Мерлин
- Мерлин, прекращай портить своё здоровье и помоги мне, наконец, - услышал голос сидящий на крыльце брюнет, медленно потягивая последнюю сигарету. - Уже иду, Гаюс, - откликнулся тот, наскоро докуривая оставшееся. Метко стрельнув окурком в рядом стоящую урну, Мерлин быстро взбежал по лестнице внутрь книжного магазина. Работка, конечно, была пыльная, причём во всех смыслах этого слова, но для начала и она подойдёт. Тем более, что у дядюшки в последнее время стала сдавать спина, а парень, работавший здесь до Мерлина, уволился буквально две недели назад. «Вот и не верь после этого в совпадения», - грустно подумал Эмрис. С тех пор, как он приехал в Дублин, прошёл месяц и четыре дня. В самый первый день своего приезда Мерлин решил дать себе волю и напиться в ближайшем баре, так что из аэропорта он направился прямо туда. Осушив бутылку виски, поулыбавшись симпатичному бармену и выкурив полпачки сигарет, Эмрис решил, что на сегодня с него хватит, и летящей походкой направился к дверям. «Двери» оказались несговорчивыми на обнимашки и быстренько выставили Мерлина за пределы заведения, на что он несильно обиделся. К тому моменту начало светать, и парень, удобно устроившись возле канала, встретил там рассвет. Затем ему на мобильный позвонил недоумевающий Уилл, который уже два часа обивал пороги аэропорта, а Мерлина до сих пор не встретил. Тогда брюнет поспешил обрадовать товарища, что он уже двенадцать часов как в Дублине, на что услышал красноречивый монолог, который читался с выражением и с выраженияМИ, так, что надолго запомнится посетителям и работникам аэропорта. Позже Эмрис решил, что на сегодня прогулок по свежему воздуху достаточно, и поехал к маме, которая и подкинула ему идейку поработать у Гаюса. Про Артура она предусмотрительно спрашивать не стала. Через неделю о его приезде узнал Ланс, и вечером в воскресенье уже забирал Мерлина с собой на вечеринку с коллегами. Друг после университета, как и мечтал, пошёл работать в киноиндустрию, и уже два года как продвигался в дублинской студии Ardmore Studios. И, судя по тому, как каждый раз Ланс вдохновенно рассказывал о своих достижениях, различных поездках и отношениях в коллективе, всё у него шло как надо. «Хоть кому-то в этой жизни повезло», - думал Мерлин, до сих пор не знающий, кем он хотел бы работать. – «Но зато у меня есть Артур, а остальное неважно». Каким же глупцом он был… Посидели они тогда славно. Надрались как свиньи, хрюкали что-то похожее на ирландский гимн и пробовали повторять за Фрейей, девушкой-актрисой и профессиональной танцовщицей. Она тогда согласилась показать пару движений айриш-дэнса (без длительных уговоров не обошлось), но уже на первых порах парни поняли, что их ноги и мозг не выдержат такой нагрузки, и пошли пить дальше. А с Фрейей Мерлин продолжил общаться и после. Последующие две недели пролетели ещё быстрее: Мерлину ни один вечер не позволяли оставаться одному. Постоянно появлялись то Ланс, то Фрейя, то Уилл, то ещё какие-то дела, и брюнет почти перестал думать о светловолосом парне из Вашингтона, вспоминая его только поздно ночью. И тогда эта нахальная мордашка улыбалась ему, подмигивая синющими, как летнее небо, глазами. А потом Мерлин просыпался среди ночи с его именем на губах. Это было больно. Очень больно. - Наконец-то, я думал, никогда до тебя не докричусь, - сказал Гаюс, когда немного запыхавшийся Эмрис появился в дверях. - Прости, Гаюс. Зачем ты меня звал? - переводя дыхание, ответил Мерлин. «Всё-таки надо бросать курить», - подумал Эмрис и запнулся на этой мысли. Очередная пати в квартире Гвейна как всегда медленно сводила с ума соседей. Середина года как-никак, да ещё и сессию он сдал очень даже неплохо, так что поводов напиться было более чем достаточно. Алкоголь лился рекой, университетские цыпочки надели свои самые короткие платьица, музыка вперемешку с незатихающим «хором турецкого» выла из всех колонок. Был уже второй курс и полтора года как Мерлин влился в компанию Гвейна и сдерживал свои садистские мысли на тему «тысяча и один способ убийства Артура Пендрагона». Как потом выяснилось, «любовь» была взаимной, так что для друзей уже стало в порядке вещей растаскивать этих двоих в разные углы, а ещё лучше - в разные полушария Земли. Вот и сейчас, буквально двадцать минут назад, они с Артуром чуть не подрались из-за очередного расхождения во мнениях. Просто блондин яро не хотел соглашаться с тем, что он «последний козёл, который трахает всех направо и налево, и нет, Артур, на Казанову ты не тянешь. У того хоть манеры хорошие были, и он умел ухаживать за дамами, а у тебя всё как у пещерного человека - «валить и трахать», а букетно-конфетный период пускай сама себе устраивает. Неудивительно, что у тебя никого нет». На это Эмрис услышал столько же лестных эпитетов в свой адрес, в частности про то, что у него «не только большущие уши, но ещё и очень длинный нос с таким же огромным самомнением, которое тот может засунуть себе в одно место и не лезть в чужие дела». Так что сейчас Мерлин нашёл единственно верный для себя способ успокоения – никотин, и предался забвению. - Опять травишься этой гадостью, - послышался рядом недовольный голос нахального блондина. – Ты хоть представляешь, насколько это вредно, особенно для такого хлюпика, как ты? - Не вреднее, чем общаться с тобой, задница, - в свою очередь парировал Мерлин и ещё раз демонстративно затянулся. Учить его вздумал, ага, уже. - А ведь я могу отбить у тебя эту привычку, - послышался ответ, а затем сигарета была довольно резко выдернута из тонких пальцев под недовольное «Эй!». – Причём и в прямом, и в переносном смысле слова, - зачем-то уточнил он и тоже затянулся. Мерлин замер, а Артур, выпуская облачка белого дыма, внимательно смотрел ему в глаза, ожидая реакции на своё внезапное предложение. На что Эмрис ухмыльнулся: - Ну что ж, попробуй. - Мерлин? - спросил Гаюс, внимательно вглядываясь в лицо Эмриса. Только что весёлый парень на глазах превращался в мрачную тень, а непринуждённая улыбка - во что-то больше похожее на гримасу боли. – «Ты меня слышишь? Мерлин!» - немного повысив голос, ещё раз спросил старик. - А? - рассеянно пролепетал тот. – Прости, ты что-то сказал? Я тебя не слышал. Дядюшка глубоко вздохнул и после недолгого молчания продолжил: - Подвинь, пожалуйста, вот эти коробки к книгам по истории Древнего мира, а вот эти распакуй, пожалуйста, и расставь на полки, я пока пойду передохну. - Хорошо, Гаюс. Я мигом, - рванув на себя коробку, Мерлин поспешил начать работу. А её предстояло много. Окинув общим взглядом те самые коробки, юноша понял, что быстро управиться точно не получится. А если быть предельно точным, то работы здесь часа на два, не меньше. «Вот уж спасибо, удружил», - подумал про себя брюнет и потащил тяжёлую коробку с книгами в указанном направлении. Пару раз Мерлин отвлекался на свои невесёлые мысли, но когда его голова в третий раз поздоровалась с очередным гранитом науки, решил сосредоточиться на деле. Как оказалось, здесь было много чего интересного: книги по анатомии, записки исследователей Африки, журналы с фотографиями редких картин великих художников, сказки различных стран, экономические и политические журналы и многое другое. Бережно поглаживая корешки книг, переворачивая пожелтевшие от времени страницы, Мерлин и не заметил, как наступил глубокий вечер. - Думаю, на сегодня ты славно потрудился, - с улыбкой проговорил Гаюс. – Пойдём пить чай. США. Вашингтон.Артур
«Ненавижу командировки…» - мысленно произнёс про себя уставший как собака Пендрагон. Было раннее утро, и город ещё толком не проснулся. А за окном проезжали одинокие такси. Вот и сейчас машина с ненавистными шашечками, только что доставившая его домой, медленно отъезжала от тротуара. Подхватив небольшой по размерам чемодан, Артур обернулся в сторону окон кирпичного трёхэтажного здания за своей спиной. - Наконец я дома, - тихо сказал блондин и уверенным шагом направился к подъезду. На этот раз командировка сильно затянулась. Фирма ни в какую не хотела соглашаться с условиями контракта, несмотря на то, что он был очень выгоден, поэтому пришлось изрядно попотеть, чтобы консенсус таки был достигнут. Зато Артур узнал много нового о Ванкувере, в частности то, что люди в этом городе улыбаются куда чаще, чем жители Вашингтона. Уходил блондин рано утром, а возвращался уже с наступлением сумерек, а когда руководство устраивало какие-нибудь вечерние заседания - почти под утро. Неутомимый Гвейн только радовался возможности завести парочку курортных романов и всячески подкалывал Артура, который «вёл себя, как верная замужняя жёнушка» и «не волнуйся, чувак, я ничего не скажу Мерлину», на что Пендрагон обычно обзывал его придурком и шёл спать. Рассказать другу о том, что они разошлись, Артур отчего-то не смог. Так что, когда Гвейн произносил это ненавистное имя, внутри всё сжималось от тупой боли. А ещё по вечерам звонила Гвен, и тогда друг становился мрачнее тучи, ведь он был одним из тех, кто знал о закрутившемся романе и о предыдущих выходках Артура тоже. Гвейн ещё вначале предупреждал, что ничем хорошим это не закончится, но Пендрагон только отмахивался и говорил, что это лёгкий флирт, не более. А потом об этом узнавал Мерлин, и игра превращалась в жестокую реальность, в которой Эмрис собирал вещи и уходил из дома, но, к счастью, всегда возвращался. А блондин потом хвастался другу, что Мерлин никогда от него не уйдёт, на что Гвейн обычно только качал головой и предлагал выпить. Так что рассказать о том, что самое худшее, наконец, произошло, у Артура не поворачивался язык. А однажды он заметил в толпе темноволосую макушку с курчавыми волосами и чуть не сбил с ног мимо проходящую девушку, пока бежал следом. Тогда казалось, что сердце просто выпрыгнет из груди, а ладони потели, как у какого-то неопытного школьника. Артур нёсся против потока толпы, чтобы догнать это видение, но когда он был уже почти совсем рядом, парень в красной байке обернулся и посмотрел в сторону Пендрагона тёмно-карими глазами. «Не он», - тяжело вздыхая, произнёс про себя блондин, а потом нехотя добавил: – «К сожалению». И вот месяц спустя он дома. Устало ввалившись в любимую квартиру, Артур прислушался, но никаких посторонних звуков не обнаружил. «А ведь я был уверен, что он уже дома». На всякий случай Пендрагон прошёл по квартире, заглянул во все комнаты, но его опасения подтвердились: Мерлин не вернулся. Тогда Артур вернулся в холл за своей сумкой и потащил её в спальню. «Лучше разобраться с этим сразу, чтобы потом голова не болела», - кивнул себе юноша и стал вытаскивать содержимое на кровать. Через несколько минут всё было разобрано, а розовая футболка вместе с не надетыми ни разу рубашками отправилась на полку. Перед самой поездкой, когда Артур перебирал шкафчик, ему в руки опять попалась проклятая футболка и по руководству какого-то левого чувства была закинута в сумку вместе с остальными вещами. Пару раз, когда Гвейна не было в номере, он доставал её и долго смотрел, перебирая такие дорогие воспоминания, а потом прятал на самое дно сумки. Не хватало ещё двусмысленных вопросиков. Потом Артур принял душ и с приятным чувством того, что сегодня на работе можно не появляться, залез под хлопковое одеяло. Большую двуспальную кровать освещал мягкий утренний свет. Светловолосый юноша, в чьих волосах переливались солнечные лучи, упрямо смотревший до этого в неприветливо серый потолок, глубоко вздохнул и медленно перевернулся на бок, уставившись на пустующую сторону кровати. - Ну и на что ты уставился? - не открывая глаз, улыбаясь, проговорил Мерлин. Несмотря на то, что сегодня был выходной, Артур проснулся неприлично рано, и вместо того, чтобы вернуться в объятия Морфея, решил полюбоваться на рядом спящее чудо. Сейчас Мерлин выглядел более чем мило. Расслабленное, довольное выражение лица, отпечаток подушки на щеке, задорно торчащие вихры волос и кривящиеся в самодовольной улыбке пухлые губы. Сексуально? Не то слово. Блондин улыбнулся и вместо ответа поднёс руку к его лицу, медленно провёл по щеке, а затем обвёл пальцем столь желанные губы. А Мерлин, как кот, подставлялся под гладящие его пальцы и плавился от нежных прикосновений. Артур тем временем уже успел приподняться на локтях, забраться второй рукой под тонкую ткань пижамных штанов и заявить о своих правах на это бесстыдно поддающееся тело. - Так нечестно, - тяжело выдохнул Мерлин, ибо возмущаться сейчас было, мягко говоря, не место и не время. Но это был бы уже не Мерлин, если бы он промолчал хотя бы раз. - Здесь я устанавливаю правила, - проговорил ему в самые губы Пендрагон, параллельно поглаживая мягкую кожу. К счастью, постель была тем местом, где Мерлин хоть на мгновение замолкал и начинал беспрекословно выполнять всё, что захочет Артур, чтобы получить желанное удовольствие и самого Пендрагона. Чем блондин нагло пользовался. На этом моменте блондин не выдержал и запустил руку под одеяло, начиная грубо себя поглаживать. Пухлые губы приоткрылись чуть шире, как бы давая согласие на дальнейшее продолжение, и Артур не заставил себя долго ждать, накрывая их своими. Рука двинулась вверх и вниз вместе с воспоминаниями о том, что происходило дальше, причём в самых грязных подробностях. Так что уже через несколько секунд Артур выгибался на кровати в быстро накатившем оргазме и с именем Эмриса на губах. После этого пришёл и долгожданный сон. Проснулся блондин только часов в пять вечера с ужасным чувством голода и поспешил на кухню. В холодильнике, конечно же, ничего не оказалось, так что Артур позвонил в свою любимую пиццерию и заказал две самые большие порции с ветчиной и сыром. Весь вечер смотрел боевики, а потом плюнул и включил старую комедию-мелодраму «Когда Гарри встретил Салли». Всё-таки, как ни возмущался Пендрагон, когда Мерлин просил её с ним посмотреть, она ему нравилась. Ведь там тоже всё начиналось с дружбы. Ирландия. Дублин.Мерлин
Мерлин уже двадцать минут пялился в экономический журнал о самых известных людях и компаниях и не мог оторвать взгляда от пятой страницы. После того, как брюнет стал интересоваться всем подряд, перечитывая всю библиотеку Гаюса, и осилив толстенные книги великих классиков, Эмрис переключился на перелистывание журналов. Причём как художественных, общественно-политических, так и экономических, типа The Economist и Forbes. И вот, придя сегодня на работу, Мерлин, как он привык делать последние пару недель, пролистывал недавно поступивший свежий выпуск журнала The Economist. Узнав про очередную сумасшедшую задумку Ричарда Бренсона, Эмрис перевернул прочитанную страницу и замер. С фотографии статьи бизнес-журнала на Мерлина смотрели любимые голубые глаза. Брюнет резко его закрыл, проморгался и ещё раз открыл журнал на той же странице. Как всегда уверенный в себе, галантный и улыбающийся, на него смотрел Артур Пендрагон, который крепко пожимал руку какому-то новому партнёру. Как потом выяснил из статьи Мерлин, сделка была очень крупной, что позволило компании Артура выйти на новый уровень. Так что событие было удостоено упоминания даже в The Economist. «Кто бы сомневался», - подумал про себя юноша. Само собой, журнал Мерлин забрал себе. – «Думаю, Гаюс переживёт без одного экземпляра». И уже поздно вечером, пока Уилл ещё не вернулся с работы, Мерлин лежал на кровати, всматривался в родные черты лица и видел незаметные чужому взгляду чёрные от недосыпа круги под глазами, вежливую, но уставшую улыбку, опущенные плечи. Видимо, переговоры в этот раз были сложными и затяжными. Сидя на диване с очередным заказом, Мерлин услышал, как в замочной скважине аккуратно поворачивается ключ, а затем, скрипя, открывается дверь. Глянув на часы, Эмрис вздохнул: «Полпервого. Он работает в этой компании всего полгода и уже возвращается так поздно». Послышался шелест одежды и тихий стук обуви в холле, а затем в проёме комнаты появилась сгорбленная фигура. - А ты почему не спишь? - устало улыбаясь, мягко спросил блондин, будучи в одной рубашке и, пройдя к дивану, плюхнулся рядом. - Да вот, работа, - качнув головой в сторону распечаток, сказал Мерлин, и, целуя подставленные губы, вновь уткнулся в бумаги. На что Пендрагон только ещё раз улыбнулся. Он ведь знал, что брюнет его ждал и, наверняка, чтобы не заснуть, уселся делать этот самый заказ. За такое полагается вознаграждение. Выдернув из рук Мерлина ручку и распечатки со страшными цифрами, Артур потянул его на себя. - Привет, - уже совсем другим тоном проговорил блондин. - Привет, - в унисон ему ответил Эмрис, устраиваясь поудобней, и широко улыбнулся. - Сильно соскучился? - в свою очередь спросил Артур, поглаживая ямочку на пояснице под домашней футболкой и целуя острый подбородок. - Ты даже не представляешь, насколько, - сказал Мерлин, вплетая пальцы в светлые волосы. - Тогда покажи мне, - низким голосом ответил Пендрагон с резко потемневшими глазами и потянулся к доверчиво подставленной шее. - Артур, - выдохнул в темноту возбуждённый Мерлин. – Чёрт, - зло прошипел брюнет и, быстро поднявшись, зашагал в душ, предварительно спрятав журнал под подушку. В таком состоянии заснуть точно не получится, да и Уилл должен прийти с минуты на минуту, а объяснять, почему Мерлин весь красный и возбуждённый валяется в обнимку с журналом, совсем не хотелось. Наспех стащив с себя одежду, Эмрис забрался внутрь и, немного подумав, сделал напор побольше. «Ненавижу тебя», - подумал про себя он, а после растворился в ощущениях. Когда Мерлин вернулся обратно, на соседней кровати, свернувшись калачиком, уже лежала сгорбленная мужская фигура и тихо посапывала. Брюнет как можно тише пробрался к своей постели и поплотнее завернулся в тёплое одеяло. После контрастного душа, к которому он был вынужден прибегнуть, было довольно холодно, даже несмотря на то, что погода была довольно тёплой. Подходил к концу август месяц.