Путь

      Вайл’Раан нар Райя (станция «Арктур», ноябрь 2366 г.)       Наконец-то, длинная дорога закончилась… и её паломничество можно считать начавшимся. Вайл понимала, что, несмотря на напутствия тёти и её рассказы о людях, среди которых она провела своё паломничество, действительность может отличаться. Хотя пока всё совпадало. Только вот… её никто не встречает. Странно.       Тётя говорила, что кварианцев-паломников флотские старались поскорее прибрать к рукам. Это началось ещё двести с небольшим лет назад — когда кварианцы помогали молодой тогда расе строить свой новый флот, так как имеющийся показал свою полную несостоятельность в войне с Иерархией. Войне, которую люди называли Войной Первого Контакта, и которую почти проиграли. Как написано в учебниках истории, когда Совет остановил войну, адмиралы флота Альянса кинулись в человеческий конгресс — с требованием о модернизации флота. Конгресс обратился к Совету Цитадели с просьбой оказать консультативную помощь в этом вопросе. Турианцы, будучи ещё весьма злы на людей, ответили отказом. Саларианцы вообще не ответили. А азари запросили такую цену, что конгресс схватился за голову.       И тут люди узнали о кварианцах — расе, живущей на кораблях Мигрирующего флота. Вышли на контакт и договорились о помощи друг другу: кварианцы помогают людям в строительстве нового флота, новых верфей и прочей инфраструктуры, а люди в ответ помогают в ремонте и модернизации кораблей Мигрирующего флота, продовольствием и редкими материалами. Так было положено начало почти полуторавековому сотрудничеству двух рас. Так что увидеть паломника в скафандре на человеческом корабле — вполне обычное дело. Жаль, что удовлетворить все потребности Флота контакты с людьми не позволяют. Но Вайл, по примеру тёти, решила отправиться в паломничество именно к людям. И вот — она на станции «Арктур», базе флота Альянса, и вообще, административном и политическом центре человечества… и встречает её пустой док. Лишь где-то вдалеке мелькают уники техников, да слышится какой-то лязг. В доке, помимо рейсовика, стояли два транспортника людей, а также яхта азари — на таких обычно летают матриархи с разными политическими миссиями.       Вайл встала в уголок, у контейнеров, поставила на пол чемоданчик со своим нехитрым скарбом и решила немного подождать: вдруг кто всё-таки придёт за ней. Уже две недели она не снимала сьют и ютилась в самой маленькой каютке рейсовика — это всё, на что ей хватило скромных средств, выделенных Флотом на паломничество, и остатков едва хватит прикупить какой-нибудь еды ещё пару раз… и всё. Ни на жильё, ни на пропитание средств не осталось. Вайл терзали страхи и опасения за свою дальнейшую судьбу.       У входа в док показалась большая группа людей. Они остановились и стали оживлённо разговаривать, поглядывая на неё. О чём шла речь, Вайл не понимала, так как до людей было метров тридцать, и микрофоны костюма не могли уловить слова, лишь общий фон разговора. Больше всех спорили невысокая девушка в платье и высокий стройный мужчина в сером костюме. Как иногда она завидовала всем остальным народам, которые могут носить что-то иное, кроме костюмов… Вот люди о чем-то договорились, и вся компания пошла прямо к Вайл. Девушку охватило волнение. «Неужели они за мной?» — сердце забилось часто-часто. Вайл захотелось убежать и спрятаться, но невероятным усилием она заставила себя спокойно стоять и ждать.       Люди подошли, девушка с интересом украдкой рассматривала их. Первым шёл высокий стройный молодой мужчина со светлыми волосами и голубыми глазами, одетый в серый костюм. Рядом с ним шла девушка… хотя нет, почти девочка с ярко алыми волосами и невероятного, ярко-зелёного цвета глазами, одетая в платье и босоножки, лишь браслет инструметрона выделялся на левой руке. За ними следовали: темноволосый и сероглазый парень в темно-сером костюме, высокий и рыжий с покрытым веснушками лицом мужчина в белом унике, три девушки в разного фасона брючных костюмах. Все три, на взгляд Вайл, весьма симпатичные — одна смуглая, остальные светлокожие. И замыкали компанию четверо молодых мужчин, одетых весьма пёстро.       Люди подошли и с интересом стали её рассматривать. Их интерес напугал и смутил девушку — на Мигрирующем флоте не принято так пристально разглядывать друг друга. Но вспомнилось напутствие тёти: «Если люди тебя рассматривают, не бойся — это ничего не значит, просто любопытство. В определённых ситуациях они весьма бесцеремонны…»       Ярко-рыжая девочка вышла вперёд, сложила на груди руки в церемониальном жесте приветствия, слегка поклонилась, вызвав настоящую бурю удивления у Вайл, и сказала на чистом квари:       — Приветствуем тебя, пилигрим. Моё имя Джейн’Шепард вас Ловкий Барсук. Как тебя зовут, и что привело тебя на эту станцию?       С трудом поборов удивление, Вайл ответила: — Моё имя Вайл’Раан нар Райя, я в паломничестве и ищу работу.       — То есть, ты свободна от обязательств? — спросила девочка.       — Да, я свободна, — ответила Вайл.       — Тогда капитан Макс’Мейер вас Ловкий Барсук готов предложить тебе место механика на нашем корабле. Условия оплаты: стандартный двухгодичный контракт и один процент от чистой прибыли.       Стоявший рядом с капитаном молодой темноволосый мужчина с серыми глазами что-то тихо сказал капитану. Тот с удивлением посмотрел на него в ответ, потом наклонился к уху девочки и сказал это ей. Девочка посмотрела на капитана и пожала плечами.       — Капитан говорит, что готов повысить твою долю до двух процентов, что ты ответишь? — спросила она.       Бурная радость затопила Вайл — ей предложили контракт, да ещё на таких выгодных условиях! Неужели её мучения не были напрасными, и такая дальняя дорога себя оправдала?! Вайл сложила на груди руки в жесте подтверждения и с поклоном ответила на базике: — Капитан Макс’Мейер вас Ловкий Барсук, я согласна на ваши условия.       Лица людей осветились улыбками. Капитан подошёл к Вайл, взял руками за плечи и сказал на базике: — Добро пожаловать в экипаж, Вайл’Раан нар Райя! Вот наш корабль! — и указал рукой на один из стоявших в доке средних транспортных кораблей.       Когда вся команда повернулась и пошла к кораблю, сзади послышался шум и голоса, затем кто-то крикнул: — Хэй, разумные, куда это вы повели нашу кварианку?!       Капитан, Джейн и темноволосый парень обернулись и пошли обратно, а одна из девушек схватила Вайл за руку и сказала: — Скорее идём на корабль — сейчас, похоже, скандал будет…       — Скандал? Из-за чего? — спросила Вайл.       — Из-за тебя! — ответила девушка, захихикав.       — Из-за меня?! — искренне удивилась кварианка.       — Ага! Побежали быстрее! Капитан, Джейни и Чарли с ними разберутся, — и девушка заразительно рассмеялась.       Женька (тогда же, там же)       «Ох, нелёгкая это работа: из болота тащить бегемота!»… или уговаривать капитана взять в команду кварианку. Минут десять мы спорили, я, как могла, убеждала капитана, что кварианцы, как инженеры, выше всяких похвал, и одну из кают можно легко приспособить под её нужды. Установить дополнительные фильтры в вентиляцию, мобильный шлюз с обеззараживателем, к санблоку подключить дистилляционную установку — в общем, всех делов на полтысячи кредитов, зато какой техник… мечта! Капитан напирал на то, что она может попросить высокую оплату.       — Да что вы, капитан? — ответила я. — Эти дети военного коммунизма цены деньгам совсем не знают! Их вся галактика норовит обмануть. Да предложению стать обычным корабельным механиком она обрадуется, как манне небесной…       — То есть?.. Двадцать четыре тысячи в год и процент от прибыли её устроит? — спросил Макс.       — Да ты что, Макс! — ответила я. — На Флоте ей, скорее всего, предложат малый контракт — а это всего восемнадцать штук в год. И никаких бонусов. Да она с нами бегом убежит!       — И что, их все так используют? — спросил Чарли.       — У нас — ещё в рамках приличия… а у азари, например, на Иллиуме, могут и в рабство продать. Они же доверчивые, эти молодые кварианцы… ни лжи, ни подлости не ожидают. Это издержки жизни на Флоте.       — Ладно, уговорила… но вдруг её уже наняли, и она просто встречающих ждёт? — спросил Макс.       — Так пойдём и спросим! — ответила я ему.       И мы пошли. Когда кварианка увидела, что мы идём именно к ней, девушку охватил такой страх… что я подумала, как бы она не сбежала. Но та собрала всю свою волю в кулак и осталась нас ждать.       Как я и предполагала, кварианка и не подумала отказываться от нашего предложения. За стеклом шлема было очаровательное личико совсем молоденькой девушки с широко распахнутыми светящимися розовыми глазами. Когда я озвучила ей второе предложение капитана, мне показалось, что от радости она сейчас в обморок упадёт… Но ничего, справилась, молодец!       Только собрались на корабль, как из прохода выкатились двое флотских офицеров и с шумом потопали к нам, заливая всё вокруг возмущением. Один поднял руку, чтобы привлечь наше внимание, и громко крикнул: — Хэй, разумные, куда это вы повели нашу кварианку?!       Мы с капитаном обернулись и пошли им навстречу. Я только успела шепнуть Мате, что бы она скорее уводила Вайл на корабль. Вместе с нами пошёл и Чарли.       Военные дошли до нас и встали напротив с самым решительным видом. Один из них, с погонами младшего лейтенанта и эмблемой Пятого флота на плече, упёр руки в бока и громко спросил: — Какого хрена какие-то торгаши смеют забирать нашу кварианку?!       Капитан полыхнул удивлением: — И с каких это пор эта кварианка стала «вашей», господа военные? Нам она сказала, что свободна от обязательств — так что мы в своём праве или как?       А я вставила: — И вообще, приличные люди сначала представляются, при этом приведя свой внешний вид в порядок. А то не военные прям, а какие-то шаромыжники… Будто и не офицеры Пятого флота.       Младший лейтенант крякнул, застегнул китель на все пуговицы, оправился. Поправил кепи и, козырнув, сказал: — Я младший лейтенант Пятого флота Николай Шепетов. Мичман Сергей Загорулько, — представил он второго. — И я повторяю свой вопрос: на каком основании вы забрали нашу кварианку?       — Во-первых, она не ваша! — ответил Чарли. — А во-вторых, на основании заключённого ею контракта. Или вы считаете, что она вам чем-то обязана?       — Я этого не говорил, — ответил летёха. — Но нас послали её встретить и пригласить поработать на инженерную службу флота.       — Ну и где же вы были? Рейсовик уже полчаса как сел — а вы только подошли… Хотя это уже не наша проблема. Кварианка заключила контракт с нами, и мы не видим причин его расторгать ради вас, — сказала я.       Мичман удивлённо посмотрел на меня, в чувствах его прорезалась тоска.       — «План-календарь» нас прибьёт! — простонал он.       Лейтенант же стоял, просто катая желваки и не зная, что сказать.       — Скажите, — обратилась я к мичману, — а «План-календарь» — это кто?       — Капитан второго ранга Борис Петрович Михайлович, — ответил он.       Я начинаю заливисто хохотать, ухватившись за руку Чарли. У офицеров мины, как будто они лимон съели. Сквозь смех говорю военным: — Да, ребята, я вам не завидую… увольнения теперь станут для вас несбыточной мечтой! — и снова захожусь смехом.       — Ну мы попали, Серёга… — стонет лейтенант, и военные уходят с кислейшими лицами.       Пока шли на корабль, я проржалась, и Чарли с капитаном меня спросили о причине столь бурного веселья. Я рассказала, что кавторанг Михайлович — легенда Пятого флота. Известен своей педантичностью и въедливостью, и терпеть не может расхлябанности и необязательности. Так что этих двух перцев ждёт ректальная тонзилэктомия за такой косяк.       — Это как так? — спросил капитан.       — Гланды им будут удалять через задницу! — хохоча, ответила я.       Чарли и Макс меня поддерживают.       — Так им и надо, распиздяям, — смеясь, говорит Чарли. И мы ржём ещё громче.       В кают-компании сидит вся команда, в уголке дивана скромно пристроилась Вайл. Капитан осмотрел всех орлиным взором.       — Ну, и что им надо было? — спрашивает нас Тереза.       — Этих лентяев послали встретить Вайл’Раан, но они, очевидно, засиделись в баре и проворонили. Поэтому они попытались на нас наехать… да обломились. Сейчас их командир высношает за такое «замечательное» выполнение приказа.       От Вайл полыхает изумлением.       — Так эти военные должны были меня встретить? — спрашивает она.       — Должны были, да опоздали. Мы успели первыми! — хохоча, ответил Чарли.       — А у вас проблем не будет? — снова спрашивает девушка.       — Нет. Мы в своём праве. А этим ребятам меньше по барам надо шляться и чётко выполнять приказы командира, — отвечает Макс.       — Как же так можно?! — удивляется кварианка. — У нас за такое отношение к приказам и изгнать могут…       — Ну, у нас не так сурово… хотя этих кадров всё равно накажут. Так им и надо! — говорит Чарли.       — Вайл’Раан, разреши мне представить тебя членам команды? — спрашиваю я.       — А мы, пока вас ждали, все познакомились… только молодой человек остался, — отвечает мне Вайл, глядя на Чарли.       — Что ж, разреши тебе представить Чарльза’Ксавье вас Ловкий Барсук — главного инженера корабля и старшего помощника капитана по совместительству.       Чарли подходит к девушке и целует той руку.       Вайл от смущения, кажется, хочет провалиться сквозь пол. Став совершенно пунцовой, что прекрасно видно из-за прозрачного стекла, она в ответ лопочет, сбиваясь и заикаясь, свое имя.       Чарли полыхает весельем, глядя на смущённую кварианку. Вся команда его поддерживает в этом чувстве.       — Какая прелесть, — шепчет мне в ухо Мате. — Она такая искренняя…       — Издержки кварианского воспитания, — шепчу я в ответ.       — Так они что, все такие?! — спрашивает Мате.       — Молодёжь — вся. Те, кто постарше, уже гораздо сдержаннее. Но честными и искренними являются все. Им по-другому на Флоте не выжить. Только так: держась друг за друга, искренне поддерживая, заботясь друг о друге и своих кораблях.       — Бедные… — шепчет Мате.       — Нормально всё — с такими отношениями очень легко жить. Только вот в галактике потом ребятам туго…       — Так, экипаж, — говорит капитан. — Нам надо оборудовать Вайл каюту. Но сейчас мы этого делать не будем, потому что пьяны. У кого есть мысли, куда на одну ночь определить Вайл?       — Тоже мне, бином Ньютона, — тихо говорю я.       — Слушаем тебя, юнга. И куда, по твоему мнению, можно на одну ночь поселить нашу кварианку?       — В медблоке есть чистая комната. Поставить туда надувной матрац, и Вайл вполне сможет выспаться. Душевая тоже к ней примыкает. Включить в медблоке обеззараживатель и ходить в КОКОСе.       — Хорошая идея! Вот ты её и реализуешь. Передаёшься на время в распоряжение Вайл’Раан. А мы спать пошли. Да, надувной матрац есть на складе, секция семь.       И вся команда утопала на жилую палубу. Осталась только Вайл, с любопытством смотрящая на меня.       — Вот так! — говорю я ей. — Инициатива поимела инициатора… прям как в армии.       — Что это значит? У меня переводчик, наверное, сломался… — говорит Вайл.       — Та нет, просто русские идиомы иногда сложны в переводе. Сейчас я в каюту, надену КОКОС и заодно схожу на склад, за матрацем. Стерильное бельё есть у Деборы, в медблоке.       Сходив на склад, взяв рулон с надувным матрацем и баллончик с углекислотой, вернулась в каюту и влезла в КОКОС. В кают-компании застала Вайл, всё также скромно сидящую в уголке дивана.       — Ну что, пилигрим, пошли в медблок?       — Ага, пойдём, — ответила Вайл и, подхватив свой чемоданчик, отправилась за мной.       В тамбуре медотсека запустила программу дезинфекции, и в самом медблоке — тоже. Нас обрызгало дезинфицирующей жидкостью, высушило и заодно обработало сканером. Дверь разошлась в стены, и мы попали в медблок. Я взяла матрац и утопала в чистую комнату, прихватив с полки гигиенические салфетки, постельное бельё в герметичном пакете и надувную подушку. Мало ли, вдруг что на поверхности матраса осталось? Надув и протерев его салфетками, застелила бельём, надула подушку. Выйдя из стерильной, зоны обнаружила Вайл, с опущенной головой сидящую на стуле.       — Ты чего? — спросила её.       — Только сейчас почувствовала, что очень устала, — говорит она. — Поможешь мне снять сьют?       — Конечно, здесь сейчас стерильно, и я тебе уже постелила в том отсеке. Одеяло принесу прямо туда. Ты, как из душа выйдешь, сразу ложись. Может, есть хочешь? Тут у Дебби должна быть стерильная еда в тюбиках. Достать?       — Ага, но сначала сьют и душ, — ответила Вайл и достала из чемоданчика герметичный кейс с мочалкой и мылом.       — Давай, помогу.       Хорошо, что я в КОКОСе и запахов не чувствую, а то душок должен быть тот ещё… Пусть кварианские сьюты весьма технологичны, но неделю сидеть в нём безвылазно… всё равно тяжело, наверное. На Флоте они их хоть в каютах снимают, а в галактике и негде почти. Вайл сняла капюшон и отщёлкнула замки шлема, со щелчком отошла маска. Вайл положила маску на стол и отсоединила трубки СЖО от шлема. Затем сняла и шлем. Кожа на лице была серовато-розового цвета и волосы почти такие же, только висящие сосульками. Щёлкнули замки на шейном отделе костюма, и он разошёлся до паха. Одет был, как и ожидалось, на голое тело. Вайл, зябко ежась, вылезала из него. Вот разделась до пояса, как-то странно встала и медленно стянула костюм с бёдер, при этом раздался странный хлюпающий звук. Вайл поморщилась и некоторое время стояла, сжав ноги и дрожа. И чувства были странные, будто ей очень неприятно — не больно, нет, а так… нехорошо как-то.       — Что с тобой? — спросила я.       — Вынула систему удаления отходов из тела. Если долго не снимаешь костюм — это очень неприятно, — ответила она.       Я представила, что это может быть… и меня саму передёрнуло. Брр… хорошо, что нам не приходится ходить в сьютах!       — Вайл, сьют, наверное, нужно помыть? Система очистки КОКОСов подойдёт?       — Да. Только я программу загружу для сьюта. Где моечный шкаф?       — Вон, в углу.       Кварианка отсоединила СЖО, сняла с костюма капюшон и поясные ленты, и, повесив тот на плечики, затолкала в моечный шкаф. Закрыла дверцу, взяла инструметрон и, несколько минут поколдовав с ним, запустила мойку.       — Я в душ, — сказала она и, взяв из моих рук стерильное полотенце, утопала в душевую. В углу тихо гудел моечный шкаф.       Я залезла в медицинский холодильник и извлекла несколько тюбиков со стерильной едой. Положила на поднос и унесла в стерильную комнату. В душевой плескалась Вайл, заливая всё вокруг наслаждением. Её можно понять! Ничего, завтра дооборудуем ей каюту — и будет наш новый механик жить, как человек. Надо, наверное, ещё один шкаф ей в каюту поставить, чтобы костюм мыть. Ладно, завтра обсудим со всеми.       Пока я размышляла, из душа вышла Вайл, закутанная в полотенце.       — Как хорошо-то, Джейн, ты бы знала! Какое это наслаждение после всего — просто помыться!       — Твоя еда, — с улыбкой сказала я, указав на поднос.       — Ох, спасибо большое, Джейн!       — Ладно, ты не теряйся, если что — вон терминал связи. Завтра подключим тебя к корабельной сети, а пока номера абонентов: от 001 до 011, и 011 это я, а 001 — капитан. Звони, если что. Спокойной ночи, Вайл.       — Спокойных снов, Джейн.       Вайл’Раан вас Ловкий Барсук нар Райя (ГКСК «Ловкий Барсук», февраль 2367 г.)       Вайл встала, как всегда, рано. Эта привычка у неё с детства — рано ложиться и рано вставать. Благо, расписание вахт на «Барсуке» вполне позволяло вести такой режим жизни. Корабль поддерживался в образцовом порядке и был относительно новым.       Вот уже почти три месяца она в команде… а складывается ощущение, что несколько лет! Благодаря Джейни, прекрасно знающей все перипетии жизни на Мигрирующем флоте, Вайл легко вписалась в экипаж. Рыжая девчонка могла парой фраз объяснить кварианке любую проблему в общении с командой. Особенно поначалу, когда девушку постоянно смущали шуточки её мужской части. И то, что её стали называть Вайли. Она спросила Джейн, почему.       — Вайл, суффикс «-и» в окончании имени означает уменьшительно-ласкательную форму — так обращаются к своим, к близким. А ты — член экипажа, значит, своя. Так что не обижайся. Меня вон как только не называют: и мелкая, и Рыжик, и Джейни — я же не обижаюсь. Потому, что я и рыжик, и мелкая, — и рассмеялась. — А может, потому, что они меня любят — и говорят это, любя.       — Джейни, а почему Чарли мне всё время комплименты говорит? Как будто я ему нравлюсь, — спросила Вайл.       — Ну, потому что ты ему на самом деле нравишься.       — Я?!       — Ты, ты! Сначала он был очарован твоей красотой, а потом ты окончательно добила Чарли своими профессиональными навыками.       — Но я вовсе не красавица, я — самая обыкновенная! Есть гораздо красивее меня… Та же Тереза гораздо красивее. И на Флоте я совсем не блистала в профессиональном плане…       — Может быть, но Тереза — подруга Малки. И ты отнюдь не обыкновенная! Это я обыкновенная, а ты, Вайли, действительно красавица. Уж поверь мне. И твои навыки, может, и обычны для Мигрирующего флота, но для людей это просто супер!       — А откуда ты это знаешь, Джейн? Откуда ты знаешь, что чувствуют другие… тот же Чарли? — спросила девушка.       — Я эмпат, Вайли, — тихо ответила Джейн.       — Подожди… это получается, что ты чувствуешь эмоции других? И мои тоже?!       — Да, чувствую.       — Как это, наверное, чудесно! Можно помогать другим: деткам и разумным в беспомощном состоянии…       — Можно, конечно… но чудесным я этот дар не считаю, — понурившись, ответила Джейн.       — А почему? — искренне удивилась Вайл.       — Давай, я тебе потом как-нибудь объясню? — ответила девочка.       — Конечно, как скажешь…       Кварианка свернула разговор, видя, что он не нравится Джейн. Деликатность — необходимое качество на Флоте, порой единственное, что позволяет избегать конфликтов между членами экипажа.       Больше она этой темы с Джейн не касалась. Все её вопросы прояснил разговор с Чарли, несколько дней спустя. Тогда, после музыкального вечера, устроенного Джейни и Мате, когда эти двое, под гитару и синтезатор, весь вечер пели разные людские песни. Под конец Билли уговорил Джейни сыграть одну мелодию на синтезаторе. И Джейни сыграла — такую трогательную и грустную, у Вайл даже слёзы навернулись, как и у всех девушек. А Джейни, сыграв, как-то печально посмотрела на всех и молча ушла к себе в каюту.       — Почему она бывает иногда такая грустная? — спросила девушка у ребят.       — Это из-за того, что произошло в августе прошлого года, — ответила Мате.       — А что тогда произошло? — снова спросила она.       — Ты ведь знаешь, что она эмпат? — спросил Чарли.       — Да, она мне рассказала — это просто чудесный дар!       — Чудесный?.. Я не совсем уверен в этом, — сказал Чарли. — В августе прошлого года пираты убили всех её близких, многие из них умерли у неё на руках.       — Какой ужас! — прошептала Вайл.       — А теперь представь, что чувствовала она, как эмпат! Она каждый раз умирала со всеми своими близкими, — тихим голосом произнёс Чарли.       — Кила и высокие звёзды! Какой кошмар! Как она пережила-то это?! — потрясённо прошептала девушка.       — Чуть с ума не сошла… как выкарабкалась — непонятно. Когда мы её подобрали, была в совершенно невменяемом состоянии, — ответила Дебора. — Так что сама подумай, насколько хорош этот дар…       — Если смотреть с этой стороны, то он просто ужасен!       — Ещё ты, Билли, со своим «сыграй-сыграй»… Знаешь ведь, как эта музыка на неё действует! — проворчала Тереза.       — Да ладно тебе, Долл, она уже не плачет, когда играет её. В отличие от вас всех, девчонки! Даже Вайли, по-моему, плакала.       Кварианка сильно смутилась. «Неужели это так заметно сквозь стекло?» — подумала она. Надо было, по совету тёти, поставить затемнённое, чтобы её эмоции не так бросались в глаза. Хотя как бы тогда Чарли разглядел её? Уже некоторое время Вайл ловила себя на том, что внимание старпома, его комплименты и шуточки ей нравятся, и чем дальше, тем больше. Да и вообще, он симпатичный — даже на её, довольно придирчивый, взгляд.       Под разные мысли, и о Чарли в том числе, девушка приняла душ. Как же это здорово — ходить в душ каждый день! На Флоте действуют ограничения, а люди себя ограничивать не привыкли. Что весьма радовало кварианку. Вытираясь пушистым полотенцем, Вайл поняла, что ей всё больше и больше нравится такая жизнь — жизнь вольного торговца на просторах галактики.       Надев сьют, она отправилась в инженерный отсек — незаконченная вчера работа по калибровке 2-го контура 4-го маршевого двигателя давила на совесть, и девушка решила обязательно до завтрака её закончить. Там и делов-то осталось минут на двадцать, так что, пока корабль в канале, надо поторопиться!       Закончив с двигателем, Вайл из инженерного отсека услышала странный шум, доносившийся со второй палубы. Спустившись по трапу и выйдя на неё, она увидела феерическую картину: тяжеленные десятитонные контейнеры с иридиевым концентратом, полыхая сине-зелёным светом, в абсолютной тишине водили странный, завораживающий хоровод в воздухе. Посреди всего этого, светясь голубым огнём, сидела Джейн. Из-под полуприкрытых век шёл яркий бело-голубой свет. Вдруг какая-то сила подхватила Вайл, и она взмыла в воздух. Мимо пролетали контейнеры, порой очень близко, и девушку охватил страх.       — Успокойся, Вайли, — раздался в тишине необычайно спокойный голос Джейн. — Тебе ничего не грозит. Просто расслабься и летай.       Вайл закрыла глаза, чтобы не видеть летающих рядом контейнеров, и попробовала расслабиться. И, о чудо, у неё получилось! Вся во власти странного, необычного чувства полёта, девушка потеряла счёт времени. Вдруг вокруг послышались щелчки магнитных замков — и она поняла, что это Джейн расставляет контейнеры обратно в ряды. Вот раздался последний щелчок, и наступила тишина. Кварианка открыла глаза — она висела в воздухе, напротив Джейн, и та уже почти не светилась, лишь слабая сине-зелёная аура выдавала действующую биотику. Вайл перевернули ногами вниз и аккуратно поставили на пол.       — Ну, как тебе полёт с помощью биотики, Вайли? — спросила, вставая, Джейн.       — Здорово! Только ощущения немного странные… как будто меня что-то держит со всех сторон.       — Это биотический захват, Вайли — самое простое биотическое воздействие.       — Такие странные ощущения… а какие ещё ты знаешь воздействия, Джейн?       — В моём арсенале тринадцать воздействий, не считая захвата: три, направленных на себя, семь — на внешние объекты, и три — массового воздействия.       — А на себя, это какие?       — Левитация, сдвиг и биотический щит.       — А сингулярность ты умеешь делать, Джейн?       — Умею.       — Ух ты! А покажешь?       — Как-нибудь потом — мы ведь на Иллиум идём. Вот там сходим на полигон, и я тебе покажу кое-что из того, что умею.       — Здорово! А какой у тебя имплант, Джейн?       — У меня его нет, Вайли.       — Как — нет? А разве можно без импланта?..       — Можно, конечно — ведь азари ими не пользуются.       — Но ты же не азари, Джейн!       — Вот такая я особенная… ладно, пошли на камбуз, подруга, приготовим завтрак команде. Поможешь?       — Конечно, с радостью!       И девушки пошли к лифту.       По пути зашли в каюту к Джейн, и она сказала, что должна принять душ и сменить бельё.       — Джейн, а зачем ты так много тренируешься?       — Привычка, наверное. Ведь я, Вайл, с двух лет каждое утро начинала с тренировки. Уже в два года тренировалась по армейским программам. Ладно, пойду я в душ, а ты можешь осмотреться. Я быстренько, — и девушка скрылась в душевой.       Вайл стала рассматривать каюту. С виду — точно такая же, как её, только шлюза нет. На стене, на магнитных крюках, висела странного вида штурмовая винтовка, под ней — не менее странный с виду каменный меч на примитивной кожаной петле. На большом голопроекторе у торцевой стены было изображение какой-то лесистой местности, с большой группой разумных в центре кадра. Вайл подошла к висящей на стене винтовке и стала разглядывать её. Два ствола разной толщины, к ложу прикреплены сошки, на прикладе надпись НК330 и ряды странных точек.       — Джейн, можно винтовку посмотреть? — спросила девушка.       — Конечно, смотри, — донеслось из душа.       Вайл сняла винтовку с крюков, прикинула вес — килограмма четыре, с удобной, ухватистой рукояткой. Кварианка нажала на рычажок активации, и винтовка с тихими щелчками разложилась в боевое положение. Чувствовалось, что из оружия стреляли, и не раз. Оно оставляло чувство угрозы и жажды действия. Сняв пластиковые заглушки с прицела, девушка заглянула в него. Ого, 8-ми кратный! Правда, никаких электронных обозначений в нём не было — только простая сетка с людскими цифрами и яркой галочкой в центре. Проведя по прикладу ладонью, Вайл почувствовала под перчаткой точки в несколько рядов. «Странно, какой в них смысл?» — подумала кварианка.       — Джейни, а что это за точки на прикладе? — спросила она.       — Скальпы, Вайли.       — Скальпы? Что такое скальпы, Джейн?       — Там ровно двадцать восемь меток — именно столько пиратов я из него убила. Кроме того, шестерых убила биотикой, и ещё двоих заманила в ловушку — и они сорвались в пропасть.       — Ты же совсем маленькая, Джейни!       — Но убивать мне это не помешало. Хотя и не помогло, — ответила девочка, выходя из душа.       — Это в прошлом августе было?       — Да, тогда… Черный август моей жизни.       Девочка подошла к голограмме и стала смотреть на неё, водя пальцем по изображению. Под светлой обнажённой кожей перекатывались тугие валики мышц.       — Тогда перестало существовать всё то, что я любила — моя семья и мои друзья. И вся моя сила, вместе с силой моего карабина, не смогли их спасти… — она отошла к шкафу и, достав полотенце, начала вытираться.       Вайл сложила карабин и, закрыв прицел, повесила его обратно. Внимание привлёк каменный меч. Удивительно примитивное оружие… интересно, откуда оно?       — Джейни, а откуда этот каменный меч?       — У аборигена выменяла, на тесак.       — У вас живут аборигены?! Как же вам разрешили колонизацию?..       — А я первая, кто понял, что они разумные. И то, это вышло случайно. Наши до сих пор, наверное, считают их просто животными.       — Но надо, наверное, об этом сообщить!       — И что это изменит? Свернут колонию? Вайл, там уже, наверное, под два миллиона колонистов. Поздно…       — Наверное, ты права, Джейни… Но я всё хотела спросить — откуда ты так хорошо нас знаешь? Кто тебе так много рассказал о Мигрирующем флоте? Ведь даже люди плохо знают все тонкости, несмотря на длительное сотрудничество. И твой квари… так говорить можно, только имея много практики.       — Моим другом и наставником был один из ваших. Я, Вайли, выросла на сказках о Мигрирующем флоте… Может, ты слышала такое имя, как Таэль’Ригар?       — Таэль-Мечтатель! Так ты с Мендуара, Джейн!.. Кила, как я не догадалась?..       — Значит, дядю Таэля прозвали Мечтателем, да?       — Да, — с улыбкой ответила Вайл. — Перед моей отправкой в паломничество он ругался с коллегией по поводу того, что сманил на Мендуар больше ста тысяч молодых специалистов из Флота.       — Что?! Когда ты отправилась в паломничество, Вайл? — подскочив к ней, спросила Джейн.       — В октябре прошлого года, Джейн. А что?       — Значит, он жив! — прошептала девочка, сев на кровать. — Но почему тогда я его больше не чувствую?..       — Кого не чувствуешь, Джейни?       — Таэля! Я чувствовала в тот день, как его убили… но получается, что нет!.. Получается, я ошиблась!       — Я слышала, что его тяжело ранили, но потом прилетели турианцы из Пятого флота и спасли. Там много раненых было, как я слышала, — Вайл посмотрела на Джейн.       Нагая девушка сидела, уставившись пустым взглядом в одну точку. Её грудь часто-часто поднималась и опускалась в нервном дыхании. Девочка шептала: — Значит, он жив! И тогда, может быть, жив и кто-то ещё! Но как узнать, как проверить?! Написать ему? Ведь если он узнает, что я жива — прилетит за мной на край галактики, он такой… И могут узнать и другие… и «Цербер»! Нет, нельзя высовываться!..       — Джейни, ты чего?       — А?! Да так, Вайли, мысли вслух. Не обращай внимания, ладно?       — Да хорошо, хорошо, как скажешь… Джейни, а почему ты Таэля дядей называешь?       — А как его называть? Он мне как дядя и есть. Ведь у него своих детей нет… вот он на нас всю свою любовь и излил. Учил нас, сказки рассказывал. В школе кружок ведёт — по инженерному делу. К нему на занятия и взрослые любят ходить, а уж про детей и говорить нечего. Знаешь, как пацаны его уважают? О-о-о-о! Это просто словами не объяснить!..       Девочка встала, подошла к Вайл и крепко обняла.       — Спасибо тебе, подруга, за весть радостную, — сказала при этом Джейн.       — Да не за что! Это мы всегда пожалуйста, — совершенно смутившись, ответила кварианка.       Джейн отпустила девушку и отошла к шкафу, начав быстро одеваться.       — Совсем я тебя засмущала, Вайли… Хожу тут, понимаешь, нагишом, и тебя обнимаю… Да просто от новости такой я совсем голову потеряла! Ты уж прости меня.       — Ой, да пустяки, придумаешь тоже! Одевайся быстрей, а то завтрак не успеем приготовить…       — Точно! Я быстро! Я сейчас! — заметалась у шкафа Джейн.       Быстро натянув уник, надев и застегнув ботинки и, под конец, затянув волосы в хвост и убрав их под кепи, лишь продёрнув хвост в отверстие сзади, девочка воскликнула: — Ну вот, я готова! Идём на камбуз?       — Пошли, — ответила Вайл.       Женька (тот же день, за завтраком)       Сижу за синтезатором и играю лёгкие весёлые сюитки — настроение замечательное! Новость, услышанная от Вайли, подняла мне настроение на недосягаемую высоту! Команда уплетает завтрак из омлета с помидорами и ветчиной, и манника с изюмом. Мы с Вайли уже поели. Я — ещё на камбузе, а кварианка — у себя в каюте, предварительно обеззаразив завтрак в герметичных контейнерах. Пока готовили, узнала от девушки много интересного о кормёжке на кораблях Мигрирующего флота. Что сказать… основным критерием являлась насыщенность микроэлементами и полезными веществами, о вкусовых качествах даже разговор не шёл. По словам Вайли, хорошо, если еда была просто безвкусной… что было отнюдь не всегда. Так что моя стряпня, даже прошедшая через обеззараживатель, стала для Вайл вершиной кулинарного искусства.       В общем, команда завтракала, кварианка пила чуть тёплый чай из герметичного стакана, через трубочку.       — Что-то у нашего Рыжика настроение сегодня явно на высоте. Такая вкуснятина и музыка весёлая… что-то случилось? — спросил Чарли.       — Вайли рассказала мне замечательную новость! Оказывается, один мой друг, которого я считала погибшим, жив! И это просто отправило меня в стратосферу от радости! — ответила я.       — Так, может, стоит поинтересоваться — вдруг ещё кто-то выжил? Что скажешь, Джейни? — спросил капитан.       — А как это сделать, не засветившись, не подскажешь, Макс?       — Да, тут ты права… Засветиться можно капитально.       — Я не хочу подставлять под удар близких мне разумных, оставшихся в живых. Пусть лучше считают меня мёртвой, чем становятся объектами внимания «Цербера». Пока это так, меня никто не ищет, и можно хотя бы спокойно жить и быть спокойной за них.       — Согласна. Пусть это и нелегко, но зато так действительно спокойней, — поддержала меня Долл.       Команда согласно покивала. Я стала играть любимую мной «Лунную сонату», а в кают-компании возобновился тихий разговор. Закончив произведение, услышала спор Чарли и Вайл о сравнительных характеристиках Терранских и Кварианских кораблей. Спор довольно жаркий, но, по большому счёту, беспредметный, так как земные корабли основаны на кварианских технологиях постройки — и вся и разница, что гораздо моложе, и в них учтены некоторые ошибки.       — Ну, вы ещё дредноуты вспомните… — влезаю в спор я.       Вайли начинает хихикать, а Чарли — с улыбкой чесать затылок.       — А что не так с дредноутами? — спрашивает Тереза.       — Да была одна история двести с небольшим лет назад. Как наши, под руководством кварианцев, дредноуты строили.       — Что-то я не помню ничего такого, — говорит Макс.       — Ну как же?! — втроём воскликнули мы.       Команда зашевелилась.       — Давай рассказывай, мелкая, нам интересно! — сказал мне Билли.       Ну, я и рассказала, а Чарли с Вайли мне помогли. Как лет через десять после Войны Первого Контакта, когда уже появился довольно значительный опыт в проектировании и строительстве боевых кораблей, адмиралтейство родило идею о необходимости постройки кораблей сверхтяжёлого класса. Кварианцы, как верные союзники, попытались отговорить людей от такого необдуманного шага. Но военные упёрлись: «Хотим, и всё! Шоб не хуже, чем у всех! Мы же гордая раса! Пусть все увидят, что люди тоже умеют строить хорошие корабли! Давайте, союзники, берите наших инженеров и проектируйте!»       Кварианцы, верные долгу, в компании с нашими спецами, спроектировали настоящее чудо инженерной мысли. Адмиралы от проекта пришли в дикий восторг и развернули целую рекламную кампанию. Вот какие корабли у нас будут, на страх агрессору! Давайте скинемся, граждане Альянса, чтобы ни один супостат больше никогда и нигде!       Общественность радостно схавала это всё, и, под звуки военных маршей, головной корабль серии был заложен. Этот двухкилометровый мамонтопотам имел на борту аж шесть линейных ускорителей массы. Каждый из которых разгонял на максимальном импульсе двухтонный снаряд из карбида урана до 12500 км/с. В месте столкновения эта болванка выделяла энергию, эквивалентную взрыву 12 мегатонн в тротиловом эквиваленте. Корабль получился до того удачным, что проняло даже турианцев. Азари тут же возбудились, и Совет Цитадели, недолго думая, родил ограничение на максимальную длину и массу покоя вновь строящихся военных кораблей. Адмиралтейство скрипнуло зубами, и инженеры ужали мамонтопотама. Так появились дредноуты «Звёздной серии».       — Стой-стой! Это не «Сириус» и его систершипы? — спросил Билли.       — Они самые, — ответила я.       — Ну, об этих я слышал — говорят, что до сих пор считаются вершиной кораблестроения Альянса.       — Там кварианцы такой задел на модернизацию оставили, что надолго хватит. Хотя их во флоте всего три и осталось, причём все — на консервации.       — А этот… ну, который мамонтопотам? — спросила Мате.       — А этот теперь на «Арктуре», музеем работает!       — Да это же «Сверхновая»!       — Точно, он самый. Только это такой странный музей… корабль, на самом деле, в полностью боеготовом состоянии. А экскурсии и выставки лишь компенсируют ему расходы на содержание. И каждый год, на годовщину присоединения Альянса к Совету Цитадели, на нём возят курсантов и разных молодых спецов — на экскурсию к Цитадели.       — А где остальные корабли? — спросила Дебби.       — А-а-а! Вот тут начинается самое интересное… — сказал Чарли. — Джейни…       — В общем, дредноуты серии «Сириус» тоже были будь здоров — по мощности и всем остальным показателям. Ускорителей осталось только три, длина корабля стала 1300 метров. Но во всём остальном это были настоящие толстые хулиганы! Выстроив их аж десять штук, адмиралы и политики вздохнули спокойно. Но здесь-то и зарылась толстая собака… Эта флотилия из одиннадцати кораблей жрала средств, как весь остальной флот, а реального противника у неё не было. Не пиратов же в Термине гонять на дредноутах?.. Даже у гребешков этих кораблей немного. Для Альянса же их содержание оказалось просто неподъемным.       Конгресс задал адмиралам вопросы: — Какого хрена мы их столько понастроили? Для чего? И кто теперь за их содержание будет платить?       Адмиралы почесали репу и сказали: — А давайте поставим их на консервацию?       — А давайте без «давайте»! — ответил конгресс. — Кто за содержание кораблей на консервации платить будет? Флот?!       — А у нас денег нет! — ответили адмиралы. — Давайте тогда их спишем?       — Да вы что?! ОХРЕНЕЛИ?! — заорали в конгрессе. — Полтриллиона на иголки… Да мы лучше вас спишем!       Тут адмиралы спужались, началась бурная работа мысли, пошли вопросы: «Что делать? И кто виноват?» И тут явились кварианцы. Эти хитренькие прекрасно знали о подводных камнях дредноутного флота и просто ждали момента, когда у союзников откроются глаза… ну или просто кончатся деньги. Когда ситуация начала откровенно пахнуть палёной шерстью и отрубленными головами адмиралов с конгрессменами из комиссии по флоту, кварианцы выгребли всю свою кубышку и предложили выкупить у людей семь из имеющихся десяти дредноутов, аж за сто двадцать шесть ярдов кредитов, что являлось ровно половиной их стоимости. Адмиралы схватились за сердце, потом за мошну и, от радости такой, чуть не отдали восьмой задаром, но конгресс успел тормознуть их душевный порыв.       — Да, и вот когда корабли уже передавали Флоту, — продолжила Вайли, — эти подлые Бош’Теты, эти наглые синенькие тётки из Республики продавили через Совет акт о запрете продажи тяжёлых кораблей с установленными орудиями главного калибра! И пришлось нашим их снять и оставить вам. И пусть даже без главного калибра это очень грозные корабли, но мы-то надеялись с их помощью вернуть хоть один из наших миров, отбив его у гетов!       — Так они всё ещё у вас, Вайли? — спросила Дебби.       — Конечно! Это флагманы нашего Флота, только вместо ускорителей сейчас оранжерея… тьфу!       — А сами не можете смонтировать орудия подобного типа? — спросил Билли.       — Увы, для этого нужен стапель большой длины, а у нас такого нет. И люди помочь не могут — им соглашение с Советом мешает. Про остальных я вообще промолчу, — понурившись, ответила девушка.       — А как же серия «Килиманджаро»? — спросил меня Люк.       — А это новые корабли! — махнула я рукой. — И это скорее линейный крейсер, чем дредноут. Длина — всего 750 метров, и орудия не очень мощные. Зато жрёт немного. В общем, компромиссный вариант, — говорю я. — И то, на строительство каждого флот получал разрешение аж на ассамблее конгресса. И последний так и завис на верфи недостроенным — потому что кончились деньги.       — Вайли, а как же вы умудряетесь их содержать? — спросил Макс.       — Хе-хе… они на них просто живут, зарплаты не получают, содержат бесплатно. Все работы по кораблю — на совести экипажа. Вот тут расходы на их содержание не превышают расходов на лёгкий крейсер в Альянсе, — ответила за Вайли я.       — Это нормально вообще? — спросила Тереза.       — Ну, Тер-реза! — сбивчиво заговорила Вайли, смешно рыкая при этом. — Ты же р-работу по дому делаешь бесплатно?       — Так то по дому…       — Да ведь дрредноут-то и есть наш дом, Тер-реза! — воскликнула кварианка.       — Ну да, конечно… Интересно, а не задумали ли ваши инженеры эти корабли именно такими, с прицелом потом их выкупить? — спросил доселе молчавший Малки.       И залившееся краской лицо кварианки полностью подтвердило его выводы.       — Ну вы хитрованы! Ха-ха-ха-ха! Вот это молодцы, вот это я понимаю — отлично сделанная работа! Раз и ты получаешь почти новые корабли за половину их стоимости, и контрагент ещё и рад до кучи такой выгодной сделке — волусу от зависти задавиться. Не такие уж вы и простачки, а, Вайли? — сияя широкой улыбкой, сказал Скрудж.       И вся команда, включая Вайли, поддержала его дружным смехом.       — Но они же нас предупреждали! — сквозь смех говорю я.       — В общем, выгоду свою никто не упустил, — констатировал капитан. — Наши научились строить большие корабли и приобрели опыт в их эксплуатации, а союзники прибарахлились ими же по дешёвке, раз люди такие дураки и слов не понимают. Всем в итоге хорошо… только денег немного жалко.       Да уж, как меня удивляли в каноне запреты какие-то на количество кораблей… Реальность оказалась гораздо проще и банальнее: супердредноут требовал на своё содержание столько же кредитов, сколько сотня лёгких крейсеров… а воевать ему было не с кем. Не было противников у «Сверхновой» — даже «Квуну» уступал ему по всем показателям. Вот и превратили корабль в музей… ничего, я его попробую на Назару натравить — тут и посмотрим, кто кого! Интересно, тяжёлая платформа Жнецов переживёт залп из главного калибра людского супердредноута? Если что, то и «Сириусы», наверное, помогут. Вчетвером на одного — должны справиться…       Женька («Ловкий Барсук», 11 апреля 2367 г.)       «Вот тебе и тринадцать лет!» — подумала я, разглядывая себя в зеркало. Тело округлилось, появилась грудь… ещё не очень большая, примерно второго размера. Бёдра стали шире и появилась явно видимая талия… как-то я себя давно в зеркало не разглядывала! Волосы на теле как выпали после облучения, так больше и не растут. Хорошо, хоть на голове уцелели… А я ничего так, симпатичная: со спортивной фигуркой и тонкой талией. Грудь, правда, ещё маленькая… но Дебби говорит, что подрастёт ещё. Правда, больше третьего размера вряд ли будет. Да и ладно. Меня беспокоил момент с менструальными циклами, я даже Дебору спрашивала по этому поводу, она мне и ответила — мой организм абсолютно здоровый, просто на прошлогодний стресс отреагировал замедлением созревания.       — Не волнуйся ты так, никуда от тебя это не денется. Ещё проклянёшь их… эти чёртовы дни, — ответила док.       Ну нет, так нет. Действительно, что я волнуюсь, прям мне без «праздников» плохо? Я подросла и уже догнала Вайли, мой рост — 165 см. Не самая большая буду, но и не мелкая… нормально. Док говорит, сантиметров на десять ещё, может, вырасту, и всё.       Чарли сделал мне новый КОКОС (из старого я выросла) и уников целый комплект. Макс больше не возмущается, что этот «Плюшкин» разодел свою куклу. Вообще, мне шкафа уже мало — барахла накопилось!.. Одного белья — целых двадцать комплектов. И платья, и костюм спортивный. На Иллиуме прикупилась шикарным платьем по азарийской моде из палавенского паучьего шёлка. Целых две штуки кредитов отвалила — но оно того стоило. Золотисто-белая искристая ткань, как перчатка, облегала тело. И бельё под него соответствующее, только я бюстик не надевала — и так грудь торчком. Как на меня в нём пацаны-люди и девчонки-азари из большой мультивидовой компании, сидевшей в парке, смотрели!.. Парни с открытыми ртами, а азари — оценивающе так, с прищуром… а в чувствах такой коктейль из восхищения и откровенного вожделения с нотками зависти, что прям мурашки по коже! Я ещё, как учила Света, походку от бедра сделала, и Вайли, на меня глядя, тоже, пока мы, держась с двух сторон под руки Чарли, шли в ресторан. Ох, какой кайф, оказывается, чужие эмоции в такой ситуации ловить! Шли мы отмечать мой «день рождения», который я записала на 22 марта. Эх, как вспоминать приятно…       Глядя на меня, наши девушки из экипажа тоже закупились платьями. И сейчас, когда мы куда-то ходим вместе в них, то это такой цветник — на зависть всем. Вайл украсила свой костюм новыми лентами и капюшоном из паучьего шёлка с вышивкой. А, учитывая, что сьют и так облегает тело, Чарли с кварианки глаз просто не сводит. Купил ей в подарок почти целиком стеклянный шлем, а причёску делать она теперь не забывает, и выглядит просто на загляденье!       Вообще, на Иллиуме просидели почти месяц, устроив себе этакий отпуск. Сняли небольшой домик в маленьком городе на побережье, оборудовали Вайли комнату. Я с содроганием вспоминала первую неделю после введения мне аллергомодификатора — Дебора привила меня сразу, как вылетели на Иллиум. То жарко, то холодно, то всё чесаться начинает… но ничего, перетерпела. Пока летели, всё постепенно прошло. Зато сейчас могу спокойно гулять по планете, не таская неудобный респиратор, купаться в океане и есть местную пищу (за несколькими исключениями). Как же хорош океан Иллиума! Прозрачная, чуть солоноватая вода, стаи разноцветных рыбок, колышущиеся в такт прибою водоросли… И чувство необычайного покоя, особенно по вечерам. Лишь вдали ярко сиял огнями огромный мегаполис Иллиум-порта. Вайли часто сидела на берегу, пока я купалась, и смотрела в океан с затаённой грустью.       — О чём грустишь, подруга? — спросила я её в один вечер.       — О несбыточном, Джейни… как бы мне хотелось искупаться, подобно тебе! Но мой иммунитет не позволит этого. Вот бы нам вашу биоблокаду… — ответила Вайли.       — Да… Будь прокляты те твари, что уничтожили лунную лабораторию с образцами исходного вируса! Ведь тогда его можно было бы модифицировать под вас, и у кварианцев не было бы проблем с болячками!       — Ты думаешь, это была не случайная авария реактора? — удивилась девушка.       — Случайная?! Ага, сейчас! Дед рассказал, что лабораторию целенаправленно уничтожили. Вместе со всем персоналом. А вот чьих это рук дело — так и не выяснили. Всем вокруг скормили сказочку о взрыве реактора и гибели учёных, вместе с образцами исходного вируса.       — Подожди… значит, это не земной вирус?       — Нет. Во время строительства Лунной базы нашли странные обломки. Что это было изначально — учёные выяснить не смогли. Слишком большая скорость столкновения была у объекта с поверхностью. Остались лишь части, находящиеся ближе к центру объекта. Вот там-то в капсулах и обнаружили этот вирус.       — А откуда ты это знаешь?       — Дед рассказал.       — А кто у тебя дед?       — Был дед, Вайли… убили в прошлом году на Земле. А был… адмиралом флота в отставке был, подруженька. Он многое знал. Тем более, что этой истории уже больше двухсот лет, и многое рассекретили. Только это уже никому не интересно…       — И что с вирусом?       — Дед давал мне почитать отчёты учёных о нём. Это совершенный вирус, Вайли. Идеальный! Природа такого создать не может…       — Значит, он искусственный? И в чём же его совершенство?       — Обычный вирус использует организм, как «Чашку Петри», для собственного размножения, и, если иммунитет не справляется, то организм погибает, отравленный продуктами жизнедеятельности вируса. А совершенный вирус — это вирус-симбионт, он встраивается в лимфатическую и иммунную систему организма, защищает его. Исходный вирус не давал организму погибнуть вообще, и даже умерший через некоторое время восставал — только это была уже не жизнь, а странное существование. Восставшие сохраняли лишь примитивные инстинкты и были подобны зверям. Кому и зачем понадобилось создавать подобное — совершенно непонятно. И откуда это взялось на Луне — тоже. Согласно радиоуглеродному анализу, возраст объекта превышал 65 миллионов лет! Учёные ослабили вирус и адаптировали непосредственно для организма человека. Так и получилась биоблокада. А образцы исходного вируса, с индексом Ноль, хранились в Лунной лаборатории. Их категорически запрещено было вывозить на Землю.       — А как же выяснили-то? Ставили опыты на людях?..       — Да, на преступниках. И заметь — согласие они подписывали добровольно: взамен смертной казни — быть подопытным.       — Да уж, ужас какой! Хотя такой вирус, вырвись он на свободу, стал бы настоящим кошмаром… — прошептала Вайли. — Но зачем его уничтожать? Да ещё и вместе с учёными?       — Биоблокада изменила человечество — продолжительность жизни скакнула в три раза. Гибель от болезней стала невозможной. Навсегда ушли в небытие такие бичи, как детский церебральный паралич и полиомиелит. Люди стали сильнее, быстрее, ловчее. Мы устойчивы к любой микрофлоре в галактике. А теперь представь, что такой стала вся галактика? Все расы Пространства Цитадели?       — Да-а-а… Это было бы здорово!       — Видимо, кому-то это не понравилось. Среди людей до сих пор полно фашистов и экстремистов всех мастей. И, видимо, среди них нашлись достаточно влиятельные, чтобы суметь организовать нападение на лабораторию и её последующее уничтожение.       — Это подло! — тихо говорит Вайл.       — Зато вполне в духе Пространства Цитадели.       — Здесь никто не делится своими секретами, ты права. Только вот мы оказались не такими и помогли людям!       — Жаль, что исходный вирус к тому времени уже был уничтожен. Думаю, чувство благодарности ещё не чуждо человечеству, и вам бы помогли.       — Думаешь?       — Знаю. Не настолько мы ещё подлые, ещё не пропитались этой заразой от азари и саларианцев. Но чем дальше, тем больше… Люди в этой грязи — достойные ученички, так что скоро превзойдём учителей в лицемерии и подлости.       Что-то на воспоминания потянуло… Сегодня надо будет ужин сделать. Специально на Иллиуме затарилась продуктами для него. Пока Макс и Малки, используя специальную юридическую фирму, искали и заключали фрахты, я купила всё, что, по моему мнению, нужно для праздничного ужина, и набила этим один из холодильников на камбузе. Так что порадую экипаж сегодня! Вспомню всё, что умею и знаю из кулинарного искусства. А пока меня ждёт завтрак, который сегодня готовит Тереза, и работа с Чарли на второй палубе. Плановая замена одного из трубопроводов — это почти на весь день. Так что вся инженерная смена будет там. Я, правда, по большей части работаю в компании с Владом — хоть по-русски с ним можно поговорить. Он хоть и чех, но русским владеет свободно. А Чарли последнее время работает только в компании с Вайли. И вся команда с улыбками заключает пари, когда уже наш старпом признается в своих чувствах кварианке. А для меня это и не секрет: что чувства Вайли, что Чарли. Но не вмешиваюсь — пусть сами разбираются, не маленькие.       Вечер того же дня       Почти все приготовления закончены. Осталось лишь горячее в духовом шкафу, но его надо подождать — я специально так зарядила, чтобы после салатиков и выпивки народ плотным закинулся. А куриные ножки — самое оно. Девушки помогли мне накрыть стол, и осталось совсем немного. Так что таймер на запуск — и марш-марш в каюту переодеваться. Цигель-цигель, ай люлю!       Укладываю волосы с помощью заколок и чувствую за дверью Чарли, в его чувствах — решимость и страх напополам с надеждой. Так… клиент созрел и пришёл советоваться. Ну, мы не жадные — посоветуем! Звучит сигнал от двери.       — Заходи, Чарли, — говорю я, дав с инструметрона сигнал на открытие.       Заходит Чарли и с восхищением смотрит на меня — чувства примерно такие же, как у братьев, когда я чем-нибудь отличалась: гордость вперемешку с удивлением.       — Ты что-то хотел? — спрашиваю я.       — Mon Dieu(1), Джейни, какая ты красавица стала!       — Tu me flatter, mon ami(2), это Вайли красавица, а я так — гадкий утёнок ещё…       — Вот про Вайли я и зашёл поговорить… ты знаешь, я тут подумал, может мне?..       — Стоит ей во всём признаться! — закончила я. — Ты об этом хотел меня спросить?       — Ну… в общем, да! Я только боюсь, а вдруг она меня… ну ты понимаешь? Вдруг нет!       — Знаешь, она на Иллиуме купила дорогущую гипоаллергенную стерильную косметику, и девчонки научили её (и меня за одно), ей пользоваться. Зачем это делать, если она всю жизнь без неё жила? А тут в её жизни появился один старпом… только вот он всё мнётся и чего-то трусит. А девушка ждёт-ждёт… смотри, ей может и надоесть ждать! Уедет обратно на Флот — что делать будешь?       Чарли выпрямился, глаза полыхнули. В чувствах — решимость: — Я всё понял, Рыжик! — и выскочил за дверь.       Дверь закрылась, и я встала рядом с ней, потянувшись в коридор чувствами. Вот Вайл выходит из каюты и видит Чарли. В эмоциях лёгкое удивление и ожидание, Чарли, собрав всю свою волю в кулак, идёт к ней. Удивление Вайли, переходящее в сильную радость, потом смущение… и настоящая буря от обоих. М-м-м… Стою, привалившись к стене, и купаюсь в чувствах друзей. Всё, надо идти к остальным, ведь нас ждут! Выхожу в коридор и вижу крепко обнявшихся Чарли и Вайли, их глаза закрыты, они все в собственных чувствах. Подхожу и трогаю их за руки, ребята вздрагивают, Вайл заливается краской и утыкается шлемом в грудь Чарли.       — Идёмте, влюблённые, нас команда ждёт, — говорю я.       — Пошли, — хриплым голосом говорит Чарли. Берёт молчащую Вайли за руку, и мы идем в лифт.       В кают-компании, за уставленным угощением и бутылками столом сидит вся команда и смотрит на нас. Я выхожу первой и медленно моргаю обоими глазами на вопросительный взгляд капитана. Макс полыхает удивлением и восторгом, и с широкой улыбкой смотрит на влюблённых.       Люк подходит ко мне.       — Mademoiselle! — говорит он с поклоном и, взяв за руку, ведёт к моему месту во главе стола. Вся команда провожает нас взглядом, на время забыв о Чарли и Вайли. В их чувствах лёгкое удивление и искреннее восхищение моим внешним видом.       — Удивительно! — говорит Малколм. — Прямо на моих глазах распустилась такая роза, а я только сейчас это заметил… Фантастика! — и тихий смех команды вторит ему.       Усадив меня, Люк скользнул на своё место за столом. Все уже расселись и с нетерпением смотрели на капитана.       Макс встал, держа в руках бокал с вином, оглядел всех и остановил взгляд на мне.       — Друзья мои! Семь месяцев назад в нашем экипаже появилась юнга. Историю её появления вы все знаете — она печальна и удивительна. За это время наша Джейн изменила нас всех. Из просто сплочённого экипажа мы стали, не побоюсь этого слова, семьёй! Благодаря ней мы нашли Вайли — и наш Чарли снова превратился в того весельчака-зубоскала, которого мы когда-то давно знали. Она научила наших девушек готовить и приучила нас с вами вкусно питаться. Благодаря ей наш Малки узнал много нового о торговле и способах торговаться. И вот, ей тринадцать лет. За приносящую нам удачу! За наш рыжий талисман! За Джейн!       — За Джейн! — вторит капитану команда. 1. Mon Dieu — Боже мой (фр.) 2. Tu me flatter, mon ami. — Вы мне льстите, мой друг. (фр.)       Женька (май 2367 г.)       Корабль, как и много раз до этого, в канале. Большая часть времени проходит в них. Планеты и станции — как глоток свежего воздуха и впечатлений. Бегаю кругами по второй палубе — мой стадион и полигон одновременно. Чуть позже подтянутся девушки — они, глядя на меня, внезапно решили делать по утрам зарядку, даже Вайл участвует. Чарли соорудил ей герметичный лёгкий сьют, и кварианка бегает по утрам по палубе вместе со мной. Сейчас, правда, подруга сидит на одном из контейнеров с барахлом и тяжело дышит. В нём — груз модной одежды, и везём мы его на Землю. Наконец-то увижу прародину! Может, в Союзе побываю, съезжу в бывший когда-то родным город… сравню. Хотя… триста лет прошло. Боюсь, от того города, в котором я когда-то жила, не осталось ничего.       У меня как-то скачком поменялось мировосприятие: пришли странные, будоражащие кровь сны, иногда просыпалась с тянущим чувством внизу — всё там пульсировало, и оттуда расходились волны тепла. Чёрт! Похоже, это началось… половое созревание накатывает на меня, словно паровой каток на лягушку — и недалёк тот момент, когда меня накроет с головой. Одно радует — в экипаже нет моих сверстников, а то были бы у меня проблемы… Иногда ловлю себя на том, что с одинаковым интересом смотрю как на мужчин, так и на женщин. Но современное человеческое общество крайне предосудительно смотрит на однополые отношения. В армии за это — вообще трибунал и дисциплинарный батальон. Так что каноном и не пахнет! За одно подозрение в подобных шалостях могут списать на гражданку. Так что у меня, похоже, проблемы… хотя, может, и нет. Поживем — увидим. Видимо, только когда цивилизация в упадке, она впадает в подобные дела… а когда людям есть чем заняться — то и с ориентацией всё в порядке. Исключение лишь одно — Республика азари продавила через конгресс закон, что за отношения с ними человеческих женщин не преследуют. Хотя про флот я не в курсе — надо будет уточнить. Мало ли, что может в жизни случиться — надо точно знать, как поступать.       Холодильники забиты криоконтейнерами с протеанскими артефактами, а также заняты все каюты — у нас нынче есть пассажиры. И я таки побывала на Цитадели — там мы разгрузились, придя с Иллиума. Привезли полные холодильники морепродуктов и полный трюм тканей для модных ателье на станции. Они же дали фрахт на Землю с готовой продукцией. Но одновременно с ними на нас вышли ксеноархеологи. Во время погрузки в док забежал светловолосый взъерошенный мужчина в салатового цвета унике. И, подбежав к Малки, что-то обсуждавшему с симпатичной азари, являющейся представителем заказчика, громко закричал:       — Господин космонавт! Господин космонавт! Нам очень нужна ваша помощь! Спасите нас и наши труды!       — Кто вы, сэр, и чем мы можем помочь вам? — спросил в ответ Малколм.       Где-то я этого дядьку видела… где? Точно! Это же профессор Янкуловский из МГУ! Опять протеан откапывал.       — Сэр, как вас зовут? Я профессор кафедры археологии Московского государственного университета Марек Янкуловский. Мне порекомендовали ваш корабль в СБЦ, он — единственный транспорт-рефрижератор, идущий на Землю в ближайшие дни. Спасите нас, сэр, спасите наши труды!       — Успокойтесь, профессор. Моё имя Малколм О’Доннел, и я суперкарго «Ловкого Барсука». Пройдёмте в кают-компанию и обсудим ваши проблемы.       Попрощавшись с азари, Скрудж с профессором скрылись на корабле, а мы продолжили погрузку.       Закончив, вышла на причальный комплекс. Колоссальное кольцо терялось в обоих концах горизонта, лишь где-то наверху еле просматривалась верхняя его часть. Доки были полны, каждую минуту несколько кораблей подходили и отходили от станции, создавая непрерывное движение. Размер Цитадели потрясал воображение… она была гораздо крупнее, чем в игре. И всё вокруг было пропитано неусыпным вниманием её искина — я его прекрасно чувствовала. Странно — он же синтетик… но я его всё равно чувствую! Удивительно! От «Катализатора» растекалось внимание, но в нём отсутствовали даже малейшие намёки на агрессию — скорее, он наблюдал за всем вокруг, как наша Тайя: заботливый воспитатель, с любовью и терпением приглядывающий за детишками… но какого же хрена тогда устраивать жатву?! Ничего не понятно…       Стою и смотрю вдаль, за пределы силового поля станции, на переливающиеся всеми цветами радуги разводы туманности, пока меня не отвлекает тихий голос.       — Извините, вы не подскажете, где здесь корабль с названием «Ловкий Барсук»?       Оборачиваюсь и выпадаю в осадок… вы, наверно, догадались, кого я увидела? Да-да! Именно её! Рядом со мной стояла, одетая в такой же, как у профа, салатовый уник, Лиара Т’Сони. Азари распространяла вокруг ауру лёгкой озабоченности и глядела на меня огромными бездонно-синими глазами. А вживую она ещё красивее, чем в головизоре! Лиара же стоит и спокойно ждёт ответа.       — Он позади вас, доктор Т’Сони, — отвечаю я на азарийском.       — Ах! Но откуда вы меня знаете?! — полыхая удивлением, спрашивает азари.       — Видела как-то раз в головизоре.       — Но… но я была на головидении лишь один раз! И…       — Вот тогда я вас и видела, доктор. Вас и профессора Янкуловского.       — Невероятно! Это же было…       — Семь лет назад, доктор.       — Но вы такая юная… сколько же вам тогда было?       — Шесть лет, и у меня очень хорошая память. Пойдёмте, я провожу вас на корабль.       Опять я вся в воспоминаниях… так, последний круг и биотика!       — Вайли! — кричу я из дальнего угла палубы. — Полетать не желаешь?       — Уау! Здорово! Сегодня ты решила потренировать биотику? — восклицает подруга в ответ.       — О, да! Так что готовься!       — Всегда готова!       И по палубе летит смех.       Лиара Т’Сони (борт ГКСК «Ловкий Барсук», май 2367 г.)       Корабль не переставал удивлять Лиару. Странная аура внутри, не менее странные отношения в экипаже, да и сам экипаж. Люди и, надо же, кварианка. И совсем юная девушка — с удивительного цвета зелёными глазами. Как она на Лиару смотрела… как будто сравнивала с кем-то — и это сравнение было в пользу азари. Ещё в самый первый раз, когда они поднимались на лифте в кают-компанию, девушку удивил разговор, произошедший по инструметрону — говорила рыжая девушка и кто-то из членов экипажа.       — Рыжик, ты где?       — В лифте, Влад, а что?       — Давай быстрее на третью палубу, надо холодильники перенастроить.       — Проблемы?       — Нет, но клиенту требуется сверхнизкая температура, и систему надо переключить на внешний контур теплоотвода. Так что поторопись! У нас всего четверо спецов, включая тебя. А груз прибудет уже через час.       — Ай-Ай! Уже бегу.        Странно… ей на вид лет тринадцать-четырнадцать — а уже специалист. Лифт дошёл до надписи «Главная палуба», и створки открылись. Профессор сидел за столом, вместе с двумя мужчинами, и о чём-то оживлённо говорил.       — Макс, тут к профессору пришли. Я на третью, — сказала девушка, и один из мужчин ей только кивнул.       Лиара вышла из лифта, двери закрылись за её спиной и лифт ушёл вниз. Профессор поднял взгляд и увидел девушку, лицо его озарилось улыбкой.       — Лиара, солнышко моё, вот и вы! Господа, разрешите представить вам доктора Лиару Т’Сони, моего друга и помощника. Лиара, это капитан Максимилиан Мейер.       И высокий светловолосый мужчина с голубыми глазами, одетый в белый флотский уник, кивнул.       — И Малколм О’Доннел, суперкарго.       Рыжеволосый и зеленоглазый, с покрытым веснушками лицом и в таком же, как у капитана, только светло-сером унике, мужчина приложил два пальца к виску.       — Они согласились доставить нас и наш груз на Землю. Причём, за вполне приемлемые деньги — у нас даже останется на небольшую премию для участников экспедиции!       — Это замечательно, профессор! А на корабле найдётся место для членов экспедиции? — спросила азари.       — Да, Лиара. Но вам придётся делить каюту с человеческой девушкой. И так почти все будут жить по трое-четверо на каюту. Вас это не смущает?       — Меня — нет… но как это воспримет она?       — Я надеюсь, нормально. Если что — я постараюсь её уговорить, — ответил капитан.       И вот уже четыре дня Лиара делит каюту с юнгой Джейн. На удивление, девушка отнеслась к этому совершенно спокойно. Лишь иногда азари ловила на себе странные лукавые взгляды. На вопрос, почему Джейн так смотрит, та лишь с улыбкой пожала плечами. Ну, не хочет отвечать — не надо.       Каждое утро девочка куда-то уходила, приходила потная и довольная, лезла в душ и, переодевшись, шла в кают-компанию или на камбуз — помогать с кормёжкой команды и пассажиров. Когда Лиара спросила, куда она ходит каждое утро, девочка ответила — на тренировку. И, внимательно присмотревшись, азари заметила, какое тренированное у Джейн тело. Особенно это было заметно после душа, когда девочка вытиралась полотенцем: плавные, будто кошачьи, движения и переливающиеся мышцы под гладкой загорелой кожей. Лиара отогнала от себя невольные мысли с сексуальным подтекстом, а человек лишь с улыбкой посмотрела на неё и промолчала.       «Богиня! — подумала азари. — Как будто она догадывается, о чём я думаю! Как такое может быть? Кто она?» Ответа не было… лишь искрящиеся весельем зелёные глаза и легкая улыбка от Джейн.       Вот и сейчас её не было в каюте. «Что за тренировки такие? — думала Лиара, следуя к лифту. — И где здесь можно тренироваться?»       Зайдя в лифт, азари нажала кнопку первой палубы. Лифт медленно поехал вниз. Остались позади створки гермодвери, и сквозь решётку стало видно помещения палуб: четвёртая и третья были пусты — лишь ряды холодильников, в которых сейчас лежали результаты полугодовой работы учёных. Вот стала видна вторая палуба. На одном из контейнеров сидела кварианка, а по проходу бежала Джейн. Лиара успела нажать кнопку второй палубы, лифт замедлился и остановился. Решётка поднялась, и девушка вышла на палубу. Тишина вокруг, лишь лёгкий шум вентиляции и звуки тихого разговора дальше в проходе.       Вдруг тишину разорвал громкий щелчок магнитных замков под контейнерами, и многотонные металлопластиковые короба, светясь сине-зелёным светом, стали медленно взлетать в воздух. Мощный биотический захват опутал Лиару, и она, тихо пискнув, последовала за контейнерами. Все попытки азари, используя собственные биотические силы, вырваться из захвата ни к чему не привели. Захват был гораздо сильнее, чем возможности девушки по противодействию. «Богиня! Это же какая мощь… — пронеслась в голове азари мысль. — Неужели это кварианка?»       Но нет — после того, как захват вынес её на свободное пространство, в центр круга из летающих контейнеров, девушка увидела Вайл, которая, раскинув руки, расслабленно летала между контейнерами. А в центре всего этого, скрестив ноги, на полу сидела человечка, окутанная бело-голубым свечением. «Невероятно! Какой уровень концентрации — держать столько объектов разного типа и массы, перемещать их по разным траекториям… Богиня! Да кто такая эта Джейн? — паря в воздухе, думала Лиара. — Как она может это делать?» Подобное было недоступно многим гораздо более опытным биотикам, даже из азари. От лифта послышался шум и весёлые выкрики, и в круг влетели остальные девушки из команды. Они в разных, порой странных позах стали летать рядом, громко переговариваясь и смеясь. А на полу с улыбкой сидела её соседка.       Через несколько минут всё закончилось, и после того, как контейнеры встали обратно в ряды и зафиксировались магнитными замками, всех девушек опустили на пол, и захват вокруг азари исчез.       — Невероятно! Джейн, какой класс у тебя, как биотика?       — Не знаю, доктор Т’Сони — меня никто не классифицировал, и я ещё не сдавала квалификационные экзамены. И у меня к вам будет очень большая просьба!       — Да-да, я тебя слушаю, Джейн… и, пожалуйста, обращайся ко мне на «ты» и по имени.       — Хорошо, Лиара. Я очень прошу тебя не рассказывать обо мне никому… особенно — твоей матери.       — Бенезии?! Но… но я и так с ней почти не общаюсь! Она не одобряет моё увлечение археологией. И чем это может грозить тебе?       — Может, Лиара… твоя мать входит в совет матриархов. И, попади к ней информация обо мне — эта информация может в итоге уйти куда угодно. А мне бы этого не хотелось! Ты выполнишь мою просьбу?       — Да, да, конечно! — с горячностью ответила азари.       — Спасибо тебе, — сказала девочка. — Девушки, у вас всё по распорядку. И, Вайли…       — Да, Джейни?       — С тебя ещё десять кругов, дорогуша! Давай-давай, не ленись. Красота требует жертв и усилий.       — Я помню, — со вздохом ответила кварианка и убежала в проход вслед за девушками.       — Ну, а мы пойдём в душ. Лиара, идёшь со мной или хочешь потренироваться? А то смотри — девчонки тебе помогут, если что.       — Нет, спасибо, — смутившись, ответила девушка. — Попозже, наверное.       — Ну, смотри сама… при твоей работе тренировки будут совсем не лишними. И про биотику не забывай — а то все твои попытки вырваться из захвата я легко пресекла, а ты, в потенциале, сильный биотик и смогла бы это сделать.       Лиара промолчала — молоденькая человечка права, что-то азари себя запустила…       — Хочешь завтра с нами потренироваться? Я тебе сама график составлю — это не требует много времени, зато поможет тебе поддерживать форму. Ну как, согласна?       — Согласна, только у меня одежды подходящей нет.       — Я с тобой поделюсь — у меня есть запасные шорты и майка, должны тебе подойти… хотя у тебя фигура чуть-чуть поплотнее.       — Спасибо, Джейн.       — Да пустяки. Поможешь мне на камбузе. Готовить завтрак на тридцать человек — та ещё задачка…       — С радостью! Хоть какое-то разнообразие. А то эти протеанские данные, которые надо расшифровывать, мне уже снятся!       — Вот она, истинная работа археолога! Не поиск и раскопки, а попытки из кучи черепков собрать хоть что-то похожее на целую картинку.       — Ничего не говори… так оно и есть!       И девушки засмеялись.       — Скажи, Джейн, у тебя такая замечательная подготовка… кто тебя учил?       — Одна из ваших. Капитан десанта в отставке.       — Здорово! И знаешь — это заметно. Ну, специалистам… я сама прошла подготовку по программе десанта, но что-то в последнее время совсем не занимаюсь. Эх, надо восстановить форму — а то всякое на раскопках бывает.       — Пираты?       — И они, и всякий прочий сброд, охочий до протеанских артефактов. Так что придётся тренироваться, а то мало ли что…       Вот и каюта. Джейн, скинув с себя одежду, ушла в душ, а Лиара села на кровать, взяла датапад и стала смотреть последние данные по расшифровке. Но в голову ничего не лезло, и взгляд то и дело возвращался к стеклу душевой кабинки. Вот Джейн вышла и, достав из шкафа полотенце, начала вытираться. Лиара не могла отвести взгляд. «Какая она красивая, какая красивая… — засела мысль в голове. — Богиня, о чём я думаю — она же совсем ребёнок! А ты-то сама такой же ребёнок — 91 год, а отношений так ни с кем и не было, вся в науке… но люди быстро взрослеют и, быть может…» — азари отогнала от себя эти мысли. Щёки горели, сердце стучало, и его удары отдавались в голове… Лиара зажмурилась в попытке успокоиться.       — Что с тобой? — тихий голос Джейн прозвучал совсем рядом.       — Ты… я!.. Я совсем запуталась, — прошептала Лиара.       — Прости меня, я немножко перестаралась, — ответила человек.       — Ты?! Причём тут ты?.. Дело во мне! Просто я… у меня никогда ни с кем и ничего не было! А тут ты — такая красивая. И во мне вдруг проснулось что-то…       — Я?! Я красивая?! Ты правда считаешь меня красивой?.. — спросила Джейн.       Лиара открыла глаза и встретилась со взглядом малахитово-зелёных сияющих глаз.       — Да, считаю, — ответила азари. — Но это не важно — ты ещё ребёнок… и через несколько дней мы прибудем на Землю. Я вернусь к исследованиям, а ты улетишь вместе с кораблём. Мы больше никогда не увидимся. Галактика слишком большая для двух разумных.       — Ты даже не представляешь, какая она маленькая, Лиара… И мы обязательно встретимся снова. Я это точно знаю, — ответила Джейн.       — Знаешь? Откуда ты можешь это знать?.. Кто ты такая, Джейн? Кто ты?       — Когда-нибудь я расскажу тебе всё, Лиара.       — Но не сегодня…       — Нет, не сегодня.       Джейн отошла к шкафу и быстро оделась. Посмотрела на азари и улыбнулась.       — Ну что, Лиара, идём на камбуз?       — Конечно, пойдём, — Лиара улыбнулась в ответ.       Женька (утро того же дня)       Шкворчание сковородок созвучно моим мыслям, рефреном в них стучится: «Какого хрена ты творишь, Женя, совсем страх потеряла? Что за представление ты устроила на тренировке? Увидела одну из главных героинь игры — и мозги потекли?! Зачем ты её провоцировала, а?!» — ответов не было, лишь глухое раздражение на себя и абсолютное непонимание своих мотивов. Бля! Вот это меня, похоже, накрыло… да ещё и то, что я действительно нравлюсь азари. Чёрт, надо осторожнее! Ладно, интуиция подсказывает, что Лиара меня не сдаст и никому ничего не расскажет… но всё равно, как-то некрасиво с ней получилось. Пойду извиняться… Нет, ещё хуже может стать, блин. Пусть пока так остаётся.       Камбуз полон — здесь все девушки и азари. Стук ножей, тихие разговоры и смех. Готовим завтрак и обед сразу — днём на готовку времени не будет. Лиара время от времени украдкой бросает на меня взгляд, а меня снедает стыд и горят уши. Чёрт, повела себя, как дура… хотя почему «как»? Дура и есть. Ладно, будем надеяться, всё утрясётся. Ещё и экзамен сегодня — Макс вместе с Билли будут принимать у меня астрогацию и астромеханику. Если сдам, то по выходу из реле «Харон» буду считать микропрыжок до Земли. И если не накосячу, то получу корочки навигатора второго класса. И тогда у меня будет уже три флотских специальности: механик второго класса, карго-мастер и вот — навигатор.       Экипаж рьяно взялся за моё обучение, и корабельный мнемограф не простаивает. Только вот после очередного сеанса приходится сдавать зачёты по полной программе. Учёные, глядя на это, только головами качают от восторга, а профессор даже похвалил, сказав, что, глядя на меня, он спокоен за будущее космонавтики. Такое бы рвение и знания проявляли его студенты… а то любимая и самая талантливая ученица, и та — дева-азари. Лиара при этом спиче сильно смутилась и стала тёмно-синего цвета.       Вечер       Вот и сдала я экзамен. Осталось только практический зачёт сдать — и капитан своей властью присвоит мне ранг навигатора второго класса. Он имеет на это право.       Кают-компания полным-полнёшенька — здесь сейчас все: и пассажиры, и экипаж. Еле-еле места всем хватило.       Сижу за синтезатором и ем обалденно-вкусную рыбу по рецепту Лиары. А она, оказывается, умеет готовить… хотя, с их-то продолжительностью жизни, научиться несложно. М-м-м… вкуснятина какая! За столом тишина, только слышно, как стучат вилки. Да, а рецептик-то я списала! Порадую экипаж как-нибудь рыбкой по-азарийски. Вообще, синенькие тётки — большие любительницы морепродуктов, прям как японцы. И сырыми, и варёными, и по-всякому их едят. И вкусно всё так! Их рестораны пользуются большой популярностью — даже на Земле есть несколько, и запись туда, говорят, на несколько месяцев.       Вот ужин закончился и начался трёп всех со всеми, на абсолютно разные темы. Девятнадцать мужчин из состава экспедиции: в основном, люди, но есть двое турианцев и один саларианец. Бедная Лиара, как она в таком отряде? Хотя отношение к ней, скорее, как к младшей сестре и подруге — по эмоциям очень похоже.       Э-э-эх… Что-то спать тянет… Хотя да — 20:30 корабельного, а в 21:00 у меня отбой. Иду на камбуз, убираю посуду в мойку и возвращаюсь в кают-компанию. Сидящие с ожиданием смотрят на меня. Поднимаю бровь и с вопросом смотрю на Макса.       — Рыжик, сыграй нам, пожалуйста, — говорит капитан.       Улыбаюсь, сажусь за пианино и играю весь свой любимый набор. Полчаса музыки… и печаль в чувствах. В кают-компании тишина. С улыбкой смотря на молчащих разумных, потягиваюсь.       — Я спать — завтра вставать рано. Всем спокойной ночи.       — Спокойной ночи Джейн, — летит мне в ответ.       Меня молча провожают взглядами до лифта, и лишь Лиара догоняет и заходит со мной.       — Мне ведь тоже завтра на тренировку — а ты, я думаю, мне поспать не дашь?       — Конечно! Разбужу, как сама встану. C нами ещё и Вайли будет. Готовься. Посмотрим, чему тебя в десанте научили!       Азари широко, с вызовом, улыбается: — Посмотрим!       Кают-компания       — Удивительный ребёнок! Чей он, господа космонавты? — спросил профессор. — Ведь девочка не родственник ни одного из вас?       — Нет, профессор. Она нам не родственница. А откуда… — проговорил капитан.       — …На улице подобрали, на Бекенштейне — Дебора вон и подобрала, — закончил за капитаном старпом.       Глаза учёного широко распахнулись: — Вот это чудо вы подобрали на помойке? Невероятно!       — Вы бы видели, в каком она была состоянии… — прошептала корабельный врач.       — Бек — это долбаная клоака. Сколько раз Союз выдвигал требование исключить этот мир из Альянса систем!.. А воз и ныне там. Не мир, а позорище! — рыкнул один из археологов. И вся остальная группа покивала, соглашаясь.       — Судя по виду, девочка счастлива здесь. И только за это низкий вам поклон, ребята, — подвёл итог профессор.       Каюта Женьки       — Лиара, Лиара! — раздаётся громкий шёпот. — Ты не спишь?.. Скажи, а что тебя привлекло во мне? Ведь не красота же, в самом деле — я ещё подросток, и особой красотой не отличаюсь.       — Не знаю, Джейн… но мне показалось, что ты сильная и какая-то таинственная. Есть в тебе что-то, что привлекает. И я… я просто не знаю, как сказать точнее. В нашем языке есть понятие «taamaroa» — это можно перевести примерно, как…       — Внутренний свет, Лиара, я знаю.       — И верно — ведь ты же знаешь азари. Я и забыла совсем. Вот он-то и привлекает к тебе разумных. Его не видно, но он чувствуется — и другие тянутся к тебе. Я не знаю, как это объяснить точнее…       — И ты его тоже чувствуешь?       — Конечно! Может, потому, что я азари, и чувствую сильнее других, меня так и потянуло к тебе.       — Не тебя одну, Лиара… твои слова многое объясняют в отношении ко мне других, особенно детей.       — Да, дети искренни в своих чувствах, и они действительно лучше это ощущают.       — Спасибо за объяснение, Лиара… и спокойной ночи.       — Спокойной ночи, Джейн.       Тамил Танир (Палавен, конец мая 2367 г.)       Там медленно шёл по пешеходному мосту через «Голубую ленту». Ещё всего лишь май по календарю людей — а такая жара. За четыре года Тамил так и не привык к ней. От реки тянуло прохладой, и у парня было почти невыносимое желание в неё залезть и как следует искупаться. Вообще, прародина его раздражала — огромное количество жителей и климат донельзя злили Тамила. Тут было жарко, очень жарко и невыносимо жарко! Мендуар — тоже не холодный мир, но такое пекло там только в июле. Мендуар… парня до сих пор при воспоминаниях о родине начинало корёжить от боли. Когда пришли новости об атаке на колонию, они с братом плотно засели на новостных каналах, пытаясь из скупых сводок новостей выяснить судьбу близких.       Потом был звонок отца… и холодные тиски боли на сердце. Как, услышав новости, глухо завыл Хэм. Как плакала в голос Новерри. Как сам Тамил пытался тренировками отогнать от себя, заглушить физической болью невыносимую душевную боль утраты. В голове до сих пор не укладывалось, что они больше никогда не увидят ни братьев, ни папу Мишу… ни, главное, Женьку. Как он часто стоял ночью у окна казармы, упёршись лбом в стекло — спать не хотелось… ничего не хотелось. А за окном шёл дождь, и синие сполохи молний высвечивали мокрые дорожки на щеках юного воина…       Минул почти год… боль не ушла, нет — лишь стала глухой. И почти ничего уже не напоминало в нем того весёлого и компанейского парня, которым он был раньше. Холодный, спокойный взгляд зелёных глаз. Тихий, низкий голос и мрачный юмор.       Такими стали многие из них — почти все, кого коснулись потери при ударе пиратов. Многие друзья отвернулись от Тамила, не приняв его новый нрав. Остались лишь самые верные. Рядом шел Рокус, один из оставшихся — спокойный и невозмутимый белокожий уроженец Крамаррона, холодного и гористого мира, полного, как золотая шкатулка духов, всякими сокровищами. Половина редких ископаемых в Иерархии добывалась там. Но высокая сила тяжести и холод изменили турианцев с Крамаррона. Светлокожие, невысокие, но чрезвычайно сильные и выносливые, со спокойным флегматичным характером.       Вот и сейчас Рокус молча шёл рядом, лишь слегка морщась от жары. На середине моста стояла стайка девушек и оживлённо переговаривалась, размахивая при этом руками. На наплечных шевронах виднелась руна «один».        «Первогодки, — отстранённо подумал парень. — Кто, интересно, отпустил их такой толпой?» Обычно шумных и раздолбаистых новобранцев помногу не отпускали, здраво опасаясь, что молодёжь большими группами склонна искать на свой зад приключения. Вот и сейчас — одна из девушек вскочила на перила моста и, раскинув руки, пошла по ним. «Ненормальная!» — подумал Тамил. Свалится вниз — утонет. Пока спасатели прилетят, минуты три пройдёт, пока найдут в воде, пока достанут… точно утонет. Ведь она не умеет плавать, в отличие от них с братом.       «Ну вот, накаркал!» — девушка закачалась, неловко переступила с ноги на ногу, взмахнула руками и с писком полетела спиной в воду.       Время замедлилось — Тамил подбежал к перилам, скинул сапоги с кителем и, перебравшись через перила, под изумлённый вздох толпы, прыгнул следом. Вынырнув, огляделся и увидел девушку в паре метров впереди — в широко распахнутых зелёных глазах той плескался ужас. Сделав пару сильных гребков, Тамил, как учила сестра, поднырнул под неё, вынырнув за спиной. Слегка прикусил за шею — девушка расслабилась. Тогда юноша обхватил её правой рукой и, загребая воду левой и ногами, спокойно поплыл к берегу. «А водичка-то прохладная», — подумалось отстранённо. Девушка было снова затрепыхалась, но новый укус успокоил её. Несколько минут — и вот его нога коснулась песчаного дна реки. Проплыв ещё несколько метров, Тамил твердо встал на ноги в воде. Подхватив девушку на руки, он пошел к видневшимся рядом ступеням пристани.       На берегу собралась огромная толпа. Когда Тамил поднялся на набережную, все смотрели только на него: мужчины и женщины, старики и дети не могли оторвать взгляды от того, кто только что у них на глазах совершил невозможное. Он спас девушку, ПРОПЛЫВ при этом несколько десятков метров!.. Юноша огляделся, продолжая держать на руках спасённую — та клещом вцепилась в него и зажмурилась. Теплый ветерок обдувал мокрую кожу и одежду, с которой потоками стекала вода. «Ну вот, — подумал Тамил. — Выгляжу, наверное, как чучело».       Из толпы протолкался Рокус, с сапогами и кителем в руках. За ним шли двое спасателей в оранжевых комбинезонах. Друг с совершенно ошарашенным видом смотрел на него.       — Что это только что было, Тамил?! — воскликнул он.       — Что-что… небольшая спасательная операция. А что?       — Таамил, ты что… УМЕЕШЬ ПЛАВАТЬ?!!!       Парень улыбнулся ошарашенному другу: — Умею, Рокус. И незачем так орать!       — Невероятно! Но как?.. — прошептал тот.       — Ты же всё прекрасно видел с моста.       — Я глазам своим не верю! Когда ты прыгнул за ней, мне подумалось: вот я и лишился друга… Я решил, что ты таким странным способом удумал покончить с собой. Но то, что я увидел дальше, просто не укладывается у меня в голове… Как?! Как такое возможно?..       — Как видишь, возможно.       — Курсант! — вмешался один из спасателей. — Разрешите осмотреть пострадавшую?       — Да-да, конечно, — ответил юноша и посмотрел на всё также лежавшую на его руках девушку. Та больше не дрожала. Она смотрела на своего спасителя широко распахнутыми малахитово-зелёными глазищами. «Духи! У неё глаза, почти как у Женьки…» — подумал парень.       — Ты как? — спросил он девушку.       — Всё, вроде, нормально, — ответила она.       — Тогда, пусть тебя осмотрят спасатели, — и аккуратно поставил ту на землю.       Спасатель отвёл девушку чуть в сторону и включил сканер инструметрона, а Тамил, поманив, Рокуса спустился на причал.       — Помоги-ка мне, дружище. Надо отжать рубаху и брюки, а то долго сохнуть будут.       — Да не вопрос, Тамэ.       Пока отжимали, прошло несколько минут… но толпа на берегу и не думала расходиться. Тамил надел сапоги с кителем и, как мог, расправил складки на брюках. Вернувшись на набережную, Тамил увидел толпу, всё так же смотревшую на него. Чуть не утонувшая девушка, увидев парня, подошла и крепко к нему прижалась.       — Как тебя зовут, красавица? — спросил Там.       — Сиррона Нотарис. А тебя? — ответила девчонка, смотря на юношу таким взглядом, что у молодого турианца закипела кровь.       — Таамилл Таанирр, — ответил он.       — Курсант! — снова влез давешний спасатель. — Вы можете ответить на несколько вопросов?       — Задавайте, сэр, — сделав глубокий вдох, чтобы успокоиться, ответил парень.       — Как вас зовут, господин курсант? И откуда вы?       — Моё имя Таамилл Таанирр, и я с Мендуара.       — С «Пиратской могилы»!.. — раздались голоса вокруг.       — Скажите, вы и вправду умеете плавать?       — Ну, вы же все это видели! Да, я умею плавать.       — Но как такое возможно? Кто научил вас?       — Моя сестра.       Толпа издала изумлённый вздох.       — Ваша сестра умеет плавать?       — Все мои сёстры умеют плавать.       — Но которая из них вас научила?       — Её имя Евгения Шепард.       Снова изумлённый вздох толпы. По ней побежали шепотки.       — Но, курсант, это человеческое имя… Ваша сестра — человек?       — Да, в сердце моём хранимая… она была человеком.       Над толпой повисла тишина. Потом снова зашептались: — Они пошли на ритуал… невероятно!       — Вы сказали, «была»? — спросил второй спасатель.       — В прошлом году, во время атаки на колонию, мои названые отец, двое братьев, бабушка и сестра погибли в бою с многократно превосходящими силами пиратов. Благодаря их жертве мои родные отец и сестра, а также многие из моих соседей живы до сих пор.       — Достойная смерть! — пронеслось по толпе.       — Достойная. Сестра убила больше сорока пиратов, в одиночку.       — Храбрый воин, — сказал спасатель.       — Воин? Моя сестра не была ещё воином… ей исполнилось всего двенадцать лет.       Турианцы потрясённо замолчали, и над толпой повисла звенящая тишина.       — Знаете, — сказал юноша, — я, не задумываясь, отдал бы свою жизнь за то, чтобы они снова жили. Я горжусь каждым днём, каждым часом, когда называл их братьями.       — Теперь я понимаю всю тяжесть твоей утраты. Разом потерять половину семьи… — раздался рядом голос друга.       А Сиррона молча смотрела с восхищением.