в столбах падающего откуда-то сверху солнечного света. Идём большой группой, разделившись на несколько подгрупп. Впереди — Найлус и Гаррус, в сопровождении — пятёрки Ричардса. Вижу Лероя, внимательно заглядывающего в ответвления от основного коридора. Вместе со мной идёт моя четвёрка и Тали с Лиарой, а за нами, в арьергарде — Рекс в компании с Уильямс и её четвёркой. Вот ведь скорешились… теперь повсюду будут компанией ходить, что ль? За ними, поглядывая назад, идёт Аленко, тускло светясь биотикой.       Коридор заканчивается. Вижу, как люди и не люди скрываются в каком-то большом зале. Вот в него заходим и мы… Столб света падает откуда-то сверху, перед нами обширное помещение, выходящее в широченную шахту с растущим посреди неё… у меня просто нет слов описать увиденное. Дерево… не дерево — нечто невообразимое!       Откуда-то сверху опустился кокон, лопнул — и на каменный пол в потоке жидкости выпала странная зеленокожая азари.       — О, Кила… что это?! — воскликнула стоящая за спиной Тали, оглядывая провал с растением-великаном.       Обнажённая дева аккуратно встала на ноги, посмотрела на нас светящимися тусклым зелёным светом глазами и проговорила низким, грудным голосом:        — Старый Корень приветствует вас, разумные.       Я проснулась раньше будильника. Заметила уже, что рядом с Лиарой высыпаюсь быстрее обычного… Встала, умылась, вышла из душевой и, вытирая волосы, стояла да любовалась голубокожей красавицей, спящей на моей кровати. В чувствах смешалась нежность и любовь к ней, такой беззащитной сейчас предо мною.       — Женя? — прошептала азари. — Что ты сейчас чувствуешь?..       — А что, Звёздочка?       — Просто я пытаюсь понять, это мои чувства или нет…       Я снимаю эмощит, постоянно носимый мной — и глаза азари, глядящие на меня, широко распахиваются.       — Жень, как же это?! Я чувствую тебя, будто себя саму… сейчас особенно отчётливо!       — Я сняла эмозащиту, Лиара. Мои эмоции сейчас, наверное, почувствует даже неэмпат, — отвечаю я, обнимая азари своими чувствами.       Азари нежится в моих эмоциях, будто в теплой воде. Девушка зажмурилась и изогнулась на кровати, как кошка, почти мурлыча от наслаждения.       — Как же это здорово, Женечка!.. — шепчет она.       Я только улыбаюсь. Посмотрю, что ты скажешь через несколько дней… когда чужие эмоции замучают тебя. Да ещё с учётом того, что мы в замкнутом пространстве корабля, и здесь от них не скрыться!       — У тебя что-то странное в чувствах… будто бы мне нужно к чему-то готовиться. К чему, Жень? — спрашивает она.       — Поговорим через несколько дней, Ли… А сейчас давай просыпайся. Пойдём на тренировку, а после — завтракать. Пора отправляться на Ферос.       — Хорошо, пойдём, — кивает она, текучим движением вставая с кровати и подходя ко мне вплотную. Прижимается ко мне, целует, щедро делясь эмоциями и ловя мои. — Как же это здорово, Женечка! И никаких «Объятий вечности» не нужно…       — Ну, ты же так хотела быть эмпатом… вот и почувствуешь, каково это.       — Значит, есть и негативная сторона?       — Ну, не все же тебя любят так, как я… да и вообще, люди иногда встают не с той ноги. И не люди — тоже. Так что тебя, моя хорошая, ждёт и обратная сторона этого дара.       — Ты же как-то закрываешься?       — Закрываюсь. Но перед тем, как я научу тебя этим техникам, ты должна почувствовать свой дар полностью, Лиара. Со всеми его положительными и отрицательными сторонами.       — Значит, почувствую.       — Куда же ты денешься… азари-эмпат.