Путь

      Джек «Призрак» Харпер (станция «Хронос», 10 декабря 2379 г.)       Ставшее любимым кресло, большая тактическая голограмма перед ним… Почти всё под контролем, дела идут успешно. Почти все проекты удаётся успешно реализовывать. Конечно, есть некоторые издержки и шероховатости… Но, в конце концов, что значат несколько жизней по сравнению с могуществом всей расы?       Замигал индикатор вызова от секретаря. Верная Миранда… правая рука, единственная во всей организации, которой он доверял почти абсолютно. Умная, принципиальная, храбрая — настоящий рыцарь без страха и упрёка, беззаветно преданная ему и их делу. Этакий думающий фанатик — при должном управлении горы свернёт, для таких нет слова невозможно.       — Да, Миранда?       — Сэр, прибыл глава проекта «Песчаный червь». У него есть какая-то информация. Проект пришлось временно свернуть.       — Вот как?.. Хорошо, мисс Лоусон, проводите его в малый конференц-зал, — ответил мужчина, встал с кресла и вышел из кабинета.       Пройдя длинным коридором, он свернул в один из боковых проходов и через минуту, открыв неприметную дверцу, оказался в малом конференц-зале. Там, сидя на стуле, маялся невысокий взлохмаченный человечек в будто бы измятом унике… хотя как можно измять композитную ткань, Джек не понимал — но однако же… Рядом с ним, напоминая греческую статую, застыла Миранда. На её лице было выражение лёгкой брезгливости.       — Здравствуйте, мистер Джордан. Чем же вы хотите меня порадовать? — поинтересовался Джек.       — Проект пришлось свернуть, сэр… нас чуть не поймали! — ответил тот.       — И в чём же причина? Как вы умудрились это допустить?       — Мы не понимаем, сэр… но они как-то догадались, что это засада! И они перебили молотильщиков! Использовав какого-то запредельного биотика!..       — Да-а-а-а?.. И как же подобное произошло? У вас есть доказательства?       — Голозапись, сэр. Синтезированная виртином комплекса с камер наблюдения за проектом.       — Показывайте! — сказал Джек.       Одна из стен превратилась в голоэкран. Появилась картинка, на которой видны садящиеся корабли, только плохо понятен их тип. Маскировка скрадывает обводы, и вообще, они кажутся странными.       — Что за корабли? — спросил он.       — Мы не знаем, сэр… но, похоже, это фрегаты нового типа.       — Хм… ладно.       Вот корабли сели, скрывшись за холмами, а через некоторое время показались БМП — самые обычные «Гризли». Вопреки ожиданиям, машины не пошли в долину, а остановились у скальных выходов. Дальнейшее сильно удивило их всех — даже Миранду: десант начал оборудовать позиции, после чего один из биотиков установил какой-то прибор на скале у посёлка, а затем гигантскими прыжками вернулся к своим.       — Остановите запись, — сказал Джек. — Что за прибор установил десантник? И, Миранда, насколько высокий потенциал у него, как у биотика, на твой взгляд?       Первым ответил учёный: — Они установили импульсный звукометрический сканер.       — Что-что?.. — переспросил Призрак.       — «Колотушку», сэр, — ответила девушка. — И, на первый взгляд, биотик потенциала 8-9 по стандартной шкале.       — Ага… что же, ладно. Давайте смотреть дальше.       Просмотр возобновился. Убийство десантниками двух относительно небольших молотильщиков, привлечённых звуковыми импульсами «Колотушки», ничего сверхъестественного не выявило. Однако произошедшее дальше повергло Призрака в шок… Миранда же выглядела просто потрясённой.       — Ну, что скажете, мисс Лоусон? — спросил он.       — Это нечто потрясающее, сэр! Воздействия такой мощности недоступны флотским биотикам! И вообще, не доступны людям! Что-то близкое демонстрировала до своего бегства подопытная «Ноль»… да и то — я даже на её счёт сомневаюсь!       — Да… жаль, что камеры на стороне десантников были повреждены звуковыми ударами, и мы не увидели, кто же из флотских отличился. Что же, мисс Лоусон… вот вам задание: выясните, что там были за корабли и кто входил в экипаж. Попробуем вычислить уникума.       — Хорошо, сэр, но это может потребовать много времени и денег — у нашей организации слишком мало возможностей на Пятом флоте.       — И что, мисс Лоусон? Чем сложнее задача — тем слаще приз! Действуйте, Миранда! И да… с чего вы взяли, что корабли принадлежат Пятому флоту?       — Если это фрегаты нового типа, то их пока используют лишь два флота — Первый и Пятый. Остальные — в очереди. Но Первый флот не действует в разведанных созвездиях. Тау Артемиды же — зона ответственности Пятого флота. Так что всего лишь логика, сэр.       — Вы умница, Миранда. А вы, Джордан, впредь будьте осторожны и предусмотрительны — не надо считать военных Альянса дураками. Это совсем не так. Разверните исследовательскую станцию в другом месте и повторите эксперимент.       — Но, сэр… у нас нет разведанных гнёзд молотильщиков!       — Так найдите их, Джордан! Действуйте, господа и дамы! По достижении результата доложите мне. Вы всё поняли?       — Да, сэр! — ответили мужчина и девушка хором.       Джек развернулся и ушёл к себе в кабинет.       Ненависть и её последствия       Женька (станция «Арктур», 10 декабря 2379 г.)       Вот и родной док… Джефф заводит «Нормандию», будто ювелир: точно и аккуратно. На такую работу смотреть — одно удовольствие!       Меня, наконец, отпустило — и вот уже второй день, как я возобновила тренировки в ангаре. И со мною — вся моя пятёрка и, что просто удивительно, половина космонавтов корабля. То, что ангар — место для тренировок десанта, знали всегда… но последнее время увлечение гимнастикой и ножевым боем приобрело массовый характер. Может, причиной явилось прочтение молодёжью «Дюны», а может, ещё что… но оба экипажа стали втихую называть друг друга фрименами, ножи из зубов молотильщика — «крисами», а капитанов (но только шёпотом) — наибами. Мы с ребятами смотрели на это и втихую ржали над салагами, но за тренировки взялись всерьёз. Мелкота стонала, но тренировок не прекращала — упорные! Показав пару раз десантуре Толиятову школу ножа, получила, наверное, навечно кличку «Гессеритка» — за «колдовскую» школу боя. Вообще, отношение десантников поменялось кардинально — если раньше оно было уважительное с нотками зависти, то сейчас молодые смотрят на меня, как на аватару бога войны… Все мои приказы исполняются молниеносно — но не из страха, а, скорее, из желания хоть чем-то мне угодить. Эк их молотильщик-то напугал… хотя Дроу мне признался, что труханули тогда все — даже капитанов проняло.       Вот корабль встал на опоры. Слева на своё место припарковался «Бородино».       — Что это? — спросил Джефф, ткнув пальцем направо. — Ты тоже это видишь, Джейни? Или глаза меня подводят?..       Я смотрю туда, куда он указал… и вижу стоящий в стороне стандартный фрегат Альянса с отметками Девятого флота на бортах! Протираю глаза, давлю на них… ничего не меняется.       — Они чего, больные все? — шепчу я. — Нахера они к нам фашистов-то припарковали?! Чёрт, надо предупредить капитана и следить в оба! Как бы не подрались наши младшие чины! Бля! Не было печали…       — Ты сама держись давай! Знаю я, как ты к погранцам относишься…       — Нормально отношусь, когда они на своей стороне станции, — улыбнувшись, отвечаю я Шутнику. — Но рядом с собой, ты прав, видеть не желаю. Всё, я пошла к капитану.       Вопреки ожиданиям, пограничники проблем не доставляли — сидели тихо и не отсвечивали. Видимо, их командир отдавал себе отчёт, чем для его команды может кончиться конфликт с нами. Долбаные ксенофобы… вот какого, спрашивается, их сюда поставили? Что, на своей стороне места мало? А, к чёрту…       Мы с ребятами отправились в бар — что-то выпить захотелось… родной и горячо любимый «Десантник и Докер» заждался нас!       Механизмы провернули просто прекрасно… Иду на «Нормандию» в расслабленном и довольном жизнью состоянии. В широком коридоре перед входом в ангар кто-то стоит. Подхожу ближе — это несколько младших офицеров и унтеров с «пограничника». Прохожу мимо, стараясь не обращать на них внимания. От парней летит чувство презрения с нотками откровенной ненависти. Не поняла… я что, у них любимую собаку задавила?       — Подстилка азари! — громко шепчет кто-то из парней.       Остановилась.       — Мне послышалось, или кто-то что-то сказал, господа офицеры? — спрашиваю я.       — Ну что вы, госпожа штаб-лейтенант… разве можем мы вам что-то сказать? Просто интересно, что есть в синеньких тварях, что вы променяли на них родную расу?.. — уже в голос спрашивает кто-то из них.       — Когда это, интересно, я нарушила присягу?.. — медленно говорю я, оборачиваясь. — Или кто-то из вас готов обвинить меня в предательстве?!       Парни стоят и молчат.       — Что, языки в жопу засунули? Или только в спину гавкать горазды? Кто это сказал?! — проговориваю я.       Парни всё так же молчат, в чувствах — страх и уже нескрываемая ненависть.       — Трусы! — выплёвываю я парням, разворачиваюсь и топаю к кораблю.       Но, не успев пройти и нескольких шагов, слышу: — А слабо ведьме принять вызов на бой без колдовства? Или без биотики ты — обычная сопливая девчонка, ещё и подстилка азари?       Оборачиваюсь, смотрю на парней: — И кто готов бросить мне вызов?       — Я готов! — говорит высокий светловолосый парень с погонами энсина. — За то, что ты спишь с азари и назвала меня трусом, я требую боя насмерть!       — Насмерть?! И твой капитан одобрит его?.. — приподнимаю бровь я. — И причём здесь мои отношения с азари? Или тебя сам факт оскорбляет?       — Сам факт! Ты променяла настоящих мужчин своей расы на проклятых ксеносов! — крикнул он.       — Это ты-то — настоящий мужчина?.. — качаю головой. — Завтра, здесь, в ангаре, в 14:00! Оружие — боевой нож! Принимаешь условия?       — ДА!       — Ну и славно! До завтра, джентльмены, — говорю пограничникам и ухожу к себе.       Где-то я этого парня видела… вот только где?       Из каюты связалась с Андерсоном — он квартировал на станции — рассказала ему про вызов и завтрашний поединок в ангаре. Дэйв выматерился.       — У тебя что-то есть? Или только слова? — спросил он.       — Не только — я успела после первой реплики включить запись на инструметроне, так что весь наш диалог есть в записи, — отвечаю я.       — Уже лучше… ладно, ложись спать — завтра с утра поговорим, — сказал командир и отключился.       Сходив в душ, завалилась спать. А во сне увидела данного мэна-пограничника… только гораздо моложе. Сначала он клеился ко мне, а после того, как я его послала, начал угрожать, что подговорит главного техника уволить меня из доков.       Проснулась посреди ночи, поняв, что это воспоминания Рыбки. Так вот она — причина ненависти ко мне! Отвергнутый любовничек! Не смог добиться благосклонности и перешёл к угрозам — а объект страсти взяла, да и перевелась в доки Пятого флота. Видимо, парниша попытался найти её… и нашёл в итоге — но рядом со мной. Связываться не решился — уже тогда моя репутация бежала впереди меня… но что сейчас? Опыта или храбрости набрался? Или что-то ещё?.. Может, его кто подговорил вызвать меня? Ладно… завтра станет ясно. Поворачиваюсь на другой бок и вырубаюсь.       Встала, как обычно, в шесть утра, сходила на тренировку, избила в ангаре грушу. Погоняла молодняк — у них пока физо, до тренировок на боевые техники они ещё не доросли. Ребята, было, возмутились… но я ответила, что если так, то учитесь сами. Народ мгновенно заткнулся… Если десантников я переучивать не стала, то космонавтам решила дать ножевую школу дреллов — поскольку своей у них не было, так, лишь базовые движения. Объяснила непонятливым, приведя молодняк в восторг, сказала заниматься гимнастикой самим и ушла на завтрак.       Там меня и поймал Дэвид, примчавшийся на корабль. Командир послушал запись перебранки с погранцами, сел, помолчал.       — Ты с ним справишься? — спросил наконец он.       — Было бы с кем справляться… даже ты, командир, несмотря на подготовку N7, не одолеешь меня легко. Особенно на ножах. Что уж говорить про этого десантника…       Андерсон тяжело вздохнул: — Так и знал, что всё это плохо кончится… Может, помиришься с ним? Ты ведь не любишь убивать?..       — Принесёт извинения публично — пусть живёт. Мне на уважение этих фашистов плевать. А наши и так знают, что я крутая.       — Хорошо… я буду рядом и прослежу за происходящим.       — Это, увы, ваша обязанность, как командира корабля. И моя, как старшего помощника. Но я в этот раз буду в круге.       Ангар, 14:00       Стою в круге. За спиной — команды «Нормандии» и «Бородино» в почти полном составе. Передо мной стоит давешний белобрысый пограничник, а за его спиной — вся команда фрегата погранфлота. Люди смотрят друг на друга исподлобья. В эмоциях наших бурлят ярость и гнев. Пограничники источают неуверенность, ненависть и страх. Чего же они боятся?       В круг выходят Андерсон и командир пограничников.       Командир поднимает руку и говорит: — Энсин Девятого флота Дерек Гилборн потребовал от штаб-лейтенанта Пятого флота Джейн Шепард поединка насмерть. Причина — взаимные оскорбления и обвинение энсина в трусости. По правилам проведения я, как старший по званию, обязан спросить вас: есть ли возможность примирения? — командир повернулся ко мне. — Штаб-лейтенант?       — Мне достаточно официальных извинений от энсина за недостойное военного поведение, — отвечаю я.       — Энсин? — спрашивает погранца Дэйв.       — Мне не за что просить прощения! Я при всех заявляю, что штаб-лейтенант не достойна звания и не имеет права носить эти погоны! Она — чёртова подстилка азари! Слышите все? Я заявляю, — парень упёр в меня палец, — что ты, Джейн Шепард — подстилка ксеносов!       Я смотрю на парня… и не понимаю его. Зачем ему это?! Отомстить? Или что-то ещё? К тому же, на что он надеется? Узнать, что я — один из сильнейших бойцов на ноже в Пятом флоте, несложно. Любой техник об этом знает! Я даже на соревнования не хожу, чтобы у ребят оставался смысл в них участвовать! А он, судя по всему, довольно посредственный боец…       Мои ребята смотрят на пограничников с яростью. Те нервничают и поглядывают на своего командира. А он, в свою очередь, выглядит обескураженным поведением своего подчинённого. Кап-три пограничников просто выбит из колеи и не понимает, что происходит с его энсином!..       — Зачем ты это делаешь? — спрашивает он его. — Зачем ты это делаешь, Гилборн?! — повторяет он.       — У меня есть причина, командир, — отвечает Дерек.       — Хотите знать, в чём она?! — громко говорю я.       — И в чём же?.. — спрашивает пограничник.       — Не «в чём», а «в ком»! Имя причины — Ниилина Римм! Так ведь, энсин?..       — Это чушь! — кричит парень.       — Чу-ушь?! Нет, не чушь! Вы должны помнить азари, которая работала у вас в ангаре… а потом внезапно перевелась. Было такое?       Пограничники закивали.       — Помню, была такая! — говорит их командир. — Нечасто встретишь азари среди работяг, да ещё и на человеческой станции… Что дальше?       — Этот перец, — говорю я, ткнув пальцем в Гилборна, — начал к ней приставать, а после того, как она отказалась спать с ним, перешёл к угрозам. Девчонка не растерялась — перевелась в наши доки, где повстречалась со мной. Энсин нашёл её и у нас… но поезд уже ушёл. Я тебя, кстати, видела несколько раз в «Десантнике и Докере» — ты смотрел на меня с ненавистью. Я тогда не поняла причин, подумав на другое. Но Ниилина меня позже просветила на твой счёт. А теперь ты, видимо, набрался храбрости и решил отомстить… так?       — Ты лжёшь! Вы что, ей поверите?! — закричал парень.       — Шепард я знаю давно, — сказал один из стоящих в стороне докеров, подошедших к нашей группе. — И она ни разу не врала. Тем более Ниил рассказывала мне, что её преследовал один из десантников Девятого флота — и только присутствие Джейн остановило его. Выходит, это был ты…       И наши, и погранцы загомонили, при этом последние стали злобно поглядывать на товарища. Один из них подозвал своего командира и о чём-то с ним зашептался, при этом бросая очень злые взгляды ещё на одного из десантников. Тот с презрением смотрел на меня, жестами и взглядом подбадривая энсина. Сам же Гилборн, похоже, понял, в какую жопу влез — ведь даже если ему каким-то чудом удастся меня убить, то он тут же получит вызов от моих ребят. Причина моих оскорблений яснее ясного… только вот с чего он решил, что справится со мной? Видимо, ему кто-то нашептал… Во флоте почему-то считали бойцов-биотиков неумехами, хотя они ничем не уступали в подготовке обычным десантникам и ножом владели вполне прилично. А уж я, которую натаскивал дрелл-ассасин с шести лет — и подавно. Причём я этого факта не скрывала, не называя лишь имени наставника и места, где он меня учил.       Вот командир пограничников, снова выйдя в круг, спросил меня: — Штаб-лейтенант Шепард, насколько я понимаю, вы уже не примете извинений?       — Я не собираюсь извиняться перед этой! — крикнул Гилборн.       — Помолчите, Гилборн, вы уже втравили меня в неприятности! — осадил коммандер подчинённого, после снова посмотрел на меня. — Итак?       — Правильно понимаете, господин капитан третьего ранга. Один из ваших людей публично усомнился в моём праве носить погоны. А по статусу офицеров флота, если подобное было высказано публично, то отказ от поединка — есть потеря чести не только мной, но и моим непосредственным командиром. Так что выйти из круга может лишь ваш офицер. Но в этом случае он лишится погон и будет изгнан из армии с позором. А вашу судьбу, сэр, будет решать коллегия адмиралов — и я не думаю, что вы сохраните место командира корабля. Итак, энсин, вы готовы к поединку? — говорю я уже Гилборну.       — Готов, я не покину круг, — проговорил он.       — Аналогично, господа офицеры, — говорю я.       — Примирение невозможно, — произносит Андерсон. — Да рассудит вас Бог, господа, — говорит он нам, поворачивается к остальным и продолжает. — Поединок между штаб-лейтенантом Шепард и энсином Гилборном. Причина: публичные оскорбления в адрес старшего по званию. Условия: боевые ножи. Бой насмерть, — командир вышел из круга.       За ним вышел кап-три пограничников, повернулся к нам и сказал: — Приготовьтесь, господа офицеры.       Я сняла спортивную куртку и бросила её Сильв. На мне остались лишь спортивные штаны, лёгкие ботинки и топ. Волосы я ещё в каюте заплела в тугую косу и свернула ту клубком на затылке. В руках у меня был мой верный товарищ турианской выделки. Энсин был одет так же, как я, с той лишь разницей, что на нём была майка, а в руках — обычный десантный нож Альянса.       — На позицию! — скомандовал Андерсон и, после того, как мы встали друг напротив друга, негромко сказал. — Бой.       Гилборн сразу встал в классическую стойку и медленно пошёл по кругу, я же встала в низкую стойку и не двигаюсь. Вот он, видимо, решился… я проваливаюсь в транс, натягивая полный щит. Звуки застыли, движения противника, кажущиеся ему быстрыми, для меня — как замедленная съёмка. Он нанёс классический боковой удар в горло… однако там, куда он бил, меня уже нет. Я шагнула навстречу и нанесла мощный удар снизу вверх под диафрагму, прямо в сердце. Под рукой противно хрустнуло, нож завибрировал. Отпускаю его и толкаю энсина от себя. Парень медленно отступает, его рука пролетела над моей головой… он ещё не понял, что уже мёртв. Я снимаю щит. Вижу удивление в его глазах. Он смотрит на меня, не понимая, зачем я его оттолкнула… потом его взгляд опускается на мою пустую руку, и в конце концов он видит, что из его груди торчит рукоять моего ножа. Шагает вперёд, но ноги подкашиваются. Пограничник встаёт на колени и, с всё тем же удивлением в глазах, падает набок. Из его рта вырывается два судорожных вздоха, после которых парень вытянулся и затих.       — Бой окончен, — мрачно говорит Дэйв. — Победила штаб-лейтенант Шепард.       Надеваю куртку и кепи, отдаю честь только что убитому мной энсину. В моих чувствах — пустота и мрак. Его товарищи с усилием выдёргивают мой нож у него из груди и отдают мне. Всё это — молча и не глядя в глаза. Я чувствую, что парни меня боятся — скорость, с которой я убила Гилборна, их удивила и напугала. Вот вам и ведьма, погранцы… не так уж и слаба оказалась. Тот парень, что подбадривал Гилборна, стоит с потерянным видом. Меня будто кольнуло что-то… подхожу к нему. Остальные пограничники, да и наши смотрят на меня с удивлением.       — Ну что, засранец, добился своего?! Смерть Гилборна теперь на твоей совести, крысёныш! Это ведь ты его настроил вызвать меня?! Я не знаю, зачем тебе это… я даже не знаю, кто тебе энсин. Но его кровь и на твоих руках тоже, — говорю я, после чего разворачиваюсь и ухожу.       В кают-компании меня было начали поздравлять, но я осадила молодёжь: — Чему вы радуетесь, дурачьё? Что я убила этого болвана? Несмотря ни на что, он мой товарищ, и ваш тоже. Глупость, злость и гнев довели его до могилы — и у нас стало на одного офицера меньше. Нечему тут радоваться… плакать надо, что такие, как Гилборн, ещё есть в нашем флоте. И, чувствую я, мне эта смерть ещё аукнётся…       — Но вы же не могли его простить, старший помощник?! — воскликнула одна из девушек-десантниц.       — Такое не прощают, Тарковски. Но настоящий офицер на его месте не позволит себе довести ситуацию до подобного и никогда не добивается чьей-то благосклонности силой. Он, если ему не рады, находит в себе силы не преследовать и уж тем более не мстить. Всё, товарищи, я запрещаю вам обсуждать этот инцидент с людьми, не входящими в экипаж нашего корабля… вы всё поняли?       — Ай-ай, мэм! — отвечает молодняк.       — И донесите моё требование до остальных, — говорю я ребятам.       Больше за весь день я с борта не сходила — так и просидела это время с капитаном в его каюте. Мы пили виски, которое принесли нам мои ребята, и играли в «дурака». Дэйв рассказал мне, что этот Гилборн, оказывается, племянник контр-адмирала Гилборна с Восьмого флота. И этот «дядюшка» отличается крайней злопамятностью и гнусностью характера — видимо, за это его и держат в «восьмёрке».       — И что, Дэйв, он попытается мне отомстить? — удивилась я.       — Этот может, — мрачно ответил Андерсон.       — Дерьмово… — сказала я, разлив виски, и мы с капитаном, не чокаясь, выпили.       В общем, я нажралась… ближе к ночи командир отволок мою полубессознательную тушку в каюту, где я благополучно и отрубилась.       Право на возмездие       Женька (борт фрегата «Нормандия», 10 января 2380 г., день)       Снова моё дежурство, и снова я в капитанском кресле. Дейв утопал к себе спать, а Джокер как раз выспался — и мы с ним весело проводим время, играя в преферанс по корабельной сети. С нами Снегурка из лазарета и Пакти из оружейки. Всё это сопровождается шуточками и подначками друг над другом. Норма следит за честностью игры и ведёт счёт. Наш виртин не особо умён, но Джефф смог прописать ей диалоги крупье, за что был отруган Андерсоном. Однако диалоги не удалили, так как в кают-компании народ периодически играл в покер на щелбаны — за игру на деньги было установлено наказание в виде лишения увольнений на два захода на базу, и этого оказалось достаточно даже для самых упрямых. Игра идёт своим чередом… пока все примерно на равных, но мы со Снегуркой чуть-чуть впереди. Просто у нас с ней опыт богатый имеется — чай, в кубрике на «Токио» только в преф и играли… а это, считай, больше пяти лет!       Смотрю на мигающую иконку сообщения из штаба — игра на паузу, читаем, о чем речь. Джефф уже тоже читает — у него дубль на стандартные сообщения штаба. Оно от контр-адмирала Кахоку — сей достойный муж выражал в нём огромную благодарность всему экипажу фрегатов «Нормандия» и «Бородино» и ходатайствовал о премировании, что было одобрено штабом флота. Об этом мы с Шутником тут же проинформировали экипаж — народ очень обрадовался: денежка нужна была всем. Поскольку зубы молотильщиков стали стратегическим запасом корабля, деньги для людей были не лишними. Там же адмирал писал о том, что база наблюдателей нашлась именно там, где мы с ним и думали. Проклятые засадчики почти не оставили следов… но, по некоторым косвенным данным, это был небезызвестный «Цербер». А то я не знала, чьих это рук дело!       Так же Кахоку представил Андерсона, Полищука и меня к медали за безупречную службу в рядах ВКС. И (о, чудо!) представление подписали, несмотря на скандал с поединком, который умудрился-таки раздуть «дядюшка» энсина Гилборна. Впрочем, результатом его возни было лишь ведро помоев, которое в итоге вылилось на пограничников и самого контр-адмирала Гилборна, которому крайне обозлённое командование, охренев от воя журналистской братии и полоскания флотского белья по всем углам, поставило на вид, что он ведёт себя неподобающим образом. Ещё один такой скандал с его участием — и объединённый флот, наверное, отправит скандального контр-адмирала в отставку. Змеиное шипение адмиралтейства заставило того заткнуться и уйти на дно. Но, думаю, злобу он затаил нешуточную… Эх, прилетит мне как-нибудь в ответку — мало не покажется! Такие гниды собственную гнусность не признают никогда — у них всегда другие виноваты.       Также Кахоку написал, что в Траверсе участились нападения на маленькие колонии и миры присутствия. Отличительной чертой нападавших была звериная жестокость и то, что они забирали с собой детей. Причём раса значения не имела — гребли всех подряд: и людей, и азари, и турианцев, и батарианцев, и даже кварианцев… Хотя зачем им последние — непонятно. Скафандрики ведь без сьютов жить просто не в состоянии… но, однако же, данные имеются. Самое интересное, что среди бандитов были лишь люди… ни одного представителя других рас замечено не было. Эти твари уже наворовали больше тысячи малышей, и всем войскам Пространства Цитадели было предписано предпринять меры по поиску и ликвидации банды. С захватом в плен велели не заморачиваться. Правда, турианцы предложили солидную награду за бандитов. Адмиралтейство же, верное союзническим обязательствам, распространило приказ разведывательным флотилиям всех флотов Альянса: предпринять меры к поимке или уничтожению данной преступной группы. Про детей, правда, ничего не сказали… куда их, если что, девать? Была приписка, что банда базируется где-то в Траверсе… вот только Траверс-то немаленький!       — Шутничок, дай-ка связь с «бородинцами», — распоряжаюсь я.       — «Бородино» на связи, — кивает Джефф.       — Хэй, друзья-товарищи, говорит Джейн Шепард с «Нормандии»! Что вы думаете по поводу последнего приказа штаба?       — Храни тебя Аллах, моя дорогая! Я просто в недоумении… они нам что, весь Траверс обследовать предлагают? — звучит в динамиках красивый голос Ростама Саджади, старпома «Бородино».       — Ну… видимо, да! — отвечаю я.       — О?! Это несколько неожиданно…       — Я бы выразилась несколько экспрессивнее! — говорю я.       — Не надо, золотце моё… я знаю, как ты умеешь материться. Так что делать-то будем, друзья? Нам дали приказ, а приказы надо выполнять.       — Вот и будем выполнять… только при этом необходимо хорошо подумать, и весьма крепко.       — Значит, будем думать… Что ты предлагаешь, Лисичка?       — Нам надо поставить себя на место этих сук, Горʼбе (1).       — Не хочу я ставить себя на их место, Джейни! Мне на себя потом в зеркало смотреться противно будет, э?..       — А придётся, Котик… эти твари детишками торгуют поди. Так что, чтобы их поймать, мы с тобой не то что представим себя на их месте — ещё и подумаем, где бы мы спрятались?       — Предположения сразу будем делать, э?..       — Ну, я думаю, что в захолустье они не полезут, м-м-м?       — Ай, я тоже так думаю.       — Значит, где-то рядом с ретранслятором, а то и в узле?       — Скорее, узел — действовать проще… а в Траверсе не так уж много узлов.       — Ага… и ещё, я думаю, вряд ли этот узел с обитаемым миром. И база, скорее всего, не на планете с биосферой.       — Я тоже так думаю, Лиса. Так что, такие условия и зададим народу?       — Именно, Ростик.       — Храни тебя Аллах, подруга. «Бородино» будет думать.       — «Нормандия» тоже. Отбой связи. 1. Горʼбе — Кот (перс.)       Тот же день, вечером       Тактический зал «Нормандии», в нём — плотная толпа офицеров и унтеров. На голографе — карта галактики, точнее, Аттического Траверса. На настенном большом голоэкране — такой же зал, но на «Бородино», и там тоже толпа. Все говорят, спорят, тыкают пальцами в голограммы, ругаются… На всё это с отеческой улыбкой взирают командиры. На самом деле, мы уже всё решили — однако надо дать людям проявить себя и, когда придёт время, просто подвести к решению. Тогда энтузиазм будет полный, и экипаж почувствует сопричастность. Хорошо помогает поддерживать здоровую атмосферу на борту. Обсуждение идет уже почти три часа, и народ, под мягким управлением командиров, кажется, пришёл к нужному нам решению — при этом моя чуйка шепчет, что оно правильное.       — Ну, молодёжь, что вы решили? — говорит капитан.       Ребята посовещались и вытолкнули вперёд Джеффа.       — Командир! — говорит Шутник. — Мы очень долго думали и пришли к однозначному выводу. Мы предполагаем, что стоит начать поиск с Калестонского Разлома, а именно — с системы Балор, как наиболее отвечающей заданным условиям. Там узел сети, а это — пять активных реле. Причём одно из них — первого типа, и его пара находится в Туманности Орла, где тоже расположен узел. И самое главное — в этой системе нет планет с развитой биосферой, при этом лишь одна из них условно пригодна для жизни, остальные же — или газовые гиганты, или промороженные куски камня. Ещё и богатейший астероидный пояс.       — Ну что же, молодёжь… вы смогли подтвердить наши выводы, тем самым показав, что головы у вас светлые, и мы с Вадимом не зря вас гоняем. Молодцы! — говорит Андерсон.       Народ и в зале, и на экране, подтянувшись, во всё горло гаркнул: — Служим Альянсу!       — И хорошо служите! — говорит с экрана Полищук. — Ну что, идём в Балор?       — Идём, — подтверждает Андерсон. — Шутник, считайте прыжок к ретранслятору — мы идём искать бандитов.       — Ай-ай, сэр! — громко отвечает Джефф, и вся толпа выметается из так-зала.       Командир поворачивается ко мне: — Как думаешь, найдём?       — Похоже, что да, сэр… но у меня очень нехорошие предчувствия на этот счёт.       — Какого плана? — посерьёзнев, спрашивает Дейв.       — То, что мы все там увидим — что-то очень и очень нехорошее.       — Человеческую гниль?       — Именно, командир… а у нас большая часть команды — мальчишки и девчонки с идеалистическим взглядом на жизнь. Там же — такие помои…       — Ничего, девочка моя, им полезно. Пусть глянут на этот мир без прикрас… особенно на родную расу.       — Как бы проблем не возникло…       — Верь в ребят, Шепард — они справятся, — говорит капитан и выходит.        А я ещё несколько минут стою в пустом зале, прислушиваясь к себе… Чёрт! Хватит рефлексировать, Женька! Главное — вытащить детей! А если при этом придётся перерезать пару-тройку глоток — так и хер бы с ним! Нашла, кого жалеть… работорговцев! Встряхиваюсь и ухожу в БИЦ.       Вот и система Балор. Мы пришли незаметно, никак не афишируя своё присутствие. В самой системе довольно оживлённо — ну ещё бы, пять реле и разводка в несколько кластеров сети, плюс массивный ретранслятор первого типа, уводящий на другую сторону галактического диска. В самой системе ничего особенного нет. На Калестоне сидят научные экспедиции и старатели — там народу-то всего тысяч пятьдесят. Но, несмотря на это, пираты вряд ли там — им лишние глаза ни к чему. С таким бизнесом нужна максимальная скрытность. Так что — либо Элата, либо Брес, либо один из крупных астероидов в поясе Фомора.       Вот с пояса и решили начать. Медленно идём с «бородинцами» на расстоянии двух миллионов километров. Сканеры в активном режиме — ищем энергетические аномалии, но пока пусто. Дважды прошли пояс, потратив больше недели, при этом отслеживая движение судов в системе. Пока — ничего. Народ начал разочаровываться, однако правила — есть правила. Есть план операции, составленный командиром группы — ему и следуем. Следующая по списку — Элата. Просканировали планету — ничего не нашли. И интуиция ни разу не трепыхнулась — нет, это не здесь. Значит, идём на Брес.       Чёртов промороженный булыжник! Интуиция вопит: это — здесь! Но на сканерах — ничего! Пусто и тихо, лишь отметки автоматических добывающих комплексов, да взлетевший рудовоз, медленно поползший к одному из ретрансляторов. Андерсон, внимательно посматривающий на меня из кресла, и я, прямым текстом сказавшая, что здесь что-то есть…       — Где?! — в конце концов не выдержал командир.       — Надо менять методику… — отвечаю я. — Есть один способ. И мы его сейчас попробуем. Сильвианн, подойди в БИЦ.       — Хорошо, — говорит подруга. — Я сейчас спущусь из лазарета.       Через две минуты она рядом.       — Вспоминай технику активного поиска по эмоциональному фону, — говорю я ей. Подруга на несколько минут задумалась.       — И?       — Ты — щуп, я — экран, — уточняю я.       — Оʼкей, — кивает Снегурка. — Прямо отсюда?       — Чем плохо? Ковёр мягкий… сядем перед входом в пилотскую кабину — там места много.       — Хорошо, пошли.       Садимся по-турецки друг напротив друга у входа в пилотскую, берёмся за руки и (как там учили меня хранители?..) объединяем сознания с подругой: она полностью открыта, я же — наоборот. Остаётся только «узенькая щелка» в щите, в которую я и направляю видение Сильв.       Медленно ощупываем поверхность… там пока пусто. Лишь наши два корабля мелькают. Но вот что-то есть… на краю чувствительности что-то мелькнуло. И это — на пустой планете.       SС Дэвид Андерсон (БИЦ, в это же время.)       Он сидел в своём кресле и с удивлением смотрел на своего старпома. «Какие ещё возможности скрывает эта девчонка?» — думал капитан «Нормандии». Вот и сейчас — они с лейтенантом фон Арним сидели на ковре, лицом к лицу, взявшись при этом за руки. Глаза у обеих закрыты, лица — спокойны.       Корабли медленно плывут на высоте двадцати километров от поверхности планеты. На экране — задумчивое лицо Вадика Полищука, смотрящего на трансляцию из БИЦ «Нормандии».       Вот у Снегурочки дёрнулась бровь, и Шепард холодным, будто бы машинным голосом сказала: — Курс: пятнадцать градусов.       — Джеффри! — говорит он.       Пилот дублирует.       — Есть, курс пятнадцать.       На обзорном экране видно, как корабль чуть довернул.       Прошло две минуты. И снова голос Шепард: — Снизить скорость.       — Есть, снизить скорость, — отзывается Шутник.       — Курс: триста шестьдесят, — летит от Джейн.       — Есть, курс триста шестьдесят, — отвечает Джефф.       — Скорость: ноль.       — Замедление, зависание, полная остановка, — рапортует пилот.       — Это прямо под нами, командир, — всё такой же холодный голос старпома.       Операторы в БИЦ оживились. Ребята начали сканировать поверхность… но на лицах их проступило разочарование.       — Там ничего нет! — говорит кто-то.       А Снегурка внезапно задрожала: — Это там… там, внизу! Там боль… боль и страх! Там дети, и… это от них! — закричала она.       Шепард открыла глаза, вырвала свои руки из рук подруги: — Закрывайся, Сильв! Скорее!       — Не могу, Джейни… я не могу… А-А-А-А-А!!! — крик девушки перешёл в визг.       Джейн вскочила, подхватила подругу на руки и крикнула: — Доктор! Доктор Чаквас, скорее готовьте успокоительное! — и убежала в двери с кричащей Снегурочкой на руках.       Когда двери закрылись, кто-то из операторов сказал: — Но мы ничего не видим, сэр… приборы ничего не показывают! И что случилось со Снегурочкой?       Дэвид задумался. Джейн и Сильв он почему-то верил. Но почему тогда молчат сканеры? А если?..       — Операторы, ищите в активном режиме — будто вражеский корабль, — говорит он.       Через минуту поиска одна из девушек воскликнула: — Фиксирую эффект провала! Отражения нет, сигнал гаснет! Даю детализацию… квадрат девять на сетке!       И через мгновение ответы от остальных: — Наблюдаем замаскированные купола: тепловыделения нет, излучения нет, поверхность покрыта льдом и камнями — по типу нестандартной маскировки. Тип поверхности купола: корабельная броня позапрошлого поколения.       — Ну вот мы их и нашли, господа! А хорошо ублюдки замаскировались! Не зная, где искать — не найдёшь… — говорит Дэйв, смотря на напарника. — Ну что, Вадик, пошли-ка — разомнёмся?.. — и видит, как кап-три кивает в ответ. — Джокер, ищи посадочную площадку — пора навестить мерзавцев в их логове.       — Ай-ай, сэр. Площадка есть, но от неё почти шесть километров до куполов.       — Ничего, Шутник. Мы на БМП прокатимся. Всё, десантная группа: готовимся! — отдаёт приказ он. Затем встаёт и направляется в раздевалку десанта — его броня хранится там. По пути связывается с Чаквас. — Ну, что там, доктор? Как дела у Сильвианн?       — Я дала ей успокоительное, Дэйв, сейчас она спит. У девушки очень сильный нервный шок. Я, правда, не совсем поняла его природу… но Шепард обещала объяснить мне её, правда, уже после операции.       — Хорошо, я иду вниз и поработаю вместе с ребятами. И, Карин… если дети там, приготовься — у нас будет много гостей.       — Удачи, командир, — отвечает доктор и отключается.       Серая пыль, серый лёд. И сильная лёгкость во всём — на чёртовом булыжнике гравитация составляет всего одну десятую G. Напротив сидит Джейн — забрало поднято, малахитовые глаза спокойны… хотя нет, они застыли в безмятежности, но где-то в глубине горит огонь. Страшный огонь.       Дэйв включает приватный канал связи со старпомом. Её забрало со щелчком опускается, как и его.       — Что это было, Джейн? Там, в БИЦ? И что случилось со Снегуркой?       — Я мало кому рассказываю, а уж Сильв — тем более… но что уж сейчас, — старпом секунду помолчала. — Мы эмпаты, командир. Обе. Я немного сильнее, чем Снегурочка, но она чувствует тоньше. То, что мы делали — активный поиск по эмоциональному эху. И когда нашли, Сильвианн не успела закрыться. А теперь представь, что на неё обрушились эмоции нескольких сотен малышей и подростков, с которыми эти твари обращались, как со скотом…       — Там всё так плохо?..       — Хуже, чем ты можешь себе представить, Дэвид. Это такая гниль… Ты меня тормозни, если что — а то я боюсь не удержаться и начать их пластать на куски живьём. Как и ребята, кстати…       «Кто бы меня удержал…» — подумал Андерсон.       — Вижу купола! — прозвучал голос Акста в наушниках. БМП остановились. — Что-то мне не хочется туда ехать… — говорит лейтенант.       — И правильно хочется, Макс, — отвечает Джейн. — Там наверняка сюрпризы на подходе.       — Минное поле, поди, — вставляет свои пять центов Вадик Полищук. — Котяра, выпускайте «ползунов».       На экране видно, как из крайнего «Гризли» выходит Ростам Саджади. В руках у него — машинка похожая на луноход. Штаб-лейтенант ставит её на поверхность, и машинка, подпрыгивая на неровностях, уносится к куполам. Рядом с ней едет вторая, которую выпустил Карлос.       Вот они достигли стенок и покатились вокруг. Сканеры искали коммуникационные выходы. «Похоже, нашли», — думает он, видя, как с колёсной платформы спрыгивают дроны-паучки. Машинки взбираются по стене и в видимом им одним месте прилипают к поверхности.       Через пару минут в наушниках звучит голос Адамса: — Я во внутренней сети пиратов. Вы были правы, товарищ капитан третьего ранга — вокруг: крепостное минное поле. Сейчас я его деактивирую, заодно пущу лажу на камеры наружного наблюдения. Подождите пару секунд, пока Норма синтезирует картинку… Всё, готово!       БМП, качнувшись, поехали к куполам.       — Что показывает телеметрия? Где дети, Грег? — спрашивает он инженера.       — Все дети в большом куполе. Там ещё и пятёрка бандитов — надсмотрщики, поди!       — Что в остальных?       — В малом куполе, что справа от вас, пусто… ну, вернее, там нет живых — скорее всего, склад. А вот в левом — больше семидесяти отметок в разных местах… большая часть, похоже, спит. Но в двух местах купола есть активность. В комнате охраны пятеро — сидят, в карты играют. И в большом зале несколько… вот суки!       — Что?!       — Там не только пираты… с ними несколько девочек — видимо, из захваченных! Они заставляют их танцевать у шеста… и не только!.. Да блять! Я не могу на это смотреть, капитан! Девчонкам лет по двенадцать-тринадцать…       — Впустить нас сможешь, чтобы твари не заметили?       — Да без проблем — заходите! Мы с ребятами уже по всем каналам им «липу» гоним. И ещё, капитан — все купола соединены герметичными переходами.       — Шепард!       — Ай-ай, сэр!       — На тебе купол с детьми. Охранников вали без зазрения совести — ещё что-нибудь с детьми сделают.       — Бу сде, командир!       — Лисичка, возьми с собой! — говорят голосом Саджади.       — Пошли. Горʼбе, Тарковски, Зинчук, Нойер, Стивенс — со мной.       Четверо бойцов подбежали к Шепард. Там уже стоял Ростем. Затем все шестеро убежали в сторону большого купола.       — Адамс, открывай шлюзы, — командует он.       Двери с двух сторон купола открылись, десантники начали группами заходить внутрь.       Через двадцать минут всё было кончено. Он ходил посреди зала большого купола. На полу лежали связанные бандиты — после штурма их уцелело тридцать пять человек. В уголке, закутавшись в одеяла, сидели девочки-заложницы, рядом с ними находились две десантницы, наставив оружие на бандитов. У Шепард всё тоже прошло отлично — она со своими ребятами вообще взяла бандитов в ножи, никто даже пикнуть не успел. Как, смеясь, доложил Саджади: — Напоили «крисы» кровью «харконненов».       — Командир! — говорит по связи Джейн. — Надо подгонять корабли сюда — детей по-другому не вывезти. Их тут слишком много, и у некоторых очень тяжёлое состояние.       — Значит, подгоним! — отвечает он. — Площадка перед куполами достаточно большая — обе птички войдут спокойно, — Дэйв переключается на связь с кораблём. — Джокер!       — Слушаю, сэр, — отвечает пилот.       — Подгоняйте птички сюда — будем грузить детей. И предупреди Карин — среди малышей есть раненые.       — Всё понял, сэр, приступаю, — Джефф отключился.       — Пойдём к старпомам — глянем, что там и как, — говорит подошедший Вадик.       — Хорошо, пошли. Хэй, все! С этих тварей глаз не спускать! Кто шевельнётся — сразу валите, нехер с ними церемониться! Всё поняли?!       — Так точно, сэр! — рявкают десантники.       И мужчины уходят в сторону перехода в соседний купол. Увиденное в нём, наверное, будет сниться Дэвиду в кошмарных снах до конца жизни… Дети. Сотни детей всех рас. Люди, азари, турианцы и батарианцы, несколько саларианцев. Мальчишки и девчонки. Измученные, в какой-то рванине, многие — со следами пыток и побоев. В одном из проходов валялось обезглавленное тело пирата, вокруг натекла большущая лужа крови, головы видно не было. Капитаны шли дальше по проходу. Вокруг стояли клетки, сейчас — пустые и открытые. Около одной из них бесформенной грудой лежало ещё одно тело — складывалось ощущение, что у пирата не осталось целых костей… хотя, скорее всего, так и есть — урод пал жертвой деформации.       — Где все дети-то? — спросил Полищук.       — Там же, где и Джейн с десантниками. Дальше — жилая зона, похоже, что все там, — ответил он.       Так и оказалось. За очередной дверью было большое помещение, застеленное ковролином и заставленное мягкой мебелью — в нем все и находились. И детей было не просто много — очень много. Ребятишки с испугом посмотрели на вошедших, но, увидев броню космодесанта, снова расслабились. Прямо на стоящем в углу столе сидела Шепард, её шлем был снят и лежал рядом, маска оттянута вниз, открывая лицо. На руках девушка держала девочку-турианку, о чём-то с нею говоря. Дэйв не смог прочитать по губам, о чём — скорее всего, диалог шёл на турианском.       — Что здесь, Джейн? — спросил он.       — Всё плохо, командир… детей надо срочно вывозить. Только вот вопрос: куда? И самое главное — в ближайшее время должны заявиться хозяева этого всего вместе с покупателями живого товара.       — Сейчас Джокер подгонит «Нормандию», и «бородинцы» за ним подтянутся. Детей погрузим. Сколько их, Шепард?       — Двести сорок два малыша, командир. Сто пятьдесят подростков в возрасте 12-13 лет, остальные — дети совсем… самой младшей — семь, — и Джейн прижала к себе девочку, та вцепилась в штаб-лейтенанта клещом и, кажется, не собиралась её отпускать.       Он повернулся к напарнику, выразительно посмотрел на друга: — Что с бандюганами делать будем, Вадик?       Русский опустил руку на пояс, раздался щелчок — и кап-три вытащил из ножен длинный клинок из зуба молотильщика. Покрутив нож в руке, сказал: — У меня на корабле места для этой гнили нет, и продуктов для них нет… а самое главное, Дэйв, я не собираюсь вести эту мразь на суд. Не заслуживают они суда…       — Я поддерживаю капитана третьего ранга Полищука, командир. Дети рассказали, что эта падаль резала головы заболевшим и непокорным. Так что я хочу отплатить этой гнуси той же монетой!       — Экие вы кровожадные, товарищи… — качает головой Дэйв.       — Ты, командир, послушай, что дети говорят — тоже кровожадным станешь.       По связи раздаётся голос одного из десантников: — Командир… КОМАНДИР!       — Что такое?!       — Мы тут вокруг купола осматривались… КОМАНДИР, ТУТ ТАКОЕ!..       — Что там?!       — Трупы детские… много. На куски порезанные. Валяются грудой, как мясо на бойне.       — Сейчас подойду! Вадим, ты идёшь? — напарник кивнул.       Они вышли через шлюз и по подсказкам десантников нашли место. На площадку перед куполами как раз опускались чёрные тени фрегатов, лишь высверки маневровых двигателей освещали корпуса.       Они стояли и смотрели на страшную находку.       В наушниках звучит тихий голос напарника: — Скажи мне, Дэвид… откуда подобные существа берутся? Неужели их матери рожают, дружище?!       — Я не знаю, Вадим… это какая-то аномалия, — отвечает Дэйв.       — Это не аномалия… это от чувства безнаказанности. Теперь ты согласен с нами? Эту мразоту надо зачистить… и я не хочу тратить на них пули. Хватит ножей.       — Делайте, что хотите… ты прав, Вадим — видеть их на борту я не желаю. Джокер?       — Мы сели, сэр. Парни растягивают гибкие герметичные рукава — должно хватить до шлюзов. По ним десантники и вынесут детей.       — Хорошо. Адамс, что вы ещё нашли?       — На складе у пиратов есть продовольствие — мы его уже грузим. Но проблема в другом, сэр… с учётом детей, системы регенерации воздуха переполнятся через шесть суток.       — То есть, у нас есть шесть суток для доставки ребят хоть куда-то?       — Так точно, сэр… но ближайшая развитая колония — в восьми сутках хода. До «Арктура» — девять. До Цитадели — вообще двенадцать. Куда пойдём, сэр? Ладно бы у нас были одни люди… но куда девать ребятишек остальных рас?       — Это проблема, Грег… озадачь навигаторов — пусть думают.       После он позвал десантников и велел занести тела детей в купол с пиратами — оттуда как раз увели девочек.       Через полчаса погрузку завершили. Обе команды носились, как ошпаренные. Во всех каютах раскладывали надувные кровати, благо детишки — не взрослые, их можно было класть по несколько на один матрац… иначе просто непонятно, что делать. Сейчас детей мыли, Чаквас и док «бородинцев» осматривали и врачевали раненых. Лукин и группа девушек-десантниц готовили ужин на всех… хотя Дэвид не знал, полезет ли ему после увиденного кусок в горло. В главном куполе стало пусто, лишь в левом жилом лежали мордами в пол пираты, а три десятка десантников готовились привести в исполнение приговор, вынесенный капитанами и подписанный всей командой. Полищук вызвался зачитать его и проследить за исполнением.       — Командир, — говорит по связи Адамс, — тут у бандюганов боеголовка на складе.       — Что за боеголовка?       — От Х-303! Откуда они её только взяли…       — Подожди, Грег… у ублюдков на складе лежит «Адское Пламя»?       — Ага! Семьдесят пять мегатонн в упаковке!       — Активировать сможешь?       — Да без проблем! Мы с Джейни её вообще миной заделаем, подключим к системам куполов и, как только сюда кто-то заявится — она сработает.       — Последствия?       — В радиусе трёх километров не уцелеет ничто, а дальше… скорее всего, лишь почва подрожит — атмосферы-то нет.       — Делайте, Грегори — пусть хозяев этой дряни по прилёту ждёт горячий сюрприз…       — Ай-ай! Только Джейни дождусь.       — Где она?       — С бандюганами разбирается — там кап-три уже приговор зачитал. Так что ещё пара минут — и начнём. Минут за пятнадцать управимся.       — Хорошо. Отбой связи, — и Андерсон поднялся на борт своего корабля.       Женька (борт фрегата «Нормандия», 21 января 2380 г.)       Сижу в одном белье в своей каюте, на надувной кровати. На моей койке спит мальчишка-батарианец, крепко прижимая к себе человеческую девочку — я достала их обоих из одной клетки. Парень на полном серьёзе считал девчушку своей сестрой и никакому убеждению не поддавался.       Что будет дальше — никаких мыслей нет. Оба наши корабля висят в поясе астероидов. Мы остужаемся и заодно отдыхаем — нормально продолжать полёт обе команды пока не в состоянии. Над бандитскими куполами висят два дрона-наблюдателя и ждут гостей… а тех ждёт термоядерный фугас на семьдесят пять мегатонн. Взрыв такой боеголовки рядом с обшивкой может пережить только тяжёлый крейсер, а всё, что меньше — обречено.       — Анатэ, сотаррэ ми, (2) — слышу тихий девичий голос рядом.       — Сейчас, Сини, уже ложусь, — поворачиваю голову и смотрю в бездонно-синие глаза девочки-турианки.       На малышке — моя футболка, висящая на ней, как балахон. Рядом, в точно такой же футболке, уже спит девочка-кварианка. Малышке-скафандрику повезло выиграть в самую главную лотерею — после захвата бандиты привили её и её двоюродную сестру биоблокадой… девочка выжила, а вот её сестра — нет. Зато ребёнку больше не нужен скафандр.       Ложусь между детьми, и меня тут же обнимают с обеих сторон. Девочки, вздохнув, мгновенно засыпают. А я лежу, вспоминая всю эту чёртову операцию и её бесславный для пиратов конец. По правилам собрали трибунал и абсолютным большинством голосов вынесли приговор. Да, флотские имеют такое право в отношении пиратов и бандитов — если нет возможности доставить тех на суд, мы можем вершить его сами. Сами понимаете, что этим правом активно пользуются. Ни один капитан не повезёт таких тварей ни на какой суд, а просто грохнет на месте, и всё. Вот и нам потом пришлось поработать ножами — ни у одного из десантников не дрогнула рука. Хотя чего там напрягаться? Провёл «крисом» по шее — голова и отвалилась… что этим ножам мясо и кости, когда ими сталь можно кромсать, как масло?       Как они завыли и заголосили, когда Вадим зачитал им приговор…       — Именем Альянса Систем, за массовые убийства детей и работорговлю, все пираты приговариваются к смертной казни на месте преступления — в связи с невозможностью доставить их для разбирательства в суд.       Потом кап-три достал «крис», мы последовали за ним… и через полминуты всё закончилось. 2. Анатэ, сотаррэ ми — Мамочка, иди ко мне (турианск.)