Вивисектор

— Не возражаете, если я составлю вам компанию? — такими наибанальнейшими словами и началась эта история. Шинода Тияки отвлеклась от слишком приторного десерта и подняла голову. Вообще-то она не собиралась ни с кем делить свое уединение (насколько можно добиться уединения в оживленном кафе в центре Токио). Она сбежала из шумной и тесной столовой, переполненной знакомыми — слишком хорошо знакомыми — людьми, в городское кафе недалеко от института, чтобы посидеть в одиночестве и собраться с мыслями. К необходимости иметь дело с непрошенными компаньонами она была совершенно не готова. Единственное, что помешало ей сразу отшить незнакомца угрюмым взглядом, сопровождаемым коротким и нелюбезным «Не стоит» — его необычное произношение. Он говорил на сносном японском, но с сильным акцентом. Она подняла на него глаза (ну точно, у него были типично европейские черты лица: крупный нос, круглые глаза, очень светлые волосы) и обнаружила, что мужчина, принявший ее промедление за согласие, уже устраивается за ее столиком. — Между прочим, я вас помню. Тияки растерянно моргнула, мысленно кляня свою плохую память на лица. Кто это? Коллега, с которым она когда-то разговорилась на семинаре или конференции? Но следующая фраза мужчины послужила ответом на ее невысказанный вопрос. — Вы вряд ли могли обратить на меня внимание. Я был в составе делегации, посещавшей NRI пару недель назад, — ну да, теперь Тияки вспомнила в коридорах института группу разномастных посетителей и свое раздражение по этому поводу. — И я на вас сразу обратил внимание. Такую красивую девушку сложно не заметить. Вы ведь работаете в лаборатории профессора Шрёдера? — Да... — Меня зовут Луи Фурнье, — продолжал он, не обескураженный отсутствием энтузиазма с ее стороны. — Мы с... друзьями в Лионе организовали свою небольшую парфюмерную компанию. Paradis Floral, может, слышали? Нет? Ну что ж, о нас мало кто слышал, но в будущем это изменится. Мы работаем по совершенно новому принципу — используем только высокотехнологичные методы, искуственно синтезированные и редкие ингридиенты… в том числе получаемые из Врат. Огромная часть нашей работы проходит в сотрудничестве с научными институтами по всему миру, ну а Токио в этом смысле — золотое дно. Даже жаль, что Врата теперь есть только у вас, — было бы неплохо иметь их в каждом городе, не правда ли? — Тияки невольно рассмеялась этой наивной сентенции. — Я, похоже, теперь тут застрял надолго. На несколько месяцев уж точно. Он достал было кошелек, но тут же смущенно захлопнул его: — Визитки закончились, какая досада, — тут только Тияки осознала, что ее собеседник, в сущности, еще молодой человек, вряд ли сильно старше нее самой. Светлый деловой костюм и уверенная спокойная повадка заставляли его казаться старше. Впрочем, если он бизнесмен, то, может, он этого и добивался? — Шинода Тияки, — представилась она. — Шинода — это фамилия, а Тияки — имя, да? В Японии я все время путаюсь, — говорил он, с энтузиазмом тряся ее руку. — Прекрасное имя, прекрасное! Обозначает, если я ничего не путаю, «мудрость», не так ли? Очень подходит для красавицы, работающей в науке. Чем вы занимаетесь, Тияки? Случайное знакомство становилось забавным, и Тияки даже смутилась оттого, что не может ответить на его вопрос, — вдруг он решит, что ссылкой на секретность исследований она просто набивает себе цену? Но Луи, кажется, понял ее правильно и не обиделся на отказ говорить о работе. Вместо этого он принялся рассказывать ей о своей компании, и вскоре она узнала о производстве парфюмерии (а также об упаковке, логистике, рекламе и прочем) даже больше, чем хотела бы знать. Луи говорил очень быстро, но слегка монотонно, будто зачитывал написанный кем-то другим рекламный текст, и Тияки быстро заскучала. Заметив, как она украдкой смотрит на часы, Луи отставил в сторону свою пустую чашку. — Не смею вас задерживать, но, поверьте, я был просто счастлив с вами познакомиться. Прошу, не откажитесь составить мне компанию как-нибудь вечером. В этом сумасшедшем городе без местного гида я чувствую себя совершенно потерянным. Тияки позабавил контраст между жалостливой последней фразой — и совершенно ровным голосом, произнесшим ее. Она согласилась на вторую встречу потому, что не нашла слов для вежливого отказа, и пришла на нее потому, что привыкла ответственно относиться к своим обещаниям. Но, к ее изумлению, ей не пришлось раскаяться в своей обязательности. Луи нельзя было назвать особенно живым или остроумным собеседником — вообще, как выяснилось, он предпочитал слушать ее, а не говорить сам; но вопросы, которые он задавал ей про историю Токио (в том числе новейшую — с момента появления Врат) были умными и точными. Тияки, в свое время посвятившая немало времени тому, чтобы систематизировать огромный массив прочитанной информации и свои собственные наблюдения, была рада найти в его лице внимательного слушателя. Интересовали его и исследования, которые вели в NRI и ПАНДОРе, — тут уже приходилось изворачиваться и говорить обиняками, но он, кажется, не протестовал против этой игры Их встречи сначала стали регулярными, а потом ежедневными. Если бы Тияки полгода назад кто-нибудь рассказал, с каким нетерпением она будет урывать часы и минуты от своей работы, чтобы встретиться с человеком, которого знает едва ли месяц, — она бы подняла говорящего на смех. Тем не менее, факт остается фактом — Тияки увлеклась не на шутку. В качестве одного из вариантов времяпрепровождения он неизменно предлагал пойти к нему или в гостиницу, а она неизменно отказывалась. Ей казалось, очень уж быстро зазвучали эти предложения. А еще ее смущало, что он не выказывал никаких признаков страсти, которые, по ее представлениям, должны сопровождать такие слова. Хотя, может, для европейца это в порядке вещей. Так что она не спешила согласиться, и он никогда не настаивал на своем. А потом была напряженная неделя, когда Тияки приходила в лабораторию до рассвета и оставалась заполночь и пару раз даже ночевала, не отходя от компьютера. Естественно, ей оказалось не до свиданий и чинных прогулок — что ж, тем слаще была встреча, когда аврал закончился. И когда Луи в очередной раз предложил провести время в более интимной обстановке, чем в кафе или на шумных городских улицах, она согласилась и пригласила его к себе. Она пожалела, что не соглашалась раньше.