Путь

      Женька (ККА «Нормандия», система Убежище, орбита планеты Ил, 27 августа 2383 г.)       БИЦ застыл в ожидании. Весь мой экипаж здесь, все люди и не люди. Мы стоим и сидим, слушая эфир. А в системах связи — какофония переговоров эскадренного боя. Флот непосредственной обороны Цитадели ведёт бой с Назарой… Пока счёт в пользу чёртова жнеца и примкнувших к нему гетов. Где-то к Цитадели спешит объединённый флот Альянса… однако идти ему ещё минимум несколько десятков минут.       А там, на проклятой всеми богами станции, СБЦ и охрана посольств с немногими имевшимися Спектрами ведёт бой с армией гетов, прошедших «Каналом» на Цитадель. Где-то там наши с Лиарой дети, наш названный отец, её мать и отец… а мы — здесь, за тридевять парсек, просто висим и ждём, чем всё кончится. Внутри нас — надежда, смешавшаяся со страхом за близких.       Перед моим внутренним взором проходит всё, что мы сделали за это время, что произошло за эти три с половиной месяца, прошедшие с момента второго визита на Ферос.       Я почти перестала ходить на высадки, отдав эту почётную обязанность ребятам. А сама, как положено капитану, сидела в БИЦ и слушала их переговоры. Благо, что ничего серьёзного поначалу нам не попадалось — так, мелочёвка всякая или пустышки. Пустышек даже больше, чем мелочёвки. Попутно нашли кучу всякого барахла, вроде странных протеанских обелисков да модуля памяти от виртина с записями азарийского археолога, матриарха Дилингари.       Заодно вернули Рексу ритуальную броню, отобрав её у турианца-коллекционера. Тот даже возмущаться не посмел, когда в его тайное убежище ввалился взвод космопехов Альянса в компании с кроганом, облачённым в штурмовую броню. Рекс вытащил манекен с бронекостюмом, снял броню и упаковал её в большой кофр, позаимствованный у Пакти на складе. На мои вопросы, зачем ему этот древний хлам, мужчина дал весьма развёрнутый ответ. Как выяснилось, без этой брони ни один из вождей кланов не имел права выдвигать себя на роль верховного вождя всех кроганов. А это, оказывается, мечта Рекса — объединить все кланы и, наконец-то, заняться восстановлением своих мира и народа. Теперь же, после окончания нашего квеста, Рекс вернётся на Тучанку и соберёт Великий Хурал всех вождей кланов, где объявит себя верховным — и ритуальная броня нужна ему именно для этого. Без неё все его слова — пустой звук, а вот с ней…       Также мы поставили точку в существовании ещё одного чудовища в известной галактике. Доктор «Менгеле» местного разлива, ублюдок, какого свет не видывал, с именем Салеон. Ещё в каноне меня удивило, что он зачем-то выращивал органы в живых разумных. Глупо, ведь для этого есть биомодули, что дешевле и проще, а главное — никаких проблем с законом. Этот же урод делал кое-что другое — он выращивал клонов и просто разбирал их на запчасти. Как выяснилось, именно он разработал технологию экспресс-выращивания как отдельных органов, так и клона целиком. Причём вырастить клона было проще и быстрее, чем отдельный орган, к тому же, гораздо дешевле.       Не найдя поддержки в своей деятельности у официальных властей, этот гад связался с человеческим криминалом — и они за компанию устроили целую фабрику на нижних уровнях Цитадели. Гаррус вычислил мерзавцев. Завод накрыли, но докторишка успел слинять, после чего организовал новую фабрику — уже на тяжёлом транспортном корабле. И опять человеческий криминалитет помог ему в этом… Ну правильно — основными покупателями его продукции были всякие нечистые на руку дельцы да богатеи, решившие обновить свои изношенные жизнью организмы, поменяв в них все запчасти разом. Ублюдки!!!       Гаррус обратился с этим к Найлусу, а затем оба турианца пришли ко мне. Видимо, думали, что меня нужно будет уговаривать… наивные! Я согласилась сразу же. Змей передал мне координаты корабля Салеона, которые, в свою очередь, ему слил один из его агентов в криминальных кругах Цитадели — и мы без промедления направились туда.       Смотрели фильм «Остров»? Вот это мы и увидели. И причина та же самая — чтобы органы нормально работали, необходимо, чтобы клон некоторое время жил жизнью обычного человека или не человека. Здоровенный транспорт служил этаким ковчегом, в котором все эти несчастные дубликаты жили компанией, общались, дружили или враждовали… и ждали своего «счастливого билетика» на поселение, как им говорили, в чистый мир. А их вместо этого ждал нож хирурга. Органы шли в контейнеры криостазиса, а всё, что осталось после этого от клонов — в утилизатор.       Неимоверными усилиями мне вместе с Найлусом и Лиарой удалось удержать команду, чтобы они не разорвали саларианца на куски прямо при захвате.       Вообще, по закону Пространства Цитадели клон разумного имел все права и обязанности оригинала, приравниваясь к свободной личности автоматически. И то, что делал саларианец, было чудовищно само по себе. А уж с его методикой, когда копиям с помощью мнемографа записывалась синтезированная личность, и бедный разумный принимал всё происходящее за чистую монету… Господи, я чуть с ума не сошла, разбираясь с этим!       Собрали Трибунал, выпотрошили Салеона насчёт его контрагентов среди людей (и не только людей — ведь среди клонов были и азари, и турианцы, и батарианцы), применив химию и форсированный допрос. Да и сам саларианец под конец пел соловьём, желая рассказать всё, лишь бы всё скорее закончилось.       Приговор команды был единогласным — смерть. Гаррус вывел трясущегося дока в его корабль и, на глазах клонов, смахнул мечом голову. Затем пришли патрульные фрегаты с Четвертого флота — и мы передали им транспорт, набитый совершенно растерянными копиями. Бедные разумные… как они нас благодарили за то, что мы избавили их от уготованной им участи!       В семейных делах было все прекрасно. Ребята нагнали сверстников в школе — и стали ходить на занятия туда. Поначалу их приняли насторожено, но постепенно лёгкий нрав Лили, мягкий и покладистый — Анни, да упрямый и честный — Михаила, взяли верх над недоверием одноклассников. Так что мои мальки вполне органично влились в свои классы.       А потом пришло письмо от Сини… и я чуть было не сбежала на Мендуар. Кое-как от этого опрометчивого поступка меня отговорил Найлус. Как бы там ни было, лететь мне не меньше двух недель только в один конец и на перекладных. А кто будет работать здесь? Я всё понимала… но сердце рвалось туда, к ней, моей маленькой турианке! Рвалось так, что напрочь отшибало мозги!..       Промаявшись несколько дней под чуткой заботой Лиары, ребят и отца, я отошла и успокоилась. Показала детям голографии и рассказала историю ещё одной маленькой девочки в моей жизни.       — Мамочка! — сказала мне тогда Лили. — Когда всё закончится — мы обязательно все вместе слетаем к ней в гости, слышишь? И ты нас познакомишь с ней! — девочка прижалась ко мне.       И я дала себе слово, обязательно слетать домой — навестить родной мир и маленькую девочку в нём.       А потом на станцию прилетела Бенезия — и я познакомилась со своей тёщей. Что сказать? Отличная тётка, повезло мне с ней! Вслед за Бенезией примчалась Этита — и наша семья начала приобретать комплектный вид.       Помню момент знакомства Ли с «отцом»… Матриархи встретились в садах, видимо, решив расставить все точки над Ё в накопившихся за долгие годы вопросах. Бенезия в то утро рассказала мне, что чувствует сильную вину перед Этитой — ведь подруга и партнёр была права, а старшая Т’Сони ошибалась. А ещё и вопрос с Лиарой… Её вина была столь сильной, что мне еле-еле удалось уговорить тёщу решить все вопросы с «тестем».       А когда Бенезия улетела на встречу, вызвала из отдела Лиару, которая была не в курсе происходящего, рассказала ей всё и предложила через часик слетать к матриархам, чтобы решить и этот вопрос тоже, так сказать, в семейном кругу. Ли готова была лететь немедленно, но мне удалось уговорить её дать родителям время решить свои вопросы.       Так что через час, прихватив вернувшихся из школы детей, полетели в сады. Я точно знала, где оба матриарха, так как, воспользовавшись правами Спектра, поставила их инструметроны на контроль. Заметив сидящих на лавочке родителей, Лиара вырвала свою руку из моей и решительным шагом направилась к ним.       Подойдя, посмотрела в глаза ставшим темно-синими почти до фиолетового женщинам и, чеканя каждое слово на азари, спросила: — Я желаю знать причины, по которым вы лишили меня общения с вами… И вообще: КАК. ВЫ. ПОСМЕЛИ?!!!       Этита отвела взгляд, уставившись в пол с сильнейшим раскаяньем в эмоциях.       Бенезия, же похлопав ресницами, начала: — Крылышко моё, прости нас… мы совершили большую ошибку. Но в первую очередь это — моя вина… — глаза матриарха наполнились слезами. Женщине было стыдно и больно. Как же она похожа на Лиару… лишь кожа немного темнее, нет нарисованных бровей да чуть выразительнее линия скул.       — А ты что мне скажешь?!.. — перевела подруга взгляд на «отца».       Этита прочистила горло, но её голос всё равно звучал хрипло: — Меня вынудили дать обещание.       — Обещание?..       — Что до того момента, когда тебе исполнится сто десять лет по времени Тэссии, я не буду пытаться вступить с тобой в контакт.       — Да как ты могла дать такое обещание?!.. И кто тебя вынудил его дать?! — и Ли снова посмотрела на мать.       Та, полыхая отчаяньем, лишь виновато повесила голову.       — Прости меня… я боялась, что она заразит тебя своими идеями! И хотела оградить от этого… — пробормотала Бенезия.       — Глупости какие! — поражённо воскликнула Ли.       — Полностью согласна с тобой, — буркнула Этита, заслужив суровый взгляд дочери.       — Но… — неуверенно начала Бенезия.       — Сама-то посмотри, Неззи, с кем связала свою жизнь и разделила душу наша девочка! — Этита махнула рукой на меня.       — Насколько я знаю, коммандер Шепард — не такая радикалистка, как ты!       Этита рассмеялась нервным, каркающим смехом: — Неззи, ты вообще поняла, про кого это сказала?! Да Джейн даст мне такую фору, что у меня слов для описания не находится…       — Да?.. — прошептала азари, глядя на меня.       — Ну, я не была бы столь категорична на этот счёт, — покачала я головой.       — Это «Мясник Торфана»-то? Да после рахни и Фероса?.. Джейн… — «тесть» покачала головой. — Да ты на свой экипаж только посмотри!       — Я как-то не задумывалась, как это выглядит со стороны… — призадумалась я.       — А стоило бы, — хмыкнула Этита.       Дальнейший разговор всё-таки принял конструктивный характер. А некоторое время спустя Ли и Этита, попросив нас не мешать, улетели куда-то в один из ресторанов. Я же, взяв под руку Бенезию, в окружении детей уехала обратно домой. Повозилась с ребятами, позанималась с Мишкой борьбой — парень, проявив настойчивость, уговорил заняться с ним.       Ли с «отцом» вернулись поздно. Подруга, будучи в изрядном подпитии, сразу ушла в спальню, Этита же подошла ко мне и, положив руки на плечи, тихо сказала: — Спасибо тебе, Джейни… мой долг тебе стал невообразимым.       — Ты ничего не должна мне, Этита, — покачала головой я.       — И почему же?       — Какие долги между своими? Только прошу тебя: помогите Ли, не бросайте её… мало ли, что.       — Ты говоришь странные вещи… чего опасаешься, Видящая?       — Не в передачу Лиаре…       — Согласна.       — Я могу погибнуть. Смерть стоит у меня за спиной, как и у половины моих людей.       Сильные ладони сжали мои плечи: — Шанс избежать есть?       — Для моих людей — точно есть. А вот насчёт себя пока не уверена.       — Ты так спокойно об этом говоришь…       — Не в первый раз уже. Но, если что, повторяю свою просьбу: позаботьтесь о Лиаре и ребятах.       — Сделаю. И Неззи, думаю, тоже не откажется.       — Что насчёт… вас двоих?       — Всё проходит… прошло и это. Мы так и не разлюбили друг друга — нам мало сотни лет для этого, как оказалось… Может быть, из-за чувств наша ссора так и затянулась.       — И что дальше?       — Будем здесь, с вами. А после… даже не знаю. Там видно будет. Не хочу загадывать так далеко.       — Иди, Этита. Она ждёт тебя.       — И не скрыть ничего от тебя и дочери… теперь мы для вас, что открытая книга, — матриарх грустно усмехнулась. — Впрочем, для тебя так было и раньше. Скажи, как давно ты узнала, что Лиара — моя дочь?       — Я это знала всегда.       — Всегда?! — распахнула глаза Этита. — Но… откуда?       — Секрет, мой матриарх. Может быть, я когда-нибудь открою его тебе.       — Невероятно… А про Лиару?       — Я вижу её во сне с самого детства, матриарх.       — Богиня!..       — Этита, поведай мне, как дела у Аланы.       — Всё хорошо… но зачем тебе?       — Я ничего не забыла, матриарх. Я вообще ничего не забываю. И всё ещё люблю Фиалку.       — А как же Лиара?..       — И Лиару я тоже люблю. И моя Звёздочка об этом знает.       — Ты рассказала ей?       — Лучше. Мы прошли сквозь вечность, объединили наши души, матриарх.       — О, пресветлая Атаме! Джейн! Если ты погибнешь… моей девочке будет очень плохо! ОЧЕНЬ!       — Вот поэтому я и прошу вас быть рядом с ней.       — Хорошо, я поняла тебя, — ответила Этита, медленно поднимаясь по лестнице.       — И можешь рассказать всё Бенезии — она должна знать.       — Почему не расскажешь Лиаре? — обернувшись, спросила Этита.       — Ты бы рассказала?.. — возвращаю вопрос я.       Матриарх помолчала, затем покачала головой и ответила: — Не думаю, что смогла бы.       — Вот и я не могу.       В тот вечер долго сидела одна в большой гостиной, чувствовуя всплески чувств из комнаты матриархов — причём такие сильные, что пришлось закрываться. Блин, теперь я догадываюсь, что чувствовала Снегурочка, когда мы с Ли на корабле… ну, занимались аналогичным делом.       Ночью встал Дэвид. Подошёл и спросил, не пора ли мне спать. Кивнула отцу и утопала в спальню. Разделась, залезла под одеяло, подтянула к себе сопящую, пахнущую вином подругу и отрубилась.       Кстати, именно Бенезия навела нас на Вермайр. Пусть я и говорила про планету с таким названием, но в каталогах пространства её просто не было. Разведка рыла носом землю, пытаясь хоть как-то локализовать базу Сарена, однако до прилёта матриарха поиски не сдвигались. Лишь Бенезия указала нам, от какого реле нужно держать путь и как он выглядит, этот Вермайр. Хотя с названием я не ошиблась…       Так вот, рано утром прибежал Найлус и поведал мне, что саларианцы из ГОР нашли Вермайр и базу Артериуса на нём. Только база оказалась натуральной крепостью — и нам придётся постараться, чтобы взять её. А уж тем более — чтобы захватить самого «мятежного» Спектра. Тем паче, что пока на базе находится жнец, сделать это нереально даже теоретически — с тяжёлой платформой нам не справиться, а флот в такую даль никто не пошлёт.       Так и сидели две недели на Цитадели, ожидая новостей от саларианцев, заныкавшихся недалеко от базы и следящих за всем, что на ней происходит.       А меня одолевали дурные предчувствия… Ситуация стала совершенно нестабильной, линии вероятности рисовали в моём сознании совершенно сюрреалистичные картины. Я поняла, что ничего не определится, пока мы не доберёмся до турианца.       Вернувшись с очередного вылета, узнала, что меня искал Джон Шепард. Парень оставил номер своего инструметрона и очень-очень ждал звонка… но дозвониться до него не получилось — бесстрастный голос автоинформатора флота заявил мне, что капитан Шепард на задании. И так на протяжении всех двух недель ожидания. Куда его унесло то, а?       А потом во время дежурства на корабле мне стало кристально ясно, что необходимо прибраться. Весь трюм был заставлен ящиками с барахлом, склад Пакти был забит им же. Там и вещи команды, не влезшие в шкафчики. И здоровенная куча зубов молотильщиков всевозможной длины. Ещё разнообразное оружие и амуниция. Да контейнер с АТТАЛ. Вызвала экипаж — и мы перенесли всё лишнее на наш склад на станции. Причём подарки и личные вещи тоже, установив на складе специальные именные контейнеры. Также проверили в очередной раз все системы.       Под конец даже невозмутимый Гаррус попенял мне, что я дую на воду и всех загоняла. Вняв голосу своего снайпера, заперла корабль и распустила экипаж, велев отдохнуть, как следует, поскольку впереди намечается длинный полёт.       Через двое суток, по уже сложившейся традиции, рано утром, примчался Найлус и сказал лишь одно: саларианцы прислали весть, что Назара ушёл с Вермайра вместе с гетами, а вот Сарен как раз остался. Вот он, наш шанс!       Дала тревогу на инструметроны команды, объявив общий сбор. Когда уже готовились к вылету, что-то кольнуло меня — и я приказала загрузить дополнительно продовольствия и патронов-поглотителей углекислоты.       Снова звонила Джону… но всё без толку. Внутри крепла уверенность, что нам нужно, просто необходимо поговорить. Тянула время, как могла, однако всё равно не дождалась ответа. И лишь когда Найлус подошёл и внимательно на меня посмотрел с такой верой и ожиданием, что я с глухой тоской в собственных эмоциях отдала приказ на вылет. И мы пошли на Вермайр.       После того, как корабль вошёл в канал, я просто встала, попросила Прессли заменить меня на посту и ушла к себе в каюту. Там завалилась на кровать и, открыв графический режим в инструметроне, начала просматривать голографии, присланные мне Сини. На них моя девочка и летом, и зимой, в обычных для колонии нарядах, являющих собой дикую смесь всех возможных стилей одежды. Но особенно выделялась одна — на ней ребёнок сидел рядом с огромным псом… и не узнать его я просто не могла! Тесно прижавшись к малышке и вывалив язык, на меня смотрел мой медведище, всё такой же лохматый и добродушный Полкан!..       Черт… Ведь мой пёс подпускал к себе лишь своих… а свои — это жители нашего посёлка! И из всех, кто точно выжил, остались Коэл и Таэль — а значит, девочку удочерил кто-то из них. Вот бы узнать, кто! Хотя что гадать? Приеду в колонию — узнаю. Только вот когда это ещё будет?..       Затем мысли скользнули к эпизоду в садах — когда я, прилетев в такси, почувствовала рядом кого-то близкого, невероятно родного, давно не виденного мною… Но кто же это мог быть? Подошла к детям, окружившим меня радостно галдящей стайкой, и расспросила, кто тут был только что. Ребятишки подумали, повспоминали — и рассказали мне о странной и очень красивой турианке, которая сидела на лавочке рядом с ними, а потом просто ушла. Попросила описать её… но описание мне ровным счётом ничего не дало. По словам детей, на лице девушки были татуировки клана Саввар, к которому принадлежит Каади. Исходя из рисунка, она была из моих родственниц по материнской линии… хотя я никого там не знаю, кроме деда Сирруса. У девушки были ярко-зелёные глаза, а на лацкане её уника дети заметили странную эмблему в виде чёрного турианского черепа со светящимися синим глазами — «Кабал». Это ещё больше меня запутало… не было среди моих близких-турианцев биотиков! А «Кабал» — это именно биотики. Тогда что с моими чувствами? Сплошной обман?.. Так ничего и не поняв в произошедшем, выкинула это всё из головы. Видимо, мне от усталости померещилось… или от переживаний о Сини.       В каюту вошла Лиара. Посмотрела на меня, улыбнулась, скинула мокасины и легла рядом, прижавшись.       — Всё грустишь и тоскуешь о ней? — спросила меня моя азари, глядя на голографию с Полканом.       — Это мой пёс, Ли… рядом с Сини — мой Полкан! И «страж» не подпустит к себе чужих…       — Значит, девочку забрал кто-то свой?       — Да.       — Но кто?       Я усмехнулась: — Ну, либо дядька Коэл Натол, либо Таэль’Ригар — лишь они ещё живы из тех, кого я знала.       — А если кто-то ещё выжил?..       — Я бы обязательно почувствовала, Ли.       — Но ты же не чувствуешь Таэля… а он жив!       — И это странно. Знаешь, когда закончится эта эпопея с Назарой, я хочу слетать домой и расставить все точки над «ё». Ты со мной?       — Спрашиваешь?! Я хочу увидеть твой мир своими глазами! Искупаться в горячем озере, поесть рако-крабов… и, наконец-то, познакомиться с маленькой девочкой, которая тебя так любит!       — Значит, после всего летим домой! Как же долго я там не была…       — И мы с ребятами полетим с тобой! — шепнула мне в ухо Лиара. — Ты так странно смотришь на меня… в твоих чувствах столько нежности и грусти… не грусти моя хорошая! Мы со всем справимся! Мы сильные и дружные!       — Да это я так… хандрю по-глупому. Ты права — конечно, мы со всем справимся.       — Да уж со всем… Знаешь, как я боялась, когда вас с Найлусом вызвали для разбирательств по нашему делу на Новерии?       — Ты опять, Ли? Всё же нормально прошло! Тем более, что советники не собирались принимать решение, пока не выслушали бы нас с Крайком. Да и разбирательство шло на квартире у Спаратуса. А Хэймон сейчас очень благоволит Найлусу, так что вряд ли дал бы его в обиду.       — А тебя?..       — А что меня? Мы ведь недаром напарники — все решения принимаем коллегиально.       — Что-то я не помню, чтобы вы советовались по этому вопросу…       — А зачем? И он, и я видели решение и, самое главное, знали о мнении друг друга на этот счёт — оно совпадало. А на Феросе стало кристально ясно, что мы не ошиблись. Да и мысленный разговор расставил всё по своим местам.       — То есть, Оцеола тебе полностью доверяет?       — Да. Как и я ему.       — Даже не зная твоей настоящей биографии?..       — Он знает, Ли. Я рассказала ему всё после того совещания дома у Спаратуса.       — Рада за вас! Это ведь просто отлично, что наши командиры не имеют разногласий.       — Согласна. Но так не будет длиться вечно… хотя, имея сеть Торианина внутри, мы легко договоримся, даже если разногласия возникнут.       — Знаешь, люди уже сильно привыкли к открывшимся возможностям. Времени-то прошло всего ничего… а они будто бы всегда их имели.       — К хорошему быстро привыкаешь. А здесь тайн не осталось — и теперь все точно знают, что чувствует сосед и напарник. Это здорово облегчает всем жизнь.       — Расскажешь про совещание у Спаратуса?       — Предлагаю сделать лучше — я тебе его покажу!       — Я согласна! — кивает Ли. Её глаза напротив моих… и мы проваливаемся в воспоминания.       Небольшой дом в административном квартале Цитадели. Усиленные патрули СБЦ на улицах, неторопливая публика в строгих костюмах вокруг.       Выхожу из такси, оправляю мундир и надеваю фуражку. С другой стороны машины стоит Найлус. Турианец закрыл дверь и поверх крыши посмотрел на меня.       — Идём?       — Пошли, — глубоко вдохнув, как перед прыжком с вышки в бассейн, отвечаю я. Подхожу и беру напарника под руку, по сути вцепляясь в него.       — Успокойся, Джейн… нам, по большому счёту, ничего не грозит, — увещевает Найлус, ведя меня в сторону трёхэтажного красивого дома, окружённого садом.       — К кому мы идём?       — К дяде домой. Советники ждут нас там. Решено не проводить открытого совещания — слишком уж тема скользкая.       — Не вижу в ней ничего скользкого! Всё кристально ясно, Най! Ты видел и чувствовал царевну… Как можно её убить? Уничтожить это чудо?..       — Согласен с тобой… у меня рука не поднимется.       — Что же, осталось убедить в правильности нашего поступка твоего дядю и его партнёров. И, боюсь, если у нас не получится — меня могут турнуть из Спецкорпуса.       — И что будешь делать в этом случае? — пыхнув весельем, поинтересовался друг.       — Знаешь, я устала… устала кричать на всех углах об угрозе и о том, что нас ждёт. Если галактика не желает меня слышать — это их проблемы! Если Совет не понимает всей опасности нашего положения — это проблемы Совета. Соберу Лиару, детей — и улечу на Мендуар.       — Почему именно туда?       — Потому, что это моя родина, Найлус.       — Значит, ты не с Бека?       — Нет.       — И твоя биография — липа?       — До момента вхождения в экипаж «Барсука» — да.       — Ты должна рассказать мне её!       — После совещания.       — Договорились.       Вот и вход в дом. Поднимаемся по ступеням на второй этаж. Тихонько тренькает дверной звонок, после чего двери открываются, пропуская нас внутрь.       За порогом нас встретила красивая, статная турианка в традиционной светлой тунике. Она с улыбкой посмотрела на Найлуса, на меня, затем подошла и по очереди нас обняла, шепнув мне: — Спасибо тебе… самое большое и искреннее спасибо! За Найлуса!       — Не за что, — шепнула я в ответ на турианском. Женщина сверкнула глазами и, поманив нас рукой, повела в зал гостиной, из которой слышались голоса советников.       — Вот и вы, Спектры, — сказал Валлерн, увидев нас.       На советнике был простой белый уник. Если не знать, кто это — ни за что не догадаешься, что перед тобой один из могущественнейших разумных в известной галактике. На Тэвос было лёгкое платье, а на Спаратусе — форма флота без знаков различия.       Мы присели на диван напротив советников и приготовились отвечать на вопросы.       — Скажи, Найлус, решение по королеве вы принимали вместе? Или, как всегда, Джейн убедила тебя? — спросил напарника его дядя.       — В этот раз решение приняли мы вместе. Я просто знал, что нужно поступить именно так. Ещё и Джейн убеждать собирался… но, сам понимаешь, не потребовалось.       — Вот так вот просто… знал?       — Да, дядя, знал.       — Хм… — турианец задумался.       — Мы читали ваш отчёт, Спектры, а также поступающие отчёты наших агентов на Феросе. Данные удивительны и шокирующи! В прошлом мы ошиблись — и довели ситуацию до необратимой… а после этой сразу же совершили следующую. Последствия их обеих мы ощущаем на себе до сих пор… — вздохнул Валлерн. — И, возможно, вы дали нам всем шанс исправить их.       — Ошибки — это Рахнийские Войны и возвышение кроганов, окончившееся генофагом? — уточнила я.       — Да, Спектр. Вы можете недоверчиво относится к Союзу — признаю, у вас есть на это все основания. Жаль, конечно, что я не могу пока достучатся до далатресс, и контакты с вашей компанией носят эпизодический характер, что плохо отражается на всех нас. Но, надеюсь, что мы сможем преодолеть разногласия…       — Разногласий нет, советник. Вам достаточно просто предложить свою помощь — и её с радостью примут.       — Даже так? Мне, признаюсь, говорили несколько иное…       — Это вы про триллион?       Мужчина улыбнулся: — Признайтесь, Спектр, это ведь была ваша инициатива?       — Не буду отрицать. Но вы могли бы получить доступ к технологиям, просто приняв участие в разработках, как равный партнёр. Как делают Республика и Иерархия. Полагаю, биоблокада стала бы для вашего народа, не отличающегося долголетием, хорошим подарком… Прожить лет сто двадцать, думаю, не откажется ни один саларианец, включая вас, советник.       — Но сейчас вы не можете пока нам её предоставить?..       — Разработка идёт. Но это потребует времени. У нас ещё куча проблем с вакциной для кварианцев. На вас пока время выделяют по остаточному принципу, простите.       — Я понимаю, Джейн. Но как-то, наверное, можно… форсировать процесс?       — У вас просили разумного, могущего в этом очень помочь. Но ваши далатрессы не желают даже слышать о нём.       — Имя?       — Что, простите?..       — Скажите мне его имя, Джейн.       — Мордин Солус.       — Здесь сложности… — проговорил Валлерн, откинувшись на спинку дивана.       — И в чём они заключаются, советник?       — Профессор Солус — мой наставник и друг. И он пропал.       — Пропал?       — Да. Полгода назад собрался — и отбыл в неизвестном направлении. Где он сейчас — никто не знает.       Черт… Рассказать, что он может быть на «Омеге», или нет? Хотя откуда мне знать, когда он прилетел на станцию? Его может и не быть там… блин, ничего не ясно!       — Так что, советники, вы нам скажете насчёт миссии на Новерии? — вернулся к изначальной теме Найлус.       — Совет одобряет ваши действия, Спектры. Хотя публично мы этого заявлять не будем, — ответила Тэвос, — это может вызвать слишком неоднозначную реакцию. И ещё, Джейн, Найлус, Совет пришёл к однозначному выводу, что ваши действия крайне положительно влияют на ситуацию в Пространстве Цитадели. И мы приняли решение расширить представительство людей в СПЕКТР. Так, исходя из донесений Спектра Крайка, мы приняли решение, что ваши друзья и напарники, Джейн, могут получить статус кандидатов. Как вы к этому относитесь?       — Это вы о моей пятёрке? — удивилась я.       — Э-э-э… офицеры Хоффмайер, Санчес, Тонго и фон Арним — ваша пятёрка? — уточнил Валлерн.       — Да, Советник.       — Тогда о них.       — Положительно. Но кто будет их оценивать?       — Вы со Спектром Крайком.       — Получится несколько однобоко… особенно если учесть моё к ним отношение. Уместно ли это?       — Вполне уместно, Спектр Шепард. Ваши друзья и товарищи имеют схожие с вами самой моральные принципы. А Совет убедился, что включение вас в СПЕКТР было самой большой удачей за последние годы, — кивнул Спаратус. — Так как?       — Ну, раз вопрос стоит подобным образом, то я согласна. Что скажешь, Найлус?       — Я тоже согласен.       — Что же, все вопросы на сегодня решены. Пожалуй, нам пора, — сказал саларианец. — Я попробую форсировать поиск профессора Солуса, Джейн… однако не уверен в скором результате.       — Я понимаю, советник, и не требую невозможного.       — Я донесу данные, переданные вами, до совета далатресс. Вопрос с биоблокадой необходимо форсировать. И вообще, всячески расширить контакты с «R.E.D.S. Industries» — в интересах Союза, — Валлерн встал и, подав руку, помог подняться Тэвос.       — До свидания, господа, — Тэвос взяла под руку Валлерна, и двое разумных вышли из гостиной.       — Джейн, Найлус, поужинаете с нами? — спросила давешняя турианка.       — С удовольствием, тётя Рин. Ты как, Джейн? — повернулся ко мне напарник.       — Я с радостью принимаю ваше предложение, мэм, — улыбнулась я.       — Что ж, дети, идите вымойте руки — и прошу за стол.       Ужин прошёл в тёплой семейной атмосфере. Даже Спаратус, когда на него не давит должность, оказывается, становится вполне адекватным. Советник много шутил, рассказывал интересные случаи из своей богатой на события жизни. Потом тетя Найлуса утащила напарника посмотреть какие-то личные голографии и записи, касающиеся их семьи — и мы остались с советником вдвоём.       — Я хотел поговорить с тобой, Джейн, — начал Спаратус.       — Я догадалась, сэр.       — Знаешь… именно ты заставила меня взглянуть на всё что меня окружает по-новому. И спасибо тебе за то, что спасла моего племянника. Нам с Дэзерин духи не дали детей, и всё, что у меня есть — мои племянники и племянницы, дети моих родственников. Найлус всегда был мне, как сын, и его смерть стала для меня тяжёлым ударом… а особенно когда выяснилось, что пал он от руки моего лучшего агента.       — Но он жив, советник.       — Да, жив… и это прекрасно! У меня к тебе несколько вопросов, ответишь?       — Спрашивайте.       — До меня дошли слухи, что ты, Джейн, обладаешь даром, носящим в народе азари имя Видящие. Это так?       — Так.       — И все события, которые происходят сейчас… ты их предвидела?       — Да, советник.       — Скажи, у нас есть шанс победить? У нас всех?       — Есть, советник. Но лишь если мы объединим усилия. В противном же случае нас раздавят поодиночке, и произойдёт это довольно быстро.       — Я читал доклад аналитиков по поводу способности к сопротивлению Жнецам рас Совета. И не уверен в том, что враг настолько силён…       — Скоро у вас может появиться возможность оценить его мощь.       — Что?.. Они начнут Жатву?!       — Нет. Однако есть очень большая вероятность, что Назара в компании гетов-еретиков нанесёт удар по самой Цитадели.       — Зачем ему это?       — Вот бы знать… если бы мы понимали мотивы поступков Врага — могли бы прогнозировать ситуацию и предпринимать какие-либо шаги в противодействие его планам. Сейчас же мы лишь отбиваемся.       — Ты своим даром не видишь причин?       — Нет, советник.       — Жаль…       — Да, жаль.       — Что же нам делать?       — Готовиться к отражению атаки. Ко всему прочему, враг придёт одновременно снаружи и изнутри.       — Это как?.. О чём ты говоришь?       — Видели статую ретранслятора в садах Президиума, советник?       — Конечно!       — Так вот, это — не статуя, а рабочий ретранслятор. Чёрный ход на станцию под названием «Канал».       — Так вот, что ищет Сарен… но тогда непонятны действия Назары! Он не знает, что это?       — Вот и я теряюсь в догадках, зачем ему весь этот спектакль, советник.       — Нужно усилить патрули в Садах и отозвать сотрудников из отпусков. Как ты думаешь, какова будет численность армии вторжения?       — Скажу одно… их будет чертовски много.       — Проклятье! Что же делать?       — Ссадите десант с кораблей эскадры прикрытия, рассредоточьте в ключевых местах станции. А я, если получится, предупрежу вас о моменте удара, советник. Также постараюсь убедить командование Альянса придти на помощь флоту обороны Цитадели. Они подоспеют быстро — Туманность Вдовы и систему Арктур связывает реле первого типа. Тут главное, чтобы флот вовремя предупредили и он успел собраться.       Спаратус задумался.       — Может, стоит усилить эскадру сейчас?.. — протянул он.       — И заявить этим Назаре, что нам известны его планы? А если придёт не один Назара? Кто знает, сколько таких Жнецов сидит в галактике, ожидая своего часа…       — Ты права… что же, я переговорю с адмиралами Альянса Систем и попрошу их быть наготове.       — Спасибо, советник.       — Тебе спасибо, Джейн, — качнул головой Спаратус.        В этот момент в помещение вернулись Найлус и его тётя.       — Всё в порядке? — спросил меня друг, и мы синхронно с советником кивнули ему. — Отлично. Ну что же, дядя, тётя, нам пора. Спасибо за ужин.       — Спасибо большое, — поддержала я, вставая из-за стола.       — Было очень приятно познакомится с тобой, Джейн, — сказала турианка.       — Мне тоже, Дэзерин.       — Надеюсь, это не последняя наша встреча, и вы с Найлусом ещё не один раз порадуете нас своим визитом, — улыбнулась женщина.       — До свиданья, тётя, дядя.       — До свидания, — я слегка поклонилась, как учил меня Такеши.       — До свидания, дети, — кивнул советник, и мы ушли из гостеприимного дома Спаратусов.       Затем мы пошли в Сады, сели на лавочку. И я рассказала Найлусу, кем являюсь. Где родилась и выросла… и как в один «прекрасный» день стала контрабандисткой с липовой биографией.       — Значит, адмирал Хакетт — твой дядя? — уточнил друг.       — Да, Найлус, командующий Пятым флотом — мой родной дядя.       — И ты знаешь, что все твои близкие погибли?..       — Ты что-то знаешь Найлус?! — я вгляделась в его искрящиеся зелёные глаза. — Скажи мне!       — Ты должна поговорить со своим дядей… я не имею права разглашать информацию такого плана.       — Знаешь, меня зачем-то ищет Джон Шепард… может, ты знаешь причину?       — Поговори с ним — это тоже поможет тебе.       — Точно?       — Точнее некуда! Тебя ждёт большой сюрприз… Женька. Я правильно произнёс твоё имя?       — Правильно, Найлус.       — Надеюсь, ты не станешь затягивать с этим.       — Раз ты говоришь мне, то не стану. И я не люблю сюрпризы.       — Ничего, этот тебя порадует… — друг поглядел в ставшее тёмным небо Цитадели. — Знаешь, у меня есть вопрос.       — Спрашивай.       — Почему ты отпустила Платона?       — Потому, что он стал нам другом, а друзей не держат подле себя силой. А ещё я обещала ему выбор, если он найдёт себя где-то ещё.       — Ты полагаешь, у Рыжих ему будет лучше?       — Это его путь, его выбор и его право, Най. Он — не раб нам всем, а друг. И, думаю, его возможности пригодятся ребятам на Тиамарроне гораздо больше, чем нам. Да и Сью осталась с нами — так что мы всё ещё сильны в этом плане.       — Мне будет не хватать разговоров с Платоном… парень умеет задавать по-настоящему интересные вопросы.       — Знаешь, дружище… когда-нибудь у тебя будут дети. Рано или поздно они вырастут и пойдут своим путём. Ты же не будешь держать их силой подле себя?       — Разумеется, не буду. А ты, значит, воспринимаешь Платона и Сью своими детьми?..       — Так же, как Мишку и Лили с Анни.       — И маленькую турианку у себя на родине?       — Да, и Сини…       — У тебя большое сердце, подруга.       — Самое обыкновенное, — демонстрирую турианцу свой кулак. — Вот такого примерно размера.       — С твой кулачок?       — Именно.       — Маленькое, но, тем не менее, такое большое! И, знаешь, я чувствую угрозу для тебя… только не могу пока понять, откуда она исходит.       — Я знаю о ней.       — И ничего не делаешь?       — С ней ничего не сделать… лишь встретить, когда придёт время, и устранить.       — Ты так спокойна на этот счёт…       — Избежать угрозы не удастся — следовательно, нужно готовиться к встрече. Идём домой, друг. Что-то я устала сегодня… видимо, сказывается волнение.       Найлус усмехнулся: — Утром как всегда?..       — Да, жду тебя для тренировки. Ты быстро прогрессируешь, и уже стал по-настоящему опасным бойцом. И классным спарринг-партнёром.       Уже когда прощались в такси на стоянке подле моего дома, Найлус напомнил: — Не забудь позвонить дяде.       — Спасибо, теперь не забуду.       Но до дяди я в ни в тот день, ни в последующие так и не дозвонилась. Бессменный электронный секретарь извещал меня, что командующий занят и ответить не может. Потом были вылеты, в которых меня никто не беспокоил, и связи с командованием у меня не было, так как в объединённом флоте в очередной раз меняли системы шифрования — и до нас, находящихся за рамками его структуры, изменения ещё не дошли. Лишь Дэвид по прилёту сообщил мне, что со мной пытался связаться Джон Шепард. Но обратные звонки результата не дали. Так что ни с ним, ни с дядей я до отлёта на Вермайр так и не поговорила…       Глаза Лиары напротив, с нежностью и грустью смотрящие на меня.       — Ты так с ними и не поговорила… — громко шепчет подруга.       — Нет. Будто что-то мешает мне в этом… будто сама реальность стоит между нами! Ты это почувствовала, ведь так?       — Да. Такое ощущение, будто упираешься в силовую стену… толщины никакой, но пройти нельзя.       — Именно! И не в первый раз уже у меня так… Бывало, что-то мешает в тех или иных случаях. А бывает и наоборот — будто толкает меня в спину.       — Там, в воспоминаниях, ты чувствовала, что Найлус что-то скрывает.       — Спектрам запрещено выдавать данные на других кандидатов тому, кого взяли в Спецкорпус.       — То есть, он что-то знает про Джона?       — Похоже на то. И про дядю Стивена тоже. Но, несмотря на это, он очень настаивал на том, чтобы я с ними связалась.       — Может, мне с ним поговорить?       — И что это изменит?.. Только поставишь Оцеолу в неловкое положение… не надо. Пусть всё идёт, как идёт. После решим. Надеюсь на Вермайре мы сможем захватить Сарена в плен.